Старая легенда
Были времена, когда землю устилали легенды о двух островах, таящих в своих недрах легендарные сокровища. Откуда пришли эти леденящие сердца истории никто не знал, но каждый, хоть немного ведающий их, рано или поздно отправлялся на поиски несметных богатств.
Многие, набравшись храбрости, уходили, но им так и не суждено было достигнуть преследуемой цели. Кто-то сходил с ума по дороге, кого-то разорвали дикие звери, чьи-то имена просто растворились во времени, словно их никогда не существовало. Но имя одного любознательного юноши, в фиалковых глазах которого блистали золотые монеты, навеки останется вписанным в историю этого мира, ведь, как и многие столетия назад, он продолжает собирать сокровища тайных земель.
Его звали Валафар. Вот уже более десяти лет он странствовал по свету в поисках мечты, однажды подаренной ему случайным путником, забредшим в глухую деревушку, спрятанную среди каменных джунглей. Тогда, много лун тому назад, ещё мальчишка лет семи от роду, с волосами чернее самой ночи, зарисовывал на влажной от недавно прошедшего дождя земле, карту и прислушивался к каждому слову старика, встретившегося ему на пути.
В тот хмурый день, Валафар медленно плёлся за своими родителями по изуродованным людской злобой улочкам селения. Их гнали от каждого крыльца, их сторонились, а с теми, кто решался с ними поговорить, беседа не длилась и минуты. Мать с отцом из последних сил пытались оградить его от всех напастей, от вездесущей жестокости. Он видел это в их глазах, чувствовал каждой клеточкой, вот только не понимал: «почему?». Почему с ними так обращались? В чём виновны родители?
Не столь давно у его отца было приличное поголовье скота и огромный фруктовый сад, в котором Валафар очень любил играть в прятки. Каждую неделю он оставлял маму вместе с ним дома и отправлялся в соседние селения на выставки, где обменивал свою продукцию на другую, необходимую для его родной деревушки. И она процветала, а родителей ценили и уважали, пока одним жарким летним днём всё не изменилось…
На очередную выставку, обещающую быть самой красочной и запоминающейся для её гостей, мужчина взял свою семью. Валафар был счастлив. Бесконечные хороводы, уличные спектакли, яркие краски и сладости настолько ему понравились, что, казалось, это радостное воспоминание останется с ним на долгие годы, но он ошибся.
Едкий чёрный дым, грузным облаком повисший над родным селением встретил возвращающуюся в него семью. Сомнений не было – горели их сады, их дом. Валафар видел, как отец помчался прямиком в огонь, надеясь спасти хоть что-то, но увы…
Огонь забрал всё: дом, оставив вместо него покосившиеся, покрытые сажей стены и невыносимый запах гари; сад, скот. Забрал он и всеобщие любовь и уважение жителей, которые с того дня перестали даже смотреть в их сторону.
С каждым днём всё становилось только хуже, и Валафар, уже порядком отставший от родителей, не знал, как они со всем этим справляются.
Подняв глаза на серое небо, он наступил в очередную лужу, но ему было всё равно – ноги уже давно промокли, а к холоду он уже привык.
– Так правильно… – хриплый голос, заставил мальчишку отвлечься от своих мыслей и осмотреться в поисках говорившего, – так правильно… – повторил незнакомец и Валафар наконец-то увидел говорившего.
Прямо перед ним, в тени одного из домов, на голой земле сидел старик в спутавшейся бороде которого могла свить гнездо не одна птица. Его одежда была изодранна и больше походила на лохмотья, а скрюченные пальцы рук, которые он протягивал к Валафару, дрожали, но, как показалось ребёнку, не от холода.
– Что правильно? – нахмурившись, спросил мальчишка, и старик поднял на него свои бесцветные глаза.
– Я не смог… не справился, – сипло продолжил старик, – это всю жизнь мучило меня, с самых ранних лет, а когда я решился отправиться в путь… – Валафар подошёл вплотную к старцу и тот схватил его за локоть. – Я не прошёл и половины, понимаешь? – мальчик кивнул и попытался высвободить руку, но так и не смог. – Ты должен положить конец этому проклятью. Ты должен… должен найти острова с несметными сокровищами. Только это важно.
В голове Валафара замелькали яркие картинки сказочных земель. Нет, не тех, о которых рассказывают перед сном. Он смотрел на целый мир, на два мира, утопающих в величии.
– Вы меня с кем-то перепутали, – мальчишка встряхнул головой, отгоняя от себя волшебные картинки.
