Эпилог
Семнадцать лет спустя
Тихий вечер середины августа был тёплым и окутанным ароматом цветущей мальвы. Садовые качели медленно покачивались, лишь изредка поскрипывая, но так ненавязчиво и не раздражающе, что ни женщина, ни девушка, сидящие на них, совсем не обращали на это внимание, разговаривая о своём.
— Мам... А ты, вот, сразу поняла, что влюбленна в папу? — Есения склонила голову на материнское плечо и ожидающе замерла.
— Конечно сразу, Сень. Там других вариантов и не было. Ваш папа не оставил мне никаких шансов. Даже на подумать, — Полина улыбнулась, вспоминая свою молодость и самые первые встречи с мужем. — И в кого же мы успели влюбиться?
— Не скажу пока... Мне надо точно знать, что он чувствует ко мне тоже самое, — девушка вздохнула и переместилась на колени матери, подставляя голову под её руки.
— Только не бегай ни за кем сама, если не видишь отдачи и интереса. Слишком много чести — нам такие не нужны, — Рахимова-старшая начала нежно перебирать длинные волосы дочери, наблюдая как та прикрывает глаза.
— Интерес есть... Просто он будто боится чего-то. А я первый шаг делать не хочу.
— Ну бояться ему есть чего, вернее кого. Может Фимка его припугнул?
— Если он это и правда сделал, пусть со сборов не возвращается. Я его как комара прихлопну, — Сеня и правда хлопнула в ладоши, отправляя несчастное насекомое на тот свет.
— Это его обязанность как брата, защищать твою честь, милая.
— На неё ещё никто не посягнул, чтобы защищать... — Есения снова вздохнула.
— Ну и не спеши с этим. Всё успеется. В своё время и с нужным человеком, — женщина печально улыбнулась, вновь переключаясь на свои мысли.
— Ты поспешила? — Сеня знала, что может обсудить с мамой что угодно, даже то, что обычно, девочки её возраста не особо желали обсуждать с матерями.
— Не то чтобы поспешила... Человек был явно не тот. Повезло, что я смогла прислушаться к словам Алины и вычеркнуть его из своей жизни.
— А потом встретила папу?
— А потом встретила папу. И очень рада, что не струсила и доверилась ему, хотя у меня и были сомнения.
— Я тоже хочу, чтобы у меня было как у вас...
— Будет, моя сладкая. И даже лучше.
Со стороны послышалось шуршание, а потом качели сильнее толкнулись вперёд.
— О чём мои прекрасницы шепчутся? — Юлий немного покачал своих девчонок, прежде чем примоститься рядышком на мягком сиденье.
— О своём, о девичьем, — неоднозначно отозвалась Полина, улыбаясь мужу.
— Значит нужно разбавлять ваши девчачьи посиделки, — Сеня тут же примостилась рядом с папой, кутаясь в его объятиях.
Только треск сверчков, да отдалённое перебрёхивание соседский псов нарушало не тяготеющее молчание.
— Пап, а ты маму сразу добиваться начал? Не ждал? — лямурные вопросы перекинулись и на отца.
— Конечно! А как иначе? Как увидел, сразу понял, что тянуть нельзя. А то такая красавица кому-то другому бы досталась, — мужчина перевёл улыбающиеся глаза на жену, видя как та закатывает свои и качает головой. Но улыбка на её губах расцвела всё та же, как тогда. — А что? Кто-то сватается уже?
— Нет! В том-то и дело что, кто-то слишком трусливый тугодум... — Сеня надулась, а отец погладил дочь по плечу, успокаивая.
— Ну нам таких не надо, — муж и жена — одна сатана. Одни и те же фразы... — Если уверенности в парне нету — пусть лесом идёт. Свет клином не сошёлся. Брату скажи, пусть разберётся.
— Да видимо уже разобрался... — Есения выскользнула из объятий, садясь прямо. — Придётся братцу объяснять, кто главный! Снова! — на пять минут старше, а сколько гонору!
«Клюшки обоим в задницы запихну! Пусть только со сборов приедут!», — подумала Сеня, вскакивая с качелей.
— Ладно. Мурчите вдвоём. Пойду Луизу на счёт завтрашнего дня донимать, — помахала рукой дочь и была такова.
Полина сразу к бочку мужа, обнимая и прижимаясь. Чуть подняла голову, оглядывая любимого. Серебристые волоски на щеках и висках уже готовы были взять своё первенство и захватить территорию. Но Юлию и это шло, придавая лишь статусного шарма. Как там говорят? Седина в бороду, бес в ребро? С ней попрежнему да, но как и двадцать с лишнем лет назад — в сторону ни-ни. Лишь забота, любовь и обожание. Будто и не пятый десяток ей, а шестой ему.
Чуть в стороне завибрировал телефон, принимая входящий вызов. Полина потянулась за ним, поворачивая экраном к себе. Любимый сынок.
— Фимка, привет, мой хороший. Как ты?
— Ма, я так устал... Палыч нас так загонял на тренях, что они мне уже снятся, — послышалось из трубки.
