Ядовитая принцесса (GL)

— Не называй меня цзецзе, я никогда ею не была, — на лице появилась лёгкая усмешка, в голосе сквозила самоирония.

Прохладная рука легла на её горячую щеку. Когда Лу Ин собралась с духом, чтобы встретиться с ней взглядом, та опустила глаза. Лу Ин знала, что она не так беззаботна и равнодушна, как кажется. Она таила в себе множество мыслей, просто сама этого не знала.

— Никогда... — произнесла Гу Цинчжань, когда снова подняла голову, слёзы скатились по щекам, оставляя за собой следы.

Она плакала. Лу Ин на мгновение растерялась, увидев нескончаемые слёзы, и сама почувствовала боль. Лу Ин достала из кармана платок и вытерла ей слезы. Она всегда была сдержанной, никогда не позволяла себе подобных проявлений. Что же произошло, что её так огорчило?

— Цзецзе, что тебя обидело... Расскажешь мне?

Гу Цинчжань, с покрасневшими от слёз глазами, смотрела на Лу Ин, как будто весенний дождь падал на цветы груши.

— Я говорила, не называй меня цзецзе, мне это не нравится...

А как же тогда тебя называть? Лу Ин никогда не чувствовала себя так неловко.

— Шесть лет прошло, как я вышла замуж за принца. Я спрашивала тебя, не чувствуешь ли ты себя несправедливо обделённой, выйдя за него? Ты отвечала, что нет... А-Ин, разве не обидно девушке проводить свои лучшие годы в этом мрачном замке, где нет ни лучика света? Какая там роскошь, великая принцесса Чжао, это всего лишь пустой титул, кто знает, как я провела эти шесть лет... У него есть другая, он всеми силами хочет занять трон, но и это ради той, о которой он думал все эти шесть лет... — Гу Цинчжань шмыгнула носом, слёзы ещё не высохли, но она уже улыбалась и сказала: — Видно, лучше быть немного глупее, тогда и ненужных переживаний будет меньше...

Женщина, о которой он думал? Лу Ин слушала, как Гу Цинчжань спокойно рассказывала. Как не обижаться, ведь у женщины всего несколько шестилетий?

Гу Цинчжань закатала рукава, обнажив изящную руку.

— Смешно, правда?.. Я раньше не верила в судьбу, а теперь верю. Если принц совершит переворот, то глубокий дворцовый покой станет моим пристанищем, а если проиграет, то меня ждёт беспросветная судьба, полная опасностей. Завтрашняя битва, вне зависимости от исхода, мне безразлична. А-Ин... тебе не следовало выходить замуж за принца, не следовало... оказываться в такой же ситуации, как я.

Глядя на киноварь на ее запястье, Лу Ин всё равно не могла поверить, что у принцессы не было детей не из-за слабого здоровья, а потому что принц просто не прикасался к ней. Лу Ин вспомнила, что и сама три года, как вышла замуж за принца, но Чжэн Чжао ни разу не прикоснулся к ней, должно быть, по той же причине.

— Он тебя не любит, так зачем же он женился на тебе...

— Принц назначил брак, кто посмеет ослушаться?

— Ну... ты его любишь? — Она прекрасно понимала, что задавать этот вопрос не следовало, но всё же не смогла сдержаться, словно ожидая чего-то.

Гу Цинчжань слегка покачала головой и с горечью сказала:

— Что толку, если я его не люблю? Я вышла за него замуж, значит, должна смириться со всем этим. Такова судьба. Разве... я могу уйти из княжеского дворца? Да и кто меня уведёт...

Лу Ин смотрела на неё, она определенно хотела уйти. Лу Ин с ясным голосом сказала:

— Зачем верить судьбе, почему нельзя покинуть княжеский дворец? Ты хочешь уйти?

— А-Ин...

Если говорить о небесной воле, то заговор и мятеж уже идут против неё, что изменится от ещё одного преступления? В глазах Лу Ин мгновенно забрезжила надежда. Если Гу Цинчжань захочет уйти, она обязательно возьмёт её с собой, потому что... она хочет быть с ней.

— Мы... мы уйдём вместе, хорошо?

— Мы...

— Завтра в полночь жди меня у утёса Разрывающего Сердцееда, к югу от него. Независимо от исхода, я приду к тебе... Мы уйдём вместе, покинем княжеский дворец... Покинем его, хорошо? — руки Лу Ин уже сами собой легли на её плечи, но, осознав свою неуместность, она не стала спрашивать о её чувствах. Затем, она робко добавила: — Ты готова уйти со мной?

Гу Цинчжань, наконец, улыбнулась. Она, по сути, ждала, пока Лу Ин скажет эти слова. Ведь она знала, что завтра будет сражение насмерть, что княжество Чжао потерпит поражение, и только находясь рядом с Лу Ин, она сможет защитить ее.

