Язык любви

Последние дни августа я тупо приходила в себя. Юлий как-то сразу влился в рабочие будни, а я пока не могла настроиться на предстоящую учёбу. Первым делом, конечно, тоже съездила в универ, где получила не совсем приятные новости.

С работой на кафедре меня прокатили. Точнее как, это я сама забыла, что магистранты-выпускники, которые до этого работали на кафедре, освобождаются от этой участи в угоду подготовки к диплому. Да, конечно, дел по продолжению моей выпускной работы будет много, и всё время, которое свободно от пар, лучше тратить на него, но я расстроилась. Теперь точно на содержании... Юл против не будет, даже, наверное, обрадуется, что не буду торчать в стенах университета слишком много. Была малюсенькая ниточка независимости, и та развязалась.

В последний день лета я проснулась чуть позже обычного, по ощущениям далеко за полдень, и сначала не поняла, почему ощущаю легкие поглаживания по руке.

— Проснулся, мой котёнок, — это был не сон — Юлий сейчас находился рядом со мной на кровати, а не на работе, как должен был. — С днём рождения, любимая.

Я вздохнула и приняла поцелуй, наконец, полностью разлепляя глаза.

— Спасибо, Юлюш, — я провела ладонью по его щеке и села. — А почему ты дома?

— Как это почему? Странная предъява учитывая то, что сегодня твой день. Работа чуть-чуть потерпит.

— Это не предъява. Просто тебя и так долго не было там. Вот и интересуюсь. Могли бы отметить вечером, ничего страшного.

— Не волнуйся, всё в порядке. Хочу этот день побыть с тобой, а отмечать мы и так будем ближе к вечеру, — Юл улыбнулся и, чмокнув меня в нос, встал с кровати, доставая, будто по-волшебству, огромнейший букет белых роз. — Подарок тоже будет к вечеру, хорошо?

— Да не надо было. И цветов достаточно, — еле перехватив охапку роз руками, я зарылась в них носом. — Спасибо.

— Цветы — это не подарок, а так, чтобы сделать приятное, — дотянулась до него, чтобы поцеловать уже самой.

Настроение поползло вверх. Я не очень люблю этот день, так как никогда он особенным для меня не был. Но, видимо, только начиная с двадцати трёх лет тридцать первое августа станет для меня не просто днём.

У Юлия зазвонил телефон и он, улыбнувшись отдал его мне. Контакт звонившего был подписан как «Мама».

— Она просто тоже очень хотела тебя поздравить. Приехать сами не приедут, так как через неделю у папы будет, там и отметим семьей, — сердце от этих слов сжалось и я поспешила снять трубку.

— Добрый день, Софи!

— Добрый день, моя девочка! Поздравляю тебя с твоим днем рождения, дорогая. Самое главное, желаю тебе здоровья и исполнение всех твоих целей и мечт, — уже после этих её слов у меня начали собираться на глазах слёзы. — Я верю, что у тебя всё получится и ты прийдешь к тому, о чём желаешь. Ну, а мы будем рядом. Мы так счастливы, что ты появилась в жизни Юльчика, даже словами не передать. Пусть у вас всё будет хорошо и ладно, а остальное не важно. Будет плохо себя вести — сразу говори, мы ему с отцом мозги на место поставим, — слёзы уже лились по моим щекам ручьём. Юл только успевал их вытирать.

— Спасибо... Спасибо вам большое, — я шмыгнула носом уже сама вытирая мокроту.

— Эй, а ты чего там плачешь? В такой день и лить слёзы? Ну-ка быстренько потянись и улыбнись, доча, — тут уже плотину прорвало вконец.

— Мне так приятно! Спасибо за все слова и за то, что родили и воспитали такого замечательного сына, — Юлий сжал мою руку.

— Да ты ж моя хорошая... Сейчас ведь и я начну. Всё-всё! Очень ждём вас восьмого. Целую обоих, сильно-сильно.

— И мы целуем. До свидания!

Отняв телефон от уха, я ещё раз судорожно вздохнула.

— Иди ко мне, — Юл тут же меня обнял покрепче. — Моя ты ранимая душа. Умывайся и идём завтракать.

Я кивнула и отлипла от него, вставая с кровати.

