Сны из прошлого

Он особо не понимал, сколько их… Его окружила толпа парней со всех сторон, не дав ему ни единого шанса защитить себя. Каждый удар причинял невыносимую боль, но не она была худшей частью его неожиданного кошмара — женский крик разрывал воздух, вызывая у него отчаяние. Это был крик Ынби, полный ужаса и боли. Чонсон никогда не ощущал себя таким никчёмным. Кто бы мог подумать, что его самый счастливый день закончится вот так… Казалось, это был лучший день рождения проведённый с Сону. А затем появилась Ынби, и их такая невинная прогулка вот так вот завершилась…

Пак сразу не понял, что происходит, но всё стало яснее, когда он заметил Ван Ханыля, который смотрел на них свирепым взглядом. За ним стояла его банда. По сути, без них Ханыль был никем…

Чонсон, видимо, сильно задел его гордость, раз те теперь беспощадно избивали его прямо перед возлюбленной. Ынби удерживали, вынуждая её смотреть, как его избивают. Она громко, отчаянно рыдала, кричала, пока Чонсон всё сильнее терял силы. Какая жалость…

— Ынби-я, — шептал Чонсон сквозь боль. Хотя он и сам не до конца понимал, как ему больно. Ему казалось, что страдания Ынби
причиняют ему больше боли, чем удары этих подонков. Ведь он хотел быть с ней в счастливые моменты, быть её защитником, опорой… Но что в итоге? Теперь она видит его унижение, беспомощность, никчёмность. Всё, чего он искренне хотел — это строить с ней семью, дарить ей улыбки, а не показывать себя таким. Возможно, всё было бы не настолько ужасно, если бы за всем этим не наблюдала Ынби? Кто знает…

— Чонсон-оппа, нет, умоляю, не надо! — голос Ынби дрожал от отчаяния.
— Остановитесь, умоляю! Он ни в чём не виноват…

Нет, только не это. Если бы у него была хоть капля сил, он бы просто обнял свою Ынби, защитил бы её от всех. Он бы хотел быть для неё супергероем, но… Реальность
оказалась слишком суровой. Так несправедливо… Целая толпа нападает на одного, и он ничего не может с этим поделать. Всё это казалось таким нечестным. Неужели это конец? Так ли всё должно закончиться?

— Ты променяла меня на этого неудачника? Вот это действительно унизительно, Ынби-я, — злобно рассмеялся Ханыль, и безумие мелькало в его глазах.

Снова удар, и Чонсон зажмурился, ожидая очередной волны боли.

— Умоляю, отпусти его, он же ни в
чём не виноват! — задыхаясь в рыданиях, просила девушка, заставляя сердце Чонсона сжаться от боли. — Тебе ведь нужен я, а не он, прошу, ради всего святого… отпусти его!

— Замолчи, сука! — и когда Ханыль влепил Ынби звонкую пощёчину, Чонсону стало в разы больнее, чем ранее. Чёрт, только не это…

Он открыл рот, чтобы что-то сказать но вместо слов из него медленно начала вытекать тёмная кровь. Она струилась по подбородку, оставляя за собой багровые следы. С каждым новым усилием слова так и не находили выхода — лишь новые капли крови падали вниз, и всё было тщетно.

Чонсон хотел защитить её, уберечь от всего этого, но его тело не слушалось, силы покидали его. С каждым ударом мир становился всё более размытым. Неужели это и правда конец? Конец всему, о чём он так мечтал?

Перед глазами внезапно всплыл образ Сону, его милого друга, который стал ему младшим братом.

Он обещал ему многое — быть для него тем, кто всегда будет рядом. Но всё теперь впустую. Сону был его вирусом счастья, человеком, который впервые увидел в нём не пустое место, а достойного уважения человека.

Чонсон сжал в руке плеер, тот самый, который Сону подарил ему. Он словно цеплялся за него, как за последнюю ниточку связи с любимым тонсэном. Как будто этот плеер мог бы передать ему его сожаление и боль, мог бы передать младшему то, как он виноват перед ним…

— П-прости… мой милый т-тонсэн…я не сдерж-жал своё о-обещание… — слова с трудом вырывались из его губ, когда Ханыль наступил ему на руку с такой силой, что плеер, вместе с его пальцами, треснул под его ногой.

Всё вокруг затуманилось. Ханыль всё так же смеялся, а крик Ынби становился всё тише.

