Hiraeth

Дом встретил Самиру холодом и тишиной. Настенные часы на кухне были единственным источником шума, до упавших на тумбочку ключей. Обследовав прихожую, девушка убедилась, что дома никого нет, к ее счастью. Скинув свои вещи на кровать, брюнетка первым делом отправилась в душ, в целях наконец-то нормально помыться у себя дома и смыть с себя сегодняшний школьный день, который в принципе прошел, как и все остальные – без каких-либо особых научных открытий и подростковых драм. За последние два дня Самира уже успела привыкнуть к постоянной компании рядом с собой, но тишина и спокойствие, которые можно редко застать тут, несомненно, дарили некое умиротворение. Уюта в доме не наблюдалось уже давно из-за того, что из живущих тут чаще всего бывал лишь редко трезвый отец Самиры.

– Не густо, – едва слышимый шепот, а после звук закрывающегося холодильника, в котором были только какие-то полуфабрикаты и банки пива.

Не уверенная в том, сколько еще продолжится ее одиночество, девушка собрала несколько нужных вещей на первое время в свой школьный рюкзак – пару футболок, которые обязательно помнутся спустя пять минут, новую пачку сигарет, которую она нашла в спальне родителей, определенно, принадлежавшую отцу, несколько пар носков и нижнего белья, не зная, когда снова будет дома, а также не забыла про парочку тетрадей для школы. Самира окинула свою комнату оценивающим взглядом – на многих полках виднелся слой пыли, а кровать, заправленная с давних пор, придавала лишь брошенный давно необжитый вид комнате. Больше не задерживаясь в доме, она шагнула за порог, и, закуривая сигарету, побрела по улице, вдоль которой уже зажигались фонари.

– Привет, – кинув рюкзак на скамейку, что стояла за сеткой, огораживающей баскетбольную площадку, девушка села на ее спинку, – Давно тут?

– Около часа, наверное, не следил за временем, – Кристиан сидел, запрокинув голову, облокотившись о спинку скамейки и курил в тишине ночного города до прихода Самиры.

– Я думала, что ты с Рафаэлем сегодня.

– Был, но он ушел, потому что нужно нянчиться с Аделин, – он скинул бычок сигареты в рядом стоящую урну, – От тебя приятно пахнет. Дома никого не было?

– Да, поймала удачный момент, – не усидев долго в одном положении, брюнетка легла на скамейку, положив свою голову на колени Криса, – Не уверена, что было бы красиво оставаться у тебя после того разговора с Натом.

– Он сам отпустил тебя, малышка, да и думать об этом надо было раньше, когда он еще подменял меня, – красноволосый привычно для себя усмехнулся.

– Не язви, Крис. Он мне правда нравился, – у парня что-то треснуло в районе сердца после сказанной фразы.

– А я? – парень закурил в очередной раз, смотря в глаза девушке, что все еще лежала на его коленях.

– Ты как-то много куришь, – вопрос Криса был успешно проигнорирован, что дало еще одну трещину в, казалось, холодном неприступном сердце, – Прости, ты же знаешь в каких мы отношениях, красавчик.

– Ладно, пойдем, уже достаточно поздно, – спустя недолгую паузу сообщил парень, и, подняв Самиру со своих колен, встал и сам, – Замерзнешь еще.

Девушка хмыкнула и пошла легкой походкой за своим красноволосым другом по направлению к его дому, который находился не так уж далеко от баскетбольной площадки. Дома их с порога встретил пес Криса, что радостно вилял хвостом, увидев своего хозяина. Самира сразу примкнула к огромному босерону, гладя его по загривку и говоря уменьшительно-ласкательные, на что Кристиан лишь смотрел с какой-то непривычной для него теплотой.

– Все-таки жизнь несправедлива, – Самира лежала, закинув ноги на парня, который все это время смотрел какой-то фильм ужасов, что был включен лишь на фон.

– Ты только сейчас это поняла? – красноволосый устремил взгляд серых глаз на брюнетку, что бездумно листала соцсети.

