Сны из прошлого

Воздух был тяжёлым и влажным, однако лёгкий ветерок делал жару терпимой. Сонхун и Сону шли рядом, но дистанция между ними ощущалась сильнее, чем обычно. Они почти не разговаривали (хотя это было привычно). Им буквально нечего было сказать друг другу, между ними по-прежнему висела эта давящая неловкость. Ведь их отношения никогда не были идеальными. Сону едва ли отпускал ту ситуацию, когда его старший, будучи пьяным, домогался его, однако после этого он умолял его простить и сказал, что больше не будет трогать. И ведь сдержал обещание. С тех пор Сонхун больше не вёл себя как раньше. И... если бы не он, Сону бы, возможно, не провёл последний день рождения с Чонсон-хёном, не так ли? Тем более, Сонхун-хён несколько раз спасал ему жизнь. По натуре добродушный Сону больше не мог ненавидеть его. Он просто отпустил ситуацию, искренне стараясь понять его. Тем более, хён будто бы что-то скрывает от него... Но что?

Сону время от времени бросал взгляды на брата, пытаясь понять, о чём он думает, но Сонхун оставался непонятным, как и всегда. Сонхун-хён, словно старая таинственная книга, запертая буквально цепями, которую невозможно открыть. Никогда. Ни за что.

Даже сейчас его лицо ничего не выражало. И почему он не оставил его дома? Почему решил, что Сону должен проводить время с ним и его лучшим другом? Разве он не обуза для него? Сону бы на месте Сонхуна предпочёл полностью расслабиться от семьи, которая чересчур давит на него. Буквально каждый человек в семье по-своему оказывал давление на него. Даже он. И иногда Сону и правда становилось жаль старшего брата... Но он ничего не может поделать с этим.

Дом Джеюна заставил ощутить некую ностальгию. В первый и последний раз, когда Сону был здесь, было довольно весело, хоть всё и закончилось гневом брата. И ведь младший думал, что больше не придёт сюда, но оказалось, что у жизни другие планы.

Джеюн всегда умел заставить чувствовать себя легко, но рядом с Сонхуном Сону не мог не чувствовать себя скованно.

Он встретил их так, будто с огромным предвкушением ждал этот день. Весёлая улыбка, яркие радостные глаза, приподнятое настроение и лёгкость... Вот каким всегда бывает Шим, и, кажется, сегодня не исключение.

— Заходите, малыши! Я вас уже дождался...

Сонхун одарил друга убийственным взглядом, всем видом спрашивая: «Придурок, в смысле, малыш?» Но тем временем Сону стало лишь веселее. Только Джеюн может вести себя настолько непринуждённо с Сонхуном, и за этим наблюдать — одно наслаждение. И самое странное то, что Сонхун не умеет всерьёз злиться на своего друга. Словно рядом с Джеюном ледяной принц становится тёплым...

Джеюн не стал поддевать их дальше и пропустил обоих внутрь. В доме было прохладно и тихо. Те же полки с пластинками, тот же уютный беспорядок... Сону улыбнулся. Такая атмосфера приятно грела его душу.

Он сел на диван, чувствуя, как напряжённость в его плечах чуть ослабла с тех пор, как они увидели Шима. Сонхун же уселся в кресло неподалёку и устало откинулся на спинку.

— Раз уж вы уже тут, я подумал, что готовить вместе будет веселее! — вдруг заявляет Джеюн с воодушевлённым видом.

Сону это показалось весёлым, и он уже хотел было согласиться (хоть и вовсе не умеет готовить), однако безразличный голос брата перебивает его:

— Сам готовь, мы не для этого пришли.

— Да ладно тебе, — усмехается Джеюн в ответ, будто бы ожидал такое. — Я же говорю, будет весело.

— Ничего страшного, я помогу тебе, Джеюн-хён! — Сону уже весь готовый встаёт с места, прежде чем Сонхун успевает ответить. Да, ему страшно из-за реакции Сонхуна, однако ему не хотелось портить настроение Шиму. Ведь он так старается всегда разрядить обстановку между ними...

Джеюн смотрит на него с лёгким удивлением, а потом одобрительно кивает.

— Как и ожидалось от тебя, Сону, — говорит он мягко. — Тогда пошли на кухню.

Сону слышит тяжёлый вздох своего брата в след. Он же не разозлится снова? Страшно думать о таком, если честно... Однако Сонхун, на удивление, молча следует за ними, будто бы легко сдавшись. А может быть, в душе он сразу согласился с идеей Джеюна, но отказался лишь для вида? Вполне возможно, учитывая его характер...

На кухне было просторно, но с тремя людьми внутри пространство вдруг стало казаться тесным. Джеюн выложил на стол продукты, пока Сону, полный энтузиазма, встал рядом.

— Сегодня кимчичиге, — заявляет Джеюн, выкладывая мясо на разделочную доску.

— Я выложусь на все сто, хённим! — говорит Сону с предвкушением. Конечно, он вообще не шарит в этом, но ему искренне хотелось быть полезным хоть в чём-то. Ведь готовкой в их доме занималась мать, а в её отсутствие готовил им Сонхун. Как ни странно, старший не заставлял Сону заниматься такими вещами.