Спустились мы на первый вместе и, держа букетище в руках, я остановилась на последней ступеньке. Гостиная была в шарах и самыми заметными были серебристые цифры около камина.

— Ты мой волшебник, — он прижал меня к свой груди и поцеловал в макушку.

— Ну я тебе сегодня не только это на колдую, — сердце ходило ходуном, а с лица не слазила улыбка.

Юл сразу достал несколько ваз, появившихся почти сразу после моего переезда к нему. Цветы были очень часто и каждый раз разные и потрясающе красивые, поэтому вазочек тоже было много.

На столе уже накрыт завтрак. Он сам забрал у меня розы и распределил их, пока я крутилась рядышком. После того, как букетик был расфасован, пригласил за стол, отодвигая мне стул.

— Я, конечно, не сам готовил, а то была бы самая настоящая трагедия и проснулась бы ты от запаха гари, но выбирал из доставки с душой и любовью, — рассмеявшись с его слов, я взяла в руки вилку. Юлий же пока готовил кофе.

На столе было много всего — и мой любимый круассан «Красный бархат» из «Самоката», и каша дружба, и картофельные вафли с беконом из «Керри» и от туда же клубнично-базиликовая меренга. Конечно, столько разом я не съем, но заверила себя, что всё понадкусываю.

В процессе завтрака позвонила Алина по FaceTime. Мы ещё с ней не успели увидеться, так как они с Костей тоже прилетели из солнечной Греции буквально вчера.

— Полька-долька! — Литвинова исказила голос и явила в камеру своё загорелое личико. — Это тренировочное поздравление, потому что я свою любимую подружайку буду поздравлять лик к лику! Просто захотелось чтобы ты увидела меня сразу и настроилась на нужную волну! Желать тебе ничего не буду сейчас — у тебя теперь всё просто ахуенно. Держи планку, ещё больше с Юликом трахайтесь и будьте счастливы, — я засмеялась в конце, застонав с её речей.

— Спасибо, кончено, за такую волну. Вы приедете?

— Спрашиваешь. Доедем до вас, наконец-то. Так что не скучай, пупсик. Увидимся, — Алина звонко чмокнула камеру и, помахав, отключилась.

— Вы получается, вновь что-то мутили за моей спиной? — Отложив телефон, я подпёрла голову рукой.

— Ну не без этого, — Юл лишь улыбнулся. — Ничего сверхъестественного, просто маленький праздник.

Юлий сам убрал со стола, не разрешая мне прикасаться к приборам и тарелкам, а потом потащил меня, в прямом смысле, наверх долго-долго поздравлять по-другому. По итогу к четырём часам дня я была хорошо залюблена.

После небольшого марафона меня отправили в ванную прихорашиваться, а Юл ушёл вниз что-то подготавливать. В душе радовалась как малое дитя. Всегда хотелось праздника, веселья, но были лишь сухие поздравления и «нужные» подарки для учебы, потому что впереди учебный год. А сегодня... Юл даже работу отодвинул на второй план, чтобы быть рядом. Наверняка, Алина слила ему всё. Потому что и она, после нашего с ней знакомства, в этот день заваливалась ко мне с шарами, подарком и сладким.

Переодевшись в легкое короткое платье с малюсенькими разрезами по бёдрам, я спустилась вниз, но тут было довольно тихо и Юлия нигде не было. Покрутившись по гостиной, додумалась выйти на задний двор. Тут-то, под навесом он и нашёлся —подготавливал что-то для гриля. Мясо на огне готовить он всё же умел.

Прижавшись к нему со спины, крепко-крепко обняла.

— Чем тебе помочь? — Он ворошил угли в специальной ёмкости.

— Можешь время от времени меня целовать, а так просто сиди и отдыхай, наслаждаясь видом.

— Мы тут будем?

— Да, а то за всё лето так и не делали шашлыки.

— Давай я для стола всё подготовлю, м? Во мне слишком много энергии.

— И ты не устала совсем? — Заметив его удивленный прищур, брошенный через плечо, захихикала.

— Ну я же ещё молодая, в отличие от некоторых. Полна сил.

Он цокнул языком, а я прижалась к нему ещё сильнее.

— Ну-ну, посмотрю я на тебя...