Самира не ответила, лишь откинула телефон куда-то на тумбочку рядом с кроватью и, повернувшись в сторону парня, наблюдала за тем, как тот не особо участливо пытался досмотреть низкорейтинговый фильм, который, казалось, шел уже весь вечер, не зная конца.

– Интересно? – девушка усмехнулась и потянулась рукой к пряди красных волос, что упала на лоб Кристиана, выбившись из нелепого пучка, собранного на скорую руку.

– Вообще нет, – парень в один миг поменял положение девушки, в котором та лежала, и посадил ее себе на колени, не убрав руки с ее аккуратной талии, продолжил, – Ты интереснее.

В глазах девушки зажегся огонек интереса и та, ухмыльнувшись прильнула своими пухлыми губами к губам Кристиана, который моментально ответил на поцелуй, блуждая под футболкой брюнетки своими постоянно холодными руками, украшенными кучей узорчатых татуировок. Хрупкие ручки Самиры нашли себе место в волосах парня, из-за чего непослушный пучок развязался с концами, давая волю волосам обрамлять бледное лицо парня. Спустя минуту, что пара провела в голодном поцелуе, Кристиан с легкостью поднял девушку и, не прерывая поцелуй, уложил ту на кровать, подминая под себя маленькое тело, что не сопротивлялось действиям парня. Самира прервалась на пару секунд, чтобы стянуть с Криса его футболку, которую в тот же момент скинула куда-то на пол, оставляя парня в одних домашних серых шортах. Вслед за футболкой красноволосого, на пол полетела и вся одежда брюнетки, оставляя ее полностью нагой перед парнем, что нисколько не смущало девушку – не в первый раз. Кристиан обсыпал каждый сантиметр девушки маленькими поцелуями, не забывая при этом уделять внимание аккуратной не особо большой груди девушки, сминая ее своими большими руками, пропуская уже привставшие соски между длинных пальцев. Рука Самиры очерчивала каждый рельеф на подкаченном теле Криса, спускаясь все ниже и ниже в конечном итоге оказываясь поверх заметного бугорка под шортами парня и провела вдоль основания еще не полностью вставшего члена, вызвав этим движением приглушенный стон, похожий больше на рык. Лицо Криса вмиг оказалось на уровне опухших губ девушки, которые он тотчас увлек в очередной глубокий поцелуй, вторгаясь своим языком в чужой рот, соединяясь в танце с языком брюнетки. Одна рука парня покоилась на теплой щеке девушки, а вторая затерялась где-то между ее бедер, пробираясь к самому желанному месту. Пальцы исследовали уже знакомые складки половых губ, устремляясь дальше. Губы Криса пробежались по нежной шее Самиры, вызывая у нее приятную дрожь. Одна рука брюнетки все еще находилась на члене парня, постепенно проникая под ткань шорт и боксеров, медленно стягивая их. Вторая ерошила красные волосы, иногда сжимая их на затылке в моменты сильного наслаждения, когда Кристиан затрагивал особо чувствительную зону. Пара медленно, но глубоко исследовала тела друг друга, позволяя страсти взять верх над их разумом.

***

На кухне с лиловыми обоями пахло свежесваренным кофе. На столе лежала привычная корзинка с недавно купленными круассанами из пекарни неподалеку. Дверь в ванную была приоткрыта, и включенный в ней свет лился на темный коридор. Скинув пальто на вешалку в прихожей, пепельноволосый аккуратно сделал шаг вперед, вслушиваясь в каждый шорох в доме, будто боясь спугнуть устоявшуюся тишину. Словно почувствовав приход парня, белокурая девушка вылетела из ванной комнаты, кидаясь в холодные объятия друга. Привычной косметики уже не было на лице, что давало возможность разглядеть давно непроходящие синяки от недосыпа под глазами.

– Он не вернется, – прошептала куда-то в район грудной клетки Аделин, тихо проливая горячие слезы на белую рубашку Рафаэля.