– Я схожу с ума, – рассмеялся незнакомец, – но в одном уверен точно – видения привели меня к тебе. Ты же видишь тоже, что и я… Острова, утопающие в сокровищах. Чувствуешь… ветер перемен. Теперь это и твоё проклятье… Только у тебя есть шанс, а у меня уже нет… Не сопротивляйся, как я. Иди к седьмой луне…
– Мне пора, – сбито проговорил Валафар, и старик отпустил его руку.
– Ты можешь уйти и всю жизнь мучиться, что не смог помочь своим родителям, – он вжался в стену, но так и не оторвал затуманенного взгляда от мальца. – А можешь посидеть здесь, со мной и послушать легенду, которую я впервые услышал много лет тому назад. Тогда, когда был немногим старше тебя.
В голове Валафара мгновенно промелькнуло тысяча мыслей и он, грустно посмотрев вслед своим родителям, присел рядом со стариком.
– Только мне нельзя поздно возвращаться домой, – мальчишка пожал плечами, думая о том, что ему и так хорошенько влетит, ведь он улизнул от мамы и папы.
– Тут нельзя торопиться… нельзя повторять моей ошибки… Так что, давай начнём с истории, услышанной мной давным-давно:
Однажды на алом закате,
Когда солнце бежало во мрак.
Один мой старинный приятель,
Поведал легенды очаг.
Он сказал мне – за белым туманом,
Что окутывал землю с утра.
В череде бесконечных обманов,
Вдруг мелькнёт уголок островка.
Но те земли окутаны тайной
И неведомо людям о них.
Просто путник порою случайный
Вдруг обмолвится другу про них.
Только слухи блестят паутиной,
Что раскинула сети для дум.
И подобно глубокой пучине,
Она тянет в свой замкнутый круг.
И в такие моменты мы верим,
Что за сенью молочной гряды,
Расплескали свой каменный берег
Острова, из легенд череды.
Первый остров сверкает огнями,
Что во тьме осветили бы путь.
Только вот приближаться не стоит,
Если жизнью не хочешь рискнуть.
На втором ледяные каньоны
И отчаянный ветер свистит.
Там снегов неизменные склоны,
Там нам всё о зиме говорит.
И ходили легенды о кладе,
Что в пучине лежит островов.
И никто из живущих не знает,
Где найти бы им путь в тот чертог.
Много жизней, погоня за кладом
Забрала, не желая отдать.
Только в каждой легенде найдётся,
Тот, с кого мы начнём вествовать…
Разум Валафара словно затуманился. Он сидел с закрытыми глазами и не слышал ничего, кроме слов старика, раз за разом повторяющихся в его голове, не видел ничего, кроме тайных островов, на которых множились сокровища.
Когда Валафар наконец открыл глаза, улицу уже освещала луна, выбравшаяся из-за туч. Мальчик быстро осмотрелся в поисках старика, но он растворился, исчез, словно его и вовсе не было.
– Где же вы! – выкрикнул ребёнок, и его голос пронёсся меж каменных стен домов. – Я хочу услышать и другие истории, – он поднялся на ноги и заметался в поисках старца. – Я хочу найти эти острова.
Несколько раз осмотрев закоулки, ребёнок вернулся к месту, где познакомился с безумным стариком и, к своему удивлению обнаружил карту, начерченную на влажной земле. Даже в тусклом свете луны Валафар видел каждый поворот, каждое значимое дерево, причудливой формы; видел всё, так как сам начертил её.
Испугавшись, что он сошёл с ума так же, как и незнакомец, Валафар побежал домой, пытаясь забыть весь сегодняшний день, вот только так и не смог. Его привычный мир перевернулся.
Мысль о бессметных сокровищах настолько плотно засела в голову маленького Валафара, что даже во снах не оставляла его в покое. Он смотрел на них, чувствовал жар и холод, исходящие от них, радовался, что его родителям больше никогда не придётся спать на голом каменном полу.
Сокровища стали его мечтой, а сны несбывшейся реальностью. Мальчишка знал наизусть каждую тропинку, способную привести его к цели и твёрдо верил, что через пару-тройку лет сможет отправиться в путь. Но однажды ночью, когда Валафар вновь перенёсся в царство грёз, всё изменилось…
Вместо мифических островов, ставших ему вторым домом, он оказался в огромной сырой пещере.
Здесь царствовал полумрак, тишину которого нарушал странный треск, поднимающийся словно из-под земли. Повороты сменяли друг друга, стараясь запутать Валафара, но ребёнок не сдавался, а упорно двигался вперёд, внимательно рассматривая каждый камень, открывшегося ему места.