Припечатав ладонь к его ягодице, поспешно скрылась в доме.

Достала красивые тарелки, которые также появились благодаря мне. Обычные белые тоже хорошо, но иногда хочется чего-нибудь прекрасного. В корзинку сложила приборы, больше чем могло понадобиться для еды, чтобы потом не мотаться, салфетки и пару полотенец. В следующий заход фужеры и миску под мясо. А третий раз, я пошла открывать дверь курьеру, так как Юлий что-то ещё заказал, решив, что мяса будет недостаточно.

На кухне разобрала пакеты, в которых были три салата и небольшие закуски. Ну в контейнерах на стол нести — это не дело. Определенно точно надо переложить всё в красивые миски. Сложив пока всё в холодильник, я вновь вышла на задний двор. Приятно пахло горелой щепой и костром.

Погода радовала и была надежда, что раняя осень будет теплой, солнечной и сухой. Никогда не любила это время года из-за начала учебы, но сейчас прежней тревожности уже не было.

И снова звонок, который отозвался трелью по первому этажу. С заднего участка было очень хорошо его слышно. Открыв дверь у ворот, я сразу была захвачена в тиски под названием Алина.

— С днем рождения! — Я также крепко обняла подружку.

— Спасибо! — Литвинова оторвалась и завершила объятия громким чмоком в щёку.

Следующий на очереди был Костя.

— С праздником, Полька-Долька, — парень приобнял меня одной рукой, поддерживая другой коробку и подарочный пакет.

— Спасибо вам обоим большое. Я рада, что вы приехали.

— Ну, а как же иначе? — Алина забрала у мужа коробку, а я закрыла дверь. — Ну показывая Цезаревские хоромы. Больше всего меня, конечно, интересует картина!

Я рассмеялась и повела их в дом.

— Вот это пока в холодильник, а подарочек тоже чуть позже, — подруга лукаво улыбнулась мне и повертела головой осматривая первый этаж. — Ну улёт. Где благоверный-то?

— Во дворе. Над грилем колдует.

— Ну я тогда к нему присоединюсь, — Костик улыбнулся и без подсказок понял, куда нужно идти.

— На фотках, конечно, не то. В живую лучше. Ты уже смотрю во всю уют навела? — Алина дернула бровками.

— Конечно. Ему тут явно не хватало красок.

Я провела её по первому этажу показывая, где-что. Больше всего эмоций у Литвиновой было от гладильного шкафа. Хотя, когда мне в первый раз его показали в действии — была в восторге. Постирал, посушил и повесил на глажку. Это ж надо было додуматься! Вот что даёт прогресс.

Следом поднялись на второй. Сначала задержались в моей комнатке, так как Алина захотела всё подробнее рассмотреть. Тут у меня тоже многое поменялось: появился мольберт для больших холстов, правда пока ни один из них не использовала; на одной из стенок повесила металические органайзеры-решётки, к которым цепляла открытки, свои небольшие рисунки, вдохновляющие распечатки и так далее; в уголке примостился коврик и валик для занятий, а диван был заполнен подушками, наволочки для которых я с трепетом выбирала в текстиле для дома. Мне нравилось здесь проводить время.

Ну и напоследок заглянули в спальню, чтобы Литвинова могла посмотреть одним глазком на картину и понять надо ли оно им с Костей или нет.

— Ну слушай, — подруга, копируя ценителей в музеях, повернула голову в бок. — В этом что-то есть. Тоже закажу.

— Пошли, ценитель художеств.

— Я ценитель художественного траха, — исправила она.

Мы спустились вниз, попутно болтая о прошедшем отдыхе. У них свадебное путешествие было две недельки, но по словам Алины ничем не отличался от нашего отдыха. Занимались они тем же — ели, отдыхали, гуляли и любили друг друга.

Пока мы с ней раскладывали салаты и закуски по тарелкам, треща о предстоящей учёбе, с улицы повеяло жареным мясцом. Нагруженные яствами вышли к мужчинам, замечая, что те уже во всю о чём-то бурно разговаривали, попивая пиво. Более менее прилично заставили всё на столике и присоединились к ним. Я хоть пиво не особо любила, но сделала пару глоточков из бутылки Юла.

