11.Таких как ты сжигают
Сюзанна.
Лукас вернулся ко мне и повёл к машине своего друга. Он даже открыл мне дверь.
— А ты оказывается у нас джентльмен, — едко сказала я.
— Ты ещё много обо мне не знаешь, детка, — заигрывающим тоном сказал он.
— А говорят ещё женщин не понять, так у этого настроение уже третий раз меняется... — пробормотала я себе под нос.
— Что ты там опять бубнишь?
— Ничего, не могу дождаться попасть домой.
Я скорчилась от внезапного и болезненного спазма в желудке.
— Ты как? — Лукас повернулся посмотреть на меня, и на его лице было видно искреннее переживание.
— Как думаешь?
— Если язвишь, значит всё не так плохо. Потерпи, сейчас доедем, выпьешь лекарство, и тебе станет лучше.
Было ощущение, что мне нож в живот всадили.
— Если тебе станет хуже, скажи, я остановлю машину, и ты подышишь воздухом.
Из-за боли я только кивнула.
— Какое твоё последнее воспоминание об отце? — спросил Лукас.
— Ты серьёзно хочешь об этом сейчас поговорить? — злобно ответила я.
— Я пытаюсь отвлечь тебя. Поэтому отвечай, — всё не унимался он.
— ... У нас был парк аттракционов возле дома... Когда он приехал в последний раз пять лет назад, он взял меня туда, но потом пришла мама, и они поругались. Так он уехал, хотя обещал побыть несколько дней.
— Как часто вы виделись?
— Около семи раз.
— Семи раз за год?
— За всё время.
— Но он был в Америке каждый месяц почти...
— А какое твоё последнее воспоминание? — прервала его я.
— Он должен был уехать в очередной раз и вечером перед этим отчитал меня за мою работу. Как и всегда.
— А вы были близки?
— Когда-то да.
— Но вы оба байкеры, ты продолжаешь его дело... Разве вы не проводили много времени вместе?
Лукас поправил волосы рукой, было видно, что ему не комфортно говорить об этом.
— Мы могли жить в одном доме, но почти не виделись.
Мы уже были близки к дому, поэтому не стали продолжать разговор.
Боль усилилась, когда я вышла из машины. Я решила постоять, опершись на дверь.
— Привет, как Эд? — спросил Лукас у кого-то телефону.
— Понятно, слушай, какие признаки алкогольного отравления?.. Нет, моя знакомая плохо себя чувствует после того, как выпила алкоголь, она в первый раз пьёт, но что-то ей совсем плохо.... Сейчас... — Лукас положил руку мне на лоб. — Нет, температура вроде в норме. У неё сильная боль в желудке... — он обратился ко мне, — что ты ела? И когда?
— Круассан и кофе днём.
— И всё?
— Да.
Он повторил мои слова по телефону.
— Ага, понятно...спасибо, — сказал он и положил трубку.
— Пить первый раз на голодный желудок. У вас в Америке хоть чему-то учат? — у меня не было сил ответить ему.
—Ладно, мне сказали, что сделать, сейчас всё пройдёт.
Он положил руку мне на спину и попытался помочь пойти, но боль мне не давала и сделать шагу.
Неожиданно он взял меня на руки.
— Ты хоть что-то ешь? — спросил он.
Я просто обвила руки вокруг его шеи и положила голову на его грудь.
Слёзы катились по моим щекам, но я не обращала внимание на это и слушала его сердцебиение, которое успокаивало меня.
— Всё будет хорошо, потерпи... — шептал он мне.
Мы оказались в ванной комнате, и он аккуратно положил меня на пол душевой кабинки и включил тёплую воду.
Прижав ноги к себе, не хотя, чтобы он уходил, я откинула голову назад на холодный кафель.
— Сейчас принесу тебе горячий чай.
Как только я закрыла глаза, воспоминания накрыли меня:
Я стояла посередине класса, и все смотрели на меня.
— Таких как ты сжигают, привязав на столб. Но ты такая жирная, что столб тебя бы не выдержал, ведьма, — сказал Джеймс.
Весь класс стал смеяться, но я смогла сдержаться, чтобы не заплакать.
— Хотите знать, чтобы бы сделали с такой, как она? — спросил Джеймс, обращаясь к школьникам, собравшимся вокруг него.
Одобрительный возглас прошёлся по всему классу.
Он подошёл ко мне и взял прядь моих волос у лица, достав зажигалку, он поднёс её к моим волосам.
Я тряслась от страха внутри, но не могла двигаться.
— Нет, нет, только не это, пожалуйста, Джеймс.
— Тише, тише, это я Лукас, ты в безопасности, — он обхватил моё лицо руками.
Я прижалась к нему, чуть ли не заставляя его падать.
Он гладил мои волосы.
— На, выпей.
Он протянул мне стакан с горячей жидкостью, и я стала быстро пить.
— Осторожно. Не обожгись, — сказал он.
Я заметила, что Лукас теперь мокрый насквозь.
— Прости, — тихо сказала я, когда отпустила его.
— Пустяки. Как ты себя чувствуешь? — он убрал мои мокрые волосы, которые прилипли к лицу.
— Хреново, — честно ответила я.
— Это был мятный чай, боль должно скоро отпустить.
Я кивнула, не вслушиваясь в его слова.
— Кто такой Джеймс? — осторожно спросил он.
— Уже не важно.
Он понял мой намёк и ушёл за полотенцем.
Накрыв меня им, Лукас помог пройти в комнату.
Он стал снимать мою кофту с меня, когда я его остановила.
— Ты серьёзно? — спросил Лукас.
— Лучше подойди к шкафу и дай мне свежие вещи.
— Как будто есть на что смотреть, — рробубнил он себе под нос, за что я бросила мокрую кофту на него.
Он в ответ бросил в мою сторону сухие вещи и повернулся, когда я ему разрешила.
Я легла на кровать, а он укрыл меня.
— Я не собираюсь убегать, — сказала я, когда он стал плотно укутывать меня вторым пледом.
— Тебе нужно тепло.
— Откуда этот плед?
Я заметила, что это был тот самый, с которым я проснулась.
— Он был мамин. Я принесу таблетку от твоей боли. Тебе нужно успокоительное или снотворное?
Я замешкалась перед тем, как ответить.
— Нет.
Лукас сел рядом после того, как принёс стакан с водой и лекарство, и протянул их мне.
Я возвращала стакан ему в руки, когда заметила, как близко мы находимся.
Наши взгляды встретились, и я не могла отвести взор от его тёмных глаз.
Его взгляд опустился на мои губы, отчего я облизнула их. Он прокашлялся и встал с кровати.
— Не думай, что моё отношение к тебе поменялось после того, как я тебе помог. Тебе надо стать ответственной, я не собираюсь нянчиться с тобой.
— Тебя никто и не просит, — грубо ответила я.
— Вот и хорошо, — сказал Лукас и ушёл.