Драксар

Сегодня был самый обычный день. Ничем не примечательный и неинтересный. Мили, чтобы хоть как-то себя развлечь, решила зайти к подружкам в гости. На удивление, её все игнорировали. Абсолютно никто не поднимал трубку, даже Макс, который после инцидента с поехавшей Сарой клялся всегда быть на связи. И именно сейчас, в это самое время, когда ей скучно как никогда, решил не отвечать.

Девушка, привыкшая, что ей с подружками скрывать нечего, обычно заходили друг к дружке без стука и предупреждения. И это стало самой фатальной ошибкой, которая в будущем привела к событиям, которые скажутся кардинально на её жизни.

И вот в этот самый унылый пасмурный день Мили, уже ворча на пороге о пропаже всех друзей, распахнула дверь и увидела Томарис, лежащую под одеялом в два часа дня.

— Ты заболела? — настороженно спросила Мили и сделала шаг вглубь комнаты.
Она недоумённо прищурилась и втягивала носом воздух. «Очень знакомый запах. Мужской и приятный».

— Да, Мили, я очень плохо себя чувствую. Может, ты попозже зайдёшь. — Томарис демонстративно закашляла.
— Чем у тебя пахнет? Раньше я не ощущала его. И где Аня?
— Не знаю, у меня нос заложен, — нервно протянула подруга и сильнее натянула одеяло. — Мили, прости, что выгоняю, но я хочу спать, у меня температура.

Девушка подозрительно ещё минуту принюхивалась, а затем пришло осознание, что она поступает нетактично по отношению к подруге и вместо оказания помощи пыталась выяснить, что та, возможно, скрывает.

— Ладно, извини. Пиши, если нужна будет помощь. — Мили развернулась и почти вышла из комнаты, как увидела знакомые кроссовки у двери. — Твою мать.

Она, как пуля, подлетела к кровати и приоткрыла одеяло.

— Карлитос, ну что же ты такая сообразительная, — лукаво произнёс Макс и вынырнул на поверхность.
— Ты...! — У Мили от злости чуть капилляры на глазах не полопались. — Пошёл вон отсюда, пока я тебе волшебного пенделя не прописала прямиком в ад!
— Мы свободные и взрослые люди, что хотим, то и делаем, скажи, Томарис.
Подруга же в этот момент, как воды в рот набрала, молчала и, судя по красным щекам, сгорала со стыда.

— Ты, выродок, лишил меня подруги!
— Мили, всё хорошо, на нашу с тобой дружбу моя связь с Максом никак не повлияет, — мягко произнесла Томарис и, набравшись храбрости, припала к плечу парня.
— Ты мне об этом скажешь, когда тебе разобьёт сердце и бросит, — шипела Мили, борясь с желанием всадить другу клинок прямо в сердце.
— Покинь комнату, Милагрос, и не лезь в мою личную жизнь, сколько можно тебя об этом просить, — внезапно серьёзно прорычал Макс, а глаза его почернели.
— Я тебя не боюсь, Максимилиан, так что быстро взгляд сделал попроще, — Мили в упор смотрела ему в глаза с неприкрытой яростью.
— Посмотрим, как ты запоёшь, когда придёт время.
— Ты мне угрожаешь? Мне? Твоей подруге?! — рявкнула Мили и, обескураженная, отшатнулась. — Вот такого я от тебя не ожидала, конечно.
— Ты меня вынудила своей пустой истерикой.
— Совет вам да любовь, голубки! — выпалила Мили и, развернувшись, быстро покинула комнату, чтобы парочка не заметила подступающие злые слёзы.

***

Весь оставшийся день Мили вела себя как типичная истеричка. Нервно ходила по комнате, периодически плакала от обиды и осыпала друга различными проклятиями. Она даже не пыталась скрыть увиденное и жаловалась всем подряд, кто первый под руку попадётся.

Первой перезвонила ей Анна — как выяснилось, она была на свидании. И, о «сюрприз», организовал его Макс, подстроив встречу с каким-то своим знакомым второкурсником. Когда Мили выплеснула на неё весь свой эмоциональный поток, Анна лишь тяжело вздохнула, но мягко осадила подругу: Макс, по её мнению, был прав, и это их личное дело. Даже аргументы о том, что их друг — откровенный мудак и разобьёт сердце Томарис, и что теперь Анне, возможно, придётся выбирать между подругой и этим идиотом, её не переубедили.

Затем перезвонил Рома, и выяснилось, что Макс продумал всё до мелочей. Он подарил другу билеты, как выразился Рома, на «лютейший» матч по регби, который проходил на другом конце многомиллионного города.