Сонхун тем временем скрещивает руки на груди и глядит на него так, будто услышал что-то нелепое.

— Ты?

Сону невольно вздрагивает от этого.

— А что не так?.. — слегка неуверенно спрашивает он в ответ.

— Ты даже лапшу нормально сварить не можешь, Сону, — голос старшего был холодным, и в этом не было ничего удивительного. Сону уже привык к скептическому отношению брата к себе.

— Если довериться тебе, то мы, вероятно, спалим этот дом.

Сону сжимает губы, не зная, что и сказать в ответ. Он знал, что точно не мастер кулинарии, но слышать это от Сонхуна в таком тоне было неприятно. Особенно спустя столько времени...

— Боже, не слушай его. Этот идиот вечно недовольный, разве ты не привык, Сону-гун? — вмешивается Джеюн, покачав головой, но одарив младшего своей тёплой улыбкой.

— Нарежь лук, с этим ведь справишься?

Сону вмиг становится радостным, забывая обо всём, и активно кивает Шиму, потянувшись за ножом, однако не успевает толком взять его в руки, как Сонхун тут же выхватывает лезвие у него.

— Ты куда вообще лезешь, блин?! — резко спрашивает он, его голос звучит достаточно напряжённо. Сону даже не понял, как он так быстро подошёл к нему и почему так занервничал...

Младший буквально замирает от такой неожиданности, как и его сердце, ведь Сонхун стоял к нему слишком близко, а его хватка была достаточно крепкой.

— Я... хочу порезать лук? — едва слышно отзывается он, боясь посмотреть на него прямо.

Однако Сонхун смотрел на него так, будто бы решал, стоит ли вообще позволять ему что-то делать. Сону, взглянув на него, удивился. Ведь вместо привычной злости или хладнокровности он увидел что-то похожее на тревогу... Почему?

— Ты с ножами не будешь работать, — твёрдо говорит он, прежде чем отложить лезвие в сторону.

Сону почувствовал, как внутри неприятно сжалось. И он вдруг всё понял... Неужели из-за этого Сонхун-хён запаниковал? Сонхун ведь прекрасно помнит, как Сону несколько раз пытался резать себе вены... Неужели эти картины остались в его голове раз и навсегда, что теперь он ведёт себя как настоящий параноик? Сону вдруг чувствует перед ним вину.

— Тогда... что же мне делать? — пытаясь прозвучать спокойно, спрашивает он у Сонхуна.

Сонхун несколько секунд потирает виски, усиленно думая, но в следующий момент он просто берёт пачку тофу и передаёт ему в руки.

— Ладно... Я перегнул, тогда порежь тофу, — Сону удивлённо глядит на переменчивость старшего. То есть он всё же решил довериться ему? От своих мыслей он улыбается.

— И не вздумай порезаться, — но вдруг резко предупреждает Сонхун, отчего Джеюн не выдерживает и хмыкает.

— Сонхун-а, он же не ребёнок, — в недоумении вмешивается тем временем Джеюн.

— Я в этом не уверен, — бурчит Сонхун под нос, а потом встаёт рядом с младшим братом, словно намеренно следя за каждым его шагом.

Сону опускает взгляд, делая вид, что не замечает его пристального взгляда.

Сону ощущал себя под сильным давлением, когда снова взял в руки нож. Он глубоко вдохнул и выдохнул, сосредоточенно пытаясь нарезать тофу ровными кусочками. Он знал, что готовить у него почти никогда не получается, но ему хотелось помочь. Всё же они в гостях у Джеюна, и сидеть без дела казалось неправильным.

Сонхун, который стоял рядом и смотрел на него с таким выражением лица, будто вот-вот выхватит нож из его рук, делал лишь хуже.

— Такими темпами ты никогда не закончишь, — прокомментировал он, не выдержав, ведь Сону был слишком медлительным.

— Хён, я и правда пытаюсь помочь вам, — шёпотом выдаёт Сону, не отрывая взгляда от разделочной доски.

— Скорее похоже на то, что ты собираешься устроить катастрофу.

— А мне кажется, что ты драматизируешь, — на этот раз Сону не сдерживается и поднимает на него свой недовольный взгляд.

Сонхун фырчит на это и в следующую минуту всё-таки не выдерживает — отбирает нож, даже не спрашивая разрешения.

— Всё, хватит на этом. Иди хотя бы лук руками порви, не знаю. Или овощи помой.

Сону невольно закатывает глаза, но слушается брата, пересев к миске с зеленью.

— Ты всегда такой вредный с ним? — подаёт голос Джеюн с неким осуждением, мельком взглянув на Сонхуна.

— Он не умеет готовить, — сухо отвечает ему тот, как будто это всё объясняло.

— Если он не умеет готовить, ему же надо учиться, — вполне логично подмечает Шим. — А ты не даёшь ему и шанса.

— Я не хочу, чтобы он учился на своих пальцах, — категорически отвечает Сонхун. — Ещё успеет. Сейчас не время для этого.

«Так чем вообще учиться, если не пальцами? Ногами учиться, что ли, готовить?» — недоумевал в мыслях Сону. Полный абсурд, не иначе.

