#6. Шесть лет спустя.
Начало бесснежного декабря.
Холодный утренний Париж в лучах едва заметного солнца. Свежесть парит в воздухе после моросящего дождя. Ожидая новогодние праздники толпа спешит на свою любимую работу. Возможно у некоторых она и правда любимая, ведь такие счастливчики тратят на неё все свои жизненные силы. Однако двадцатиоднолетняя Маринетт Дюпен Чен об этой радости не знала. Её жизнь сложилась не так, как она грезила шесть лет назад..
Начнём по порядку.
Почти сразу после выписки из больницы брюнетка собрала некоторые вещи и ушла из дома, направившись в аэропорт.
Катастрофа кардинально изменила её.
Родители, догадавшись о тайне личности дочери, не стали перечить. Главное, что Маринетт успела забрать аттестат. Первым рейсом отправившись в Тибет, в действующий храм камней чудес, к мастеру Су Ханю, Дюпен Чен, винившая себя во всех смертных грехах, надеялась отказаться от своего статуса хранительницы, забыться и отдать шкатулку с талисманами, кроме броши павлина, моли и кольца кота, что были утеряны или взяты неизвестно кем..
Ни одна живая душа не ведала что с теми магическими украшениями стало. Да и кого это волновало, если талисманы потеряли свои силы? Шестнадцатилетняя думала, что будет наказана по всем уставам и надеялась, что ей беспристрастно сотрут память. Однако у врат Ордена верховный хранитель и по существу дряхлый старичок, возвратив серьги обратно, словно пророча, прошептал : — Ещё пригодятся. Не торопи события. Это уже протоптанная дорожка.
Маринетт, оставшаяся стоять в длинном сером плаще из шинельного сукна посреди бушевания вьюги, переспросила : — З-зачем? Всё кончено.
Но врата в ту же секунду захлопнулись. Вопросительно уставившись на знак Ордена и не понимая, что именно предвещали эти таинственные слова Су Ханя, девушка сжала бордовые гвоздики в своей обмороженной руке.
Желание разорвать контракт хранителя не осуществилось, а значит груз, который лёг на неё, должен был идти с Маринетт по жизни.
Ведь в конечном счёте путешествие закончилось. Жалко, что деньги тоже имеют свойство заканчиваться. И по прибытии в Париж брюнетка срочно отправилась искать работу. Безуспешно. Она пропустила поступление в университет из-за долга хранителя камней чудес, и теперь была вынуждена стоять у кассы в родительской пекарне с кислым лицом. Её мечта стать дизайнером стала как никогда прежде далека. Сезар за время её походов поступила на журналистику, а Нино пошёл на курсы диджея и композитора. С остальными одноклассниками судьба развела мосты. Тем не менее одинокая жизнь принесла Дюпен Чен компенсацию творчеством. Мастерица не вылезала из графического планшета, сидя на чердаке родительского дома. Дни и ночи напролёт она рисовала эскизы и иллюстрации к книгам и получала за это деньги, пусть и небольшие. Так Маринетт смогла накопить, не без помощи Сабины и Тома, на собственную квартиру, переехав в девятнадцать лет. Первое время голубоглазая спала на одном матрасе, но со временем двухкомнатные апартаменты около промзон стали вполне себе пригодны для проживания. Девушка обустроила в самой маленькой комнате своё рабочее место, и теперь в полной мере могла продавать качественные изделия : куклы, вазы, картины, одежду, детские игрушки, аксессуары и некоторые ювелирные украшения. Всю эту красоту, о которой могли мечтать все девочки и женщины, умудрялась делать Маринетт, хоть как-то зарабатывая себе на жизнь до тех пор, пока не устроилась по знакомству в одну текстильную компанию, а точнее на завод. Само производство хваталось за всё, что попадалось им в руки : будь то старинными часами, поношенной шляпой, расколотой скульптурой или даже иконой. Собственно плюсом этого предприятия и стало то, что из него иногда Маринетт тыбзила втихую материалы для своих работ, экономя свою не такую уж и большую зарплату. Однако скудную жизнь брюнетки прервала Алья, которая вскоре заменила Надью Шамак, став самой востребованной и любимой телеведущей страны..