«Сону-я. Ынби-я. простите меня на этот раз, хорошо? Простите за всё… Вы ведь сделали меня счастливым, заставили почувствовать себя особенным. Но всё это заканчивается таким глупым образом. Может, я и эгоист…но давайте встретимся в следующей жизни… Если существует следующая жизнь, я надеюсь, что мы будем счастливыми…»

****

Джей просыпается, и первое, что он ощущает, — это тяжесть в груди и невероятная дрожь по телу. Сердце словно беспрерывно колотится, а руки дрожат от разных эмоций. Сначала он не может понять, что произошло, и, лёжа в постели, пытается собрать свои мысли и прийти в себя. Неужели сны могут быть настолько реалистичными? И, кажется, этот сон снится ему не впервые. Он и раньше видел, как дрался с кем-то в своих снах, однако быстро забывал об этом… Да уж, к чему, интересно, снится собственная смерть? Надо бы погуглить.

С горем пополам успокоившись, Джей берёт телефон и смотрит на часы. Восемь вечера. Черт, не надо было засыпать после занятий, из-за этого снятся всякие кошмары, ей-Богу.

— Приснится же, — Пак тяжело вздыхает и зачесывает волосы назад, пытаясь восстановить дыхание. Он принимает сидячее положение и оглядывается по сторонам, чтобы убедиться: реальность ли это или нет?

А ещё… откуда вообще появился Сону? Странно. А ещё какая-то девушка, которая так отчаянно хотела его спасти… Неужто его мозг мог придумать настолько печальный сон? Удивительно просто.

Или это из-за того, что Сону стал странным в последнее время? А то, что он обнял его ни с того ни с сего… это уже ни в какие ворота, вот серьёзно. Сегодня Джей, кажется, чересчур много думал об этой вредине, вот и тот стал центром его кошмара, чтоб его. Хотя… как и ожидалось. В нормальных снах этот Ким Змеюка вряд ли бы приснился ему. От своих мыслей Пак усмехается.

Однако Джею не хочется, чтобы вся ситуация стала ещё более запутанной. Сону ведёт себя подозрительно, и это факт. Поэтому он снова берет телефон и находит его номер (хорошо, что он попросил у Чонвона его номер) и пишет сообщение о том, что им надо поговорить. Пак уверен: им явно есть, что обсудить.

Да, Джей считает это глупым, да и не знает толком, о чем именно им с Сону нужно поговорить, однако что-то подсказывает ему, что так надо. У него есть некое ощущение, словно это важно…

Джей вздрагивает, когда в следующую минуту раздаётся звонок в квартире. И это, наверное, к лучшему. Ему просто необходимо отвлечься. Может, это Сонхун или Хисын? Они частые гости его квартиры. Но они бы спросили заранее, в каком он доме находится: в своём или в родительском? Неужели забыли?

Стараясь избавиться от тревожных размышлений, он, не глядя на камеру, открывает дверь и оказывается лицом к лицу с Чонвоном, который держит в руках небольшой пакетик, и застывает.

Они смотрят друг на друга молча, прежде чем Ян от неловкости прерывает эту паузу.

— Привет, хён, — здоровается Чонвон, а его такая уже родная улыбка Джея мгновенно согревает. Но при этом воспоминания о последней встрече внезапно накатывают на него, как волны. Он и сам не понимает себя. Почему ему так неловко от всего этого? Ведь, по сути, ничего такого не было.

Джей ничего не ответил, ведь его сердце заколотилось быстрее из-за воспоминаний. В тот раз Паку стало не по себе, когда он спросил у Вона, чего он хочет выпить, а Чонвон шёпотом ответил: «Воды, пожалуйста. А можно тебя». Эта фраза осталась в его голове, и он начал понимать, что их флирт иногда переходит границы. Пак не может отрицать, что чувствует себя некомфортно, но в то же время это его и привлекает. Джей совсем перестал себя понимать. И будто бы такие странные, но незнакомые для него ощущения ни к чему хорошему не приведут… Где видано, чтобы из-за парня сердце могло буквально выпрыгнуть из груди? Вот он тоже не знает. Всего лишь хочется надеяться, что это из-за того, что до этого никто о нём не заботился так искренне, как это делает Ян…

— Ты как? — так и не добившись ответа, спрашивает Чонвон, он явно замечает, что со старшим в последнее время что-то не так.

— Не очень, — тихим голосом отвечает Джей, стараясь не выдать своих истинных чувств. — Я писал тебе, что приболел.

