Психопат

Алекс.

Я слышал стук моих зубов, которые колотились друг об друга уже третий час, все из-за проклятой одежды, промокшей насквозь. Возможно мой отец был первоклассный убийца, но совершенно точно самый отстойный пилот. Когда самолет пошел на снижение, а датчики заорали поминальную серенаду мы все кинулись в кабину пилота, забыв о том, что два ствола и одни обмоченные штаны выясняли давно забытые обиды. 
- Какого хера ты не поставил автопилот, - процедил Нилс сквозь зубы.
- Подумал о том, что ты захочешь искупаться, - пошутил мой отец и пара глаз стрельнула в него. 
Я не говорил с ним уже вот несколько часов. В моей голове происходил настоящий хаос, кишащие змеи, которые вгрызались в мой мозг пытаясь оторвать зачатки моего разума, но который по всей видимости бесследно исчез. Мой отец оставил меня на съедение волкам, когда я нуждался в нем больше всего. Он даже не пытался найти меня, гребенных двадцать лет я оплакивал смерть своей семьи, которой как я заметил не существовало. Любил ли он вообще мою мать, спрашивал я самого себя, отгоняя зловещий голос изнутри, кричащий мне вытрясти из него душу, заставляя рассказать все. Но хотел ли я ответов на самом деле, или это лишь способ оправдать его поступок? 
- Ты совсем слетел с катушек Кёниг, - ворчал Нилс, не унимаясь.
- Да захлопни ты уже пасть, - взревел я не выдержав и услышал сдавленный хохот справа.
- Тебе смешно, Адриан, - отозвался Вишер. 
- Я буду мудаком и мерзавцем если скажу, что это было не смешно, - проворковал отец и хлопнул в ладоши, направляя овации для меня. - Алекс, ты лучшая версия, которую я только мог желать, когда ты станешь взрослым, - похвалил отец и мое сердце опустилось в пятки.
- О, надо же, мама бы так не считала, лживый ты кусок дерьма, - заорал я, испепеляя его взглядом, - Или ты не позаботился узнать ее мнение, прежде чем сбежал, оставляя нас умирать, - мой гнев нарастал с такой силой, что я подскочил к нему и завел кулак желая врезать ему по морде. Маска безразличия, которая скрывала боль в его глазах заставила меня опустить руку, выругавшись себе под нос я перепрыгнул упавший срез дерева, на котором мы сидели, и бросился прочь. 

Уже стемнело, когда я вернулся в лагерь, если так можно было назвать несколько упавших деревьев, в середине которых мы развели костер. Натянув проволоку, для сушки одежды, которая крепилась о скалу, мы раскидали промокшие вещи. Выбираясь с вещами вплавь из горящего самолета мне приходилось впервые, но я счел это отличным поводом лишний раз потренировать мышцы спины. Выбравшись на берег я то и дело слушал перепалки моего отца с Нилсом, совсем без желания в них учувствовать. Из всего услышанного я выяснил, что мой отец и Вишер были лучшими друзьями со школы, вместе вступили в бандитскую группировку, которая начинала на мелком рэкете и запугивание местных лавок, а затем они открыли собственный альянс. В моей голове не укладывалось, почему лучшие друзья желают друг другу смерти, и если все, что я знал оказалось ложью, и Нилс Вишер вовсе не причастен к смерти моей матери, то что произошло в ту ночь, на ком отпечаток невинной жизни. Я был сбит с толку, но желание расспрашивать их у меня не было. Мой желудок заурчал, но это был не тот звук, который издает мурчащий кот, а со стороны казалось, что мой кишечник затеял драку с остальными органами. 
- Кажется ты голоден, - сказал он затаив дыхание. - Я пожарил рыбу, и..- он перенимался с ноги на ногу, явно волнуясь, прежде чем продолжить. 
- Спасибо, я жутко голоден, - отозвалось эхом из моего рта и он улыбнулся краем губ. Я любил своего отца, но этого человека я видел впервые, я не знал, как мне реагировать на мужчину, который предал меня, оставляя глубокую рану на моем сердце. - Это не значит что мы снова семья, - пояснил я, - Это всего лишь формальности. 
- Алекс, ты не дал мне объясниться, - снова повторил он, и я застыл у кастрюли, которая скрипела от ветра, несущегося от морозной реки. 
- Твои поступки сказали за тебя, - язвительно заметил я.
- Ведешь себя как обиженный ребенок, - выплюнул он и зашагал в темноту.
Меня замутило так сильно, что чуть не вырвало. На самом ли деле я вел себя как обиженный ребенок, отвергая возможность рассказать ему свою версию случившегося, но я избегал той жгучей боли в области груди, чтобы не оказаться над пропастью кратера с кипящей лавой, понимая, что если его версия прозвучит более убедительно, чем то, что рисовал мой разум все эти годы, все что мне останется, прыгнуть вниз, спасаясь от разрывающей меня боли.  