— ... Да, завтра в полночь, на южной стороне утёса Разрывающего Сердца, А-Ин, я обязательно буду ждать тебя.

Завтра в полночь, на южной стороне утёса Разрывающего Сердце, А-Ин, я обязательно приду тебя спасти.

— Хм, — ответила Лу Ин, слабо улыбаясь, но в душе её таилась неописуемая радость.

— Точно... — Гу Цинчжань будто что-то вспомнила. Она подняла руки, развязала амулет на шее. — Этот амулет... я ведь дарила его тебе, как же он снова оказался у меня?

— Это... — Лу Ин хотела отказаться, но в этот момент Гу Цинчжань уже подошла к ней, обвила её шею и, аккуратно застегивая на ней амулет, нежно произнесла: — Завтра тебе это понадобится больше, чем мне. А-Ин, главное – выжить, понимаешь?

Этот интимный жест заставил Лу Ин снова погрузиться в свои мысли. Когда-то она была такой чувствительной, что не могла отпустить Гу Цинчжань, стоило ей лишь приблизиться, а она, словно понимая её чувства, все так же обнимала её за шею.

Тихая обстановка, молчаливый взгляд, Лу Ин всегда чувствовала, что ей нужно что-то сказать:

— Не бойся, всё будет хорошо.

— Хм, — Гу Цинчжань всё ещё смотрела на неё, приближаясь к ней на несколько шагов. В эту ночь она просто хотела попросить у неё объятий.

Лу Ин на мгновение замерла, сомневаясь, но всё же обняла Гу Цинчжань за талию. Неизвестно, с какого момента их объятия стали такими естественными. Завтра их ждёт неизвестность, и никто не знает, что принесёт судьба. Она утешала Гу Цинчжань, но в глубине души сама была не уверена в исходе.

Гу Цинчжань, воспользовавшись случаем, обнимала Лу Ин. Она знала, какие чувства Лу Ин к ней испытывает, но не могла нарушить эту связь.

В княжестве Чжао могут умереть все, кроме Лу Ин. Она решила, что она не умрёт, и она сделает всё возможное, чтобы этого не случилось. Гу Цинчжань согласилась уйти с Лу Ин, но это был просто обман, чтобы успокоить её. Гу Цинчжань прекрасно понимает, что они никогда не смогут быть вместе, и она не может следовать за Лу Ин...

У неё есть свой план. После мятежа она отправит Лу Ин на северную границу. Даже если Лу Ин всё поймёт, и будет ненавидеть её всю жизнь, главное, чтобы она осталась жива.

— Отец [1], я хочу, чтобы один человек остался в живых.

— Кто?

— Лу Ин.

[1] Здесь используется слово 義父 (yìfù) – названый, приёмный отец

Гу Юн нахмурился:

— Неужели? Разве она же тринадцатая?

Она оказалась именно тринадцатой, тринадцатой, от которой она не могла отказаться.

— Не покину Три Цзинь всю жизнь, чтобы спасти её. Этого условия достаточно?

— Для чего?

Гу Цинчжань не ответила, а сказала лишь:

— Она всего лишь второстепенная фигура, у генеральского поместья нет шансов, она не сможет ничего изменить. Отец согласится?

Она знала, что Гу Юн обязательно согласится, потому что Три Цзинь не захочет её отпускать, она имеет достаточно большую ценность для них.

— Я могу дать тебе удостоверение, но ты можешь спасти только одного человека. Сможешь ли ты спасти кого-то, зависит от твоей удачи, ведь меч не разбирает, кого рубить.

Гу Цинчжань приняла воинское удостовериние, военный приказ непоколебим.

— Этого достаточно.

Стоит ли менять всю свою жизнь на свободу, чтобы спасти её? Гу Цинчжань не знала, стоит ли, но она никогда не жалела, что сделала выбор. Её обман и ложь всегда были направлены на убийство, но сегодня...

— А-Ин, ты должна жить.

— Я уведу тебя из княжеского дворца, — твёрдо сказала Лу Ин. Она тоже надеялась, что сможет увести Гу Цинчжань из дворца, но финал мог быть иным.

В этот момент у Лу Ин в голове уже был план. Она велела Гу Цинчжань отправиться к южной стороне утёса Разрывающего Сердца, потому что она поручила братьям Оуян скрываться там, чтобы стать подмогой. Если бы их попытка захватить дворец провалилась, а к полуночи они не дошли бы до утёса, она приказала бы братьям Оуян увести Гу Цинчжань и Би Ло, чтобы они сбежали, сохранив себе жизнь. Об этих приготовлениях не знал даже Чжэн Чжао.