Подруга школьных лет хорошенько разнообразила будни рабочего класса и насытила их суетой. Мулатка тащила заскучавшую Маринетт на всякие закрытые мероприятия, дабы наконец состроить её пылью покрывшуюся личную жизнь с успешным мужчиной, который озолотит их обеих.. и Нино впридачу, сливающего всю зарплату на игры и казино.
Однажды, в тёплое лето, мечта мулатки частично осуществилась. На вечеринке городского пляжа, когда Маринетт только недавно отметила своё двадцатилетие, редко теперь встречающиеся подруги случайно столкнулись с человеком, которого не видели с тех пор, как произошла катастрофа – с Лукой Куффеном. Он похорошел. Волосы удлинились до плеч, вернувшись к своему естественному цвету – иссиня-чёрному, собравшись в короткий хвостик на затылке. Тело двадцатидвухлетнего мужчины украсили татуировки змей. По слухам, Лука, который путешествовал с гастролями своей группы, вернулся к отцу – Джагету Стоуну, проведя в Бразилии почти пять лет. Куффен стал отличным учителем и признанным мастером игры на музыкальных инструментах, хотя и редко выступал сольно по выходным, продолжая семейную музыкальную традицию. Но после встречи с застенчивой Маринетт, в жизни Луки началась новая нотная страница. Он вновь загорелся интересом к бывшей супергероине, и старые чувства влюблённости, которые казались утраченными, вновь заполнили его сердце. И всё было оправдано. Одноклассница его сестры обладала особой красотой. Нет, её не назовёшь моделью. Вот только независимая женская натура была головокружительна. Рост ниже среднего и немного пышные формы. После ухода, в качестве героя, Дюпен подстриглась. Теперь имея короткие густые волосы, неизменную воздушную чёлку на бок и вьющиеся пряди возле ушей, Маринетт чувствовала сверхновой версией себя. Ясные глаза сравнимые с глубоким лазурным океаном приковывали внимание при чёрной подводке и мягких стрелках. По крайней мере раньше такими они были, пока в них, как в зеркале, не отразился горький опыт и усталость. Но милые розовые веснушки всё ещё радостно красовались на налитых щеках. А характер то не изменился. Хоть и отчасти это, конечно, было ложью. Как была та робкая Мари, так и осталась, считали близкие. Переняв сильные стороны супергеройской личности, девушка не растеряла своей изящности в движениях. Дюпен Чен сохраняла пластичность, и её физические навыки тело не успело позабыть, так что она продолжала усердно тренироваться уже только ради себя самой.
Немудрено, что зарытые глубоко под землю чувства Куффена вырвались на свет. Брюнетка начала думать, что слегка навязчивый и высвободивший свою харизму приятель вытащил её из затяжной депрессии. Ключевым словом здесь оказалось – ненадолго.
Как же глупо надеяться на кого-то кроме себя?
По быстрому стечению обстоятельств и встреч молодой человек предложил Дюпен встречаться. Маринетт не восприняла это всерьёз и согласилась, думая, что её жизнь изменится при появлении отношений и поглощении определённой массы заботы.
Всё вышло куда паршивей.
По первой музыкальный идеалист казался рассудительным, хладнокровным и благородным принцем, посланным с небес. Он устраивал романтические ужины и почти каждыми вечерами пел серенады под окном. Маринетт постоянно переписывалась с Лукой и держалась на проводе. Девушка с наивной радостью думала, что вот оно - её счастье. Она смогла забыться иным способом..
Помехи для Луки ведь больше не существовало.