- Ты совсем ахренел, мудак недоделанный, - орал Вишер, и сквозь пелену сна я слышал раскатистый смех своего отца. Мне хотелось, чтобы это был сон, но явь была против меня. Их крики действовали мне на нервы. Я прижался лбом к деревянной поверхности, зажмурив глаза. 
- Нилс, если ты разбудишь моего ребенка, клянусь, я утоплю тебя в этой чертовой реке, - скрежетал отец.
- Твоему сопляку почти тридцать, о каких детях речь, единственный херов ребенок в этом богом забытом месте, ТЫ - продолжал вопеть Вишер, вытирая руки полотенцем, - Мой телефон был единственным способом связаться с помощью, и выбраться отсюда. На кой черт ты его утопил, - задыхаясь возмущался он.
- Я отправил его искупаться, - раззадорившись мурчал отец, - Если ты в самом деле думаешь, что я поверю в твои россказни о том, что как только мы выберемся, меня и моего сына оставят в лучшем случае на воле, не раскидав наши конечности по миру, ты должно быть спятил старый маразматик.
- Ты такой же тупой как и двадцать лет назад, - орал Вишер, звук напоминающий летающие предметы оказался совсем рядом, и увернувшись от железной банки, я врезался бровью в дерево и громко выругался. 
- Ну вот, сейчас он надерет тебе задницу, - шутил отец.
- Вы выглядите убого, - было моим ответом, - Два старых хрена, которые не могут решить подростковые обиды, - выплюнул я, натягивая обувь. 
- Кто бы говорил за подростковые обиды, - съязвил Нилс, и я выхватил пистолет направляя на него. 
- Да как же ты заебал, - тяжело выдохнул он и уселся на камень. - Пристрели меня, бога ради, вы оба невыносимы, - покачал он головой и расхохотался, как умалишённый, которого накануне выписали из отделения шизофрении. - Если моя дочь успела влюбиться в тебя, я пущу себе пулю в лоб, но никогда не увижу, как вы состаритесь вместе. 
- Что? - встрял мой отец и сел напротив, вытаращив на меня глаза. - Ты что трахаешь его дочь? 
- Я убью тебя, долбанный ты сукин сын, - заорал Вишер, кидаясь на отца, хватая его за ворот рубашки, поваливая на землю. Первый удар он пропустил, может быть повезет во второй раз. Я наблюдал как они колотят друг друга, и даже немного заскучал. Я не хотел, чтобы это заканчивалось, надеясь что мне не придется объяснятся в двух убийствах. Заголовок: ревнивый отец избивал лучшего друга, за плохое воспитание сына. Сноска: меня воспитывал совсем не он. Когда смех и ругательства стихли, я заметил как ко мне подошли два окровавленных лица, излучающие довольные улыбки. Через боль Вишер потянулся к бутылке виски, залпом осушая карамельную жидкость. По памяти или специально, он обернулся к моему отцу протягивая ему бутылку. 
- Благодарю, - протянул мой отец, и я ужаснулся.
Они ненавидели друг друга, или пытались разобраться с монстрами прошлого, таким варварским способом? Это не давало мне покоя, казалось, сейчас идеальное время для осознания того, что мы в полной жопе. Во-первых я нахожусь в дебрях леса с врагом номер один, как  я считал до недавнего времени, которому еще сутки назад хотел пустить пулю в лоб и выкинуть из самолета, из общего плана сошелся лишь пункт с падением. Во-вторых я должен быть счастлив, если моя семья воссоединилась, но счастья я не ощущаю, только нервный срыв стучится к моему порогу. И в-третьих мы абсолютно не имеем понятия как отсюда выбраться, и стоит ли нам троим начать доверять другу другу. Или эта ситуация обернется катастрофой для каждого из нас. 