Между объятиями, которые казались безграничными, по-прежнему скрывалась обман и ложь. Но на этот раз они вложили в это все свои чувства, хотя и были вынуждены держать их в секрете.

В первый год Цзяньань, в середине осени, лил проливной дождь целый день, прекратившись только к вечеру. Это было похоже на то, что пережила Лу Ин три года назад, но предстоящий дворцовый переворот будет намного сильнее этой бури. Всё шло своим чередом.

Подняв голову, можно было увидеть небо, покрытое чёрным туманом. Должен был быть вечер воссоединения [2], но в воздухе не было ни капли жизни, царила гнетущая тяжесть, и вот-вот должна была произойти катастрофа.

— Докладываю! Ци-ван уже выступил в поход! — доложил разведчик.

[2] 团圆 (tuányuán) – воссоединение после расставания членов семьи, особенно супругов; тесный (семейный) круг, счастливое окружение

Действительно, Ци-ван сегодня восстал, Чжэн Чжао, одетый в серебряные доспехи, посмотрел на стоявшую рядом Лу Ин, полную недоверия. То, что Лу Ин говорила ранее, как «бессмысленный бред», он теперь готов был принять как правду.

— Ваше высочество, как дела? — спросила Лу Ин, слегка улыбнувшись.

— Первоначальный план – выступить в поход! — Чжэн Чжао все эти годы терпеливо ждал этого момента.

Как и прежде, силы разделились на два отряда: Лу Юаньшао с Лу Ин отправился на северо-запад в темницу, чтобы спасти Лу Кана, а Чжэн Чжао возглавил основную часть войска, чтобы подавить мятеж Ци-вана, а затем вместе они двинулись к дворцу Юнъань.

Грохот сапог армии – предвестник бойни.

— Ин-эр, тебе не нужно туда идти.

Лу Ин слегка улыбнулась и сказала:

— Папа, я останусь с тобой и братом.

— Ты боишься?

— Нет, — Лу Ин думала, что будет бояться, но сегодня, наоборот, она была спокойна. Если ей суждено умереть сегодня, по крайней мере, она умрёт вместе с отцом и братом, и тогда она не будет жалеть ни о чем.

Основная часть конницы направилась к восточным воротам дворца Чжэн, чтобы подавить мятеж, а оборона на северо-западе оказалась очень слабой. Лу Юаньшао с отрядом лёгкой пехоты незаметно проник в подземелье, а Лу Ин ждала его снаружи.

— Брат... — увидев, как одетый в тюремную одежду Лу Кан выходит из темницы, Лу Ин спрыгнула с лошади. Сейчас он был весь в ранах и грязи, и от былого блеска молодого генерала не осталось и следа. Лу Ин на мгновение залилась слезами. — Как ты мучился...

Лу Юаньшао, созвав солдат, вручил им доспехи, передав их в руки Лу Кану, с пылающим духом воскликнул:

— Разве мужчина боится такой боли... Кан-эр, наш род Лу теперь не имеет пути к отступлению, всё зависит от этой битвы не на жизнь, а на смерть.

Лу Кан, находясь в темнице, подвёргся нечеловеческим пыткам и полностью утратил веру в двор.

— Император глуп и безрассуден, слушает клевету злодеев и предателей, а потому другого выхода нет, кроме как восстать.

Всё шло по плану. Лу Кан и Лу Ин охраняли северные ворота дворца Чжэн, а Лу Юаньшао со своими войсками направился к западным воротам. В это время с северо-востока донёсся оглушительный звук барабанов – это был тайный сигнал Чжэн Чжао. Лу Ин обрадовалась:

— Брат, принц уже взял под контроль солдат восточных ворот, пойдём собираться.

Именно в этот момент на юго-западе раздался оглушительный взрыв, за которым последовало зарево, осветившее половину неба. Это был дворец Чжао... Лу Ин, сидя в седле, наблюдала за клубами дыма, поднимавшимися на юго-западе, и её сердце похолодело. Что-то случилось с дворцом Чжао!

Гу Цинчжань, Гу Цинчжань, Гу Цинчжань... Лу Ин снова и снова повторяла это имя в своём сердце. Ничего не случится, братья Оуян уже давно ушли с Гу Цинчжань и Би Ло на утес Разрывающего Сердца, всё будет в порядке, всё будет в порядке.

— Ин-эр, что случилось? — Лу Кан заметил, как Лу Ин запаниковала.

— ...Пойдём к восточным воротам.

Лу Ин не могла себе представить, что та, которую она хотела защитить, подожгла дворец Чжао.

— Наконец-то закончилось, — глядя на то, как дворец превратился в море огня, будто мстя за давнюю обиду, она повернулась к Гу Цинчжань, лицо её было серьёзным, не выдавая ни радости, ни гнева. Вздохнув, Ин Цю спросила: — Зачем ты это сделала?