Он раздражённо вздыхает, но ничего не говорит. Сонхун будто бы никогда не доверял ему в таких вещах, но почему-то сегодня это задевало сильнее, чем обычно.

Он, конечно, думал о том, что Сонхун ведёт себя так из-за последних событий, но мог бы хотя бы один раз не вести себя так перед Джеюн-хёном...

Сону молча продолжил разрывать зелень, изредка бросая, обиженные взгляды в сторону брата. Сонхун же, будто ничего не замечая, ловко нарезал тофу на ровные кусочки.

— Вообще-то, я мог бы нормально нарезать, если бы ты мне позволил, хён, — не выдержав, надулся Сону, с грустью бросая листья в миску. И всё-таки ведь нечестно! Он ведь со всей душой, а хён...

— Да-да, конечно, — равнодушно протягивает Сонхун, даже не взглянув на него. — В следующий раз, когда захочешь лишиться пальцев, позови меня заранее, хорошо?

— Хён, ты ведёшь себя так, будто я полный бесполезный идиот, — продолжал обижаться Сону, скрестив руки на груди.

Почему-то рядом с Джеюном он становился увереннее в себе, но в то же время в нём говорили обида и некая несправедливость.

Сонхун внезапно остановился, поднял на него взгляд и вздохнул, раздражённо отложив нож.

— Если бы ты не был таким идиотом, мне не пришлось бы следить за тобой, как за ребёнком.

Сону сжимает губы от обиды.

— Ты ведь можешь хотя бы один раз вести себя так, будто я не идиот, — чуть дрожащим голосом произносит он.

— Тогда делай то, что тебе говорят, — отрезал Сонхун и снова взялся за работу.

Джеюн, который до этого лишь с любопытством наблюдал за их взаимодействием, осуждающе покачал головой.

— Вот ты всегда ведёшь себя так, когда рядом с тобой Сону, — обращается он к Сонхуну.

— Как? — небрежно интересуется Сонхун, не поднимая глаза.

— Грубиян, но который заботится как та самая недоедливая мать, — отвечает ему друг, в конце даже хмыкнув.

— С чего ты вообще взял, что я заботливый? — тут же спрашивает недовольно Сонхун.

— Конечно, не заботливый, как же... — со смехом говорит Джеюн, переглянувшись с Сону.

Сону смотрит в ответ на Шима, и его губы трогает мелкая улыбка, почему-то на душе становится чуть теплее. От мысли, что есть такой человек, который всегда на твоей стороне, становится и правда хорошо. Ведь Джеюн-хён всегда был на его стороне.

— Сону, можешь подать мне соевый соус? — вдруг попросил Джеюн, заставляя отвлечься от всяких мыслей.

Сону быстро кивнул и обернулся к полке с приправами. Он скользнул взглядом по рядам бутылочек, но не мог найти нужную.

Боже...

Он только подумал, что может быть полезным, но даже не знает, где находится соевый соус...

— Второй ряд, справа, — отозвался Сонхун, даже не глядя в его сторону, и его голос был словно гром среди ясного дня.

Как он может видеть его насквозь, даже если не смотрит на него? Это что за магия вообще?

Сону вздрагивает, конечно, но молча слушается. Вскоре он находит нужную бутылку и протягивает Джеюну. Тот благодарно улыбается ему и снова переключается на готовку.

— Осталось только обжарить, — говорит он как бы между делом. — Сонхун, разогрей сковороду.

Тот молча кивает другу, а затем его холодный взгляд скользит по Сону, который буквально не знал, куда себя деть. Он ощущал себя совсем не полезным, отчего ему становилось всё грустнее и грустнее.

— Не стой тут столбом, иди за стол и жди, — говорит он своим привычным приказным тоном, который обычно всегда звучит как-то холодно.

— Но я могу помочь... — поспешил сказать Сону, при этом заставляя Сонхуна нахмуриться.

— Ты уже помог. — Тон не терпящий возражений. — Иди.

Этот тон... который всегда заставляет ощущать дрожь. И который обычно ничего хорошего не предвещает.

Сону лишь прикусывает губу и покорно садится за стол, склонив голову вниз. Ему, конечно, было неприятно, но спорить с братом он не осмелился. От греха подальше просто.

Джеюн же посмотрел на них обоих с каким-то странным выражением, но ничего не сказал, словно на этот раз решил просто не комментировать ничего.

Спустя некоторое время Сону всё ещё сидел за столом и молча наблюдал за тем, как Джеюн ловко обращается с ингредиентами, а Сонхун стоит рядом, нахмурив брови, и помогает ему. Младший не мог не удивиться тому, насколько эти двое естественно работают вместе. Словно это не впервые. Да они отличная команда прям! А он... он чувствовал себя одиноко и грустно. Грустно от того, что, глядя на двух лучших друзей, невольно вспоминал своего Чонсон-хёна. А ведь на их месте могли бы быть он и Чонсон. Они могли бы жить вместе в будущем, готовить, проводить время вместе и наконец-то ощущать долгожданную свободу. Но, похоже, не в этой жизни...

Сону неожиданно чувствовал себя таким лишним и совсем бесполезным.

— Сону-я! — когда Джеюн позвал его по имени, он тут же оживился и посмотрел на него глазами, полными надежды.