— Ну чуть-чуть осталось. Подготовка к сезону она такая, — хоть сын и жаловался и поносил тренера только так, но спорт, которому отдал уже столько лет, любил всем сердцем.
— А ещё жрать хочется... Тут всё по расписанию и пресное — задолбало. Солянку твою хочу. И котлеты с яйцом. И пюре. Тут вообще идиотское. Твоё самое вкусное! — жалостливый бас уже почти совсем взрослого лба умилял Полину до чёртиков.
— Заказы приняты. Если ещё чего захочешь — пиши. Всё тебе сготовлю.
— Тортик ещё можно... — Юлий рядом хохотнул, прекрасно слыша все жалобы и пожелания сына. Гены! Все Рахимовы неравнодушны к сладкому.
— Хорошо. И тортик будет.
— Спасибо мамуль, — из трубки послышалось довольное сопение. — Вот бл... блин, — тут же исправился младшенький, — Сеньке там моча в голову ударила?
— Ефим!
— Ты бы видела, что она мне тут строчит! Господи... Как же эти двое меня вымораживают...
— Кто второй? — тут же навострила ушки любознательная мама. Ну а что? Надо же всё про потенциального зятя узнать.
— Ну уж нет! Пусть сами разбираются. Главное — тупят они, а крайний, почему-то я... Ой, ну их на хрен эти отношения. У меня лёд есть.
Полина тихонько рассмеялась. Ну хоть один из детей ещё не заболел любовной лихорадкой. Хотя возраст как раз тот, когда влюбляешься семь раз на неделе.
— Давай, спортсмен, тренируйся и отдыхай хорошо. Глебу привет.
— Ага, вам тоже, — ехидно подметил Ефим. — Целую.
— И мы тебя.
Звонок закончился, а телефон отправился обратно на мягкую подкладку. Полина вновь прижалась к Юлию. Тот вздохнул.
— Быстро же они выросли...
— И не говори. Вроде бы совсем недавно крошечные были. А уже всё — одиннадцатый класс.
— Может это?.. — Поля подняла на мужа глаза, видя как он игриво ведёт бровями. — Мы ещё не совсем старые для третьего.
— Не старые... — усмехнулась та. — Но уже почтенные. Внуков жди. Сенька как раз о любви говорит.
Юлий поперхнулся на вдохе, закашлявшись.
— Нет уж. С внуками я готов ещё лет шесть-семь потерпеть. А ты подумай, котёнок, — потянулся поцеловать родные губы.
Женщина трепетно отозвалась на ласку, поддаваясь игривому настроению мужа, что даже не сразу поняла, как Юлий успел завалить её на узкое сиденье качелей.
— Пусти! — тут же спохватились и заворчала. —Юл! Сенька увидит...
— Что увидит? Как мы им брата или сестру делаем? — куснул за плечо, но дальше не полез — отыграется ночью.
— Дурачок! Всё тебе хи-хи, да ха-ха! Дед уже, а всё как школьник себя ведёшь.
— Не фырчи, котёнок, — вновь прижал к себе, да посильнее, чтобы не вырывалась.
Поля поглубже вздохнула, умащивая голову на его груди. Сладкий цветочный запах ночи смешивался с таким родным ароматом, заставляя погрузиться в ностальгию. Уйти в воспоминания.
Кажется — всё было только вчера. Неожиданное знакомство, которое по прежнему заставляет сердце замирать и радоваться; сладкие встречи, наполненные разнообразными разговорами, трепетными поцелуями и тёплыми касаниями; совместный быт с сердечной заботой друг о друге; первая поездка к такому незнакомому, до того времени, морю; свадьба, ставшая второй отправной точкой в совместную жизнь; сложности и проблемы, которые переживались вместе, рука об руку; желание окунуться в материнство, давшееся боязливым, но таким уверенным шагом, а потом водоворот нескончаемых эмоций, дел, событий пропитанных светом, добром и любовью.
Жизнь.
Такая потрясающе правильная.
Рядом с ним. Не потому что обязана и должна. Потому что — я рядом, мы справимся, всё будет хорошо.
Настоящее счастье быть любимой и любить с той же отдачей в ответ. С той же нежностью.
Для неё — любовь в словах. В искренних. Нужных. И он разгадал это в первые минуты знакомства. Нативно. Без подсказок и намёков. Хоть и сам это не понял. Но продолжал каждый раз говорить то, что она всегда так нестерпимо желала услышать. Их встреча не случайность.
Она верила, что они связаны красной нитью. По другому и быть не могло. Тот день был предрешен. Её ниоткуда взявшаяся смелость и его врождённая настойчивость сошлись и сжали эту нить до нескольких сантиметров, переплетая их пути в одну широкую и длинную дорогу.
Да. Как интересна жизнь. И она точно пока не заканчивается. Движется и движется каждый, раз выделывая финты. Но идёт. Размеренно и правильно. А ещё сколько предстоит испытать — не счесть!
Ну, а мы за этим понаблюдаем.