Крик
Гермиона
-Ты что сделала?! — в третий раз повторил свой вопрос Гарри.
Мы сидели все вместе в гостиной Гриффиндора. В камине тихо трещал огонь, а за окном угрюмо подвывал ветер.
«Самое время страшных историй», — ухмыльнулась я сама себе и в третий раз ответила другу:
-Я разбила Снейпу нос. Случайно! Рон, закрой уже свой рот — все печенье на ковре!
Уизли словно очнулся. Он помотал головой под смех Гарри и продолжил дальше жевать бодрящие крекеры, честно изъятые из рук первокурсников.
— Погоди, то есть ты хочешь сказать, — давясь смехом, пробормотал Гарри, внимательно разглядывая меня, — что ты сегодня днём случайно разбила Снейпу нос? Тому самому Снейпу, который похож на огромную летучую мышь? Тому самому Снейпу, кто с первого нашего дня в школе только и делает, что снимает с нас баллы по поводу и без?
— Да, Гарри, именно это я и сказала! — рявкнула я.
Поттер, в очередной раз за этот разговор, ухватился за свой живот и разразился диким смехом. Рон же все ещё сидел в ступоре. Он и забыл про недоеденный крекер в руке, и теперь разглядывал меня с опаской.
— Гермиона, если это правда, — неверяще заговорил он, — то зачем нам Избранный? Волан-де-Морт, конечно, носа не имеет, но может ты и его... того... случайно?
Гарри уже, глухо гогоча, скатился с дивана. Я даже не посмотрела в его сторону. Пыталась испепелить Рона гневным взглядом, но когда где-то с ковра донеслось икающее от смеха поскуливание Поттера, я закатила глаза и отвернулась к своей домашней работе по зельям.
— Погоди... — снова опомнился Рон. — А он с тебя всего двадцать баллов снял и отработку назначил?
— Да, я тоже удивилась, что мне так повезло... — задумалась я, глядя как Гарри, продолжая глупо хихикать, кое-как поднялся с пола и уселся рядом. — Думаю, он просто понял, что я ударила его ненарочно.
— Да, ну? — Гарри достал из сумки свой «Расширенный курс по зельеварению» и усмехнулся. — Скажи мне об этом на следующем уроке ЗОТИ, когда он снимет с меня баллы за то, что я порчу своим видом прекрасную парту, за которой сижу! Или Невиллу всякий раз, когда он с ним сталкивается!
— Гарри, ты утрируешь, — скривилась я.
Однако мне значительно полегчало от того, как отреагировали парни. До этого разговора я ходила сама не своя, изводя себя мыслями о том, как опростоволосилась перед любимым... преподавателем. А смех Гарри и шокированный вид Рона смогли разрядить гнетущее настроение в моей душе. Теперь эта ситуация казалась мне забавной, а не страшно глупой.
— Ладно, сочувствую с отработкой, Гермиона, — пробубнил Рон. Он, видно, вспомнил о печенье в руке и теперь говорил с набитым ртом.
— А как дела с записями Снейпа? — вдруг спросил Гарри, не отрывая взгляда от своего учебника.
— На самом деле хорошо, вчера у меня уже получилось пройти первый и второй этапы, — я гордо вздернула подбородок. Мне хотелось вдохновить и мальчишек на изучение окклюменции. — Правда, упражнения лучше делать несколько раз в день. А я сегодня совсем забыла про них... Но планирую поупражняться ещё, перед сном.
Я заметила, как Рон бросил на Гарри настороженный взгляд. Но его друг, как видимо, в этот момент пытался быть понимающим, поэтому быстро улыбнулся мне и подмигнул.
— Овладеешь окклюменцией и нас научишь, — его голос прозвучал нарочито весело.
— Это не такая простая магия, как ты думаешь, — исподлобья посмотрела я на Поттера. — Для практики нам просто необходим опытный легилимент! Если, конечно, никто из нас не хочет покалечиться. Я ещё думаю над тем, кто бы мог нам помочь.
— Думаю, ты сама с этим прекрасно справишься, Гермиона, — улыбнулся Рон, бросив насмешливый взгляд на Гарри, он снова обернулся ко мне. — По крайней мере, я лучше доверю свои мозги тебе, чем... кому-либо другому.
— Не уверена, что Темный лорд будет спрашивать у тебя разрешения, — фыркнул Гарри. Я удивленно вскинула брови. Заметив мое изумление, Гарри смущенно пожал плечами.
— А ты думаешь, что я не понимаю важность окклюменции? Я не доверяю Снейпу, но учитываю возможные способы защитить Орден.
Я широко улыбнулась ему и вернулась к своему эссе.
