*1*
Внутри так пусто. Я не ела уже целую вечность. Моё тело как будто поедает само себя.
Пытаюсь понять, где нахожусь. Ничего не помню. Маленькая комната. Светлые стены, недавно выкрашенные в молочно-белый. Приглушённый теплый свет. Слева от меня - небольшое квадратное окно. Подо мной - мягкое кожаное кресло.
Ощущаю нервное напряжение и чувствую, как пальцы медленно забегали по карманам в поисках сигарет. Нахожу пачку на подоконнике, судорожно опустошаю, вываливая всё на холодную плиту и, спустя всего мгновение, затягиваюсь. Жар опаляет лёгкие. Уверенность возвращается ко мне.
Щелчок и я как будто вижу себя со стороны. Черные брюки со стрелками и свободная белая рубашка, чуть расстёгнута у декольте, почти до неприличия. Волосы слегка растрепаны, пряди ниспадают на плечи, едва касаясь ключиц, у корней даже сохранился объем. Я курю и выгляжу не просто расслабленной: я - хозяйка положения и жду несчастного, чтобы растолковать ему жизнь.
К моему удивлению, эта безобидная мысль воплощается в реальность. Входишь ты.
Ты мрачен и бледен. У тебя больной вид. Твои движения скованны, в каждом шаге чувствуется запрет и спазм. На твоём лице болезненная тень, а под глазами следы бессонных ночей. Кажется, их сотни, а может и тысячи. Твои глаза всё ещё черные как ночь. И сам ты одет в чёрное теплое худи. А ещё черные джинсы, черные кеды - как в тот день, когда мы познакомились. Как будто ты пришел на похороны.
Между нами тишина. Я слышу, как пепел падает на пол. Я сижу, развалившись в кресле и медленно и ритмично покачиваю ногой. Ты стоишь напротив, высишься надо мной, смотришь угрюмо, с обидой.
Порыв. Одна мысль, почти рефлекс и я хочу сорваться с места. Обхватить твоё лицо руками, поцеловать глаза в тех местах, где были слезы, прижать тебя к себе и никогда не отпускать. Запрет. Этого делать никак нельзя. Мы забыли это давным-давно и больше никогда к этому не вернёмся.
Жестом указываю на стул напротив. Он мягкий и удобный, но кресло всё ещё для меня. Ты садишься по указке - медленно, словно это причиняет тебе боль. Я курю, тоже медленно, демонстрируя своё спокойствие. С каждый твоим неуверенным движением я набираю силу.
- Привет, принц,- протягиваю я.
- Здравствуй, весенняя,- нарочито твердым голосом говоришь ты.
Поздоровались, выходит.
- Как тебе живётся, принц? Счастлив ли ты?
В окно врезается какая-то птица. Она ударяется о стекло, и я успеваю рассмотреть ее. Это черный ворон. Глупое жадное создание, питающееся падалью.
- Я счастлив, весенняя. Очень счастлив.
Этот дрожащий голос. Эта улыбка через боль. Это заставляет меня усмехнуться. Такая глупая ложь отвратительна. Особенно потому что это ложь самому себе.
Я начинаю смеяться и почему-то не могу перестать. В моей голове словно смешались образы: я вижу принца раздетым, вижу нас, бегущих по снегу, вижу нас в бункере, одних. Я всё ещё смеюсь сквозь слезы, когда замечаю, как ты злишься. Твои кулаки сжаты, так что явно заметны вены. Ты выдвигаешь вперёд челюсть, и это выглядит так по-ребячески, что я замолкаю и против воли жадно пожираю тебя глазами, силясь запомнить каждую деталь.
- Ты жестока, весенняя.
Мне хочется вскочить с места и опрокинуть что-то тяжелое. В этой комнате, как на зло нечего разбить.
- Я тебя обидела, принц?
- Ты обидела меня.
Я молчу и меняю положение в кресле. Теперь качаю другой ногой.
- Я любил тебя, весенняя.
МЫ любили друг друга, принц. МЫ теряли голову и терялись друг в друге. Это были МЫ, а не ты один. Но ничего из этого я не говорю тебе. Ты не хочешь это слышать.