Но и здесь Мили не получила поддержки. Рома, как и Анна, заявил, что это не их дело, а Макс «чёткий» парень. Однако больше всего девушку обескуражило другое: он искренне считал, что Томарис, наконец, «повезло», и если их отношения дадут трещину, то только из-за самой подруги.

Мили с психами швырнула трубку и завязала гульку. Но через минуту распустила. Так продолжалось раз десять, пока она не разорвала резинку и не швырнула в другой конец комнаты.

«Странно, что »дружище» всё предусмотрел, кроме меня...» — девушка задумчиво кусала заднюю часть щеки. — «А точно я же ему сказала, что поеду с Томасом гулять. Но у него срочно появились дела, поэтому по роковому стечению обстоятельств именно я парочку и застукала».

Мили сжала в пальцах телефон и набрала своему парню. Жалобным, дрожащим голосом она принялась ныть о том, какие все вокруг бестолковые, как никто её не понимает, и что она хочет, чтобы он немедленно приехал и забрал.

Томас терпеливо слушал Мили все десять минут, мягко успокаивая, соглашаясь, что она, конечно же, права, но забрать её сейчас не может, так как вернётся только завтра. Однако, чтобы подсластить пилюлю, пообещал устроить ей завтра сюрприз, который точно поднимет ей настроение.

Девушка нетерпеливо легла в постель и, зажмурив глаза, старалась поскорее уснуть, мечтая о том, чтобы этот кошмарный день поскорее закончился.

***

На следующий день яростное состояние девушки достигло своего апогея. Они сидели всей компанией, как обычно, в кофейне, и ей приходилось взирать на тошнотворную картину.

На одной половине дивана расположился Макс и Томарис. Парень играл в игру, не обращая внимания на происходящее вокруг, а подруга, обвив его руками, лежала на его плече и, задрав голову, заворожённо на него смотрела.

Они выглядели невероятно эффектно. Вдвоём — высокие и статные: Макс в безупречных брюках и белой рубашке с рукавами, закатанными до локтей. Завершали образ дорогие часы, тонко мерцающие на запястье, дополненные массивным браслетом на другой руке, придавая образу ненарочитую брутальность.

Томарис гармонично дополняла его: в коротких шортах, подчёркивающих длинные ноги, облегающем чёрном лонгсливе, акцентирующем тонкую талию, и с броским, безупречно выполненным макияжем.

На другой половине дивана расположились Анна и её новый парень Себастьян. Он учился на втором курсе и также являлся боевым магом. Капитан футбольной команды, где и познакомился с Максом, который с недавнего времени тоже решил играть в их команде. Смуглый, смазливый, с массивной челюстью, карими глазами и каштановой шевелюрой на голове. Так же, как и Макс, в брюках, рубашке и поверх накинутом дорогом пиджаке.

Анна же, как неземная фея, в строгом бордовом платье, высоких каблуках, русые волосы распущены и изящно струились под лучами солнца, проникающими сквозь панорамные окна.
Она сидела на коленях у парня, и он беспрерывно занимался тем, что одаривал её всяческими комплиментами.

Мили расположилась на подлокотнике кресла рядом с Ромой, и на фоне этой «роскошной компании» они смотрелись как заморыши, пришедшие просить милостыню. Оба — в спортивных костюмах и кроссовках. Девушка даже не накрасилась, а волосы собрала в высокий пучок. Она пришла сюда сразу после утренней пробежки, даже не зайдя помыться, — сначала хотела выпить кофе.

— Что Анна нашла в этом патлатом хлюпике? — наклонившись, тихо на ухо прорычал Рома.
— Ревнуешь? — Мили расплылась в довольной улыбке.
— Хуанитос, как можно ревновать к женоподобному дрыщу? — сквозь зубы процедил Рома. — Не дай бог, он её обидит, сразу разнесу «кабину».
— Ревнуешь. — Мили потрепала парня за волосы, приобняла и засмеялась.

Макс моментально поднял глаза и, играя желваками, взирал на ребят пристальным взглядом. А они делали вид, будто его не замечают, и задорно подкалывали друг друга.

— Томарис, принеси мне кофе, — не сводя глаз с Мили, промолвил Макс.
Девушка моментально поднялась со своего места, а Милагрос, которая до этого смеялась, вмиг стала серьёзной.
— А у самого́ ноги отсохнут сходить?
— У тебя какие-то претензии есть, Карлитос?
— Да, ты знаешь, есть у меня в окружении один... — Мили не успела договорить, как Томарис перебила.
— Мили, мне не тяжело для любимого принести чашку кофе. — Девушка нагнулась, чмокнула Макса в губы и направилась к барной стойке.
— Аня, детка, принеси и мне кофейка, — подал голос Себастьян.