Когда мясо немножко поджарилось, мы с Алиной стали таскать кусочки. Ну, а потом сели за стол. Поздравления у всех были разномастные, но душевные и до жути приятные. Чуть-чуть поиграли в Имаджинариум, который я купила ещё в июне. Очень хотела поиграть в эту настолку, но вдвоём не особо интересно, а вот в компании, даже такой небольшой, было классно. Чуть погодя, меня ждал торт, который привезли ребята. Я долго-долго обдумывала желание прежде чем задуть свечи. Почему-то именно в эту традицию я очень верила, потому что то, что я загадывала в прошлом году, почти всё сбылось.

— Ну, а теперь, время подарков! — Литвинова хлопнула в ладоши и быстренько притаранила подарочный пакет, когда дохомячила свой кусочек безумно вкусного торта.

— У нас с Алиной подарки раздельные, если что, — Костя усмехнулся, а Алина показала ему язык. — То что выбрала тебе в подарок моя нежная супруга, очень провокационно. Поэтому я решил подарить отдельно.

— Так! Все секреты не рассказывай! Но да, — Алина повернулась ко мне, довольно улыбаясь, — Мой подарочек, он лежит внизу пакета, откроешь вечером. Думаю, понравится.

— Я уже поняла, что там, — обняв подружку, шепнула на ухо: — Надеюсь, вдвоём использовать тоже можно?

— Конечно! С этим умыслом и покупалось.

Я полезла в пакет, доставая сначала красивую открытку. Мы с Алиной обе очень сильно любили именно открытки, поэтому, обычно, всегда ими обменивались, подписывая приятными словами. Бегая глазами по тексту, расплывалась в улыбке.

— Спасибо, дорогая, — и ещё одно объятие удушающего характера.

Следом была небольшая коробочка, а внутри неё два прелестных шарма на мой браслет.

— Ах, спасиба, Костя! Очень красивые! — Сегодня свой браслет не надевала, но потом точно добавлю их в коллекцию.

— Ну, а Цезарь? — Литвинова хитро прищурилась и кивнула в сторону Юлия.

— Тебе потом обязательно сообщат, Пиранья. Интрига чуть-чуть затягивается, — он подмигнул ей и обновил напитки в наших с ней бокалах.

Мы ещё немного посидели и семейство Литвиновых засобиралось домой.

Проводив ребят, вернулись на задний двор, чтобы прибрать. Довольно быстро собрали всю посуду и оттащили её на кухню. Загружал посудомойку вновь Юлий. Тут, его телефон зазвонил и он поспешно вытер руки о полотенец.

— Здравствуйте. Подъехали? Да, сейчас к вам выйду, — сбросив звонок, он сунул телефон в карман и улыбнулся, увидев мой заинтересованный взгляд. — Садись на диван, я скоро вернусь.

Я была в предвкушении. Сев на подушки, никак не могла расслабиться. Я так и поняла, что это связано с моим подарком, который он подготовил. Его не было минут десять, а потом на улице хлопнула дверь от ворот. Был соблазн подсмотреть в окно, но я не стала этого делать. Пусть будет, как он и задумал — сюрприз.

Ещё пару минут спустя и Юл заглянул в гостиную.

— Котёнок, закрой глаза.

— Что-то знакомое. Дайте-ка подумать... Кто в прошлый раз не хотел закрывать глаза? — Он усмехнулся на мои слова и вздохнул.

— Пожалуйста.

— Хорошо-хорошо, закрыла! — Я прикрыла ладонями глаза и стала ждать.

Довольно быстро хлопнули створки и я услышала шаги Юла. Он подошёл уже совсем близко, но пока не говорил, что я могу открыть глаза.

И тут моего носа коснулось что-то мокрое и холодное. Нерешительно убрав руки от лица, увидела свой подарок. На руках у Юлия сидел палевый щенок золотистого ретривера. С чёрным носом, с тёмными умными глазками и с огромным красным бантом на шейке. Я дрожащей рукой дотронулась до мягкой шёрстки на ушках и почувствовала, как по щекам текут слёзы. Сегодня не день, а потоп.

— С днём рождения, родная. Детские мечты точно должны сбываться, — он передал мне в руки щенка, которого я осторожно прижала к груди и уткнулась в его золотистую макушку. С трудом находила слова, которые хочу ему сказать.