– Он тебе так сказал? – также еле слышным голосом спросил парень, после чего уткнулся носом в макушку подруги, нежно оставляя маленькие поцелуи, которые будто напоминали, что она не одна.

Не дождавшись ответа девушки, младший Эйнсворт, взяв ничего не весящую Аделин на руки, и уложил на большую кровать, стоящую в их с Леем комнате, а сам отошел сделать чай с ромашкой, который каким-то образом всегда успокаивал девушку.

– Обнимешь меня? – прошептала Аделин, высунув лишь нос из-под одеяла, – Как в детстве.

Парень, поставив две кружки с горячими напитками на тумбочку, что стояла рядом, и аккуратно присел на край кровати. Аделин потянулась хрупкими худыми руками к Рафаэлю, притягивая того к себе под одеяло. Парень не смел сопротивляться. Он всегда был для нее спасательным кругом, опорой и жилеткой на случай, если надо выплакаться, как сейчас. Раф видел все ее настоящие эмоции, которые та тщательно скрывала на публике.

– На самом деле, я давно перестала верить в то, что Лей вернется к нам навсегда, – Аделин хрипло шептала в плечо другу свои мысли, в попытке выговориться, а тот лишь терпеливо слушал, не перебивая, – Я рада за него, правда. Но я... Я чувствую себя преданной, знаешь? Он отправил сообщение, где написал, что ему предложили какой-то там крутой проект, который он не мог не подписать. Снова начал оправдываться, извиняться и что-то обещать. Я так устала от этого, Раф, и подумала, а что, если я его отпущу? Просто отпущу в свободное плавание. Не то, чтобы мое присутствие в его жизни не давало ему как-то самореализовываться, но как будто он ощущал себя виновным перед нами. Он постоянно говорил эти оправдания и обещал, что вот-вот и приедет, но... Мы же оба понимаем, что ему там лучше, чем в этом маленьком городке, а мы для него были как якорь, который мешал ему плыть вперед и я... Я отпустила его. Вдруг... Вдруг это приведет к лучшему? Не для нас, так для Лея.

Рафаэль слегка отодвинулся, чтобы мог видеть лицо Аделин, кинул на нее слегка непонимающий взгляд и вздохнул, а после лишь легким движением холодных пальцев вытер уже высыхающие слезы на щеках девушки, будто стирая следы прошедшей истерики, оставляя на их месте лишь опухшие красные глаза. Он крепко прижал подругу к своей груди, уже традиционно целуя Аделин в макушку, ничего не говоря. Рафаэль часто молчал, хоть у него и было много мыслей по поводу той или иной ситуации, но парень отдавал предпочтение оставаться слушателем. Кто-то мог подумать, что ему на всех плевать или он витает в облаках, своем мире, не обращая внимания ни на кого, но Кристиан и Аделин так не считали и пепельноволосому этого хватало с лихвой.

Чуть позже младший Эйнсворт, как обычно, начал готовить ужин на двух человек, надеясь, что Аделин хотя бы попробует поесть. Сама девушка сидела рядом, на кухне, наблюдая за своим другом, стараясь насытиться лишь аппетитными запахами. Она сидела за обеденным столом, взобравшись на стул обеими ногами, согнув те в коленях. Аделин сама по себе очень миниатюрная, а с той худобой, к которой она пришла за как будто недолгий промежуток времени, становилась еще меньше визуально в глазах друзей. Девушка сейчас выглядела намного лучше, чем часа два назад, когда истерика, на фоне разрыва, накрыла ее с головой. Белокурая девушка даже позволила себе отпустить пару шуток по поводу кулинарных умений парня, на что тот лишь хмыкнул, в душе радуясь, что та не зациклилась на ситуации с Леем, хотел верить в это.