Анна замешкалась, а Макс резко повернулся к ним и, скривив лицо, хотел что-то сказать Себастьяну, но, заметив боковым зрением ухмылку Мили, успокоился и вернулся к игре.

— Слышишь, мужик, может, ты сам себе сгоняешь и нам заодно принесёшь? — низким басом ляпнул Рома и притянул к себе Мили так, что та почти сползла к нему на колени.
— И тебе нравится общаться с таким быдлом, котёнок? — промурлыкал Себастьян, гладя Анну по волосам, на что она скинула его руку и сердито ответила:
— Он мой друг, и я не потерплю обзывательства в его сторону.
— Давай выйдем, и я тебе покажу, кто тут быдло, — прорычал Рома. — Нютка, спасибо, но я сам могу за себя постоять.

«Вот это дружелюбная атмосфера. Я так и знала, что на этом приятельские отношения заканчиваются», — Мили надула губы и, размышляя, машинально облокотившись к другу на плечо, и чесала ему голову.

— А я смотрю, Карлитос, тебе уже настолько одиноко, что ты не знаешь, как подкатить, и лезешь к любому парню в радиусе ста метров, — Макс указал пальцем на Рому и то, как она с ним сидит.
Мили в бешенстве только хотела преобразовать клинок и всадить ему в задницу, как зазвонил телефон. Это был Томас, который дал ей на сборы полчаса, а дальше отвезёт в одно интересное место. Девушка выдохнула, что больше не придётся терпеть неприятную компанию, и собралась уходить.

— Кто звонил? — ледяным тоном спросил Макс.
— Не твоё дело.
— Я не собираюсь потом, как обычно, тебя полуживую вытаскивать из всякого «дерьма».
— Тебя никто не просит. Лучше следи за своей девушкой.
Мили направилась к выходу, а друг в два прыжка пересёк кофейню и, схватив за руку, развернул к себе.

— Я тебя спрашиваю в последний раз: кто?
— Не лезь в мою личную жизнь, ясно?! — рявкнула Мили, вырвала руку и, скрипя зубами от раздражения, направилась переодеваться.

Через полчаса эмоции девушки сменили траекторию с тотального бешенства на полнейший шок. Перед ней на спортивном байке сидел Томас. Он был в чёрной косухе, такого же цвета джинсах, кожаных специальных перчатках и сапогах выше щиколотки. Байк — копия как у Макса, только если у друга красный, то у Томаса серебристый.

Мили игриво приблизилась к парню, заложив руки за спину в лёгком замке. А он — будто из воздуха — достал алую розу и с лукавым прищуром протянул ей. Девушка прикусила губу, но сдержать сияющий восторг так и не смогла.

— Я по тебе соскучился, моя Милита. — Томас притянул её к себе и мягко поцеловал в губы. — Поехали, отвезу тебя в одно место.

Последний день октября выдался на удивление солнечным — ни дуновения ветра, не единой тучки на хрустально-голубом небе. Пламенеющие багрянцем и золотом кроны деревьев превращали город в живой акварельный этюд. Мили искренне радовалась, что выбрала удобные легинсы, обтягивающую майку и ветровку — в платье кататься на байке было бы совсем неудобно.

Она села за парнем и взялась за плечи. Несколько светофоров они ехали в таком положении, но у Мили так чесались руки его потрогать, что она несколько раз, глубоко вздохнув и набравшись смелости, наклонилась к нему и обняла за талию. Томас моментально отреагировал и приподнял майку, а девушка запустила пальцы и погладила его обнажённый торс.

«Вот это кубики, а так сразу не скажешь. Где он так успел накачаться, учась на бухгалтера и играя в сомнительной рок-группе? Хотя какая разница...» — Мили блаженно закатила глаза и совсем разошлась: одной рукой держалась за его талию, другой гладила парню грудь, живот, даже по крепкой спине прошлась.

Они выехали за город, и на одном безлюдном светофоре Томас выпрямился и, подав руки назад, гладил Мили за голени и бёдра. А девушка пребывала в полном экстазе, и даже мелькнула мысль, что хотела бы большего.

На этом удивительные вещи для неё не закончились. Томас привёз её в парк развлечений. Мили, как заворожённая, смотрела то на вывеску, то на виднеющиеся аттракционы. Даже запах уличной еды приводил её в детский восторг.

— Ты мне просто недавно обмолвилась, что родители тебя никогда не водили в парк с аттракционами. Вот и решил восполнить пробел. — Томас улыбнулся, обнажая свои белые зубы.
Мили ещё пару секунд стояла в оцепенении, а потом громко завизжала и, как ребёнок, начала прыгать, размахивая руками. Парень засмеялся, обнял за талию и, притянув к себе, поцеловал в голову.