Время близилось к рассвету, потихоньку забирая у ребёнка волшебный сон. Он уже заворочался на прохладном полу, подминая под себя несколько лоскутов ткани, когда пещера вознаградила его.
Она открыла Валафару своё сердце. Пустила в круглую залу, где на гладком камне с выбоиной посередине лежали три огромных яйца, от которых поднимался густой пар.
Первое из них было стального цвета. Валафар протянул к нему руку, но так и не решился коснуться, – холод пронзил его до самых костей. От второго яйца, которое, казалось, состояло из кипящей магмы, мальчик отбежал на несколько шагов, ведь даже воздух рядом с ним готов был закипеть. Третье же чудо природы, отливающее золотом, с грозным шипением затянуло себя и братьев своих непроглядной сверкающей дымкой, не позволив даже на шаг приблизиться к себе.
Утро окончательно вступило в свои права и блеклым лучом солнца, пробравшимся сквозь хмурое небо и пробоину в крыше дома, разбудило Валафара. Резко поднявшись, со скомканных тряпок, служивших ему постелью уже долгое время, мальчишка, не успевший отойти ото сна, твёрдо решил для себя одно – ему пора отправляться к невиданным берегам. Теперь им двигали не только богатства. Теперь он хотел узнать всё о мифических существах и землях, скрытых за седьмой луной. Больше ждать он не мог.
Целый день Валафар ходил сам не свой и лишь с первой звездой, появившейся на небосводе, ожил. Пытаясь как можно меньше попадаться на глаза родителям, он стал потихоньку собирать узелок себе в дорогу.
Он помнил, как это делала мама, когда отец каждую неделю уезжал, вот только столько провизии ему было не набрать, да и не унести, как бы он того не хотел. Так, в его узелок уместились несколько кусков хлеба, которые он не съел в течение дня, пара яблок и одна сырая картошка, которую он сегодня нашёл на улице.
Потуже завязав провизию, которой по расчётам мальчика должно было хватить минимум на неделю, он спрятал узелок за несколькими камнями, лежащими в углу комнаты, и, пожелав родителям спокойной ночи, отправился спать.
Время медленно двигалось вперёд, заставляя Валафара нервничать. Лежа с закрытыми глазами, он слышал шаги родителей и уже даже отчаялся, думая, что они никогда не уснут, но ночь всё-таки набросила на них свои сети.
Убедившись, что мама и папа уснули, Валафар тихо поднялся, и, схватив свой узелок, выскользнул на улицу. Сделав несколько шагов от двери, мальчишка бросил на полуразрушенный дом последний и побежал по лужам навстречу приключениям, поклявшись себе лишь в одном, – как бы путешествие не изменило его жизнь, он обязательно вернётся домой.
Солнце медленно опускалось за горизонт, последними лучами касаясь лица мальчика, обхватившего руками колени. Валафар был измотан. Он устал и не знал где остановиться, ведь, сколько бы он не шёл, попутчиками ему были лишь корявые деревья и следы диких животных, рычание которых он слышал даже сквозь свои редкие минуты сна.
Живот ребёнка в очередной раз заурчал от голода и он, не выдержав, быстро развязал свой узелок и забросил в рот последний кусочек хлеба. Слёзы покатились из глаз Валафара. Он не хотел возвращаться домой и сейчас бил ладошками по земле, злясь на свою слабость и беспомощность.
Вдруг, пропитанная чем-то магическим, легенда хриплым голосом старца зазвучала в голове Валафара, и он, подскочив на ноги, рванул вперёд. Словно заворожённый, мальчишка бежал к алмазам, блистающим через бескрайние ледяные просторы, к рубинам, переливающимися реками из лавы. Он бежал, не останавливаясь, почти неделю, пока не рухнул без чувств у угрюмого дома, за которым начиналось такое же селение.
Здесь, Валафар, прибившись к толпе бездомных мальчишек, научился искусно воровать. Поначалу, он не хотел, но на пути к своей цели, лучшего средства добывать пропитание так и не нашёл, а потом, спустя несколько лет слава о его «подвигах» выходила уже далеко за пределы земель, в которых он успел побывать.
Дорога стала Валафару домом и лишь однажды чуть не убила его.
В тот злосчастный вечер, забравшись на крышу дома, мальчишка смотрел на вторую луну, появившуюся на небо, и звёзды, решая куда идти дальше. Вдруг разум его затянула пелена и, протянувшийся по мыслям женский голос, сбил Валафара с ног. Он скатился с крыши прямо к ногам белокурой женщины, в алых глазах которой плескалась смерть.
