Ядовитая принцесса (GL)

— А-Ин... — Всю ночь Гу Цинчжань представляла себе, что скажет Лу Ин, когда проснётся, что она будет делать... Но она не ожидала такого. Неужели она ослышалась? Ведь то, что бормотала Лу Ин, было...

— Кто ты... — Лу Ин чувствовала, что видела эту женщину раньше, но когда она сосредоточилась, чтобы вспомнить, её снова накрыла головокружительная слабость.

— Э-э... больно... — единственное слово, которое смогла выдавить Лу Ин, стиснув зубы. Она продолжала крепко держать голову руками, перед глазами всё было расплывчато, в голове было ощущение, что что-то вот-вот вырвется наружу, но она никак не могла ухватить это

Не могу вспомнить, ничего не могу вспомнить.

— А-Ин, не бойся... — Гу Цинчжань наклонилась, не обращая внимания на сопротивление и борьбу Лу Ин, обняла её, чтобы успокоить, и легко похлопала её по спине, её голос становился все тише и тише: — Не бойся... не бойся... я с тобой...

Наконец, Лу Ин успокоилась, прижавшись к её груди, словно это объятие могло отогнать её страх. Она подняла голову и пристально посмотрела на Гу Цинчжань, словно пытаясь что-то вспомнить, но чем больше она старалась, тем больше путалась в своих мыслях.

— Кто ты? — это был уже третий раз, как Лу Ин спросила это. Она смотрела на неё, как на незнакомку, без любви и ненависти. Гу Цинчжань только тогда с горечью спросила: — А-Ин, ты... ты действительно не помнишь меня?

— Как ты меня называешь? — Лу Ин нахмурилась, слабо спросив. Она слышала, как собеседница снова и снова произносит это имя, значит, она её знает.

Встретившись с её ясными глазами, Гу Цинчжань задумалась. Она действительно ничего не помнила, даже свою личность забыла.

— Не могу вспомнить... — Лу Ин закрыла глаза, слегка покачивая головой, и задумчиво произнесла: — Ничего не могу вспомнить... совсем...

— Тогда не думай! Не думай... — одна рука Гу Цинчжань крепко обнимала её, другая нежно поддерживала лицо Лу Ин. Она признавала, что так поступать – эгоистично и подло, но всё же не хотела, чтобы Лу Ин узнала о её самой жестокой и неприглядной стороне.

— Не могу вспомнить... — прошептала Лу Ин, утомлённо закрывая глаза. Она чувствовала себя такой уставшей.

Гу Цинчжань помогла ей медленно лечь на кровать. Они всего несколько дней не виделись, а она уже заметно похудела. Тщательно укрыв её одеялом, Гу Цинчжань встала с кровати. Встав, она почувствовала головокружение и только тогда вспомнила, что сама тоже несколько дней не ела. Поэтому она приказала слугам приготовить обед.

Проспав ещё целый час, Лу Ин открыла глаза и увидела, как Гу Цинжань сидела у изголовья кровати и молча смотрела на неё.

— А-Ин, ты проснулась? Ты голодна? Я приготовила твою любимую рисовую кашу с лотосовыми семенами...

Лу Ин только хотела что-то сказать, как Гу Цинчжань уже повернулась и ушла. Незнакомая комната, незнакомое имя, даже она сама была незнакомой.

— Не двигайся, я тебя покормлю.

Несколько дней подряд она была голодна, и сейчас, глядя на еду, Лу Ин засияла глазами. Опираясь на кровать, она увидела, как Гу Цинчжань подала ей фарфоровую ложку, и нетерпеливо наклонилась, чтобы поесть.

— Ссс...

Каша была очень горячей, губы Лу Ин моментально покраснели. Гу Цинчжань, увидев это, поставила фарфоровую чашку, взяла носовой платок и, наклонившись, начала вытирать губы Лу Ин, одновременно обдувая их прохладным воздухом:

— Больно? Это моя вина...

Возможно, движения были слишком интимными, а расстояние слишком маленьким, но Лу Ин без причины почувствовала, как щёки начинают гореть. Когда та приблизилась, Лу Ин даже немного волновалась.

— ‎Как вы варите кашу?!