Гу Цинчжань натянула поводья. Когда княжеский дворец Чжао сгорал дотла, титул принцессы Чжао также обратился в пепел. Она ударила кнутом по боку лошади, с грохотом помчалась в дворец Чжэн, думая про себя: «‎А-Ин, ты должна подождать меня»‎.

За пределами зала шла яростная битва, но внутри царила тишина. Чжэн И сидел на троне, невозмутимо потягивая вино, не выказывая ни малейшего беспокойства.

Гу Цинчжань ожидала его величество, но мысли её были на поле битвы.

Чжэн И подошёл к Гу Цинчжань, поднял её подбородок рукой, и его белое лицо исказила злая ухмылка:

— Цинчжань, я не ошибся в тебе. Ты настоящая змея-красавица. Мне это нравится.

Глубокомысленно взглянув на Гу Юна, Гу Цинчжань обратилась к Чжэн И:

— Ваше величество, вы обещали оставить её в живых.

Чжэн И поднял голову и выпил ещё стакан вина. Звуки убийств всё больше его возбуждали.

— Кого хочешь, того и оставь. Не говори, что это женщина. Даже если их будет десять, я достану их для тебя, чтобы ты мучила их всю жизнь, — Гу Цинчжань всегда убивала без колебаний, и теперь, когда она просила пощадить жизнь, Чжэн И решил, что у неё с этой женщиной неразрешимая вражда.

— Лишь бы ты оставалась в Три Цзинь, убивала для меня всю жизнь... — Он снова погладил лицо Гу Цинчжань, смеясь как сумасшедший. — Кто бы мог подумать, что первая красавица моей Великой Чжэн... на самом деле настоящий кровожадный демон.

— Отец для меня – как гора, я, Цинчжань, отдам жизнь, чтобы отплатить за его доброту, останусь в Три Цзинь на всю жизнь... без сожалений и упрёков.

— Красавица должна хорошо это запомнить, — Чжэн И прищурился и кивнул, хлопнул в ладоши. Стражники привели женщину в зал, Чжэн И продолжил: — Если ты когда-нибудь осмелишься предать меня, ты знаешь, что будет.

— Цинчжань знает, — Гу Цинчжань повернула голову, и перед ней предстала любимица императора, Цинь-фэй.

— Государь! Юй-эр никогда не предавала тебя, почему... почему ты так со мной поступаешь, почему... — К этому времени Сюй Юй была беременна, но в темнице она испытала все муки пыток. Она никогда не думала, что Чжэн И будет настолько безжалостен, она кричала в истерике: — Государь, почему... почему ты не щадишь даже нашего детя?

— Моё дитя? — Чжэн И в этот момент с красными глазами уставился на Гу Цинчжань. — Красавица, скажи, чьё дитя... в животе у Цинь-фэй?

Все твердили, что император – никчёмный, безвольный книжник, но Гу Цинчжань знала, что с тех пор, как он возглавил Три Цзинь, он уже пропитался кровью. Гу Цинчжань холодно посмотрела на Сюй Юй. Даже если у той было сострадание, это было бесполезно.

— Чей это ребенок, вероятно, знают только госпожа Цинь-фэй и принц Чжао.

В обычно спокойном сердце Чжэн И вспыхнул гнев. Он подошёл к Сюй Юй, схватил её за горло и, стиснув зубы, хотел было съесть живьём.

— Ах, ты думаешь, ты можешь обмануть меня? Думаешь, я не знаю? Сколько раз ты тайком встречалась с ним, когда именно – всё это мне известно... Весь огромный дворец династии Чжэн – мои люди, даже стоящая перед вами принцесса Чжао, тоже моя.

— ...С тех пор как я стала женой императора, я всегда соблюдала свой долг и ни разу не позволяла себе переступить черту в общении с принцем...

— Заткнись! — закричал Чжэн И, отталкивая Сюй Юй и отвесив ей пощечину. — Ты когда-нибудь видела во мне императора? Чем я хуже его? Почему ты снова и снова разбиваешь мне сердце? Сейчас я покажу тебе, как твой любимый мужчина будет унижен у моих ног, и как я заставлю его страдать хуже смерти.

— Император... вы ведь братья, зачем же друг друга мучить?!

— Ты до сих пор за него заступаешься! — закричал Чжэн И, но внезапно его закружило, перед глазами потемнело, и он едва удержался на ногах. Гу Юн, увидев это, подошёл и поддержал Чжэн И, вытащил из рукава фарфоровую бутылку зеленоватого цвета и высыпал несколько таблеток, протягивая их Чжэн И. — Ваше величество, успокойтесь, примите несколько таблеток, чтобы прийти в себя.

