Глава 18
Оглядываясь по сторонам, он старался понять, где находится, так как в настоящий момент определить свое местоположение он был просто не в состоянии. Последнее, что ему запомнилось – это испытываемый им безумный ужас и сильная боль. Все остальные воспоминания словно затерлись, как будто раньше его и не существовало, хотя это было просто невозможно, учитывая то, что он точно знал, что жил, знал, но не помнил. В настоящий момент он ощущал себя в невесомости, словно был призраком. Еще раз посмотрев окружающую его обстановку, он заметил довольно далеко от того места, где стоял, кромку леса, а перед ней - широкое пространство с колышущейся на ветру полынью. Место хоть и внушало спокойствие и легкость, сейчас оказывало действие совершенно противоположное, словно он не должен был здесь находиться, словно было еще не время. Слишком рано... Неожиданно ощутив на себе чей-то пронзительный взгляд, он резко обернулся, но так ничего и не увидел, кроме все того же открытого пространства, только вот взгляд неизвестного все еще продолжал его нервировать и вызывать покалывание между лопаток. Собираясь дотянуться рукой до спины и хоть так избавиться от странного ощущения, он вдруг понял, что стоит с обнаженным торсом, хоть и был в легких пижамных штанах, но босиком. Радовало в его виде хотя бы то, что холода совсем не ощущалось. Тишина была неестественной, но это позволяло расслышать любой посторонний звук на мили вокруг, именно поэтому так и напрягся, когда его слуха достиг легкий шорох и чуть приглушенное дыхание кого-то, пока невидимого. Напряжение сразу дало о себе знать, заставляя замереть и прикрыть глаза, особенно когда пришло понимание, что ему не удастся никуда скрыться от "гостя", даже если бы он мог себя заставить двигаться. Шорох с каждой секундой становился всё громче, а шуршание травы все интенсивнее, пока в одно из мгновений он не услышал утробное рычание, резко перешедшее в громкий скулеж... Снова наступила тишина, а он все так же не оборачивался, так как сдвинуться сейчас с места было равносильно самоубийству, ведь его интуиция и магия просто заставляли его стоять на месте и не двигаться, потому что от этого может зависеть его будущее существование. Даже несмотря на безумный страх, он не понимал своих чувств и ощущений, заставляющих прислушиваться к внутреннему голосу, сейчас отчего-то больше похожему на смешок. — Повернись, – еле слышный шепот, казалось, прозвучал прямо у его уха, заставляя отпрянуть и понять, что возможность двигаться снова вернулась к нему. Он не замедлил развернуться и наконец посмотреть на угрозу за своей спиной. — Гарри... – изумленно произнес Блейз, после чего с огромным облегчением выдохнул, неожиданно вспоминая свою прошлую жизнь, только взглянув на то, как его друг сидит в траве и беззаботно поглаживает между ушей маленького щенка. Откуда здесь собака? — Блейзик, – Поттер улыбнулся, хотя глаза его сейчас казались нереальными, горящими потусторонним светло-зеленым огнем, а кожа было неестественно белой, также горящей, словно отражала не существующее здесь солнце. – Не бойся. — Я... я... – Забини нервно стал оглядываться, всё еще помня свой страх перед кем-то ужасным, кем-то, совсем недавно с кровожадностью взирающим на него. – Я не боюсь. Гарри, где мы? И почему мы здесь? Что произошло? – парень сделал шаг по направлению к Поттеру, хотя тот не показал ни жестом, ни словом, что ему стоит это делать. Это ведь Гарри, он никогда не причинит ему вреда. Правда? — Где? Я не знаю. Ты скажи, где мы сейчас, – Гарри знаком указал Блейзу на место рядом с собой, и Забини, нервно поежившись, присел прямо на траву, и с легким ветерком до него донесся аромат полыни. Его любимый запах, так им обожаемый с самого детства. Вынужденный оглянуться, чтобы ответить на вопрос друга, Забини громко глотнул, чувствуя, что в горле совершенно сухо. — Это... поле? И лес? Гарри, что происходит? – отчаяние