— Пойдём, обезьянка, куплю тебе мороженое. — С этими словами Томас взял её за руку и повёл внутрь.

Девушка, не скрывая ликования, как любопытный щенок, пытающийся вырваться из поводка, пыталась подойти к каждой будке с едой и интерактивами.
Парк казался для неё огромным, будто и за сто лет не обойдёшь.

Томас купил два мороженых и чуть не потерял любимую, когда её завлекали какие-то аниматоры и куда-то оживлённо болтая, вели.

— Я хочу твоё. — Мили надула губки, указывая на рожок.
— Эй, я тоже люблю клубничное. — Томас сначала отвернулся вполоборота, но затем обречённо вздохнул и отдал своё мороженое.
Мили коварно захихикала и ткнула розовым шариком парню прямо в нос, а затем размазала пальцами мороженое по губам и бороде. Томас на мгновение, прищурив глаза, строил грозный вид, а потом, захохотав, как истинный злодей, притянул к себе любимую и тёрся о её лицо, вытирая себя.

— Фу, я же сейчас вся липкая буду, и на волосы попал. — Смеялась Мили и пыталась отпихнуть Томаса. А тот ещё сильнее прижал к себе и чувственно поцеловал в губы.
— Какая ты сладкая, клубничка. — Смеясь, парень провёл языком по её щеке, а девушка сморщила нос и плечом вытерла его слюни.
— Хочу ту игрушку. — Мили ткнула пальцем в сторону тира и нетерпеливо запрыгала на месте.

Мишени оказались совсем крошечные, а прицел винтовки кривой. Девушка хотела утереть нос продавцу и сбить все мишени, тем самым забрав огромного медведя, но решила при Томасе не показывать свои навыки и, как истинная девочка, промахнулась по всем фронтам.
Мужик нахально посмеялся и развёл руками. На что Томас кинул ему ещё фишек и молниеносно расправился с мишенями. Мили волевым усилием подавила изумление и, похлопав, как ребёнок в ладоши, с хитрым прищуром забрала мягкую игрушку.

— Где ты так научился стрелять?
— Я мальчик, Милита, мы все умеем стрелять и драться. — Игриво подмигнул ей Томас и взял за руку. — Ну что, пойдём, покажу тебе кое-что.

Парень подвёл к одной тёмной будке с кричащей надписью «Истинная предсказательница Изольда». Мили вмиг забыла о спутнике и рванула без разрешения внутрь.

За шатром сохранялся полумрак. За столом, накрытым цветастой скатертью, восседала колоритная женщина лет сорока. Вся усыпанная украшениями из золота, а на голове из волос выстроена целая пирамида.

Мили нетерпеливо подошла и, сев, не церемонясь, кинула ей жменю денег. Женщина несколько минут «сканировала» её испытующим взглядом, а потом тревожно обхватила её ладонь и начала говорить:

— Ох, девочка моя, вижу троих шакалов, которые будут разрывать твоё сердце между собой на кусочки. На тебе стоит метка проклятья мученицы. Ты рождена для высших целей, но не для любви. Не даруй своё внимание ни мужчинам, ни Богам, иначе число шакалов увеличится, а в груди образуется густая тягучая дыра. Тёмная магия вырвется наружу, разрушая всё на своём пути.
— А что-нибудь повеселее предвидится? — Мили нервно ухмыльнулась, хоть и сомневалась в правдивости слов, но всё равно как-то неприятно о себе такое слушать.
— Дитя, рождённое в затмение, обречено на тяжкую судьбу. Выпусти чудовище на волю, чего бы тебе это ни стоило, даже ценой близкого.
— Откуда вы узнали, что я рождена в затмение? — Мили испуганно дёрнула рукой, но гадалка удержала её и сильнее сжала.
— Твои родители — монстры, которые страшным сатанистским ритуалом породили чистое дитя, но обрекли на вечные испытания.
— Вот тут вы, милочка, ошиблись. — Девушка вышла из транса и вырвала руку. — Я рождена в обычном роддоме, и чистые на мне только трусы, а душа уже давно чернее тучи. Встретимся в аду.
Мили фыркнула и, кривляя гадалку, вернулась к Томасу.
— Ну, что тебе предсказали? — вальяжно промолвил Томас, еле сдерживая смешок.
— Предсказали, что один длинноволосый парень будет умирать от любви ко мне до конца своей жизни. — Мили коварно прищурилась и наигранно захихикала.
— Пока смерть не разлучит нас. — Парень задумчиво почесал подбородок. — Мне нравится. Ладно, обезьянка, поехали, отвезу тебя в ещё одно место, а то мне вечером опять необходимо уехать.