Он уже не был тем мягким и благородным тихоней, каким был раньше. Ежедневные чёрные пилюли, которые ему давал канцлер, изменили его характер. Сюй Юй всё это видела. После смерти вдовствующей императрицы, Гу Юн стал единоличным правителем, но император был одержим местью, его разум был затуманен, он не мог отличить правду от лжи.

Приняв лекарство, Чжэн И тут же восстановил свой прежний цвет лица. Он схватил Сюй Юй и силой потащил её на городскую стену за пределами дворца. К этому времени войска Чжэн Чжао уже соединились с войсками Лу Юаньшао, вместе они окружили дворец Чжэн, и, возглавив отборные войска, направились прямо к залу Юнъань.

Как оказалось, это была ловушка.

Лу Кан уже хотел возглавить войска и отправиться к переднему дворцу на помощь, как вдруг Лу Ин снова задумалась о перевороте в княжестве Чжао. Всё происходило слишком гладко, без единой заминки, словно по заранее составленному плану.

Сражение в дворце Чжэн постепенно стихло, Лу Кан решил, что Чжэн Чжао стабилизировал ситуацию, и сказал:

— Ин-эр, пойдём внутрь...

Лу Ин прислушалась, тишина казалась слишком необычной.

— Брат, не хорошо, боюсь, что это ловушка...

Когда Чжэн Чжао ворвался во дворец Юнъань во главе с войсками, его уже окружили. Это была засада.

Чжэн И стоял перед дворцом и неторопливо говорил:

— Пятый брат, действительно, безжалостен, убил одиннадцатого, и даже не моргнул глазом. Ты действительно заслуживаешь своей репутации, даже родных братьев не щадишь.

— Юй-эр... — Чжэн Чжао бросил свой взгляд, и увидел, что Сюй Юй, вся в ранах, была схвачена Чжэн И.

Чжэн И взревел смехом, прямо перед Чжэн Чжао, сжимая подбородок Сюй Юй, и сказал:

— Как же, не жалко? Женщина, по которой ты скучаешь день и ночь, каждую ночь развлекается подо мной.

Чжэн Чжао в тот же миг почувствовал, как кровь ударила ему в голову:

— Негодяй! Она твоя жена! — Сказав это, Чжэн Чжао попытался достать лук и стрелы, которые были за его спиной. В этот момент, даже если бы он застрелил Чжэн И, он не почувствовал бы ни капли раскаяния.

— Ваше высочество, не спешите, у нас есть запасной план, — успокаивал Чжэн Чжао Лу Юаньшао.

Ещё до того, как войска были развернуты, Чжэн Чжао сказал:

— У канцлера большие амбиции, его войскам нельзя полностью доверять. Если он внезапно попытается захватить дворец, прикажите отряду лёгкой кавалерии из Генеральского дворца атаковать западные ворота дворца Чжэн, чтобы нарушить строй вражеских войск. Затем, воспользовавшись суматохой, отступайте к утёсу Разрывающего Сердца и направляйтесь к северной границе.

— А ещё твоя принцесса Чжао, я послал её служить тебе шесть лет назад, ты доволен?

— Гу Цинчжань... — В глазах Чжэн Чжао кипела ярость. Он, в конце концов, был слишком беспечен. Еще три года назад, когда его подстерегли в горах Лушань, он уже подозревал Гу Цинчжань. Именно поэтому он повёл с собой большое войско, чтобы атаковать храм Циэнь. Однако он не смог поймать шпиона, но встретил попавшую в беду Лу Ин. Тогда у него появилась идея объединиться с генеральским дворцом. Но в тот день Гу Цинчжань спасла его, рискуя жизнью, что развеяло его подозрения. Сейчас же становится ясно, что это была всего лишь хорошо сыгранная ею роль.

К счастью, он никогда полностью не доверял Гу Цинчжань и дому канцлера, иначе сегодня ему было бы некуда деваться.

На лице Гу Цинчжань по-прежнему было безмятежно, как будто ей было всё равно, как сильно Чжэн Чжао её ненавидит. Ей было важно только... Гу Цинчжань оглядывалась по сторонам, но нигде не могла найти Лу Ин. Она хотела увидеть её, но боялась встретиться с ней.

Однако, Лу Ин в конце концов узнает обо всём. Она узнает, насколько грязный обман скрывается под её маской, она будет ненавидеть её, она захочет убить её!

За три года, кроме фразы «Я волнуюсь за тебя», Гу Цинчжань не сказала ей ни одного слова правды. Яд, которым её отравили во время охоты, не был смертельным, она уже приняла противоядие, но Лу Ин всё равно бросилась её спасать, даже поставив под угрозу собственную жизнь.

Лу Ин, если ты решишь убить меня в будущем, я приму это с готовностью.