из-за неведения почти разрывало слизеринца на куски, но он не мог позволить себе проявить слабость, словно само это место может наказать его за слабоволие. — Что последнее ты помнишь? — Я проходил мимо Больничного крыла, когда услышал странный звук из-за двери. Я вошёл, а там... – и ужас в синих глазах Забини заставил Поттера перестать улыбаться и наклониться вперед, почти обнимая, но не дотрагиваясь даже кончиком пальца, словно между ними пролегала невидимая преграда. — Посмотри на меня, Блейз Забини, – парень и хотел бы закрыть глаза и лицо, только бы выбросить из головы страшное воспоминание о нападении на него огромного волка... оборотня!... но не мог. Он принялся раскачиваться, глядя куда-то за плечо друга, но вдруг ощутил на своей руке теплое прикосновение чего-то совершенно неожиданного. – Хороший малыш, – шепнул Поттер, и Блейз посмотрел сначала на друга, а потом на щенка, который лизнул его руку, при этом с такой тоской глядя ему в глаза, что захотелось отвернуться, но он этого не сделал. — Откуда здесь этот пес, Гарри? – он не ждал ответа, так как уже сам всё прекрасно осознал, но и оттолкнуть это милое создание от себя просто не мог. Поттер снова улыбнулся. — Я не смогу тебя избавить от этого, но я позволил себе внести некоторые изменения. — Какие? – Забини чуть подался вперед, поднимая маленького черного волчонка на руки и нервно поглаживая его шерстку. Он просто не мог поступить иначе и был уверен, что радость в глазах Гарри была именно из-за его действий. — Я позволил твоей второй сущности расти вместе с тобой, иначе страх перед взрослым волком затмил бы все то, что помогло бы тебе его принять. — Так он был... взрослым? — Огромным, красивым, до жути пугающим и невероятно сильным. Как ты, Блейзик. Он отражал твое внутреннее Я. — А сейчас я вот такой? – слизеринец, почти разочарованно, указал на щенка, высунувшего язык и тихо поскуливающего, требуя ласки. – Ну, это моё Я? Поттер ничего не ответил, позволяя Забини самому прийти к определенному выводу, решить все самому, так, как посчитает нужным. — Не отталкивай его, – еле слышно шепнул Гарри, вставая на ноги и больше не глядя на Забини, – и когда-нибудь ты поймешь, что случившееся с тобой – это твоя судьба. Мне пора. — Гарри! – что есть мочи закричал Блейз, как только увидел, что Поттер стал почти растворяться в воздухе, с каждым мгновением становясь всё прозрачней, пока совсем не исчез, оставляя парня совершенно одиноким, растерянным и испуганным, но почему-то слезы, лившиеся из глаз, (он был уверен) приносили с собой понимание, что всё будет хорошо. Не сразу, не сейчас и, может, даже не через год, но когда-нибудь – обязательно. – Будем дружить? – спросил он у волчонка, и тот радостно лизнул его в нос мокрым и теплым языком, заставляя и самого Забини весело рассмеяться.
***
В течение следующего после нападения на Блейза дня Северус старался прийти в себя и успокоиться, чтобы, не дай-то Мерлин, всё здесь не разнести к чертям собачьим. И дело было не в том, что Блэк, перекинувшись в пса, скулил в углу, осознав, что его дружка-оборотня больше нет в живых, а в том, что Леди Забини, с утра примчавшаяся в Хогвартс, посмотрела на декана своего сына так, что даже у него, достаточно черствого и жесткого человека, чуть сердце не остановилось от страха. Если не за свою, то за жизнь Альбуса это точно. Потому что Виолетта ценила в этом мире только сына и саму себя, а это означает, что, лишись она Блейза, можно ожидать от этой безумной женщины все, что угодно.Сейчас Леди была у своего сына, но взгляд ее синих глаз обещал Северусу все кары небесные, как только она убедится в безопасности своего ребенка.— Блэк, заткни пасть! – не выдержал напряжения зельевар и со всего маху стукнул кулаком по столу, возле которого сейчас стоял. В ответ послышался еще более жалобный скулеж, из-за которого Снейп чуть не прибил собаку на месте. – Что, хочешь, чтобы тебя пожалели?! Так это тебе не ко мне! Иди вон... к Поттеру! Он как раз отыскивает себе объект для экспериментов над созданным им недавно зельем. Может, отравишься и замолчишь уже.