«Поэтому гостей я не ждал…» — проносится в мыслях Джея, но он ни за что бы не смог сказать что-то настолько жестокое младшему. Чонвон не заслуживает к себе такого отношения.

— Я понял это, поэтому подумал, тебе нужно немного поддержки, — голос Чонвона становится тише, но он поднимает свой пакетик выше.
— Надеюсь, этот суп поможет, я сам его приготовил.

Джей берёт его и чувствует, как внутри него появляется чувство благодарности и смущения.

Он прекрасно помнит, как после той фразы Пак просто тихо рассмеялся, пытаясь думать, что это очередной флирт со стороны Чонвона. Да и Ян так же поддержал его смех, разряжая обстановку. И после этого Джей предложил ему поспать на его кровати, сам он уснул на диване. После дня, полного экшена, оба, естественно, сильно вымотались. Однако на следующий день Паку пришло некое осознание. Осознание того, что Чонвон слишком много в его жизни. И что он не похож ни на одного его друга. Такой друг, к которому он испытывает незнакомые ему чувства… Странно. Хоть и они продолжили переписываться, Джей почему-то избегал встреч. Он будто бы не был готов увидеть Чонвона вживую.

— Проходи, — заметив, что Ян всё ещё стоит у двери, старший вдруг ощущает сильный стыд перед ним. Ведь казалось, что Чонвон выглядел потерянным от холодности друга и уже собирался уйти.

— Знаешь, — начинает Джей, пытаясь разрядить обстановку, пока младший разувался и снимал с себя куртку. — Мне кажется, я видел тебя во сне.

Чонвон поднимает брови с интересом.

— И что же там было? — спрашивает он с улыбкой.

Джей сначала застывает, его щеки становятся горячими от неожиданного вопроса.

— Ну… это немного смешно, но ты был девушкой.

Чонвон начинает смеяться, и это расслабляет Пака.

— Наверное, я был красивой девушкой, раз ты так запомнил!

Джей так же смеётся и вешает его куртку на вешалку в шкафе. Однако он вспоминает, каким печальным был его сон, из-за чего его улыбка немного спадает с его лица.

В его сне Чонвон выглядел таким отчаянным… А он мечтал его обнять и утешить. В этой мысли есть что-то, что заставляет ощущать Пака таким виноватым перед младшим. И Джей, наконец, притягивает Чонвона в свои объятия, чувствуя, как ему становится намного спокойнее.

— Спасибо, что пришёл, правда… — шепчет он сквозь объятия.
— На самом деле, я очень соскучился по тебе.

— Я тоже, хён, — Чонвон обнимает его в ответ, тоже переходя на шёпот.
— Всё время думал только о тебе.

Теперь, когда он стоит так близко к Чонвону, Джей осознаёт, что всё это взаимодействие становится всё более запутанным, но в то же время таким необходимым для него…

****

Вечерняя игра с Джейком стала для Хисына значимой. Он чувствовал себя счастливым, когда наконец-то сблизился с Джейком, ведь у них была общая любовь к спорту. Однако что-то пошло не так. Ли казалось, что его друг изменился. И не в пользу Хисына.

Спортзал был погружён в полумрак, лишь несколько тусклых ламп освещали паркетный пол, отбрасывая длинные тени на стены. Звуки мяча, отскакивающего от пола, нарушали тишину, а многочисленные мысли Хисына не давали ему покоя.

Вот они, как и обычно, играют в баскетбол, но между ними будто бы есть какое-то напряжение. Хисын не до конца понимал, кто из них напряженнее: он или Джейк?

Джейк действительно изменился. Если раньше они много разговаривали, смеялись и дразнили друг друга, то сейчас Джейк был сосредоточен как никогда. И играл так, словно это чемпионат мира. Каждый его бросок казался для Хисына чересчур резким, а движения — нервными. Хисын невольно вздрагивает, когда Шим почти грубо отбирает мяч, и застывает, ощущая себя странно.

— Эй, Джейк, — произносит он, едва ловя мяч из-за напора друга. Он много раз спрашивал, всё ли с ним в порядке, однако Шим всегда отнекивался и избегал разговора. Но сегодня Хисын был решителен. Он не понимал, что происходит, и ему хотелось наконец-то решить это недоразумение. — Что с тобой? Ты выглядишь так, будто тебя что-то тревожит долгое время.

— С чего ты взял? Всё как обычно, — отвечает Джейк, продолжая игру. Но в его голосе слышится нервозность.

Хисын останавливается, чувствуя, что за этой напряженной игрой кроется нечто необъяснимое.