Глубоко погружаясь в черноту ночного неба, Гу Цинчжань понимала, что с этого дня в её мире больше не будет света. Неважно, ненавидишь ты меня или обвиняешь, где же ты, в конце концов? Наблюдая за мельканием клинков в переднем зале, Гу Цинчжань сохраняла внешнее спокойствие, но внутри её сердце билось в панике.

Лишь Лу Ин закончила говорить, как у неё возникли подозрения, но со всех сторон их уже окружили лучники.

— Ин-эр...

Лу Ин не изменилась в лице и тихо сказала:

— Брат, это было предсказуемо, не предпринимай никаких необдуманных действий.

— Этот мужчина, ты его любишь? — спросил Чжэн И, сжимая волосы Сюй Юй.

— Я люблю его, я никогда в жизни не любила тебя... Ты не можешь сравниться с ним, и всё тут... — усмехнулась Сюй Юй. Она уже устала от этой безвыходной жизни в глубоком дворце, и сейчас ей хотелось только одного – чтобы Чжэн И убил её одним ударом. — Ты – тот самый отцеубийца, который убил своего отца, чтобы занять трон. Если бы не ты и Гу Юн, которые использовали все средства, чтобы добиться своего, ты бы никогда не сел на этот трон. Ты – не император, даже если наденешь на себя императорскую мантию...

Ещё одна пощёчина по лицу, но Сюй Юй всё равно кричала:

— Предатель, узурпатор, убивший своего отца! Небо не потерпит тебя!

Сюй Юй задела его за самое больное. Он был старшим сыном, но император никогда не смотрел на него с благосклонностью, не говоря уже о том, чтобы назначить его наследником престола. Чжэн Чжао и Чжэн Юй всегда были впереди него, и как старший брат, он не мог не чувствовать унижения. Когда предыдущий император был болен, если бы он не применил хитрости, то после возвращения Чжэн Чжао и Чжэн Юя с войны, осталось бы ли в этом императорском дворце место для него?

— Сука! Ты хочешь разгневать меня и заставить убить тебя? Разве я позволю вам, этой паре собак, уйти безнаказанно? Я покажу тебе, что жизнь хуже смерти! Я буду мучить тебя и его всю жизнь, и этого будет недостаточно! — кричал Чжэн И, указывая на Чжэн Чжао. — Всех этих предателей взять живьём, чтобы они могли вкусить плоды своей измены!

Если бы не вмешательство Лу Юаньшао, Чжэн Чжао уже давно бы набросился на Чжэн И с мечом, чтобы лишить его жизни.

— Ваше высочество, подождите ещё немного.

Не прошло и пяти минут, как у западных ворот дворца Чжэн раздались звуки битвы и вспыхнул огонь. Чжэн И в этот момент начал паниковать, посмотрел на Гу Юна и попросил принять решение. У западных ворот внезапно появились атакующие войска. Даже Гу Цинчжань не знала, откуда они взялись. В планах Лу Ин и Чжэн Чжао об этом не упоминалось.

— ...Если бы не я, находящийся в то время на далёкой северной границе, ты бы не смог подделать завещание покойного императора и захватить трон. Без законного правления, и слова твои не будут иметь силы. Сегодня я казню тебя, предателя, и отомщу за отца!

В глубине души Чжэн И всё ещё боялся Чжэн Чжао. Увидев, что дворец Чжэн снова окружён, он на мгновение растерялся от слов Чжэн Чжао и в панике обратился к канцлеру:

— Канцлер, помогите мне! Канцлер, помогите мне!

Глядя на зарево пожара у западных ворот, а затем на грохот барабанов, Лу Ин обратилась к Лу Кану:

— Брат, отец всегда говорил, что к любой ситуации нужно быть готовым.

— Ты была умной с самого детства.

В это время братья Оуян уже мчались с двумя отрядами с утёса Разрывающего Сердца. Огонь в западных воротах служил сигналом. Если всё пойдёт гладко, они будут ждать у утёса, но если в западных воротах вспыхнет огонь, это будет означать неудачу дворцового переворота, и тогда они поведут войска на помощь.

Оуян Шань и Оуян Линь возглавили войска, наступая подобно разъярённым тиграм. Они быстро сняли осаду с Лу Ин и Лу Кана, и три отряда одновременно двинулись к залу Юнъань. В войсках братьев Оуян служили лучшие мастера боевых искусств, их скрытые дротики летели метко и безжалостно. Многие воины, охранявшие главный зал, не успели среагировать и пали замертво.

Окружённые с двух сторон, войска Чжэн вынуждены были разделиться, чтобы сопротивляться. Прежняя многослойная засада стала слабее.

— Пускать стрелы! Без пощады! — приказал Гу Юн, и его голос звучал властнее, чем голос самого императора.