Луна. 

Я не находила себе место. Боинг моего отца потерпел крушение, и на месте никого не было обнаружено. Говорило ли это о том, что он погиб и его тело унесло далеким течением, или ему удалось выбраться из пламя охватившего часть самолета и спастись. Так много вопросом, и совсем ни одного ответа. Спасатели вот уже три дня топтались на месте, то и дело разводя руками, никаких зацепок и сведений. Вместе с диким, горьким переживанием за папу, мои мысли возвращались к Алексу, накануне он проводил меня в номер, и поцеловал. Этот поцелуй не был похож на тот, который он дарил мне раньше. Он не был нежным, парящим, или располагающим к продолжению, чтобы унести меня в мир розовых пони, о котором рядом с ним даже было смешно мечтать. Единственное место, которое Алекс мог мне предложить, был ад, причем его персональный. Ужасно только то, что я была готова согласиться заглянуть к нему в гости. Этот поцелуй означал прощание, с той тоской, которая проникала в меня через его открытые губы, заставило меня ощутить беспокойство. Почти яростное. Я обхватила ладонями свои колени и из моих глаз хлынули безмолвные слезы. Я отчаянно хваталась за нить, держащую меня на плаву. Но теряла ее с каждым днем все сильнее. Осознание, что мой отец убит, возможно парнем, с которым у нас не было будущего заставляло меня развалиться на мелкие осколки. Боль скопившаяся за эти дни волной слез покидала меня. Мне даже показалось, что стены в коридоре затряслись от моих всхлипов.

- Тебе стоит поесть, - проворковала мама, гладя мои волосы. 
- Я совсем не испытываю голод, - соврала я. Есть хотелось ужасно, но мне казалось, что если мой отец находится в опасности из-за меня, а я здесь довольствуюсь вкусной едой и теплой кроватью, звучало как предательство.
- Луна, это не поможет твоему отцу, - сказала мама, читая мои мысли и я подняла на нее измученный взгляд.- Сейчас тебе нужны силы, - мягко прошептала она, целуя меня в макушку и тихо удаляясь, прикрывая за собой дверь.

Проспав подряд более суток я осознала, что мне нужно взять себя в руки. Я выбралась из кровати, пуская солнечный свет в свою комнату, одергивая шторы отельного номера. На часах показывало начало третьего и я устало зевнула. С детства, впадая в депрессию или болезнь я могла спать неделями, и тогда папа приносил мне множественное количество сладкого, чтобы я почувствовала себя лучше. Завибрировавший телефон заставил меня оторваться от кровати, и покачиваясь, как после попойки я медленно подошла к нему. Голова гудела, готовая разорваться, и я с трудом смогла рассмотреть текст сообщений.