На самом деле, Рафаэль дал себе волю вздохнуть с облегчением после новости о разрыве. В глубине души, он надеялся на то, что Аделин станет лучше и она перестанет убивать себя вечными голодовками. Возможно даже хотел быть тем человеком, который будет рядом с ней во время ремиссии, который будет частью ее ремиссии. Сейчас он лишь старается быть рядом и помогать всем, чем может, не только оставляя милые записки со словами «ешь!», где только угодно – это не помогало. В первое время пепельноволосый думал, что ему уже не потребуется самостоятельно осветлять свои волосы, потому что думал, что поседеет раньше времени из-за нервов и страха за девушку. Аделин убеждала, что все нормально и все под контролем, но килограммы уходили один за другим. Девушка даже проходила лечение какое-то время, но всегда находила лазейки, чтобы увеличить свою массу тела на цифрах весов – утяжелители в нижнем белье, выпить два литра воды перед взвешиванием.

Аделин всегда была категорична к своей внешности, но Рафаэль не был готов, что ее категоричность дойдет до расстройства пищевого поведения. Белокурая чувствует себя пойманной в клетку собственного тела, которое постоянно требовало больше дисциплины и контроля. Она мечется между голодом и сытостью, беря под контроль каждую съеденную калорию, словно есть какой-то лимит, существующий только у нее в голове. Поглощение еды превратилось в пытку, что вызывало страх и тревогу, которая охватывала всё её существо, накрывая словно гигантская волна. Аделин ощущала, что ее жизнь медленно утекает между ее пальцев. Как бы она не хотела, границы, выстроенные в ее голове, не дают поглотить больше калорий, чем дозволено, а если такое и происходило, то чувство вины преследовало её пару дней точно, которые проходили без единого приема пищи, топя чувство голода в кружке крепкого кофе без сахара, от которого, на самом деле, уже тошнит.

У Рафаэля правда сердце кровью обливается, видя состояние девушки. Как бы он безучастно не выглядел, но в глубине души он винит себя, что вовремя не среагировал на первые звоночки, а после винит своего брата за то, что тот наплевательски отнесся к своей девушке, с которой был вместе уже много лет, променяв обоих близких для себя людей, на карьеру. Но, в противоречии этому, пепельноволосый рад, что его брат смог выбраться из ямы постоянной тоски по умершим родителям, отдав всего себя работе, в отличие от самого Рафаэля, который до сих пор не может оправиться и двигаться вперед, лишь выливая свои эмоции в блокнот, записывая в красивую прозу, заправленную драмой и откладывая в стол.

– Ты будешь? – Рафаэль поставил тарелку со своей порцией на стол, заодно беря кружки, в которые начал наливать только что приготовленный ромашковый чай.

– Немного, – тихий хриплый голос пронесся мурашками по коже пепельноволосого, который стоял уже спиной к девушке, разрешая себе легко улыбнуться после согласия подруги, пока та не видела.

Тарелка с, казалось бы, котячьей порцией упала перед лицом Аделин, которая с неким страхом и нерешительностью в глазах смотрела на еду перед собой, не решаясь пока что дотрагиваться до нее. Рафаэль не торопил девушку, не хотел давить, прекрасно понимая ее положение – начитался и насмотрелся в свое время о данном расстройстве, потому что не хотел усугублять ситуацию.

Рафаэль, быстро закончив есть, теперь смотрел что-то в своем телефоне, отпивая горячий чай. Рядом его подруга тихо копалась в своей тарелке, будто отбирала лучшую часть пищи. На самом деле, она успела уже съесть половину того, что было, что не могло не радовать поэта, который готов хвалить девушку за любые ее достижения. Он любил ее больше всех на свете, но последний год в его мысли прокрадывались мысли о том, как именно он ее любит – как подругу детства или как девушку?

Аделин резко встала со своего места и в мгновении ока оказалась уже вне поля видимости Рафаэля. Парень обеспокоенно посмотрел в направлении движения девушки, явно понимая, что та заперлась в ванной комнате. Это не сильно успокоило пепельноволосого, лишь добавило больше переживаний и тревоги.