— Скоро всё будет готово, не мог бы ты заняться сервировкой и налить воды в кувшин?

Сону, который до этого чувствовал некую тоску, тут же поспешно вскочил с места, радуясь, что может хоть чем-то помочь, и забывая обо всём плохом. Он сначала достал кувшин и стаканы, начал наливать воду, но пальцы его дрожали от некого волнения.

— Смотри, не разлей, неряха, — то ли дразнит, то ли недоволен Сонхун, как всегда.

— Я... — не успел что-то ответить Сону, как и правда пролил немного на стол.

Сонхун вздохнул на это, со скепсисом покачав головой, но на этот раз никак не комментируя.

— Всё, готово, — объявил Джеюн с улыбкой и, повернувшись к Сону, подмигнул: — А ты не расстраивайся. Ведь так случилось из-за Сонхуна, а не из-за тебя.

— Когда-нибудь настанет конец света, и я уверен, что ты скажешь: «Это всё из-за Сонхуна», — с неким возмущением сказал Сонхун, убийственным взглядом глядя в сторону Шима.

— Тогда ты, скорее всего, скажешь: «Да это из-за Сону!» — ответил Джеюн, заставляя Сону невольно громко рассмеяться.

Но, поняв, что он позволил себе слишком много, рассмеявшись на такое, быстро замолк и даже испугался. Ему стало страшно поднять взгляд на брата. Наверное, весь его вид кричал и задавал ему вопрос: «Какого хрена ты смеёшься над этим?!»

Но вопреки всему Сонхун мягким голосом спросил:

— Ты думаешь, я буду винить в этом своего брата?

— Судя по всему, да, — хмыкнул в ответ Джеюн.

— Идиот. — однако Сонхун не стал злиться или возражать.

— Или ты сделаешь всё возможное, чтобы спасти Сону, даже если сам пострадаешь, не так ли? — вдруг хитрым голосом интересуется Джеюн, заставляя Сону буквально застыть от шока.

Да что за бред...

Звучит как что-то невозможное, если честно. Чтобы Сонхун-хён спасал его, а не себя? Сюрреалистично.

Однако, посмотрев на брата, Сону увидел, как и тот застыл, словно потерял дар речи.

— Да хватит болтать! — и злится брат так же неожиданно. — У тебя сейчас еда подгорит...

Они быстро закрывают эту тему, так как Джеюн предпочёл не отвечать ему, а Сону просто решил забить. Эти двое вечно о чём-то спорят, и, кажется, Шим любит бесить Сонхуна... А Сонхун и правда не умеет на него по-настоящему злиться. И это всё ещё кажется для Сону некой магией. Вот бы хён и на него не умел бы злиться...

Ужин был почти готов. Дом наполнился приятными запахами еды, создавая ощущение уюта. Джеюн, довольный собой, расставлял тарелки.

— Ну, налетайте! — произнёс Джеюн, с улыбкой оглядывая стол.

Сону, если честно, впервые видел, чтобы кто-то выглядел настолько счастливым от процесса готовки, но Джеюн-хён умел удивлять своей простодушностью.

— Почему он чересчур воодушевлённый? — пробормотал Сонхун себе под нос, глядя на друга и первым усаживаясь на место.

Сону сел напротив, чувствуя, как его начинает накрывать приятное предвкушение. Несмотря на все недавние неловкости, еда выглядела аппетитно.

— Ну, как вам? — Джеюн взял палочки и первым попробовал мясо.

Сонхун молча повторил его действия.

— Нормально.

— В смысле — «нормально»? — Джеюн с возмущением фыркает. — Ты просто не хочешь признать!

Сонхун бросил на него недовольный взгляд, прежде чем снова взял ещё один кусочек.

— Ладно, скажу, что это вкусно, лишь бы ты отстал, — нехотя признаёт он затем.

Сону, не сдержав улыбки, тоже попробовал еду и довольно кивнул.

— Это и правда вкусно, Джеюн-хён!

— Ну, самое главное, то, что Сону понравилось, — Шим заулыбался мягко, отчего Сонхун не сдержал шумный вздох.

И в этот момент младший сам не понимал, что на него нашло... Может быть, атмосфера и вкусная еда? Может быть, мысль о том, что Джеюн-хён сможет его защитить? Так или иначе, он просто взял и совсем беззаботно выдал следующее:

— Я думаю, что еда получилась и правда вкусной из-за того, что это больше заслуга Джеюн-хёна. Потому что Сонхун-хён готовил не настолько вкусно...

И замер.

Чёрт.

На самом деле, Сону всегда злился из-за того, что Сонхун-хён заставлял его есть, даже если еда получалась не вкусной. И, если честно, младшему всегда было не по себе, когда родители уезжали в командировки. Ведь это означало, что ему придётся есть стряпню старшего брата...

Однако он не сразу понял, что мог сказать что-то настолько смелое вслух, пока не встретился с не совсем понятным взглядом Сонхуна... Тот застыл с палочками в руках, медленно моргая, будто не до конца осознавая услышанное. И одному Богу известно, о чём он думал в этот момент. Может быть, уже мысленно убил младшего? Вполне возможно.