— Спасибо. Ты смог сделать этот день самым лучшим за всю мою жизнь. Это столько для меня значит... Я очень сильно тебя люблю — до луны и обратно помноженное на триллион раз, — я вновь уткнулась в светлую шерсть, а пёся довольно пыхтел у меня на руках. — Щеночек...

— Я тоже тебя очень сильно люблю, котёнок, — потянувшись к нему я судорожно поцеловала его в раскрытые губы.

— Такой красивый, — щенок лизнул мою щёку и я засмеялась от ощущений.

— Это девочка. Самая тихая и ласковая из всего помёта. Она самая первая ко мне подбежала, когда я приехал выбирать, — Юлий сел рядом и тоже погладил малышку.

— Как её зовут?

— По паспорту она Гермиона, но ты можешь выбрать ей любое другое имя. Какое понравится, — он обнял меня одной рукой, целуя в висок.

Я обтёрла свои щёки тыльной стороной кисти и задумалась, смотря на щенка.

— Грейс. Назову её Грейс.

— Отличная кличка, — Юлий коснулся моего колена и слегла сжал. — Грейс тоже тебе кое-что принесла, — переведя взгляд на него, я заметила признаки лёгкого волнения, которые он попытался скрыть за улыбкой. — Посмотри на её ленточке.

Я дотронулась до атласного бантика на её шейке, пытаясь что-то разглядеть на нём, но ничего видно не было. Тогда просто развязала бант и лента скользнула на колени. Что-то упало вместе с ней. Я пошарила рукой и, нащупав искомое, замерла. Мои тактильные ощущения меня точно не обманывали. Сглотнув, медленно поднесла вещицу к глазам.

В руках у меня было кольцо из белого металла с большим прямоугольным камнем посередине и также с россыпью камней меньше по ободку.

— Грейс принесла с собой моё предложение, — его голос чуть дрогнул. Я нашла его глаза своими и сразу закивала, даже не дослушав что это за предложение потому что и так знаю. — Точно «да»? — Юлия слегка потряхивало.

Протянув ему и руку, и кольцо, я сказала:

— Одевай скорее его на меня, потому что кроме как «да» больше вариантов не существует.

Он трясущимися руками забрал кольцо и одел на безымянный палец, сразу прижимая мою руку к своей груди, к сердцу, которое учащенно билось.

— Возможно, нужна была более романтичная обстановка, но я не могу больше ждать, Поль. Хочу чтобы ты была моей женой.

— Да, я тоже этого хочу. Всё и так идеально.

Он вздохнул и прижал меня к себе, пока я всё ещё одной рукой обнимала щенка, который жался ко мне и тыкался мокрым носом, и попутно рассматривала кольцо, которое теперь покоилось на моём пальце. Непередаваемые ощущения.

— Очень красивое...

— Я хотел для тебя самое лучшее, — его губы припечатались к моему виску. — Помнишь, когда в мае ездил на день в Москву? Это я за ним ездил, а не по работе.

— Серьёзно?

— Да, котёнок, — Юл сжал мою руку, поправляя колечко. — У нас мне ничего не понравилось. А уж как я размер мерил... — он усмехнулся, — Хорошо, что ты довольно крепко спишь.

Я улыбнулась и поцеловала его в плечо.

— Ну, а с подарочком мохнатым, сразу после твоего рассказа решилось, — Юлий вновь погладил Грейс по спинке, на что она замотала хвостиком. — Но ты должна будешь её воспитывать, да?

— Конечно! Будто как раз меня с работы на кафедре попёрли. Будет самая воспитанная собака в мире, да Груня? — Я уже ей и вариации для клички придумала.

На мой вопрос малышатина только лизнула руку, стараясь поймать пальцы, чтобы чуть-чуть пожевать их.

— Семейная фотосессия?

Я с радостью кивнула.

Остаток вчера был полностью во власти Грейс. Юлий принес из машины всё, что успел купить для неё — миски, ошейник, поводок, лежанки, пелёнки, игрушки и так далее. От заводчика приехал корм, памятка с советами и рекомендациями и её паспорт. Она довольно быстро обвыклась и бегала с игрушками, так как первые месяцы после рождения также тусовала с братиками и сёстрами в большом загородном доме. Юл сказал, что заводчики — семейные пара, очень обрадовались, что малышка будет жить в частном доме, а не в квартире. Теперь вся моя фотопленка будет забита фото и видео с ней.