– Прости, мне не стоило, – лишь сказал парень, подойдя к двери ванной, чувствуя какую-то вину за то, что приготовленная с любовью еда парня на данный момент выходила из девушки.

***

Блондинка проплакала всю ночь напролет, не имея никакой возможности прийти в себя, сколько бы брат не пытался ее успокоить. Девушка уснула лишь под утро, кое-как находя в себе силы встать и приготовиться к школе, несмотря на плохое самочувствие. Когда твой брат староста школы – пропускать занятия было наравне с преступлением, в особенности, когда ожидания твоих родителей завышены настолько сильно, что легче перетерпеть, чем слушать впоследствии нотации и слова о том, что они разочарованы.

– Я попробую поговорить с директрисой, чтобы она отпустила нас сегодня пораньше, – проговорил Натаниэль, собирая нужные тетради и учебники в рюкзак, пока Хлоя сидела уже готовая, ожидая брата, – Мы можем куда-нибудь сходить или просто посидеть в моей комнате, знаешь.

– Может мы соберемся у Кристиана, как в тот раз? Было бы, наверное, круто посидеть вместе в последний вечер, перед тем как я уеду, – неуверенно произнесла Хлоя, скорее сама не веря в свое предложение, – Отдохнем пока отец не нагрузил тебя всеми этими важными делами. Только в этот раз без происшествий хотелось бы.

– Не ожидал такого от тебя. Особенно после моего неприятного разговора с Самирой, – блондин накинул рюкзак на плечо направляясь к выходу из комнаты, смотря на свою сестру, что последовала за братом, – Ты уверена, что хочешь собрать эту компании в одном доме?

– У меня больше нет знакомых или друзей в этой школе, с которыми бы у меня совпадало мировоззрение или что-то типа, – ребята вышли за пределы дома и направились пешком в сторону школы, желая прогуляться и провести как можно больше времени вместе, – Так что... Думаю, я бы хотела провести последний день вместе с ними и с тобой.

Натаниэль лишь кивнул на слова своей сестры, погружаясь в мысли, которые тревожили его с тех самых пор, когда родители поставили своих детей в известность об их разводе, при котором оба близнеца не могли остаться вдвоем из-за решения отца, на которое никак не могла повлиять ни их мать, ни, тем более, они сами. У их отца был слишком сильный характер, решению, которого лучше последовать, чем препираться – синяки на теле Натаниэля расскажут, какого это ослушаться его отца.

– Разлучать близнецов же нельзя, – Шарлотт устроилась на их любимой скамейке за школой, на которой уже сидела Ли, смотрясь в зеркало маленького размера, – Так было написано в какой-то научной статье.

– Ну так иди и скажи это моему отцу, я бы на это посмотрела, – Хлоя, видимо, не торопилась устроится рядом с «подругами».

– За нами наблюдают, – произнесла Ли, что до этого тихо сидела, всматриваясь в карманное зеркало, в котором можно было увидеть красноволосый силуэт, курящий на крыше.

Блондинка отвлеклась от препираний с Шарлотт, чтобы кинуть заинтересованный взгляд изумрудных глаз, скрытых за солнцезащитными очками, на крышу школы. Кристиан стоял, опираясь локтями об ограду, и смотрел прямо на Хлою, не пытаясь скрыться даже после того, как его поймали за «слежкой». Парень затянулся в очередной раз, слегка прищуривая глаза, но не прерывая зрительный контакт с бывшей подругой. Та лишь забрала свою сумку со скамейки и уверенным шагом на высоких каблуках направилась прямиком на крышу – парень знал это и лишь ухмыльнулся, отворачиваясь от ее не особо умных подружек, что кидали вслед девушке вопросы.

– Подруги наскучили? – Кристиан смотрел будто в саму душу Хлои своими серыми океанами глаз, в которых однажды утонула блондинка.