От Дев: 
- Эй, я понимаю, у тебя сложный период, но я волнуюсь, детка, выходи на связь. - Моих губ коснулась улыбка, и я напечатал ответ.
- Эй, я в норме, не хочешь перекусить? 
- О мой бог, с радостью, - восклицала она. - Буду через пол часа, не выгляди как шлюха. - отшутилась она и впервые за эти дни я залилась искренним смехом.
- Ладно, буду выглядеть как бомж, - ответ.
- Тебе и стараться не надо, - какая же она все таки овца, подумала я. 
- Я специально так выгляжу, чтобы на моем фоне тебе не было так обидно, выглядеть как престарелый наркоман, - расхохоталась я. Улыбочка.
- Ну и сука же ты. Развод и девичья фамилия, Луна Вишер, так и запиши.
- Ладно, после ланча подадим документы. 
Я хохотала как ни в себе, и это ощущение заставило меня снова почувствовать себя живой. На этот раз не существовало никаких правил, остались только я и решение проблемы, я была готова найти своего отца. 
Весь вечер вопреки своему состоянию, я позволила себе немного расслабиться. Мама настоял остаться на острове, не везя меня домой в таком состоянии, она надеялась, что свежий воздух поспособствует моему исцелению. Мы пили и танцевали до утра, двигаясь в такт испанским мотивам. Местные женщины, так изящно двигали своими телами, что я как завороженная не могла оторвать взор. И когда одна из молодых женщин это заметила, она не стесняясь схватила меня за руку и закружила в танце. Пару движений мне точно стояло выучить, они того стояли. Двигать бедрами, как эти девчонки наверное не умел никто. Даже сама Дженнифер Лопес нервно теребила прядь волос в стороне. 
Я изо всех сил старалась не думать об Алексе. Мы пили алкоголь, и после полуночи я потеряла счет выпивших мной шотов. Какой-то парень настырно пытался меня напоить, надеясь, что я повисну на его шее. Алкоголь подразумевал близость, но я все еще не готова к близости с кем либо. Кто не Алекс. Да, я признаюсь, я вляпалась по уши. Какая-то часть меня хотела насладиться каждой минутой и просто посмотреть, к чему это приведет. Может, я буду в настроении. Может, алкоголь, расслабит меня и мы переспим. И я почувствую свободу из оков под названием голубоглазый психопат. Тогда почему я ощущаю себя такой напряженной, будто сижу на стуле для смертников, и вот вот мое тело пропустит тысячу ударов током. 
- Эй малышка, - протянул незнакомец склоняясь ко мне, я ощутила как его перегар прыснул в мое лицо и брезгливо отшатнулась. - Что с тобой, - невнятно промямлил он хватая меня за руку.
- Ты мне неприятен, - сухо отчеканила я, вырывая руку из неравного боя, наблюдая как пьяница падает на пол, теряя равновесие.
- Эй, сука, - завопил он, пытаясь встать. - Иди сюда, шлюха поганая, -заорал он и лучшее что я могла сделать, после оскорблений в свою сторону, в своей излюбленной манере послать его нахер, но когда он вскочил и схватил меня за шею, больно сдавливая ее мой мозг словно отключился. Я нанесла удар, молча, без замаха, врезала кулаком правой прямо в основание веснушчатого носа. Брызнула кровь. Пострадавший отпустил меня, схватился за лицо. Не раздумывая, я добавил ногой по коленке. Он сложился, упал грудью на стол. Я услышала раздающиеся позади вопли, и кто-то начал тянуть меня к выходу. 
- Легавые, - закричал молодой парнишка рядом с моих ухом, и я обернулась чтобы понять, что за руку меня тянет подруга прямиком к выходу.
- Ну же, Луна, быстрее, кто-то из его дружков вызвал полицию,- расхохоталась она и я кинулась следом за ней. 
Какие-то парни вызвали копов на хрупкую девушку. Когда в мою голову пришло осознание произошедшего я громко рассмеялась, падая на аккуратно стриженный газон. 
Деви упала рядом, и наши звонкие голоса соединились в мелодичное пение, правда напоминало это совсем не поющих соловьев, а кей кей кей, типичный крик чайки, жалобная, пронзительная серия криков. От этих сравнений мы прыснули вдвойне громче.