– С нами тебе понравиться, – в его щёку впились острые когти женщины, становящейся монстром.
– Нет… – в бреду пробормотал мальчишка, – чувствуя обжигающую боль, – нет… мне нельзя сбиваться с пути.
Что было дальше, Валафар не помнил, помнил лишь как бежал и, как наутро он уже был где-то далеко от проклятого места и жуткой женщины, собиравшейся его убить.
Чуть позже, думая об этом случае, Валафар и вовсе пришёл к выводу, что никакого жуткого монстра он не встречал. Что всё это лишь приснилось ему, и кошмар больше никогда не повторится. Ведь ничто не смеет разрушать его волшебные сны.
С тех пор прошло много лет…
Юноша, в фиалковых глазах которого блистали золотые монеты, неподвижно стоял на вершине горы, вглядываясь в ночное небо, на котором пылали семь прекрасных лун. Валафар ждал рассвета. Ждал, когда одна за другой луны погаснут, и утренний туман откроет ему двери к бессметным сокровищам, к тайным островам, к мечте. Он ждал. И вот, лёгкая утренняя дымка открыла ему проход.
* * *
Кристально-чистые льды сверкающим покрывалом обволакивали мистический остров, хранящий в своих недрах тайны, дарованные вселенной. С начала времён в этом снежном мире царили покой и порядок, ведь на страже его стояло могущественное из существ – стальной дракон, управляющий льдами.
Айвис был призван хранить равновесие, оберегать артефакты и свитки света, ото всех, кто посмеет помыслить о них, ведь любая крупица знаний, вырванная из его лап, могла послужить началом конца мироздания.
Но было в царстве Айвиса место, утопленное глубоко во льдах, но не покрытое ими. Там, в пещере, скрытой в огромном озере, зарождались артефакты, готовящиеся явить себя миру. И не было ничего страшнее вещицы, не готовой покинуть царство великого дракона.
То место Айвис оберегал по-особому. Он был сердцем острова, а пещера его домом. Здесь льды обволакивали его стальную броню, множа силу и власть, здесь, окруженный, древней магией, в которой был рождён, он находил покой.
Вот и сейчас Айвис, утопающий в мягких цветных переливах, похожих на северное сияние, мирно лежал с закрытыми глазами на зеркальном полу, пещеры. За его спиной, в движущихся кольцах льда, надёлённых драконьей магией, стояла сверкающая белоснежная чаша.
Время, словно заворожённое, медленно тянулось меж снежных просторов, но внезапно что-то изменилось.
Громкий треск пробежался по сводам пещеры, звон льдов сжал остров в тиски. Кто-то проник на земли дракона, и Айвис открыл свои сапфировые глаза.
Окружив артефакт ледяным облаком, он в мгновение вынырнул из заснеженного озера и, расправив могучие крылья, повис в воздухе, готовый обороняться… Это был его мир, и никто не имел права входить в него.
* * *
Валафар ступил на легендарные земли, о которых он мечтал больше десяти лет, которые видел только во сне. Он шёл по тайным свиткам, по драгоценностям, заключённым во льды. Юноша не верил своему счастью. Он смог совершить то, что никому было не под силу. Дошёл туда, куда все дороги были закрыты.
Валафар наслаждался драгоценным блеском льда и прозрачным морозным небом, как вдруг неведомая сила отбросила его на десятки метров назад. Чудом не потеряв сознание, Валафар сильно ударившийся об обледеневшее дерево, хранящее древнее свитки, попытался подняться, но так и не смог. Острая боль пронзала каждую клеточку его тела.
Остров ожил. Он как будто знал, что на его земли кто-то вторгся, вот только не Валафар представлял для него угрозу, а, как показалось юноше, ангелы, спускавшиеся с небес.
Издалека он не мог их разглядеть отчётливо, но он видел блеск их огромных мечей, слышал шорох их серых крыльев. Валафар не мог сказать: сколько ангелов явилось на эти земли, но их было много, слишком много.
Небеса потемнели. Не успели последние ангелы ступить на лёд, как, откуда-то из глубин острова вырвалось создание, которое Валафар даже во снах не мечтал увидеть. Он увидел дракона.
Это мифическое создание, чья стальная чешуя блестела во льдах, едва нависнув над землёй, принялось поливать непрошенных гостей ледяным пламенем, заворожившим Валафара.
Он вспомнил свой детский сон, вспомнил, что заставило принять его окончательное решение и отправиться в путь, вспомнил как хотел коснуться этого дракона, пока тот был ещё в скорлупе. И это желание не исчезло.