— Жестокий человек! – Сириус принял человеческий облик и развернулся к Снейпу, видимо, собираясь высказать ему всё, что он о нем думает в настоящий момент. – Гарри меня никогда не пожалеет! Он уже предлагал... сломать мне палец на ноге, чтобы отвлечься от потери. Что-то больше обращаться к нему за поддержкой не горю желанием.— А я тебе что, жилетка?! Или ты считаешь, что я стану жалеть о смерти Люпина? Если так, то ты полнейший идиот!— Как он мог так поступить? – Сириус, резко сдувшись и перестав изображать веселье, перестал сверлить зельевара взглядом, молча присел на стул и запустил пальцы рук в свою шевелюру, отрешаясь от мира, глядя куда-то в пустоту.— Люпин?— Альбус.— Считаешь, что он не прав? Оборотень совсем спятил, он бы стал нападать снова. Кажется, он бы теперь не различил, кто перед ним стоит — друг или враг.— Но ведь Дамблдор виноват в этом не меньше! Почему бы и ему заодно не ответить перед законом?! Или он такой правильный, что самолично судил и вынес вердикт?! Почему нельзя было поступить иначе?!— Хочешь найти виноватого, Блэк? Почему бы не обвинить и себя самого? Кажется, после твоей с ним беседы он и слетел с катушек? – Снейп вдруг вспомнил, за что он всегда ненавидел этого человека, за его узколобость и странное мышление, но сейчас еще больше его бесило то, что в чем-то проклятый пес был прав.— Я не оправдываю Ремуса! Я просто не понимаю, почему Альбусу нельзя было поступить иначе, – отчаяние от боли и вины заставило Сириуса говорить шепотом, словно слова не хотели сходить с языка.— Мы не знаем, что в действительности произошло. Наш директор молчит, словно воды в рот набрал. Может, оборотень ещё жив, – Северус отвернулся от гриффиндорца и снова начал мерить кабинет шагами, не веря своим же словам, хотя не желал признаваться себе, что хотя бы так старался приободрить Блэка. Зачем? Он не знал.— О, нет! Ремус мертв! Это я могу сказать тебе яснее ясного! – холодно, неожиданно язвительно и мерзко произнес Сириус.— Откуда ты...? – зельевар с шоком во взоре оглянулся на Блэка, услышав странный тон в его голосе.— Помнишь ту сцену в туннеле? Да, ту, когда ты последовал за нами? – Северус зло сжал губы, только чтобы не съязвить и не ляпнуть что-нибудь такое, о чем потом будет жалеть. – Ты, лежа в Больничном крыле, не видел тогда директора, не видел его взгляда, направленного на нас, когда мы, ничего еще не соображая после шока, оказались перед ним в его кабинете. Ты не видел, как Альбус чуть не придушил меня, схватив за горло, не видел, как побелели лица Джеймса и Петтигрю, не видел страха в наших глазах. И я никогда после этого случая не забывал о том, что Альбус Дамблдор может убить, стоит только ему захотеть. А мы трое стояли тогда перед ним, придавленные его магией к стене и пошевелиться не могли, от ужаса и осознания вины почти падая на пол. И могу тебе сказать одну вещь, если бы мы тогда не были учениками и детьми, то давно бы исчезли с лица земли. Не думал же ты, что мы почти прекратили придирки к тебе из-за того случая? О нет, мы просто настолько испугались расправы, что вынуждены были повзрослеть за один миг. Никому и никогда я не рассказывал об этом, но именно тогда понял, что наш директор из себя представляет, и неожиданно осознал, почему именно Волдеморт так его боится, – Блэк надолго замолчал, давая Снейпу переварить его слова, и только потом заговорил снова. – Я уважаю и люблю Дамблдора, но иногда до чертиков его ненавижу и боюсь.— Люпину тогда ничего не было?— Нет, он ведь был не виноват, хотя после того случая директор каждое полнолуние самолично запирал его в хижине. Поэтому меня удивляет его решение позволить Ремусу преподавать.— Я варил ему ликантропное зелье, Блэк! Он вынужден был выпивать его принудительно, если хотел оставаться в школе.