Холодные стрелы, словно дождь, обрушились на войско Чжао, и в мгновение ока потери были огромны.

— Ваше высочество, пользуясь суматохой, немедленно отступайте, мы прорвёмся! — крикнул Лу Юаньшао, отбиваясь от летящих стрел, и одновременно подгонял Чжэн Чжао.

Взор Чжэн Чжао по-прежнему был устремлён на Сюй Юй, не желая отступать.

Сюй Юй шепнула губами:

— Скорее уходи, я буду ждать, когда ты спасёшь меня.

— Вперёд! — К этому моменту Лу Юаньшао был уже изрешечен стрелами, но, к счастью, броня защищала его от смертельных ран. Беспорядки у западных ворот постепенно утихали, войска Чжэн собирались у дворца Юнъань.

Кроме как прорваться, у Чжэн Чжао не было другого выбора. Если он не уйдёт сейчас, то у него не будет даже шанса спасти Сюй Юй.

Чжэн давно планировал это, и прорваться из окружения было чрезвычайно сложно. Опираясь на помощь Лу Кана и братьев Оуян снаружи дворца, Чжэн Чжао сбежал из дворца Чжэн, за ним следовало лишь несколько сотен остатков армии. Войска Лу Кана также понесли большие потери.

— Папа! — Лу Ин подъехала на лошади, увидев, что у Лу Юаньшао было несколько ран, но ни одна из них не была смертельной, камень с её сердца упал на место. — Поехали!

Группа людей, торопливо отступала к утёсу Разрывающего Сердца, войска Чжэн гнались за ними, мощным потоком хлынув в атаку.

Воспользовавшись суматохой, Гу Цинчжань отобрала коня у одного из воинов и выскочила через боковую дверь дворца Чжэн. В руке она крепко сжимала военное удостоверение. В это время снова полил сильный дождь. Гу Цинчжань мчалась на коне под дождём и промокла до нитки.

— А-Ин, дождись меня...

— Завтра в полночь, на южной стороне утёса Разрывающего Сердца... пойдём вместе...

Утёс Разрывающего Сердца! Гу Цинчжань осадила коня, свернула на узкую тропу и помчалась без остановки! Копыта били по грязи, брызги летели ей в лицо. Гу Цинчжань снова и снова хлестала коня кнутом, не замечая леденящего холода, пронизывающего её до костей. «А-Ин, жди меня, я успею, обязательно успею!»

Дождь усиливался.

— Ин-эр, беги вперёд! Я с отцом прикрою тыл! — Лу Кан толкнул Лу Ин, и былой стройный отряд уже развалился на части под натиском преследователей.

Ливень хлестал, но не мог смыть запах крови, витавший в воздухе.

— Принцесса... где принцесса?! — Лу Ин вспомнила большой пожар во дворце Чжао, она крепко схватила руку Оуян Шаня, почти кричала ему в ливень хриплым голосом: — Вы её привезли? Где она сейчас?!

Гу Цинчжань, ты должна быть в порядке.

Оуян Шань, отражая вражеские атаки, кричал:

— Принцесса – член Трёх Цзинь, она шпион в княжеском дворце! Именно она раскрыла местоположение армии...

— ... Невозможно! Абсолютно невозможно! Абсолютно... Гу Цинчжань... — Как она могла быть из Трёх Цзинь? Она же была ученицей матери, у них были такие прекрасные отношения... Она же просто хрупкая девушка, не способная даже цыплёнка зарезать, как она могла быть...

Чжэн Чжао уверял, что не доверяет людям из дома канцлера, вероятно, он уже подозревал Гу Цинчжань... Поэтому он тайком от Гу Цинжчань подготовил себе отступление. Теперь, судя по всему, шпион в княжестве Чжао... это... Это она?!

— Госпожа, осторожно! — стрела летела в сторону Лу Ин, и Оуян Шань мгновенно прикрыл её своим телом. Ядовитая стрела вонзилась в кость, он стиснул зубы... — Госпожа, уходите!

В этот момент Лу Ин полностью рухнула.

«‎А-Ин, я боюсь...»‎

«...Дай мне обнять тебя...»

«...Забери меня отсюда».

Так всё это фальшивка?

Слёзы и дождь слились воедино, Лу Ин смутно нащупала на груди амулет, жёстоко дёрнула его и бросила в грязь, смешанную с кровью, рыдая:

— Зачем ты обманывала меня... Гу Цинчжань... Зачем ты обманывала меня...

— Ин-эр! — с гневным рыком проревел Лу Юаньшао, разбудив Лу Ин.

Она обернулась, отец и брат сражались в крови, они мчались на конях. Лу Кан взмахнул кнутом и хлестнул коня Лу Ин, лошадь испугалась и помчалась вперед.