Разразился бой. Поднявшись на ноги, Валафар бросился вперёд. Теперь его интересовали не только сокровища, он, во что бы то ни стало, хотел помочь древнему созданию, встретившемуся у него на пути, но не смог…
Ледяные вихри закружились над островом, и юноша, подхваченный одним из них, провалился в бездну из которой не было пути назад.
* * *
Потоки лавы тянулись по обугленному острову, огибая многочисленные пещеры, разбросанные по кипящему миру. Эти земли не знали покоя ни днём ни ночью, ведь их сердце яростно билось в груди чёрного дракона, повелевающего огнём.
Тьма скользила за ним по пятам, а от злобы, плескавшейся в этом мифическом создании, содрогался воздух.
Индмор воплощал в себе силу. Он хранил знания, древнее самой вселенной, богатства, в которых могли утонуть миры, тёмные артефакты, способные погубить всё живое. Он огромной, величественной тенью неустанно парил над своими владениями, разжигая потоки лавы, чрез которые не мог пробраться никто, кроме вечного стража этих земель.
Индмор нырял в огненные озёра, разбросанные по его миру, погружал в их толщи десятки пещер с самыми тёмными и опасными артефактами, где разрывал время на части, навеки скрывая предметы от вселенных.
Владения чёрного стража, укутанные яростью, с самых давних времён оставались закрытыми для любого, кто не хотел сгореть заживо, но вот однажды всё изменилось…
Мрачные небеса разверзлись и на земли Индмора спустилось полчище вооружённых архангелов. Эта эпичная битва продолжалась не одну неделю, до тех пор, пока они не пленили могучее существо и не принялись его пытать.
Архангелы искали великие артефакты в мире могущественного дракона, но, даже спустя несколько лет жестоких пыток не нашли ни единого. Пленённое сердце острова, яростно оберегало свои секреты…
* * *
Валафар открыл глаза. Он чувствовал, как боль разрывает его тело, как воздух вокруг него кипит, обжигая кожу, но не мог ничего сделать. Дышать было нечем. Валафар словно глотал языки пламени, испепеляющие его изнутри. Казалось, ещё немного и он вновь потеряет сознание, но тут юноша увидел то, что заставило его превозмочь боль.
В нескольких метрах от него, в толстые цепи был заточён огромный дракон чернее самой безлунной ночи. Это великое создание утопало в крови и боли, причинённой ему. На его теле не было живого места, а толстая корка засохшего гноя и грязи так плотно залепляла глаза, что казалось, дракон не открывал их не один год.
Собрав остатки сил и, чувствуя, как кожа покрывается всё новыми ожогами, Валафар пополз вперёд и, как только дрожащей рукой он коснулся могущественного создания, небеса осветила яркая вспышка и десяток ангелов, таких же, как те, что сражались со стальным драконом, явились на горящий остров.
Один из них подошёл прямиком к Валафару и, не раздумывая, вонзил в его руку меч. Крик юноши пронёсся по острову.
– Не знаю, как ты попал сюда, смертный, но теперь ты падёшь, виновный в собственной глупости, – произнёс первый архангел, в то время как второй полоснул орудием по брюху чёрного дракона.
Кровь окропила лицо Валафара, и он вновь закричал, тогда, как измученное создание не обронило ни звука.
– Оставьте их! – неожиданно для себя выкрикнул юноша и почувствовал, как в его мысли проникает мощный разум, разрывающий на части. – Не трогайте, – продолжил Валафар, и его мысли затянуло недавнее прошлое. Он вновь видел сражающегося стального дракона, вот только смотрел эту битву не он.
Едва оправившись от влияния чёрного стража этого острова, Валафар взглянул на дракона, который мгновенно распахнул глаза полные ярости.
Вспышки света смешались с пламенем дракона, обрушившего на архангелов скопившуюся злобу. Остров пошатнулся и Валафар в очередной раз почувствовал, что он падает, только на этот раз в лапы к самой смерти
Кому-то покажется, что Валафар проклят, кто-то подумает, что ему повезло, но юноша распахнул свои фиалковые глаза и вдохнул удушающий воздух Преисподней, отныне и навсегда ставшей ему домом.
Пламя и магия дракона переродили его, оставив в живых, но превратив в демона, на голове которого красовались два толстых рога. Демона, жаждущего открывать новые земли и искать спрятанные клады даже в самых тёмных уголках существующих земель.
С этих пор началась новая глава в книге жизни Валафара, и имя её было «вечность».