— Что, прости? — переспросил Сонхун, его голос прозвучал опасно ровно.

Джеюн, который собирался выпить воды, тоже замер с открытым ртом, а после просто громко и от души рассмеялся.

— Йа-а, Сону-я, ты правда сказал такое? — будто бы не верил Шим в услышанное, но его голос отчего-то звучал так, будто он был горд за него.

Сону сглотнул, вдруг осознав, что натворил. Он также понял, что брат его наверняка накажет за такую дерзость... Но раз уж сказал, то отступать было поздно.

— Ну я... — он испуганно опустил голову, ковыряя рис и даже потеряв аппетит.

— Просто решил быть честным, простите.

Сонхун же неожиданно положил палочки на стол и начал смотреть на него, причём долго, словно наказывал его таким образом.

— То есть, ты хочешь сказать, что тебе не нравится моя еда? — вдруг спросил он с пугающей невозмутимостью.

— Я... я не это имел в виду! — быстро замахал руками Сону, теперь уже действительно испугавшись.

— Почему ты никогда до этого не говорил об этом? Ты должен был быть честным со мной, Сону... — Сонхун, казалось, действительно был оскорблён этим.

Но было поздно. Джеюн всё ещё смеялся, хлопая Сонхуна по плечу.

— То есть, ты сам не замечал, что ты готовишь плохо? — дразнил его тем временем Юн, но этим и сам невольно спас Сону от давящего вопроса брата.

— Ты можешь хотя бы иногда промолчать? — буркнул Сонхун почти обиженно и раздражённо отпихнул его руку.

Сону почувствовал, как уши начинают гореть от смущения, но, несмотря на напряжённость момента, он вдруг понял, что впервые за долгое время видит Сонхуна таким... милым?

Обычно тот был холодным и отстранённым, но сейчас, в этой домашней обстановке, с насмешливым Джеюном рядом, он выглядел почти... человечным? Странно объяснить это, но что-то в этом точно было. Словно Сонхун-хён и правда переживал о том, что он невкусно готовит...

****

После ужина Джеюн внезапно предложил:

— А поехали на реку.

Сону с удивлением поднял голову. Он вспомнил, как уже ездил с Шимом на реку, и это было очень весело. Но теперь с ними был Сонхун. И это слегка настораживало.

— Издеваешься? На улице жарище. — Сонхун лишь фыркнул на это, ведь такая идея ему явно не нравилась.

— Ты же знаешь, что там будет прохладнее. Будет весело, ну? — ответил он, бросая ему ключи от машины. — Ты же всё равно не против, верно?

Сонхун поймал ключи и закатил глаза.

— Делать мне больше нечего.

Но всё же, спустя десять минут, они уже сидели в машине.

Джеюн, как и обычно, уверенно вёл машину, по привычке держа руль одной рукой, в то время как другая лежала на подлокотнике. На переднем сиденье сидел Сонхун, задумчиво глядя в окно. Он выглядел так, будто его силой затащили в эту поездку. Хотя всё так и было... Сону даже казалось, что хён просто не умеет отказывать Джеюну. И сегодня он увидел своего брата с другой стороны. А ещё понял, что он — достаточно неплохой друг.

Сам он устроился на заднем сиденье, с неким любопытством наблюдая за ними обоими. Вечерний ветер приятно охлаждал салон, проникая через приоткрытое окно.

— Интересно, если бы не я, ты бы хоть раз выбрался из дома? — вдруг спросил Джеюн, бросив короткий взгляд на Сонхуна.

— Наверное, нет, — тот лишь пожал плечами.

— И почему меня это не удивляет? — усмехается в ответ Шим.

Сону невольно улыбается на это, но тут же поспешно отвёл взгляд, когда Сонхун взглянул на него через зеркало заднего вида.

Спустя полчаса они наконец свернули на просёлочную дорогу, которая вела к реке. Джеюн припарковал машину под деревьями и первым вышел, потянувшись.

Воздух здесь был совсем другим — влажным, но свежим, наполненным ароматом воды и листвы.

Однако атмосфера здесь на этот раз была совсем другой и непонятной из-за присутствия Сонхуна...

— Я купаться, — объявил Джеюн сразу же и, не раздумывая, стянул с себя рубашку и кинул её на капот машины.

Сону замер, не зная, стоит ли последовать его примеру, но, увидев, что Джеюн уже направляется к воде, поспешно стянул футболку и скинул сандалии.

Сонхун, естественно, даже не думал двигаться.

Было достаточно весело купаться с Джеюн-хёном. Они много смеялись, пока Джеюн продолжал учить младшего плавать, а Сонхун... Сонхун просто сидел на песке и наблюдал за ними. Выглядел он каким-то усталым?

— Йа, Хун, иди к нам! — позвал его Шим спустя какое-то время.

— Думаешь, я полезу в эту муть? — хмыкает Сонхун, скрестив руки на груди.

— Какая муть? Тут вода кристально чистая!

— Ой, ну да, конечно.

— Ладно, раз ты сам не хочешь, — Джеюн выбрался обратно на берег и направился к Сонхуну с лёгкой, но явно опасной ухмылкой.