Закончив домашнюю работу, мы разбрелись по спальням. Я лежала на кровати и задумчиво разглядывала потолок. Мне вспоминался прошедший день. Было все ещё жутко неловко за то, что сказал мне профессор Снейп в коридоре. Хотелось выглядеть в его глазах не только умной, но красивой и грациозной молодой девушкой. Чему, конечно, вряд ли способствуют сегодняшние происшествия.
На одеяло запрыгнул Живоглот. Проведя пальцами по густой шерсти питомца, я вспомнила о том, что так и не тренировала сегодня погружение «в пустоту». Укутавшись, я закрыла глаза и начала упражнения по очищению разума.
Попытка заглушить мысли о профессоре так и не увенчалась успехом. Уж слишком яркие чувства он во мне вызывал. Да, и чего греха таить? Мне было приятно думать о нем...
***
Северус Снейп медленно обернулся. В его длинных пальцах крутилась хрустальная колба с темной жидкостью внутри. Извивающееся зелье слабо мерцало, словно поглощая отблески свечей. Усмехнувшись лишь уголками губ, мужчина сделал шаг ко мне навстречу. Я затаила дыхание, любуясь его крадущимися движениями. В помещении царил полумрак, на каменных стенах бешено скакали тени, а я стояла перед ним, не в силах пошевелиться.
Нет, я вовсе не боялась Снейпа...
Северус подошёл ко мне почти вплотную. Наклонившись к моему уху, он коснулся губами чувствительной кожи и прошептал:
— Доверься мне, — от его дыхания волосы на моей шее встали дыбом, а кожа покрылась мурашками.
Подняв руку к моему лицу, он коснулся большим пальцем припухшей нижней губы и надавил, слегка оттягивая ее в сторону. Я забыла, как дышать.
Лишь чувствовала, как бешено колотится сердце в груди. Его черные глаза на мгновение сверкнули в темноте. Я открыла было рот, чтобы спросить, что он делает, но его большой палец тут же проник внутрь, придавливая мой язык. Я снова замерла, не понимая, что происходит.
Профессор легко надавил подушечкой пальца на нижний ряд моих зубов, вынуждая приоткрыть рот шире. Зажав снизу указательным пальцем подбородок, Снейп приподнял мою голову выше. Он смотрел на меня! Так пронзительно и хладнокровно, словно изучая что-то в глубине моих глаз. Но тонула, почему-то, именно я.
Заметив мимолетное движение возле своего лица, я почувствовала холодную горькую жидкость на губах и языке. Северус Снейп медленно заливал в мой открытый рот странное зелье из хрустальной колбы. Я закрыла глаза и начала пить. Глотала неизвестное мне зелье, даже не пытаясь сопротивляться! Я полностью доверилась ему. Таяла от его прикосновений, обжигалась случайным касанием языка о его кожу и вдыхала его запах...
Когда колба опустела, Снейп ещё несколько секунд изучал мое лицо. Проведя напоследок влажным от зелья пальцем по верхней губе, он мягко опустил мою голову и отошёл.
Я смотрела на него не в силах сказать ни слова, мучалась от того, что больше не чувствует тепло его рук на своём лице, пыталась хоть что-то разглядеть в его взгляде.
Снейп смотрел на мои губы, ещё блестевшие от темного напитка. От его взгляда я почувствовала себя неловко и быстро облизнула губы. Снейп на секунду расширил глаза и резко выдохнул. Рыкнув, он набросился на меня.
Глухой удар лопаток о стену, резкий выдох и боль, пронзающая позвоночник.
***
Я очнулась, свалившись с кровати и ударившись лопатками о пол. Дыхание сбилось от удара, а сердце билось в груди, ещё не отойдя ото сна.
Я тяжело и возбужденно дышала, наполненная необъяснимыми чувствами. Сон был не кошмарным, не эротическим... странным, необъяснимым... возможно, жутковатым и таким... притягательным? Я до сих пор ощущала обжигающие прикосновения на своём подбородке и языке, вес тяжелого тела на себе во время «удара о стену»...
Медленным выдохом я заставила своё тело не дрожать и осмотрелась. За окном только начинало светать, а соседки по комнате ещё крепко спали в кроватях.
Я отправилась в душ с твёрдым намерением тренировать погружение в пустоту, и научиться очищать свой разум. Мне нравилось грезить о профессоре, там я чувствовала себя красивой, любимой и счастливой.
Это неправильно! Подобные сны и фантазии о профессоре не могут принести ничего, кроме пустых надежд. Будет сложнее, если они возрастут во мне, а затем превратятся в крах от очередного презрительного взгляда профессора и его колкого ядовитого замечания.