Та лишь проигнорировала его вопрос, поджигая тонкую сигарету с запахом яблок, прижатую между накрашенных красным губ. Крис смотрел на нее, как ее тонкие пальцы держат сигарету, на фильтре которой тотчас остался след помады после первой затяжки, которая с облегченным выдохом растворилась в воздухе.

– Она лучше? – Хлоя не смотрела на красноволосого, только ощущала холод его взгляда всем своим телом, которое сразу же покрылось мурашками, она решила уточнить, – Чем я.

– Не сравнивай себя с ней, – голос парня сразу стал грубее и ниже при упоминании брюнетки, а рука машинально потянулась к красно-фиолетовому засосу, где-то около плеча, нервно потирая след, оставленный Самирой.

– Понятно, – девушка даже хмыкнула себе под нос, в очередной раз вдыхая никотин, – Забавно наблюдать как ты, такой весь из себя холодный и неприступный, стелешься как коврик под ногами этой шлюхи.

– С каких пор ты решила, что можешь говорить со мной в таком тоне? – парень слишком резко оказался рядом с Хлоей, вцепившись правой рукой в ее тонкую шею, обрамленную каким-то точно дорогим ожерельем, с каждым словом сжимая ее сильнее, – Попробуй меня еще раз задеть, тварь, будто тебе не хватило этого в начале старшей школы. Зачем ты тут? Хочешь снова поиграться и бросить?

Плюнув под ноги девушке, Кристиан пошел в сторону выхода с крыши, не дожидаясь ответа от Хлои, которая слегка согнулась в спине и протирала шею, которую жгло огнем после действия парня. Он больше не хотел иметь ничего общего с блондинкой, пытаясь выстроить свое собственное счастье в болезненно односторонней симпатии с Самирой. Любовью там и не пахло – они не умели так, как бывает в сопливых фильмах для девочек.

В столовой было как обычно шумно и людно. Хлоя удивлялась, как ученики могут спокойно есть то, что здесь подают, потому что еда выглядела не особо аппетитно, а на съедобность блондинка даже проверять не хотела. Она могла бы как обычно пойти в кофейню рядом, но что-то заставило ее в последний день пребывания здесь, остаться хотя бы на обед в этой неприглядной столовой, но видя не самые приятные знакомые лица, желание все больше спадало на нет. Крис сидел в углу за одним столом с Рафаэлем, к которым вскоре подсела Самира. После утреннего инцидента, она сто раз подумала о том, садиться к ним или нет – не решилась. Последний раз окинув помещение брезгливым взглядом изумрудных глаз, она вышла и направилась прямиком в учительскую, к брату. Кристиан проследил за ней до тех пор, пока та не исчезла из поля его зрения, скрываясь в толпе учеников.

– Она назвала тебя шлюхой, – красноволосый все еще смотрел туда, где пропала блондинка.

– А? – Самира непонимающе посмотрела сначала на друга, а после, проследив за его взглядом, в толпу учеников у входа, – Кто?

– Блондиночка, – как-то на выдохе произнес Кристиан, устремляя хитрый взгляд серых глаз на брюнетку, – А меня назвала твоей подстилкой.

– Решила вспомнить начало старших классов, когда из-за нее никто не мог к тебе подойти, иначе бешенная блонди впадала в ярость? – Самира уже в открытую высмеивала ту интрижку Криса и Хлои, хоть сам парень так бы эти отношения не назвал, – Что на нее нашло?

– Не знаю, правда. Мы встретились на крыше, покурили, а потом она, видимо, решила высказаться, – красноволосый крутил в руках уже пустую банку из-под энергетика, – Может захотела со всеми рассориться в последний день.