— Едь вперёд, мы скоро догоним!

Двигаясь дальше, трупов становилось всё больше. К тому времени, как Гу Цинчжань добралась до утёса Разрывающего Сердца, там уже лежали трупы, а кровь текла рекой. На вершине холма развевалось знамя Великой Чжэн, символ победы...

В этот момент, кроме шума ливня, Гу Цинчжань больше ничего не слышала.

— А-Ин... Лу Ин! — Гу Цинчжань кругами скакала на лошади вокруг утёса Разрывающего Сердце, голос её охрип от крика. — Лу Ин!

— А-Ин... — Хотя полночь ещё не наступила, она уже опоздала, но в глубине души не хотела признавать это. — Мы же договорились ждать меня... Где ты...

— Где же ты... — Гу Цинчжань оставила измученного до пены у рта коня, провела ночь у обрыва Разрывающего Сердце, бродя и плача. — Лу Ин, выйди и убей меня... убей меня...

— А-Ин... — Гу Цинчжань упала на грязь, сознание становилось всё слабее, она увидела очень длинный сон...

Она снова увидела во сне день своей свадьбы: пышное украшение, шум и веселье, в новой спальне она увидела Лу Ин, тоже в красном платье.

— Цзецзе, даже будучи женщиной... я всё равно хочу жениться на тебе.

— А-Ин... — Гу Цинчжань крепко обняла её, прижалась щекой к её уху и поцеловала её в щеку. — Ты не ненавидишь меня?

Внезапно, Лу Ин вонзила кинжал ей в сердце:

— Гу Цинчжань, я тебя ненавижу, я тебя ненавижу, я убью тебя!

— Гм, А-Ин... — прошептала она, всё ещё сияя улыбкой, в то время как кровь струилась из её груди, а её свадебный наряд становился тёмно-красным. Но она продолжала улыбаться и говорить: — А-Ин, даже если мы обе женщины... я всё равно полюбила тебя...

Первые лучи солнца после кровавой бури всё ещё вызывали чувство леденящего ужаса.

— А-Ин... — Гу Цинчжань открыла глаза. Солнечный свет падал на её измазанное грязью лицо, согревая его. Она лежала в грязи, смешанной с кровью, походя на дикого человека из южных земель.

Она с трудом поднялась, голова раскалывалась, сил не было. Она, придерживаясь за голову и шатаясь, осматривала окрестности. Только тогда она заметила узкую, спрятанную тропинку, ведущую вниз, по которой явно ходили лошади, оставляя после себя следы. Она пошла по этим следам...

В сердце вновь зажглась надежда. Кто-то сбежал по этой тропинке, грязная дорога делала её шаги всё тяжелее, она тащила ноги, словно налитые свинцом, делая шаг за шагом.

Однако она заметила упавший неподалеку амулет, и быстро пошла к нему. Это был тот самый амулет, который она подарила Лу Ин, но он был пропитан тёмно-красной кровью. Чья это кровь? Чья же это кровь...

Гу Цинчжань крепко сжала в ладони амулет, невольно погружаясь в размышления... Она продолжала следить за следами копыт, которые становились всё бледнее... Не пройдя и несколько шагов, они полностью исчезли.

Прошлая ночь была очень дождливой, кроме некоторых следов, большинство уже были смыты дочиста.

Тело не было найдено, никаких следов не обнаружено. Гу Цинчжань подошла к краю обрыва, посмотрела вниз в бездонную пропасть, сердце её сжалось от страха. Подул лёгкий ветерок, коснувшись её мокрой одежды, и в душе её стало холодно.

Неужели... Неужели...

Во дворце Чжэн дым от битвы только рассеялся.

— Ты с ума сошла! Цинчжань, ты знаешь, что делаешь?! — Ин Цю увидела, как Гу Цинчжань вернулась во дворец, вся в грязи, с растрёпанными волосами и грязным лицом, словно сумасшедшая. — Ты уже убила двенадцать человек, почему не убила её?!

Гу Цинчжань с распущенными волосами, в нижней одежде, сидела у угольного очага, тело постепенно согревалось, но лицо было бледным, пугающе белым. Она смотрела на амулет в своих руках. Кивнув, слёзы непроизвольно капали одна за другой.

— Ин Цю... что толку от того, что мы уйдём из Три Цзинь? Кровь на руках можно смыть, а кровь в сердце? Мы живём только для того, чтобы убивать, ты говоришь, если мы умрём...

— Даже если мы умрём, Три Цзинь не остановятся... Цинчжань, тебе не следовало привязываться, — Ин Цю никогда не могла представить, что Гу Цинчжань готова пожертвовать свободой всей своей жизни ради жизни Лу Ин.

— Она умерла.

Ин Цю:

— Она не умерла.