— Так он не выпил его? Поэтому...?— В том-то всё и дело. Люпин пил его, и я лично был тому свидетелем, так как запихнул зелье ему в глотку. Отсюда следует вопрос, что именно пошло не так, что послужило его странному бешенству и преждевременному обращению в волка. А судя по действиям Альбуса, этот старикашка прекрасно сознавал, что вернуть разум твоему дружку больше не удастся, и убийство было наиболее гуманным средством, пусть и не без некоторого для Дамблдора удовольствия, не спорю.— А Гарри?— Что Гарри? – зло спросил Снейп, поглядывая на дверь, так как почувствовал потревоженные чары у входа, указывающие, что кто-то скоро постучит в дверь.— Он... сказал, что директор не прощает... подобного.— Мордред, Блэк, ты что, еще не понял?! Поттер в будущем будет похлеще Альбуса, а поверь мне, он тоже ничего и никому не прощает. Хотя лично для меня он сделал исключение. Возможно, потому что был мал, или еще по какой причине, я не знаю.— Ты столько лет его знаешь, а говоришь такие вещи, Снейп. Может, они и похожи с Альбусом, но при этом — совершенно разные. А уж прощать Гарри умеет как никто другой. Правда... только один раз. Это я тоже знаю по себе, – Сириус улыбнулся, о чем-то вспоминая, но именно в этот момент раздался громкий стук. – Кого там еще притащило?!— Минуту, – громко сказал Снейп, при этом подавая знак Блэку, чтобы тот стал псом, а потом, нервно сжав кулаки, прошел к противоположной стене и открыл дверь, за которой, постукивая длинными ноготками по двери, стояла Леди Виолетта Забини собственной персоной. – Миссис Забини? Прошу вас, входите.— Добрый день, мистер Снейп. И, я нынче мисс Забини, мой супруг, славный Лорд Олдсборн, скоропостижно скончался пару месяцев назад, – она холодно ухмыльнулась, поправляя на груди темно-серого платья узорчатое кружево, чем невольно привлекла внимание мужчины к своей груди, но Снейп только отступил в сторону, давая Виолетте больше места для входа.— Соболезную вашей утрате, – просто произнес Северус, следуя за женщиной и зло посмотрев на высунувшего морду пса, жадно провожающего одну из самых красивых женщин Британии взглядом.А леди Забини действительно была прекрасна: она имела правильные черты лица почти кукольной красоты, жгучая брюнетка, с белоснежной кожей, что наводило на мысль, что давно покинувший этот мир Лорд Забини был как минимум мулатом, судя по темной коже её сына, и синими глазами, такими же как у Блейза, мантия была перекинута у нее через руку, выставляя на обозрение длинное серое платье, абсолютно на вид простое, но до невероятности элегантное, шелком струящееся по ее длинным ногам.— Благодарю, но я пришла не для праздных разговоров.— Разумеется. Присаживайтесь на диван. Чаю? – Северус отошел в сторону, чтобы женщина прошла внутрь, после чего плотно прикрыл дверь, всё больше хмуря брови из-за ощущения, что леди Забини как будто что-то задумала, это было видно по ее пристальному взгляду на него.— Нет, директор Дамблдор уже любезно споил мне пару чайников, не более как полчаса тому назад, – Северус только хмыкнул на ее комментарий и прошел к своему любимому креслу, где и расположился со всеми удобствами, впрочем оставаясь в напряжении из-за ее присутствия.— Как вам будет угодно, – сказал профессор, после чего, мысленно взмолившись самому Мерлину, посмотрел в глаза женщины. – Я понимаю, что произошедшее с вашим сыном – это моя вина, не уследил, не предопределил подобной ситуации. И даже мои искренние извинения никак не облегчат Блейзу жизни, тем не менее, хочу попросить у вас прощения. Женщина внимательно смотрела на Снейпа, словно что-то такое отыскивала на его лице, но отвечать пока не спешила. Виолетта казалась отрешенной, словно была где-то не здесь, где-то вдали от этого места, впрочем, это Северуса совершенно не удивляло, если судить по тому, что произошло с родным сыном леди Забини.