***
Замок на холодном рассвете был серым и пустым. Морозная свежесть уже заполняла воздух. Я гуляла по коридорам в одиночестве и снова погрузилась в мысли о странном сне.
Я не верила, что ночные видения могут что-либо предсказывать в будущем. Но они могли раскрыть мое восприятие происходящего в реальности...
Сейчас мне казалось, что сон с чёрной рекой и профессором Снейпом связаны. Зелье, которое он вливал мне в рот, очень напоминало ту тягучую бурлящую реку. Что это за река? И что за зелье? Что олицетворяет в моей голове эта чёрная жижа? И какую роль для меня играет Северус Снейп?
***
Северус
Все эти чертовы сосуды! Кровь так быстро хлынула из моего носа, что наверняка напугала несчастных гриффиндорцев.
Вспомнив реакцию мисс всезнайки, я усмехнулся и вошёл в свою лабораторию. Теперь она располагалась по соседству с новыми покоями и рабочим кабинетом.
Несмотря на то, что Слизнорт тоже готовит лечебные зелья для больничного крыла, я не мог просто взять и закончить свою медицинскую и экспериментальную деятельность. Да и Дамблдору необходимо было обновить запас зелий для облегчения симптомов проклятья.
Когда я проверял котлы и готовящиеся зелья, то услышал хлопанье крыльев за дверью. Добавив пару необходимых ингредиентов, перераспределив температуру каждого котла и почистив воздух лаборатории от ядовитых испарений, я направился в кабинет. На столе мрачно и гордо восседал филин Малфоев. В клюве он держал записку.
Увидев меня, филин небрежно бросил обрывок пергамента на стол, сердито ухнул и вылетел в окно.
Я удовлетворенно усмехнулся. Драко все же решил согласиться на сотрудничество.
«Буду признателен за Ваше содействие, крестный», — прочитал я. Записка была без подписи.
Отправив ее в камин, я резко дернулся и тихо застонал — Метку обожгло.
Что понадобилось Темному лорду сейчас? Время ужина даже не пришло, а он уже меня призывает. Видимо, что-то случилось...
Я призвал пожирательские мантию и маску и отправился на вызов к своему «повелителю».
***
— Северуссс, — прошипел мужчина со змеевидным лицом. — Я слышал о том, что ты дал Непреложный обет Нарциссе...
Темный Лорд сидел за рабочим столом в кабинете Люциуса Малфоя. Рядом кольцом свилась Нагайна, она положила голову на его колени и Волан-де-Морт, едва касаясь, поглаживал ее чешую.
— Да, мой лорд, — я склонил голову. — В первую очередь, я сделал это для того, чтобы проследить, что старый маразматик точно умрет. Для меня это вопрос жизни и смерти, как и моя преданность моему повелителю.
— Я понимаю, Ссеверусс, — красные глаза лорда блуждали по моему лицу. Я чувствовал, как магия волшебника тонкими щупальцами скользит по моему разуму и вылавливает обрывки моих воспоминаний. Я грациозно выворачивал свои мысли наизнанку, преподнося на обозрение лорду лишь то, что он должен был увидеть. Вот и ярость на Дамблдора, и презрение к Поттеру, пренебрежение к маглорожденным студентам Хогвартса. Вся эта смесь чувств подкреплялась яркими образами в моей голове. Теперь было необходимо показать свою преданность: желание угодить лорду, зависть заданию юного Малфоя, нетерпеливое желание прихода к власти чистокровных волшебников.
Лорд удовлетворенно зашипел.
— Мой ссамый преданный Пожиратель готов отдать свою жизнь для нашшей победы... — резюмировал он. — Тем не менее, призвал я тебя не за этим.
Темный Лорд жестом руки приказал Нагайне отодвинуться и поднялся из-за стола. Медленно он двинулся ко мне. Нагайна неотступно следовала за ним, мягко скользнув по ковру.
— Что ты знаешь о Говарде Кригге, Северус? — равнодушный голос не смог скрыть презрение лорда к этому имени.
— Немного, мой лорд, — мой голос не дрогнул. — Мне пришлось однажды работать с ним в Министерстве. Старый защитник магглорожденных и прочих... существ.
Плотная оболочка сферы с воспоминаниями задрожала. Сизый туман внутри зарябил на мгновение, но я усилием воли заставил его утихнуть. Лорд не должен был знать, что меня с Говардом связывала тёплая дружба в молодости. Хотя... вряд ли это можно было назвать дружбой. Скорее тёплые приятельские взаимоотношения наставника и юного зельевара.
— Ты прав, — Волан-де-Морт на мгновение прищурился, глядя на меня с подозрением. — Он обучал тебя, верно?