Юлий разрешил взять её в спальню, но только с условием, что спать малышка будет на своей лежанке. Когда я её устроила в уголке, оставив миску с водой и пелёнку, и наконец-то скользнула в постель, мой телефон начал разрываться.

Звонила Алина. Я ещё не успела поделиться новостями, поэтому удивилась.

— Да, Алинка?

— Вот скажи, у тебя есть совесть, а? Я тебе, вообще-то, позвонила почти сразу же. А ты? Почему я обо всём узнаю из Инстаграма твоего будущего мужа?

Я прикрыла глаза, качая головой, а Юл рядом усмехнулся, так как всё прекрасно слышал.

— Прости, я просто всё своё внимание отдала кое-кому очень маленькому и пушистому.

— Вот даже возмущаться на тебя не получается. Поздравляем вас... Завтра всё в красках, ладно?

— Спасибо! Хорошо-хорошо, завтра тебе всё обязательно расскажу.

Мы распрощались, а я первым делом полезла в соцсеть, чтобы посмотреть, что он там понавыкладывал.

Ну как и думала — та самая фотка, где он держит мою ладонь, а у меня на руках сидит Грейс. И подпись:

«Не день, а сплошной праздник! День рождение любимой девочки, новый член семьи и заветное «да»

Я смахнула влево, чтобы посмотреть остальные фотографии, но там были совсем другие фото, не те на которые я рассчитывала. Вариации с кольцом на фоне меня, когда я этого не видела.

— Серьёзно? — Я повернула экран в его сторону.

— Мне захотелось, сохранить эти моменты, хотя изначально снимал для себя, — отложив телефон на тумбочку, придвинулась к нему и улеглась на грудь.

Ощущения от ношения кольца пока были непривычные, так как я носила только браслеты и цепочки. Но то, что оно было на мне — чертовски приятно. И такое необыкновенное... Страшно знать, сколько оно стоит. Лучше останусь в неведение. Крепче спать буду.

Когда мы полностью собрались спать, Юлий обнял меня со спины. Сначала думала, что усну быстро, но всё никак не получалось.

— Из-за эмоций всё не угнездишься? — Юл был уже совсем сонный.

— Да, но не совсем, — я вздохнула. — Всё же была капелька надежды, что позвонят и поздравят... Я хоть и говорила, что заблокирую и забуду, но не смогла кинуть в чёрный список. Хотя бы потому, чтобы дать возможность извиниться, если у них появится в этом потребность.

— Мне жаль, что твои надежды по поводу родителей вновь не оправдались. Они тебя не заслуживают, Поль.

— Наверное...

Он прижал меня к себе теснее и я выдохнула, закрывая глаза.

Просто не буду об этом думать. Сегодняшний день не для этих мыслей. Пусть он закончится также, как и начался — превосходно.

***

Через неделю, мы дружной шлёп-компанией поехали к родителям Юлия, чтобы поздравить Василия Сергеевича. Ну и ещё кучу всего отметить.

Грейс прекрасно переносила дорогу, сидя у меня на руках. Она и правда была очень спокойной, но временами и игривой. Зато уже хорошо понимала команды «Сидеть» и «Лежать», но мне кажется, что это больше заслуга заводчиков. Всё-таки видно, что с ней немножко занимались.

Как обычно, встретили нас очень бурно, плюс ко всему мы приехали самые последние и вектор внимание с именинника сместился на нас. Конечно, все поздравили нас с помолвкой и, по сути, для старшего поколения это событие стало чуть ли не самым важным.

Груню мы оставили в комнате Юлия и в течение вечера к ней поднималась, чтобы проверить, но она очень хорошо справлялась сама — обмусолила всю игрушку, расплескала воду из миски и чуть-чуть промахнулась мимо пелёнки. Но всё было делом поправимым. Когда гости решили уехать восвояси, я спустила вниз, чтобы помочь Софико Давидовне прибраться. Юлия и Василия Сергеевича видно не было.

