Свобода и облегчение
Третья глава, надеюсь вам понравится 💫
Новый день.Тереза вошла как обычно — с лёгкой улыбкой, но уставшими глазами. У неё не было новостей, кроме медицинских сводок. Пока она рассказывала о новых тестах, Селин смотрела на неё с лёгкой улыбкой.
– Тереза, а ты когда-нибудь задумывалась…
что если проблема не в самом растворе, а в том, через что его хранят?
Тереза замерла на полуслове.
– Что ты имеешь в виду?
Селин не стала говорить прямо — Порок мог прослушивать. Она только мягко пожала плечами, продолжая:
– Иногда лекарство становится ядом, если дать ему слишком долго стоять… в неподходящей посуде.
Медик напряглась. На долю секунды в её глазах вспыхнула мысль. Она задумалась, откинулась назад и тихо, почти шёпотом, повторила:
– …не в растворе… а в стекле?
Селин не ответила. Только взглянула прямо, с лёгкой тенью уверенности во взгляде. Этого было достаточно.
Тереза вскочила.
– Я проверю, – бросила она, уже у двери.
И впервые за долгое время закрыла её за собой не с усталостью, а с энергией.
Позже, в коридоре.
Тереза шагала быстро, мысли путались в голове. «Она не просто наблюдала, она анализировала. Её держат здесь как подопытную, а она ближе к решению, чем вся наша команда».
«Селин — не ошибка. Она шанс. И если Порок не хочет это видеть… Я покажу им».
План ещё не был чётким, но в голове Терезы уже формировалось главное:
Селин нужно вытащить. И использовать как ключ — или как искру, чтобы всё изменить.
Офис Авы Пейдж был холодным и безэмоциональным, как и сама глава Порока. Просторная комната с минималистичной обстановкой. На стене — интерактивная панель с текущими данными экспериментов, за стеклом — мутное отражение города, поглощённого заразой.
Ава сидела за столом, пальцы сцеплены. Её глаза не мигали, когда в кабинет вошла Тереза.
– Вы просили встречи, Тереза. Что-то срочное?
– Да, крайне. Я провела дополнительные анализы по формуле сыворотки. Загвоздка, из-за которой протоколы проваливались, решаема. Я почти уверена — более 80% вероятности стабильной реакции.
Ава приподняла бровь — её всегда интересовали точные цифры.
– Впечатляет. Ты хорошо поработала. Это приближает нас к цели.
– Я обязана кое-что уточнить, – перебила Тереза. – Решение не моё. Его подсказала... подопытная 27.
Ава помолчала.
– Пациентка? Бывшая наблюдательница? Та самая, из-за которой произошёл инцидент с объектом А5?
Тереза кивнула, не отводя взгляда.
– Да. Но то, что она предложила – прорыв. Она видит вещи, которые мы упускаем. Она умна, уравновешенна и соображает быстрее, чем некоторые из наших аналитиков.
Ава Пейдж поднялась из-за стола, подошла ближе.
– И что ты предлагаешь?
– Да, возможно я прошу многого… но во имя общего дела – я прошу освободить пациентку 27 от испытаний. Перевести её из статуса подопытной в статус помощника. Я возьму её под свою ответственность. Она станет частью исследовательской группы. Так будет лучше для всех.
Повисла тишина. За стеклом медленно проехал дрон, искажённое отражение света скользнуло по лицу Пейдж.
– Это не прецедент, Тереза. – голос её был сух. – Она не первая, кто проявил нестандартное мышление. Но... если ты поручаешься за неё – я дам разрешение. Временно. И под наблюдением.
Тереза едва заметно выдохнула с облегчением.
– Благодарю, доктор Пейдж.
– Не радуйся раньше времени, – холодно добавила та. – Один неверный шаг – и вы обе вернётесь туда, где должны были быть.
Ава вернулась к своему месту.
– Свободна.
---
Дверь открылась с лёгким щелчком. Селин, сидевшая на своей койке обнимая свои плечи, подняла голову.
– СЕЛИИИИН! – почти взвизгнула Тереза, влетая в комнату, как ураган.
Селин подпрыгнула от неожиданности, не понимая, что происходит, пока подруга не подлетела к ней и не с разбегу вцепилась в неё с объятиями.
– Ты теперь СВОБОДНА! – радостно почти прокричала она прямо в ухо.
– Чего? Что?! – Селин хлопала ресницами, а сердце бешено заколотилось.
– Ты больше не подопытная! Больше никаких уколов, тестов, этой комнаты! Ты в команде! Ты будешь работать со мной! – Тереза визжала и подпрыгивала, как ребёнок, выигравший билет на концерт.
– ЧТОООО?! – Селин вскочила с кровати. – ЭТО НЕ ШУТКА?!
– НЕТ! Это на самом деле! Я пошла к Аве Пейдж, я всё ей рассказала — про тебя, про идею, и она… О БОЖЕ, ОНА СОГЛАСИЛАСЬ!
Селин закричала — не от страха, а от радости.
– ААААААА! – она подбежала к Терезе и в обе руки схватила её лицо, трясла её с визгом.
– Ты серьёзно??! Это не галлюцинация?! Я реально проснулась?!!!