— Даже не думай, Юн. — сразу же предупредил Сонхун.

— Поздно.

Прежде чем тот успел среагировать, Джеюн наклонился, схватил его за запястье и резко дёрнул вверх.

— Блять, какого чёрта?!

— Не сопротивляйся, это неизбежно, — рассмеялся Джеюн, не давая ему вырваться.

В следующий миг он, с лёгкостью подхватив Сонхуна, направился прямо в воду.

В общем-то, они долго возились в воде. Джеюн явно веселился, а вот Сонхун весёлым вовсе не казался. В конце он вышел из воды и даже не снял с себя одежду, чтобы она могла высохнуть. Он просто в какой-то момент исчез на какое-то время...

Джеюн и Сону этого не сразу заметили, конечно же.

Ведь вскоре Шим плеснул на него водой, а младшему пришлось отбиваться. Они снова начали дурачиться, как в тот день, когда впервые приехали сюда вдвоём. И из-за этого не заметили отсутствия Сонхуна.

И вдруг Сону понял. Хёна нигде не было.

Он растерянно огляделся. Странно... брат ещё недавно сидел на песке, но теперь его место пустовало.

— О, а где Сонхун-хён? — спросил он с некой растерянностью, повернувшись к Джеюну.

Тот тоже осмотрел берег и пожал плечами.

— Может, к машине отошёл.

Прошло ещё немного времени, прежде чем Сонхун наконец появился. Он медленно шёл обратно к реке, но теперь был одет в другую одежду. Вместо тёмной рубашки на нём была светлая, застёгнутая до самого верха. И, похоже, принадлежавшая Джеюну, ведь у Сонхуна не было такой.

Сону удивлённо уставился на него.

— Хён, ты где был?

— Думал, вы не заметите, — тихо ответил Сонхун, кидая свою рубашку на капот машины. — Джеюн, я взял твою рубашку, ты не против? Моя ещё не высохла.

Джеюн бросил на него подозрительный взгляд, но лишь молча кивнул.

Сону же не мог не задуматься. Его вдруг начали мучить многочисленные вопросы. Почему его брат так резко сменил одежду? И почему он никогда не раздевается полностью?

И вдруг младшего неожиданно осенило. Он просто резко понял... Почему Сону никогда не задумывался об этом раньше? Ведь он никогда не видел брата полностью раздетым. Даже когда они были помладше и купались в реке, Сонхун всегда носил майку. Хён просто всегда ходил в закрытой одежде, независимо от погоды. И даже дома он всегда ходил в одежде с рукавами.

Только вот... Почему?

Сону раньше никогда не обращал на это внимания. Но сейчас, глядя на брата, который вернулся в рубашке, застёгнутой на все пуговицы, он почувствовал странное беспокойство.

Что-то в этом было неправильным.

Но спрашивать он не стал... Может быть, он просто утрирует, и так на самом деле хёну комфортнее? Кто знает.

Вскоре солнце начало клониться к горизонту, и становилось чуть прохладнее.

Сону сидел у берега рядом с Джеюном, вытянув ноги вперёд и чуть покачивая ступнями в прохладной воде. Они уже успели высохнуть и переодеться после купания и теперь просто наслаждались тишиной. Иногда кто-то из них нарушал её, бросая в воду камешек и наблюдая, как расходятся круги. Это было довольно-таки увлекательно...

Сонхун же, сам того не заметив, уснул прямо на песке. Он лежал подальше от них, и его руки были сложены под головой, а лицо — необычно (для него) расслабленным. Впервые за долгое время Сону видел у брата такой умиротворённый вид, и это было даже странно.

— Необычно видеть его таким, да? — негромко сказал Джеюн, словно прочитав его мысли, и тоже наблюдая за спящим Сонхуном.

Сону кивнул, продолжая смотреть. Это действительно было странно и необычно. Ведь обычно Сонхун-хён никогда не позволял себе расслабляться рядом с другими. Или, может, просто рядом с ним?.. Так или иначе, это было в новинку.

В последнее время Сонхун выглядел так себе. В смысле... он был каким-то убитым и будто никак не мог скрыть это, сколько бы ни старался. Огромные синяки под глазами, увы, никак не скрыть. И Сону это замечал, но был не в силах ему помочь хоть каким-то образом...

Хён, как и обычно, не жаловался ни на что, не говорил никому, что с ним происходит. Но ведь Сону понимал. Понимал, что с ним что-то не так. И что-что явно грызёт его изнутри.

— Кажется, Сонхун-хён в последнее время совсем не спит, — вдруг выдал Сону вслух больше для себя, чем для Джеюна.

— А он когда-либо расслаблялся по-настоящему? — с некой горечью в голосе спросил Джеюн.

И никто не может ответить на этот вопрос. Ведь Сонхуну никогда не давали расслабляться. С самого детства. Родители давили на него, надеясь, что старший сын оправдает все их надежды. И, казалось, хён сделал всё возможное ради этого. А Сону был полностью забыт родителями... И, может быть, это к лучшему? Но только сейчас Сону впервые не думает о себе. Не думает о том, насколько он жалкий и одинокий, лишённый родительской любви... Он просто впервые задумывается: а каково это — быть Пак Сонхуном? Неужели его участь тяжелее, чем кажется со стороны?