— Слушай, я же не слепой, вижу, как ты поменялся. Неужели ты не хочешь выговориться? Или, может быть, тебе нужно отвлечься? — говорит Хисын, пытаясь искренне помочь другу.

— Как? — бросает Джейк небрежно и кидает мяч в корзину.

— Ну, я и парни обычно идём в клуб и находим себе подходящих девушек. Может, пойдём туда? Найдём кого-то классного? — пытается подбодрить его Хисын, ведь такое много раз срабатывало на Сонхуне и Джее.

Джейк останавливается, и его глаза на мгновение наполняются замешательством.

— Я… — начинает он, хмуря брови. Он выглядел так, будто слова друга ему не понравились. — Знаешь, я не такой, как ты. То есть, я не могу относиться к этому так несерьёзно, как вы. Я даже не представляю, каково это — ничего не чувствовать и в то же время флиртовать с кем-то. Это глупо.

Хисын останавливается, не веря своим ушам. Он никогда не думал, что слова Шима могут пронзить его как нож. Однако в чём-то Джейк был прав.

— В смысле? — всё же спрашивает Хисын.

Джейк шумно вздыхает, но его голос становится тихим:

— Разве это не правда? Ты легкомысленный, Хисын.

В воздухе повисает тишина, и Хисын чувствует, что между ними возникла непреодолимая стена. Хисын прекрасно понимает, что Джейк прав, но всё равно в душе становится не особенно приятно.

Тем не менее, ему не хочется сдаваться:

— Джейк, я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Если ты против такой идеи, мы можем придумать что-то другое.

Джейк молчит и смотрит прямо в глаза второго. Хисыну казалось, что-то вот-вот и Шим собирается открыть душу, но вдруг он замолкает и снова отворачивается.

— Извини, мне нужно уйти, — произносит Джейк тихо и начинает собирать свои вещи с пола.

— Джейк, подожди! — Хисын не может оставить всё так. — Ты не можешь убежать так просто! Ты всё время так делаешь, не устал вечно убегать?!

Но Джейк останавливается, и в его глазах мелькает раздражение.

— И что ты от меня хочешь услышать, я не понимаю? — выпаливает друг нервным голосом.

— Всякое ведь возможно, — растерянно отвечает Хисын. — Может, проблема с семьёй или с девушкой…

И, наверное, этот миг стал для Джейка последней каплей.

— Какая, блять, девушка?! — вышел из себя Джейк, зацепившись за последнее слово. — Мне нравятся парни, а не девушки! Разве это не очевидно? — и только после этого пришло резкое осознание, и он застыл, уставившись в потерянные глаза напротив. Он шепчет тихое «черт» и отводит взгляд, добавляя тихое: — Доволен теперь?

«Я ведь не хотел, чтобы моё признание было таким…» — думает Шим удручённо, отворачиваясь от него.

Хисын смотрит на него в полном недоумении, но Джейк уже спешит покинуть спортзал, его шаги становятся резкими.

— Джейк! — зовёт Хисын, но тот не останавливается, лишь кидает ему взгляд, полный внутренней борьбы и гнева на себя.

— Извини, я просто… — произносит он, выходя за двери, не закончив фразу.

Дверь за ним закрывается с глухим звуком, и Хисын остаётся один в полумраке спортзала, осознавая, что между ними возникла новая, ещё более сложная стена.

****

Сонхун едва держит в руках руль, когда Сону вдруг, легко и беззаботно, произносит:

— Давай переспим.

В этот момент мир вокруг него словно замирает. Шок охватывает его, и он чуть не теряет контроль над автомобилем. Эмоции накрывают его, вызывая смешанные чувства: злость, возмущение, растерянность. Наверное, он никогда не поймет Сону. И о чем вообще он думает? Думает, что с ним можно вот так вот вести странные игры? Наверное, правильно думает… Ведь Сонхун всегда, каким-то волшебным образом, относился к Сону чересчур понимающе и нежно. Он никогда прежде не ощущал такого ни к кому другому.

Однако он все равно злится, потому что это отнюдь не смешно.

— Ты издеваешься сейчас? — голос звучит резче, чем хотелось бы, но он пытается вернуть себя в реальность. — Нельзя так выпаливать такие слова, особенно когда я за рулем!