Агреста, отца которого объявили в розыск из-за выявления о неоплате налогов, признали пропавшим без вести. Тем не менее блондин внезапно предстал пред ними после четырёх лет после трагедии, сообщив, что срочно был вынужден покинуть Францию навсегда из-за не безопасности и смены модельного дома на лондонский. Странно. Зеленоглазый, которого они повстречали, был скорее похож на робота, чем на самого себя лучезарного. С Дюпен Чен Адриан повёл себя холодно, никак не обмолвившись об их конфликте на выпускном, игнорируя все распросы о прошлом. Ему было неудобно в компании Альи, Нино и Мари, поэтому товарищи повесили ему на шею ярлык звезды, хотя ни разу так и не увидели его на мировых показах. Но ребята, от которых Агрест отстранился, были счастливы, что он цел и невредим. Однако факт есть факт. Лука беспрепятственно вернул то, что принадлежало ему когда-то, а жить вместе Дюпен Чен почему-то не соглашалась, несмотря на довольно долгие отношения с ним. Чуйка предвещала дерьмецо. Маринетт поняла, что заигралась. Всё было не тем. Симпатия - не такая, какая должна быть. Доверие - не то. Любовь.. её не было и вовсе. Девушка поздно поняла, что этот спектакль пора заканчивать. Её игра сломалась, вышла из-под контроля, потому она разучилась ухаживать и дарить свою нежность кому-то..
А, может, совсем и не умела?
Страсть Луки к Маринетт усиливалась с каждым днем. Романтика перешла границу. Куффен не принимал роль лидера избранницы в отношениях. Он мечтал о том, чтобы Дюпен Чен испытывала к нему неразрывное влечение, подобно необходимости вдыхать воздух, однако с каждым шагом к близости она становилась все более непоколебимой, словно изваяние из мрамора. Маринетт продолжала играть роль Леди Баг, не желая показывать на свет уязвимость или зависимость от кого-либо, одновременно беспокоясь о том, что её личность узнало слишком много людей, с которыми оборвана связь.
Что-то внутри опустошилось.
Маринетт было понятно, что именно Нуар желал для неё. Иногда из глубин сознания всплывали его слова : — Весь мир у твоих ног. Для меня ты самая лучшая. Самое ценное и прекрасное здесь принадлежит только тебе, Миледи.
Придерживаясь таких стандартов, девушка находила утешение для сердца и укрепляла своё самоуважение, которое каждый раз пыталось подняться со дна. Не случайно Кот был объектом восторга тысяч французских девиц. Он умел быть надежным другом в моменты беды, крепким плечом поддержки и галантным джентльменом. Как же ей повезло, что Нуар вошёл в её жизнь..
С Лукой всё сложилось иначе. Куффен раздражался из-за Маринетт, с её ложного образа легкомысленной, невинной девушки. Музыкант ощущал, что перед ним возникла непроходимая преграда. Рядовая швея спрятала свою мощную сущность борца. Она хотела, чтобы ту никогда больше не нашли и не выдернули из сумрака.
Потому что сильные люди подвержены опасным испытаниям.
Споры и недовольство из-за отказов насчёт близости и взаимопонимания становились всё чаще. Гармония меж Лукой и Мари была на платоническом уровне. Манипуляции, ограничения и обвинения, которые на самом деле были тяжелым бременем, создавались из ничего, когда они чересчур долго находились вместе в одном помещении..
Любому художнику, загнанному в угол, нужна муза и драма.
Как раз за этим крылась причина того, почему Маринетт погружалась в море новых сомнений, страхов и обид на саму себя за своё опрометчивое решение. Ей не нужны были шедевры, достигнутые через знак минус. Она несла гиперболизированную ответственность за своё согласие создать союз, настроенный против социума по различным понятиям. Но это ли не припаянность к ржавой машине, которая не проедет и километра?