- Ты был моей привычкой, принц,- я гостеприимно впускаю дым в лёгкие и медленно выдыхаю в потолок, так что он ударяется о поверхность и медленно расплывается по всей комнате - А знаешь, что самое страшное, принц? - ещё одна затяжка, в самые лёгкие, - Ты заставил меня отвыкать.
Ты дергаешься и на мгновение кажется, что ты упадешь на пол. Я распаляюсь ещё больше. Я не простила тебя.
- Зачем, весенняя. Зачем столько мести, столько... боли,- ты кривишься так, будто чья-то цепкая рука держит тебя за волосы, но мне плевать, я больше ничего о тебе не знаю и не хочу знать.
- Зачем было всё это устраивать, если я был тебе не нужен?
- О нет, ты был нужен, принц, ты был очень мне нужен,- тушу сигарету о мягкий подлокотник кресла, прожигаю ткань. Мне кажется, я смогла бы выжечь что-то и на твоей коже.
- Я любила тебя, принц. Я никого не любила так сильно. Ты ведь спас меня, помнишь? Вытащил, когда я считала, что больше никогда не смогу любить.
Хочется хорошенько себя ударить. Я ведь только что поклялась не говорить тебе этих слов и вот сдалась.
- Я не понимаю. Все это время, все эти люди...
- Ты считаешь себя обманутым, потому что это легко. Потому что это льстит тебе и делает пострадавшим в этой истории,- я встаю и шагаю от кресла к центру комнаты,- Это лучшая позиция и я тебя не виню. Мне следовало догадаться, что ты не сможешь справиться с другой ролью.
- Ты предала меня, весенняя,- ты хмуришься, твои плечи напряжены, - Ты сделала это специально.
Я останавливаюсь и оборачиваюсь на тебя. Мои зубы сжаты, кажется, они сейчас раскрошатся и станут осыпаться на пол. Предательство. О, не тебе говорить мне о предательстве, принц.
- Ты ушел, сделав мне больно. Ты всегда уходил именно так,- мой голос звучит медленно и низко, слова льются как отравленный яд,- Ты хотел, чтобы я страдала, потому что видел, как я умею. Ты никогда не желал счастья мне на самом деле. Тебе хотелось спектакля.
Грохот и удар. Это твой стул шумно падает на пол. Ты вскочил и тяжело дышишь. Ещё секунда и ты возле меня, совсем близко.
- Тебе что, обязательно нужно меня унижать?
- А может да,- улыбаюсь, глядя прямо тебе в глаза, хоть мне и страшно,- Может я хочу, чтобы ты почувствовал то же, что чувствовала я.
Ты рычишь. Это короткий, но громкий рык израненного зверя, угодившего в капкан. Наш капкан затянулся.
- Да что с тобой не так, весенняя?!- ты ходишь по комнате, как всегда хлопая ступнями по полу,- Я сделал всё, чтобы бы мы были вместе. Я хотел бы счастливым с тобой! А ты всегда находила оправдание моим достоинствам и подчеркивала недостатки. Ты предпочитала компанию любого другого, но не мою!
- Это не так,- усмехаюсь, отпуская глаза и качая головой.
- Вокруг тебя всегда вились эти небезразличные...
- Но я выбирала тебя!
Что-то взрывается, и я инстинктивно закрываю глаза. В воздухе тяжело, нам тяжело. Я не хочу открывать глаза. Я сдалась. Я сказала всё то, что обещала никогда не говорить. Я зла на себя, потому что чувство взяло вверх - чувство обиды и несправедливости. К тебе у меня нет других чувств, больше нет.
Мы стоим на руинах самих себя, раздраженные и нервные. Воздух можно нарезать бахромой. Только вот когда-то напряжение между нами означало совсем другое.
Я поднимаю голову и смотрю на тебя. Ты разбит, но держишься прямо. Я слежу за движением твоих губ. Ты хочешь что-то сказать мне, и я страшусь этого звука. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты молчал.
- Нет, весенняя. Ты всегда выбирала себя.
Я вскидываю к тебе руки, но твой образ испаряется, как вспышка света. Я хватаюсь за воздух, комната вращается, а затем всё погружается во мрак.