Сону, как будто осознав всю глупость своего поступка, начинает чувствовать настоящий стыд. Да, правда… чем он только думал? Явно не головой. После разговора с Хангелем всё ещё сильнее начало пугать, и ему хотелось все вернуть. Но Ким сглупил, не нужно было начинать так резко. Но в то же время времени будто бы осталось совсем мало, и поэтому он был растерян и перестал соображать…

— Извини, пожалуйста, я не подумал… — тихо шепчет, опуская голову и пытаясь скрыть красные от смущения лица.

Сонхун больше ничего не отвечает, но его хмурое выражение лица остается неизменным. Сону всеми фибрами ощущает это напряжение в воздухе. И он понимает Сонхуна. Понимает, почему он так разозлился. Будь Сону на его месте, давно бы послал на все четыре стороны. Ведь всё, что сейчас происходит в жизни Кима, совсем не укладывается в голове, а его поведение кажется ужасным. Таким, будто бы он использует Сонхуна в каждый удобный для него момент. Но только Сону известно, как он любит и уважает этого парня в своей душе.

Они молчат всю дорогу, неловкость все растет, а мысли крутятся в голове Сону бесконечно.

Когда они наконец останавливаются перед воротами общежития, Сонхун тихо произносит:
— Мы приехали.

Сону не спешит выйти, его глаза ищут взгляда Сонхуна, будто он надеется, что тот что-то скажет. Ему не хочется уходить, он хочет остаться рядом с Сонхуном, провести с ним еще хотя бы несколько минут. Не хочется прощаться с ним на такой странной ноте…

— Сону, ты можешь выходить, — повторяет Сонхун, а Сону чувствует, как нарастает его собственное беспокойство. В этот момент Пак впервые кажется суровым и холодным, и Сону становится не по себе от такого осознания. Насколько сильно он его задел? Насколько сильно разочаровал?

В молчании проходит несколько секунд, прежде чем Сону решается заговорить.

— Ты так и не ответил на мое предложение, — с горем пополам говорит он, пытаясь ухватиться за последний шанс. Хоть и все это достаточно глупо. Да, он снова рискует упасть в его глазах, но что поделать?.. У Кима словно нет другого выбора.
— Мы… не можем переспать?

От своего вопроса хочется засмеяться, да и так громко. Настолько это убого, честное слово…

Тот тяжело вздыхает, закатывая глаза от негодования. И это так ожидаемо.

— Вот скажи мне честно, чего ты добиваешься, Сону? — спрашивает он, его голос становится чуть мягче, но в нем все еще звучит недовольство. — Ты сначала отшиваешь меня, а потом говоришь такие вещи… Я просто не понимаю тебя.

Сону опускает взгляд, чувствуя, как нарастает чувство вины перед ним. В его голове всё путается, и он не знает, как объяснить свои чувства. Почему это так сложно?

— Я не знаю, — отвечает он, осознавая всю тупость ситуации.
— Просто… просто я хотел, чтобы это случилось.

Сонхун смотрит на него с непониманием, его глаза полны противоречий. Тишина вновь заполняет салон машины, ведь двое одновременно не знают, как комментировать эту ситуацию.

Сону сидит молча, в душе царит неразбериха. Он не знает, что сказать, как оправдаться после всего, что произошло. Он не объяснил Сонхуну, почему прервал их связь, которая могла бы перерасти во что-то большее. Он чувствовал, как сердце сжимается от стыда, осознавая, что поступал как полный мудак. Но Сонхун никогда не упрекал его. Даже когда Сону вел себя подло, он продолжал заботиться о нем, как будто его чувства были важнее собственных. А теперь, когда в его сердце зарождалось желание забыть о страхах и быть с Сонхуном, он не мог найти в себе оправдания. Надежда, что с Паком все может вновь получиться, давала ему некую уверенность. И даже если Сонхун оттолкнет его, Сону хотелось попытаться все исправить, чтобы потом не жалеть.

Он не знал, как ответить, но вдруг решился и, нежно обхватив лицо Сонхуна своими ладонями, заглянул ему в глаза.

— Знаю, что я полный идиот и мне нет оправданий, но мне хочется побыть с тобой… — его голос звучал тихо, но искренне. — Да, я тот еще эгоист, но не хочу никуда уходить. Я хочу быть с тобой, спать в твоих объятиях, целовать тебя, видеть тебя… Прямо сейчас… Не выгоняй меня, пожалуйста. Дай мне ещё один шанс.

Сонхун слегка качает головой, его лицо выражает недоверие, смешанное с болью.

— Почему ты так поступаешь со мной, Сону-я? Ты просто прекрасно знаешь, что ты — мое слабое место, да? Вот поэтому ты с такой лёгкостью пользуешься своим преимуществом? — с болью в голосе задается вопросами Пак, отчего Сону качает головой, отрицая это.