А ещё ему интересно узнать о том, как же он вообще смог подружиться с таким ярким человеком, как Джеюн.

Сону начал задумчиво наблюдать за Джеюном, думая, а стоит ли спрашивать. А ответит ли ему Джеюн-хён? Не перейдёт ли он границы дозволенного?.. Однако всегда было любопытно, как этот человек оказался рядом с его братом, почему Сонхун вдруг сблизился именно с ним. Ведь они такие разные...

Но он всё же решился. С горем пополам.

— Хён.

— М?

— Если не секрет... то как вы с Сонхун-хёном сдружились?

Джеюн на это улыбнулся лишь ностальгически, словно для него это приятное воспоминание. Он почему-то взглянул на Сонхуна, который, кажется, ещё крепче вжимался в песок, продолжая дремать.

— Это было неожиданно. Ты реально хочешь узнать об этом? — спросил он.

— Ну... времени у нас полно, и мне интересно узнать, — тут же ответил младший.

Юн коротко кивнул, задумываясь.

— Если кратко, то я долгое время был болен, — начал он, опустив взгляд. И, кажется, его взгляд даже стал грустным. — Я болел туберкулёзом. Но мне повезло, что я единственный сын в семье, и что родители могли позволить себе лечение за границей. Я уехал в Швецию и лечился там несколько лет.

Сону удивлённо посмотрел на него. Он бы никогда не подумал, что у него был именно туберкулёз... Отчасти слухи были правдивы.

— В Швецию?

— Да, там была одна из лучших медицинских систем. Мне пришлось провести там несколько лет, из-за чего я пропустил много учебного времени. Когда вернулся, оказалось, что мои ровесники уже давно закончили школу. Поэтому я оказался среди младших ребят, — Шим в конце с грустью хмыкнул.

Он промолчал на несколько секунд, но, сделав глубокий вдох, решил продолжить:

— Вначале все держались от меня подальше. То ли боялись, что я всё ещё болен и что это может быть заразным, то ли просто не знали, как ко мне относиться. Даже ходили слухи о том, что я смертельно болен, а мои родители просто хотят дотянуть меня до выпуска из жалости. Чего только не говорили... Я просто привык к этому. И почти принял, что я буду одиночкой, хоть и всегда тянулся к людям.

Сону внимательно слушает его, и ему становится больно от того, что в тяжёлые моменты он не смог оказаться рядом с ним. Ведь в его тяжёлые моменты Джеюн поддерживает его. Хотя... он тогда и сам был маленьким, вряд ли бы что-то толком понял.

— А Сонхун-хён?

— Он был единственным, кто просто игнорировал это всё, — издал смешок Джеюн. И Сону заметил, как глаза Шима сразу загорелись, стоило ему начать говорить о своём друге.

— Ему было абсолютно без разницы, кто я и что со мной было. Да этому придурку было плевать даже на разницу в возрасте!

— Так вы сразу подружились с ним? — с любопытством поинтересовался Сону.

— Не сразу, — Джеюн улыбнулся, покачав головой. — Однажды на меня напали Ханыль и его банда.

Сону замер, услышав лишь одно это ненавистное ему имя... На душе сразу же стало не по себе.

— Не знаю, совпадение ли это или нет, но именно в тот момент Сонхун проходил мимо и решил спасти меня.

— Ого...

— Сам не знаю, почему он так решил, — улыбается Джеюн. — Он не объяснил толком. Сказал, что просто захотелось.

Сону отчего-то захотелось снова посмотреть на брата, всё ещё спящего в песке.

— И с тех пор мы начали общаться. Как-то само собой это получилось. А потом Сонхун узнал, что я свободно говорю по-английски, и попросил помочь ему с учёбой. Так и сблизились...

После рассказа старшего Сону ещё долго сидел молча и не знал, что сказать. Непонятное чувство овладело им, и ему стало слишком больно за Джеюн-хёна.

— Хён, если бы я был волшебником и мог бы забирать болезни...

— Йа, — тут же перебил его Шим, возмущённо посмотрев, — Сону-я, не нужно. Это было в прошлом. Я полностью вылечился, и со мной уже всё в порядке.

— Но всё же... ты же хорошо заботишься о себе сейчас? — Пак с блестящими глазами смотрел на него, ощущая за него некую обиду.

А что если бы банда грёбаного Ханыля всё же напала на Джеюна? Особенно после болезни... Что бы с ним случилось? Даже думать страшно.

— Эй, — Джеюн рассмеялся, находя это весёлым, и приобнял Сону за плечи,

— со мной всё правда в порядке! Да я крепкий орешек и полон сил и любви к жизни! Не заставляй жалеть о том, что я тебе открылся, Сону-я, в самом-то деле!

— Хорошо, прости... — решил сдаться Сону, хоть и всё ещё было как-то тревожно. — Хён, но мы с тобой после этого стали ближе? Ну-у, после того, как ты открылся мне и всякое такое...

И вдруг Сону стало очень неловко, что он смог сказать что-то настолько нелепое. Да он настоящий наивный дурак! Наверное, он выглядит навязчивым теперь... От своей мысли он начал сильно краснеть, и вообще ему неожиданно захотелось исчезнуть.