Самира окинула парня вопросительным взглядом, явно не понимая, к чему он ведет, посмотрела на рядом сидящего Рафаэля, который все это время молчал, впитывая информацию, на что тот лишь пожал плечами. Кристиан уже хотел начать рассказывать свежие сплетни, которые случайно услышал от подружек Хлои, насчет развода родителей близнецов и переезда блондинки, но слишком резко наступившая тишина в столовой стала чем-то странным приковывающим внимание, а после начались перешептывания. В стенах столовой появился неожиданный посетитель, что разом привлек к себе множество заинтересованных взглядов. Белокурая королева школы пересекла порог и встала на месте, внимательно осматривая всех, кто тут находился, пока те, осматривали ее, шептались о ней, и даже могли себе позволить тыкать пальцем. Девушку до этого дня никто тут не видел. Рафаэль, тоже обративший свое внимание на это, встал из-за стола и пошел по направлению к белокурой девушке, что выглядела лучше всех здесь находившихся раз в пять, даже не учитывая то, что происходит у нее в жизни. Пепельноволосый кивнул подруге, когда та увидела его, и, подойдя достаточно близко, взял ее под руку и направился к столу, за которым все еще сидели их друзья, под заинтересованные взгляды учеников. Самире тоже было любопытно, что Аделин тут забыла, так что она наблюдала за ней словно ребенок, пока та не села рядом и робко поздоровалась.

– День только начался, а потрясений набралось уже на месяц вперед, – ухмыльнулась брюнетка, отпивая кофе из стаканчика, купленного в ближайшей кофейне, – Может еще и Крис с Натом помирятся для всеобщего шока?

– Так вот, я хотел сказать, что подружки Хлои особо не умеют держать язык за зубами, поэтому я услышал, как они обсуждали развод родителей близнецов и ближайший переезд блондиночки, – Крис продолжил распространять сплетни внутри их маленького круга, которые хотел рассказать еще до прихода Аделин, – Видимо, Хлоя решила, что пойдет во все тяжкие в свой последний день с нами.

Самира даже присвистнула в удивлении и о чем-то задумалась, устремляя свой взгляд куда-то на дно почти пустого стаканчика с кофе. Рафаэлю кажется было совсем не до близнецов и их семейных разборок, он лишь смотрел на Аделин, которая рассказывала ему что-то полушепотом и слишком увлеченно, на что Крис обратил свое внимание почти сразу, но отвернулся, как только ощутил на себе пустой серый взгляд брюнетки, что сидела напротив него. Самира кинула что-то вроде «увидимся» и моментально испарилась из видимости ребят, оставляя тех в недоумении. В особенности Кристиана.

***

– Ты тоже уедешь? – бесцеремонно ворвавшись в учительскую, спросила обеспокоенно Самира что-то заполняющего в дневнике Натаниэля.

– Что ты здесь делаешь? Сейчас уроки идут, – староста даже не посмотрел в сторону девушки, но узнал ее голос сразу, даже немного дернулся, – Нет, я не уеду.

– Хорошо... Понятно, – брюнетка неловко стояла на пороге учительской, не решаясь спросить еще что-то, будто их хорошие отношения канули в лету, на самом деле так оно и было, но Самира верила в лучшее, – А можно...

– Нет, Самира, вернись на занятия, – блондин резко перебил ее вопрос, не имея ни малейшего желания дослушивать.

– Прости меня, Нат, правда. То, что было у нас... Я рада, что это было. В плане, что это произошло именно с тобой. Я про хорошие моменты, ну, думаю, ты понял, – девушка пыталась нелепо и неловко донести свои мысли до парня, – Я самая глупая женщина в мире, потому что потеряла тебя по своей же тупости, я понимаю это. Ты все еще мне нравишься и всегда нравился, а Крис... Ну... Если ты решишь дать мне еще один шанс, то я сделаю все, чтобы оправдать твои ожидания.

А после тишина, что начала давить на виски старосты и духи брюнетки, которые после ее ухода тотчас стали слышны будто сильнее, слишком больно били в нос. Мысли парня бегали туда-сюда, создавая ураган в голове и усиливая мигрень. Натаниэль даже не мог себе представить, что та Самира, которую он знает уже много лет, может раскаиваться и просить прощения, казалось бы, от всего сердца, полностью принимая свою вину.