Стоящие в стороне служанки молча опустили головы. Они знали, что Гу Цинчжань имеет скверный характер, но в то же время пользовалась особой благосклонностью императора. Хотя у неё пока нет официального статуса, её скоро должны будут сделать наложницей. Кто посмеет оскорбить её или перечить? Даже если в глубине души они чувствовали себя обиженными, им приходилось молча терпеть и проклинать её.

Она была принцессой в княжеском дворце шесть лет, как же она может знать, как заботиться о людях? К тому же, она никогда ни о ком не заботилась, но всё же неуклюже скормила Лу Ин целую миску каши.

Лу Ин облизала губы, сжала их и долго смотрела на пустую миску в руке Гу Цинчжань, не зная, как обратиться к этой женщине, и просто сказала:

— Я... хочу ещё.

Она облизнула губы, словно прожорливый ребёнок, и Гу Цинчжань, видя, что она с таким аппетитом ест, была очень рада.

— Сколько захочешь, — сказала она.

— Надо выпить лекарство, — Гу Цинчжань знала, что Лу Ин очень не любит горькое, поэтому заранее приготовила цветы корицы.

Как только она приняла лекарство, Лу Ин снова свела брови и глаза, от чего Гу Цинчжань не смогла сдержать смеха. Видимо, её неприязнь к горькому ничуть не изменилась.

Гу Цинчжань дала ей конфету, положив её ей в рот:

— Твоя любимая.

Лу Ин держала конфету во рту и теперь чувствовала себя лучше. Она по-прежнему пристально смотрела на Гу Цинчжань, качая головой:

— Кто ты... зачем ты так заботишься обо мне... — Даже её пристрастия она знала до мельчайших деталей.

В комнате остались только они вдвоём. Гу Цинчжань любила, когда Лу Ин так смотрела на неё, любила, как в глазах Лу Ин была только она.

— А-Ин, посмотри на меня ещё раз, ты правда ничего не помнишь?

Лу Ин всё ещё качала головой, но, казалось, зацепилась за что-то:

— Ты называешь меня А-Ин? Меня зовут А-Ин... Почему я... — Лу Ин попыталась похлопать себя по затуманенной голове – где же её воспоминания?

Гу Цинчжань взяла её за руку:

— Если не можешь вспомнить, не мучай себя. Всё, что ты хочешь знать, я расскажу тебе.

— ‎Кто ты?

Всё те же два слова. Гу Цинчжань держала её руку, немного помедлив, словно слова вырвались из-под контроля, и произнесла:

— Я... твоя жена.

Лу Ин отстранила её руку:

— Я тебе доверяла, почему ты меня обманываешь?

В душе внезапно стало пусто.

— Ты говорила... что женишься на мне, — прошептала Гу Цинчжань, горько усмехаясь. — Теперь ты потеряла память и не хочешь меня...

— Но мы... мы ведь обе женщины, как ты можешь быть... Ты, должно быть, шутишь, — Но её выражение лица было таким серьёзным, в нём не было ни капли шутки, но как же она может иметь жену, если она женщина?

— ... Значит, ты забыла, и поэтому больше не хочешь меня? — подняла голову Гу Цинчжань, в глазах её читалась тоска и печаль. Ложь – это наркотик, и в итоге она так и не смогла сказать Лу Ин правду.

— Я... — Лу Ин была в недоумении: почему, проснувшись, она обнаружила у себя «жену», а сама превратилась в «бессердечную»? Но она ничего не могла вспомнить, как же ей оправдываться? Она была в тупике. — Я...

— Ты просто не хочешь меня... — независимо от того, что говорила Лу Ин, Гу Цинчжань всегда отвечала ей этой фразой.

Глядя на её покрасневшие глаза, она повторяла одну и ту же фразу снова и снова, вся в обиде, заставляя Лу Ин чувствовать себя совершенно растерянной.

— Ты... ты не плачь...

Она так заботливо ухаживает за мной, неужели это действительно моя жена, подумала Лу Ин. Её воспоминания пропали, так что это тоже не исключено?

К тому же, когда она проснулась сегодня, то лежала в её объятиях, в такой интимной позе...