— Ты так и не понял, насколько я в тебе нуждаюсь, Сонхун, — отвечает Сону и, не выдержав, накрывает губы Сонхуна своими. Только Киму известно, сколько он мечтал об этом моменте… Сколько раз мечтал снова ощутить его губы на своих. Он прикрывает глаза, пытаясь запечатлеть этот момент в памяти. Это было так важно для него. Сонхун, к счастью, не отстраняется, но его губы остаются неподвижными, и Сону чувствует, как в груди разливается тревога.

— Пожалуйста, прости меня… — шепчет он, отстраняясь и ловя отстранённый взгляд Сонхуна. — Все было слишком сложно, я не знал, что делать…

— Я никогда не обижался на тебя, — признается Сонхун. — Я всего лишь убивался от того, что никогда не понимал тебя. А сейчас я еще сильнее запутался, понимаешь? — он отворачивается, пряча взгляд, словно не желая смотреть на него.

И Сону застывает в недоумении, когда Сонхун задает следующий вопрос:

— Ты влюбился в Джея?

Этот неожиданный вопрос выбивает Сону из колеи. Это что, такая нелепая шутка?

«Что за бред? Какой Джей? Какая влюбленность? Что он вообще несет?» — прокручивает он в голове, ведь этот вопрос действительно застаёт его врасплох. Откуда только взялась такая мысль в его голове? Сону даже не знает, как переварить это в своей голове… Возможно, поэтому он на какой-то миг потерял дар речи?

Тем временем Сонхун продолжает, прерывая его мысли:

— Знаешь, я целый день об этом думал. Я увидел, как вы с ним обнимались. Вначале подумал, что мне это мерещится, учитывая то, как вы ненавидели друг друга. А потом всё стало на свои места. Я начал понимать, почему ты так резко прервал наше общение. Ты просто влюбился в моего лучшего друга… И тебе было тяжело всё это время. Я это понимаю. Если ты хочешь быть с Джеем, я не против. Да, мне будет чертовски больно, но для меня важнее твоё счастье. Я хочу, чтобы ты был жизнерадостным и не выглядел таким болезненным, как сейчас. Если ты чувствуешь передо мной вину, то не нужно. Я поддержу тебя в любом случае, Сону.

Каждое его слово причиняло Сону всё больше боли. Как он может быть таким понимающим, даже когда его сердце разбито? Это вызывало в Сону смешанные чувства: он хотел смеяться от недоразумения и одновременно плакать. Как можно придумать такое из-за одного объятия?

Не в силах сдержаться, Сону вдруг начинает смеяться, хотя сам не понимает, почему. Его смех звучит громко и нервно.

Сонхун смотрит на него с полным недоумением, его брови сдвинуты.

— Эй, вообще-то я не сказал ничего смешного, — говорит он, его голос полон недовольства.

— Боже, это огромное недоразумение, Сонхун! — едва успокоившись, отвечает Сону. — У меня не может быть чувств к Джею. Это просто невозможно!

— Так что же тогда значили те объятия? — не понимает Сонхун, но в то же время он чувствует себя слегка растерянным.

Сону, потупив взгляд, не может найти ответа.

— Вот видишь, ты не можешь мне объяснить даже это, — тяжело вздыхает Сонхун, его разочарование чувствуется в воздухе.

— Я просто… увидел грустный сон, где Джей умер, вот и решил обнять его, когда увидел, — пытается объясниться Сону, но его слова звучат странно и нелепо.

— Очень смешно, — смотрит на него Сонхун с недоверием. — Сону, ты считаешь меня за глупца?

— Да, это может звучать нелепо… но это правда, — говорит Сону, избегая взгляда парня. Если бы ему кто-то так сказал, он бы подумал, что это полный бред… И как только Хун сдерживается?

Сонхун смотрит на него долго и изучающе, будто бы пытается найти хоть какой-то подвох.

— Ладно, — наконец говорит Пак, сдавшись. — Но потом я жду от тебя нормальных объяснений.

Сону, радуясь этому, кидается к нему с объятиями, а Сонхун наконец-то обнимает в ответ, притягивая его ближе… Как же он соскучился… Сону теперь ни за что его не отпустит. Ну, пока смерть их не разлучит, конечно же…

Совсем не хочется думать о плохом, однако серьёзного разговора с Джеем и Сонхуном никак не избежать.