Я спокойно смотрел в налитые кровью глаза и раскачивал сферу, выявляя волшебнику на обозрение короткие отрывки совместной работы с Крюггом. Приправляя отвращением свою реакцию на некоторые высказывания наставника в прошлом.
Я умел мастерски импровизировать в искажении своих воспоминаний и чувств. Сколько раз я был на волоске от разоблачения своей роли в рядах Дамблдора! Сколько раз моя жизнь зависела от того, как быстро я отреагирую и смогу создать новый образ, подкрепить его необходимыми эмоциями! Я был дотошен до мелочей: не задумываясь, рисовал в воображении мелкие узоры на пуговицах и ручках дверей, мимолётно выуживал на обозрение легилимента свой дискомфорт от слишком колючей ткани мантии. Эмоции и воспоминания были безукоризненны, а лорд не мог даже усомниться в их лживости.
— Если это можно назвать обучением, мой лорд. Гораздо больше я узнал именно благодаря вам, — ответил я, наблюдая, как мужчина усмехается, чувствуя весь мой гнев, обращенный на Мастера, когда тот запретил мне готовить сложное темномагическое зелье для эксперимента.
— Что жж, я понимаю твоё нетерпение этого предателя крови... — прошипел Волан-де-Морт, положив руку на мое плечо. — Однако, я решил дать шанс мистеру Крюггу. Я нуждаюсь в таких сильных зельеварах, как ты.
Я уже понимал, что потребует от меня Темный лорд и был к этому готов.
***
Гермиона
Остановившись у окна, я поняла, что до момента, когда студенты начнут заполнять коридоры замка, осталось чуть более часа. Мне хотелось с кем-то поговорить и отвлечься. Освободить себя от ненужных, но таких навязчивых мыслей о профессоре Снейпе.
Я знала, что Хагрид встаёт рано на рассвете, чтобы проверить своих питомцев в Запретном лесу.
«Давно, кстати, я не была у него в гостях», — решилась я. Тем более, что прогулка холодным осенним утром должна взбодрить меня после этого странного сна.
Направляясь к хижине Хагрида, я вдыхала холодный воздух и наслаждалась тишиной.
Обычно местность Хогвартса была наполнена весёлыми криками и шумной болтовнёй студентов. Однако сейчас слышался лишь шелест листвы на деревьях, да пронзительные крики ворон.
Хагрида в хижине не оказалось, и я решила зайти в лес, чтобы найти его. Я знала, что он мог быть у небольшого ангара, который построил летом для лечения раненых животных.
Я прошла достаточно далеко в лес и уже видела вдали верхушку деревянной крыши ангара, как мое внимание привлёк хлопок аппарации сбоку.
Я обернулась и, увидев поодаль чью-то тёмную фигуру, поспешно спряталась за ближайшее дерево.
Это был профессор Снейп. У него в руках была маска пожирателя Смерти. А лицо и одежда мужчины были пропитаны кровью и копотью. Не заметив меня в стороне, Снейп рухнул на колени. Его лицо искажала гримаса боли. Глубоко вдохнув, он резко подался вперёд и истошно заорал, но ни один звук не сорвался с его губ.
«Невербальное Силенцио!» — поняла я.
Вид профессора меня напугал. Вначале я решила, что он ранен и хотела уже броситься ему на помощь. Но тут Снейп медленно провёл рукой по лицу и поднялся. Ледяная маска на бледном лице, прямая спина и непроницаемый взгляд темных глаз. Словно не его только что раздирали боль и отчаяние... Заклинанием очистив себя от кровавых пятен и грязи, Снейп глубоко вдохнул и быстро зашагал к замку.
Я понимала, что профессор не обрадуется, если узнаёт, что кто-то видел его в таком состоянии...
До Хагрида я так и не дошла. Увиденное в лесу меня шокировало и напомнило о реальной опасности, что поджидала нас за стенами Хогвартса. Шагая обратно в замок, я обдумывала произошедшее. Было очевидно, что Снейп был у Волан-де-Морта. Но что же там произошло, раз профессор так отреагировал? У Ордена проблемы? Или кто-то умер?
Меня пугало, что я стала свидетелем срыва одного из самых хладнокровных волшебников, которых знала... Это предвещало беду.
От Автора:
Я понимаю, что сложно представить кричащего Снейпа. Но в моей голове это человек очень ранимый и эмоциональный (по впечатлениям от его детских воспоминаний) + Он жил, постоянно скрывая свои чувства от окружающих => Думая, что его никто не видит, он вполне мог позволить себе сорваться и искренне прожить собственные эмоции.