Обе они, как по команде, начали кружиться посреди комнаты, как две девчонки после школы, ржали, хлопали друг друга по плечам, пока у обеих слёзы не потекли от счастья.
– Я снова человек, Тереза! – выдохнула Селин, хватаясь за сердце. – Это всё... правда?
– Да, правда, дурочка! – Тереза смеялась сквозь слёзы. – И ты заслужила каждую секунду этой свободы.
---
Утро в Глейде
Ньют резко открыл глаза. Ему снился сон — снова она.
Но впервые он не проснулся в тоске, а с чем-то другим…
С решимостью.
Он быстро оделся, взъерошил волосы и вышел на поляну.
Минхо заметил, что в нём что-то изменилось.
– Ни с того ни с сего выглядишь живым, брат. Чудеса.
– Может, и правда чудеса. – усмехнулся Ньют. – Пойдём. Хочу сам исследовать седьмой участок сегодня.
Минхо удивлённо вскинул бровь. Обычно Ньют не просился на бег. Но что-то в его голосе, в походке — всё говорило: он больше не тот, кто стоял на краю.
Он искал. Он хотел понять.
Селин будто оставила в нём искру — и теперь он пытался идти к свету. Хоть и не знал куда именно.
Но с этого утра Глейд стал казаться меньше, а Лабиринт — не бесконечностью
---
Прошло пять месяцев с момента освобождения Селин.
Теперь она чувствовала себя по-настоящему живой. Наконец-то — без четырёх одинаковых стен, без опытов и без тишины, давящей на грудь.
Самое важное — втайне от остальных, ей могла снова наблюдать за Ньютом. Он был жив, он смеялся, он бегал по Лабиринту. Это давало ей силы.
Селин была благодарна Терезе всем сердцем. Та не просто спасла её от забвения, но и стала чем-то вроде старшей сестры. Вместе они работали в медицинском отделении: Селин исполняла обязанности младшей помощницы, помогала с анализами, следила за состоянием подопытных.
За эти месяцы она узнала о Пороке гораздо больше, чем когда-либо раньше…
И некоторые из этих знаний пугали её до дрожи. Но она молчала. Ведь возвращаться к белым стенам — не хотелось ни за что.
Вечером они с Терезой сидели в комнате и пили горячий чай.
Обсуждали всё: формулы, глупости, парней, будущее.
Смех сливался с паром над чашками.
— Кстати, — с хитрой улыбкой начала Селин, делая глоток чая, — я всё замечаю, как ты переглядываешься с тем самым сотрудником…
— Каким ещё сотрудником? — Тереза приподняла бровь, но на щеках тут же выступил румянец.
— Ну не делай вид! Томас, медотдел, третий уровень доступа, обедает всегда с тобой в одной зоне. Ну? — Селин улыбнулась шире. — Ты думаешь, никто не замечает?
Тереза сделала вид, что закатывает глаза, но не сдержала лёгкого смешка.
— Он просто... милый. И умный. И… слишком настойчивый.
— Ох, я знала! — Селин в восторге хлопнула в ладони. — Он тебе нравится!
— Тише, с ума сошла, тут же камеры! — прошептала Тереза, но и сама уже не могла остановиться от смеха. — А сама влюблена в объекта за которым наблюдала, так что не мне одной краснеть.
— ты тут, вся в мыслях о светловолосом мальчике из Глейда.
Селин с улыбкой закатила глаза, но потом тихо добавила:
— Да ну... может, это не любовь. Я сама не знаю.
— Ну конечно. Просто "наблюдала", просто "переживала", просто "забежала в Лабиринт ночью, чтобы его остановить". Звучит вполне невинно, — Тереза хихикнула и сделала глоток чая.
Селин засмеялась, но пожала плечами:
— Может, я просто... привыкла к нему. Он всегда был на экране. Всегда под наблюдением. Может, это просто привязанность?
— Селин, у тебя лицо светится, когда ты о нём говоришь, — мягко сказала Тереза, качая головой. — Привязанность не заставляет рисковать жизнью.
Селин замолчала на пару секунд, уставившись в чашку.
— А вдруг ты права? — прошептала она, сама не веря, что произносит это вслух.
Тереза улыбнулась: — Я всегда права. Особенно когда дело касается любви.
---
Поздняя ночь. Все давно разошлись по своим комнатам, и лаборатория погрузилась в тишину.
Селин тихо проскользнула в наблюдательную зону, стараясь не издавать ни звука. Один единственный экран всё ещё был включён — с камерой, направленной в сторону гомаков в Глейде.
На одном из них — знакомая тень. Камера слегка дрожала от ветра, но ракурс позволял различить, как Ньют спит, свернувшись на гомаке. Его лицо было спокойным, почти безмятежным. Он не знал, что за ним наблюдают. Что кто-то смотрит на него с теплотой, которую уже давно не испытывал.
Селин опустилась на стул, подперев щёку рукой. Она долго просто сидела и смотрела.
— Сладких снов… — прошептала она, хотя знала, что он не услышит.
Это было их единственное настоящее "время вместе". Пусть даже только с её стороны. Но ей хватало. Пока.