— Как там ваша малышка? — Софи очень ловко перекладывала салаты из мисок в контейнеры.

— Видимо умаялась и легла пузом к верху на лежанке, — я сполоснула руки и подключилась помогать.

Вдвоём мы быстро прибрали со стола и сели пить вечерний чай. Точнее больше уже ночной. Видимо Софи хотела со мной поговорить и я не стала этому противиться. Мне наоборот очень нравилось с ней общаться.

— Юльчик упоминал, что у тебя не совсем радужные отношения с родителями, но возможно они захотят познакомиться перед свадьбой? — Мы расположились на диване в гостиной, поэтому когда Софико Давидовна задала этот вопрос, я чуть не облилась чаем.

— К сожалению, я сейчас вообще с ними не общаюсь и вряд ли получится так, что они будут присутствовать на свадьбе.

— Даже так? Мы с Васей и не думали, что всё так серьёзно, — она отставила чашку на столик и пододвинулась ко мне. — Не обидишься, если спрошу, что у вас произошло?

— Нет, не обижусь, — тоже поставила свой чай. — Я уже не так остро реагирую на это. Смирилась. Всё со всем не просто...

И я стала ей рассказывать, начиная с детства. Как обо мне не беспокоились и иногда забывали. Как стала совсем ненужной с появлением младшей сестры. Как третировали с учёбой и так далее. Сейчас всё это вспоминать было хоть и больно, но уже не так, как раньше. Чувства притупились, рана затянулась, хоть в редкие моменты и давала о себе знать. Это как перелом. Вроде всё уже срослось и не болит, но иногда тупо ноет, реагируя хрен знает на что. То ли триггер на погоду, то ли просто фантомная боль.

Софи слушала молча. Не перебивала и не останавливала, а в конце, когда я затихла крепко-крепко обняла. Наш чай уже давно успел остыть.

— Мне очень-очень жаль, что тебе пришлось это пережить, Полечка, — в её объятиях было так тепло. Наверное, именно такими должны быть настоящие материнские объятия. Софи медленно меня отпустила и погладила руку. — Я не представляю, как можно так поступать со своим ребёнком.

Я кивнула и расслабила ладонь, которую сжимала, чтобы она смогла ухватиться. Так мы и просидели несколько минут в тишине.

— Знаешь, я всегда очень хотела дочку, — совсем тихо начала Софико Давидовна. — Пока ходила беременная Юльчиком, представляла, что у нас с Васей родится дочка, но получился сынок. Мы всё равно были рады, хоть роды и были очень сложными и по итогу мне удалили одну из труб. Уже после врачи меня уверяли, что ещё шансы на рождение детей возможны, просто нужно будет больше времени, но через год удалили вообще всё. И тогда все мечты о втором ребёнке закончились. Это было сложно принять, так как и я, и Вася хотели большую семью, какие были и у нас, — я ответно сжала её руку. Это и вправду, наверное, очень сложно, когда чего-то сильно желаешь, но возможности получить этого нет. — Но, вот теперь у нас есть ты. И, наверное, именно такую девушку как ты, я всегда представляла рядом с Юлием. Ко всем хорошо относилась всегда, но всё равно чувствовала, что не совсем его история. А тут сразу всё поняла.

Слова Софи очень меня тронули. Не всегда может так повезти, что свекровь примет и будет выстраивать положительные отношения с невесткой.

— Спасибо вам, что вы сразу меня приняли. Я поначалу очень многого боялась и мне всё было в новинку, но благодаря вам и вашему отношению многие страхи сами собой отпали.

— Мы не могли не принять тебя, дорогая, — Софи вновь меня обняла.

— Я ещё кое-что хотела бы у вас спросить... — У меня были кое-какие мысли по вопросу, который я сейчас решалась задать. Этими мыслями я не делились вообще ни с кем, даже с Юлием. — Могу я после свадьбы называть вас мамой?

Софико Давидовна сначала замерла, а потом сжала меня ещё сильнее.

— Доченька, ты можешь называть меня мамой уже сейчас.

Услышав ответ Софи, я выдохнула, а потом разрыдалась на её плече.

Теперь уже я ясно и четко понимала, что у меня есть семья. Самая настоящая и самая прекрасная. И никакой другой мне не надо.