— Знаете, когда меня вчера ночью попросили прибыть в Хогвартс из-за несчастного случая с моим сыном, я готова была убивать любого виновного, потом я навестила моего мальчика в первый раз, и мне захотелось не убить, а запытать виновника до потери рассудка, после посещения директора месть моя показалась мне уже бессмысленной из-за уже свершившегося возмездия. Дамблдор этого не говорил, но подтекст был вполне ясен. И знаете, даже несмотря на то что Альбус заставил моё чувство мести немного притупиться, по-настоящему я стала собой из-за пары фраз мистера Поттера. Я не буду вам их повторять, они, в конце концов, вас не касаются, но скажу только, что вас я не виню. Хоть и должна.— Вы правы, должны. Блейзу придется пройти через трудности, чтобы суметь выжить из-за своего нового состояния, и я не уверен, что могу хоть чем-то ему в этом помочь.— Именно, поэтому я и забираю своего сына домой, – проговорила она, невольно выпрямляя спину еще больше, чем раньше. – Но у меня есть к вам просьба, мистер Снейп.— Всё что угодно.— Не давайте подобных обещаний, – усмешка на ее лице выглядела слишком кровожадной, – я могу потребовать с вас того, чего добровольно вы мне не дадите никогда. Но... забудем, – она подошла к нему ближе и нежно коснулась его руки пальцами. – Я просто прошу вас сопровождать мистера Поттера этим летом в мой менор. Я пригласила его, но, судя по его словам, он поедет только с вами. — Только со мной?— Мммм, нет. Мне были названы еще некоторые животные, которых юный Гарри собирается взять с собой, но не думаю, что это проблема.— Да? – мужчина еле сдержал смех, поэтому вынужден был низко опустить голову. – Позвольте уточнить, кого именно Поттер имел в виду?— Пожалуйста. Это был, кажется, заяц, медведь, черный пес, некий червячок по кличке Чернь...— Черч, – поправил Северус, часто сглатывая слюну, чтобы не заржать.— Ах, да. И, еще... Эйнштейн? Не знаю такого зверя, правда. И еще, Найнменд... Не могу сказать точно, простите.— Леди Забини, а зачем вам в вашем меноре мистер Поттер с его... зверинцем? – Снейп приложил немало усилий, чтобы даже не улыбнуться.— Он клятвенное мне заявил, что с его помощью мой сын полностью примет свою сущность, но для этого необходима терапия в виде... раздражалупуса? Вы слышали о подобной терапии что-нибудь?— Да-да, мистер Поттер мастер в этой... терапии. Он очень часто меня, да и всех остальных раздражалупует, – Блэк в углу не сдержал тихого лая, поэтому Северус поспешил расстаться с леди как можно скорее, напоследок еще раз попросив у неё прощения. Как только дверь за Виолеттой закрылась, кабинет огласился громоподобным смехом из двух мужских глоток.— Раздража... лупует?! Снейп, ты просто... Уффф! – Блэк чуть успокоился. – Она и вправду такая глупая?— Нет, Черный, – от двери раздался голос Поттера, неизвестно как проникшего через чары на двери. – Леди Виолетта просто только что испытывала на Шефе свой новый яд. Кажется, он был на ее пальцах. А глупый разговор, как говорят, очень отвлекает даже гениев. Гендальф уже прибег к помощи Фоукса и послал меня к вам вот с этим, – Гарри, весело улыбнувшись, протянул зельевару бутылочку со слезами феникса.— О, Мордред! Надеюсь, ее странное приглашение было шуткой, – Северус выпил прозрачную жидкость.— Конечно нет, когда еще я побываю в Италии! Леди Забини не смогла отвертеться от моей просьбы, особенно когда я заявил, что все равно поеду, даже если все мои сопровождающие умрут. И почему она не захотела, чтобы у нее дома немного погостил василиск? Черч! – откуда-то из-под стола показалась огромная голова змеи. – Ты можешь пригласить свою возлюбленную с нами, и детишек ваших прихватить не забудь. Ах да, Шеф, советую также захватить безоар. А мне пора, меня Заяц заждался. Северус с Блэком стояли в ступоре, пока дверь с громким хлопком не закрылась за убежавшим мальчишкой.— Поттер! – крика Снейпа не слышал разве что только глухой, да и глухой наверняка заметил, как задрожали стены.