Но, в отличие от Сону, Джеюн выглядел весёлым и даже громко рассмеялся от поведения младшего.

— Сону-я, я всегда считал тебя своим младшим братом, — и треплет его по волосам. — Поэтому ты всегда казался мне близким, не переживай об этом.

У Джеюна была ещё одна особенность. Он просто в один миг мог успокоить человека и заставить почувствовать себя в своей тарелке. И на этот раз у него получилось. Благодаря ему Сону стало спокойнее на душе.

****

Когда они вернулись домой, была уже ночь. В доме Джеюна было тихо, лишь редкие звуки с улицы прерывали эту тишину.

— Я постелю нам на полу, — сказал Джеюн, проходя в свою комнату.

— Будем все спать вместе.

Сону устало опустился на край матраса, наблюдая, как Джеюн с лёгкостью раскладывает постель. Он быстро разложил три матраса рядом, покрыв их тонкими одеялами.

— Сонхун будет в середине, — решил он в один миг, и никто не смел ему отказывать.

— Как хочешь, — лишь буркнул Сонхун в ответ, садясь на своё место.

Хоть Сонхун и общался с ним неформально, но всё равно было заметно, что он очень сильно уважает его и никогда не умеет по-настоящему перечить ему.

Сону же вдруг осенило, и он почувствовал себя просто плохо. Ему ещё никогда не приходилось спать так близко к брату (не считая их детства). Рядом с Джеюном ему было не настолько неловко, но Сонхун... Он будто бы окружал себя невидимым барьером, даже сейчас, когда всё ещё выглядел каким-то убитым.

И спустя какое-то время, лёжа на своих местах, они просто молчали.

— Сегодня было весело, — сонно пробормотал Джеюн, нарушая тишину.

— Согласен, — тихо ответил Сону.

Сонхун ничего не сказал, но Сону почувствовал, как его плечо чуть шевельнулось. Может, ему тоже понравилось? Или он просто снова в своих мыслях?..

Однако Джеюн после этого уснул достаточно быстро, ведь его дыхание стало ровным и глубоким. Сону едва слышно вздохнул, осознавая это, и перевернулся на спину. Честно говоря, засыпать последним — такое себе.

Темнота комнаты, мерцающий свет за окном, приглушённые звуки улицы вдруг будто начали давить на него не на шутку. Вроде бы всё это должно было успокаивать его, но сон всё не приходил, и от этого становилось не по себе.

И вообще-то он устал за сегодня и должен был уснуть мгновенно, так же как Джеюн-хён, но что не так? Может, присутствие брата так и давит на него?

Брат тем временем лежал неподвижно, но Сону всеми фибрами своего тела чувствовал, что тот ещё не спит. Его дыхание было слишком неровным, а иногда казалось, что он даже чуть вздрагивает.

Почему он не спит? О чём он думает? Может быть, его тоже что-то тревожит?

Сону так хочет спросить его, но не осмеливается. Вместо этого он закрывает глаза, надеясь, что сон всё-таки придёт к нему.

Однако чужой тихий голос заставляет его едва заметно вздрогнуть от неожиданности:

— Не спится?

Сону совсем не ожидал, что именно хён заговорит первым.

— Да... — шёпотом в ответ.

Несколько секунд повисла тишина, и Сону уже подумал, что Сонхун больше ничего не скажет. Но тот внезапно будто бы двинулся ближе к нему, и теперь его голос звучал совсем рядом:

— Почему?

Сону открыл глаза и уставился в потолок, почувствовав себя взволнованным по непонятной причине. Он и сам не понимал, почему так сильно волнуется...

— Просто не могу уснуть, — он замялся, не зная, как подобрать интересный ответ. Но получилось как получилось.

— А ты?

— Не нужно было мне спать днём в песке, — говорит старший. — Теперь не могу уснуть.

— Наоборот, мне кажется, что тебе нужно было выспаться, ведь казалось, что ты в последнее время не расслаблялся совсем, — проговорил Сону почти шёпотом.

— Может быть.

И всё.

Снова гробовая тишина.

Младшему не хочется прерывать разговор, ему хочется побольше поговорить с братом о чём-то, но в голову ничего разумного не приходит. Просто не о чем поговорить...

Но внезапно в темноте раздаётся едва слышный шорох. Сону не знает почему, и сам, не осознавая, поворачивается к звуку.

И так получается, что они поворачиваются друг к другу одновременно.

Глаза Сону распахиваются в тот же миг, что и у Сонхуна. В темноте сложно разглядеть выражение лица брата, но их взгляды сталкиваются, и они просто замирают, утопая в глазах друг друга.

Сонхун смотрит на него так, будто хочет что-то сказать, но снова не решается. А Сону впервые за долгое время видит в его взгляде нечто иное, кроме холода.

Наконец, Сонхун медленно моргает и отводит взгляд, снова ложась на спину.

— Спи, — тихо бросает он, но голос звучит мягче, чем обычно.

Сону не отвечает. Он остаётся лежать на боку, всё ещё смотря в сторону брата.

Нужно спать.

Ведь непонятно, что его ждёт завтра.