Маринетт настигло отвращение ко всему, что имело отношение к отношениям. В том числе и к тирании, казалось бы, с умным, воспитанным и изученным вдоль и поперёк человеком. Голубоглазой надоело унижаться и объяснять что-то с пеной у рта, также кричать и срываться в приступе агрессии, идя на поводу у Луки, взывающего к откровенности. Знак с красным кирпичом творческая пара давно проехала. Какие ждать последствия, если Мари снова промолчит, когда музыкант будет жаждить пополнить сосуд удовлетворения? Брюнетка пошла на риск и призналась Куффену, что больше не может продолжать жить в таких качелях, на которых он качал своих фанаток в кабаках. Им нужно расстаться. Но собеседник по смс, лишь молча нажал на кнопку ЧС.
Прошло несколько недель. Сдерживая себя, чтобы не прийти к подъезду музы, Лука втихомолочку ушёл в запой, пытаясь найти в себе самом вдохновение. Увы энергетика, которую он получал от бывшей владелицы талисмана созидания, была непревзойденна и весьма дозирована, что пробуждало на неё охоту. Темноволосая дива не собиралась уходить из головы сочинителя лирики. Преследующая тоска по ней рвала на лоскуты. Алкоголь не смог эту привязку разрубить. Милые сквозному сердцу чувства были сильней, и Лука просил их задержаться, вытягивая звук до ультразвука настолько мучительно. Озабоченный разрывом с Дюпен Чен музыкант без допинга чувствовал непринятие ею, понимая, что далеко не свят. Панк-рок в его жилах давал о себе знать. Особенность кроткой девушке с изюминкой придавало секретное знание того, что она - та самая, по которой визжал весь Париж. А уж тому, кому героиня щедро подарила второй шанс на завоевание сердца.. определённо повезло больше всех людей на Земле. Но едкая и нездоровая ревность душила не только самого творца..
Маринетт, в представлении Куффена, походила на расстроенную и не подчиняемою настройке гитару, тоненькие струны которой он теребил, обрывая их и царапаясь самим.
Лука давно осознал, что брюнетка по-прежнему плакала по напарнику. Когда музыкант зарекнулся о подозрении на наличие любовника, сравнивая того с Котом Нуаром, будучи в нетрезвом состоянии, он получил фингал, не спадавший целую неделю. Разбитая девушка не подпускала музыканта ни на шаг к своей квартире и к себе, не отвечая на звонки и смс. Его триггерный букет из алых роз с щекочущим нос ароматом, в знак примирения, прошёлся по незажившей ране шипами, вызывая раздражение и аллергию на эти благородные цветы. Наверное, к лучшему, что Маринетт так и не увидела потерянную Лукой коробочку с серебренным кольцом. В произнесённую клятву верности и любви, она не верила, как и Алье с Нино, защищающих Луку, лишь бы подруга обрела счастье, в первую очередь свою половинку. Самое интересное, что никто не знал о том, чем недоверие Дюпен к Куффену было подкреплено. Брюнетка знала о якобы серьёзном намерении музыканта, обещающего ей бросить мечту блистать на сцене и довольствоваться бренчанием, ради их благополучия и брака, которые изначально сложно было представить. За несколько дней до провалившегося предложения девушка застала в баре женишка с бокалом недорогого вина. Куффен в душевных терзаниях приютил на коленях незнакомую ей загорелую шатенку в атласном сером платье. Кокетка, обхватив плечи Луки, оставила след бордового поцелуя на его левой щеке и шее с татуировкой змеиной чешуи под чёрной рубашкой. Ничему толком не удивившись, возвращающаяся с работы и не думающая ни о чём другом, кроме сна, Дюпен Чен, не произнеся и слова, стояла как вкопанная напротив широких окон антуражного ресторана в стиле модерн в полумраке оранжевых фонарей на улице с шебуршащими листьями клёнов. Уйдя, не проронив и слезинки, Маринетт осталась незамеченной Лукой, получающим свою долю внимания для написания новых стихов. После этого случая и очевидного : — Нет, - в ответ на предложение выйти за него замуж, голубоглазая безмолвно перешагивала пьяное тело скатившегося во все тяжкие музыканта у порога, невозмутимо ударяя на следующий день его голову краем железной входной двери, спеша на работу, так же не взаимно любимую ей.