Всю дорогу, пока они направлялись к новому пункту назначения, Мили переживала гамму различных эмоций. Она испытывала одновременно трепет и восторг от сбывшейся детской мечты, но и тревожность вперемешку с замешательством после слов предсказательницы. Но, скептично проанализировав сказанное, решила забить и наслаждаться последним тёплым октябрьским деньком.

Они остановились прямо около бескрайнего поля, усыпанного жёлтой травой. На мгновение Мили словила триггер. Поле очень смахивало на то место, где девушка безжалостно отрубила голову брату Томаса.

— Ты чего зависла, пойдём.
— Зачем мы сюда приехали?
— Здесь хорошая точка разрыва для портала.
— Ты умеешь выстраивать портал? — ошарашенно произнесла Мили, выпячивая на парня глаза.
— Милита, не притворяйся, будто ты не чувствуешь во мне магическую силу. Я с рождения практикующий маг.
— Тогда почему ты учишься на обычного бухгалтера?
— Придёт время, я тебе всё расскажу. — Внезапно Томас вновь стал холодным и серьёзным, как при первой встрече.

Мили почувствовала в ветровке вибрацию. Достала и нахмурила брови. Почти двадцать пропущенных от Макса. Она яростно ввела сообщение, ляпая пальцами по клавиатуре, что с ней всё нормально и она не его собственность, и вообще пускай оставит наконец её в покое и уделил внимание Томарис.

Девушка взяла за руку Томаса и быстрым шагом повела его к точке разрыва. Парень сотворил портал и, закрыв ладонями ей глаза, подтолкнул внутрь. Она почти вывалилась из него и упала на четвереньки без сил, а Томас стоял, засунув руки в карманы, будто просто дорогу перешёл.

— Куда мы попали? Во мне почти не осталось магии. — Мили пыталась навести фокус, но голова нещадно кружилась.
— Мы на другом конце земного шара. На одном острове. Извини, я надеялся, в тебе больше магии, и ты спокойно переживёшь переход. — Холодно произнёс Томас и сделал пару шагов вперёд. — Переключи фокус на человеческий облик. Представь, что ты обычный человек, и тогда симптомы пройдут.
Мили целенаправленно рассеяла остатки магии, и действительно ей стало полегче. Она поднялась на ноги и ахнула. Прямо перед ней красовался водопад, окутанный со всех сторон скалами. Они будто находились в огромной пещере. А завершал вид посередине неглубокое озеро.
— Как красиво, а вода какая прозрачная. — Мили подошла к каменистому берегу и озиралась по сторонам.

Она, заворожённо, повернулась к парню и дёрнулась. Он стоял вплотную к ней с каменным лицом и пристально её рассматривал.

— Томас, ты на меня так смотришь, словно борешься внутри — убить меня или пощадить. — Мили нервно ухмыльнулась и прикоснулась ладонью к его щеке. — Спасибо за то, что исполнил мою детскую мечту.
Парень тяжело задышал, закрыл глаза и запрокинул голову назад. Сжал кулаки и стиснул челюсть.
— Не могу. — Отчаянно изрёк Томас и истерично продолжил. — Не могу... Не получается... Ну почему всё так... Я не хочу...
— Томас, что случилось? — Мили тревожно сделала шаг назад и пыталась поставить защиту, но сил не хватало.
— Ну почему ты оказалась такой, а? — Томас подался вперёд и, запустив пальцы девушке в волосы, прижал к своей груди.
Мили догадалась, что парень просто, как и она, боится испытывать чувства. И решила недоставать него расспросами, а просто обвила руками его вокруг талии и тихонько гладила по спине.

— Искупаемся? — игриво спросил Томас, словно не пребывал в отчаянии пару минут назад.
— Хочешь на меня обнажённую посмотреть. — Мили задрала голову и ехидно улыбнулась.
— Пф-ф, моя фантазия уже давно всё дорисовала. — Весело ответил парень и, оторвавшись от девушки, принялся раздеваться.

Мили стало неловко, и она отвернулась.

«Чего ты боишься, Мили, ты ведь сама этого хочешь. Хватит трусить и поддайся порыву». — Девушка яростно боролась с внутренним противоречием. — «А если я окончательно его полюблю? И так уже влюбилась по уши. За этим чувством всегда приходит боль. Так, всё, хватит ныть, как жалкая девка».

Пока Мили вела в голове монолог, парень успел раздеться и залезть по пояс в воду. Он стоял и в упор на неё смотрел. А она дрожащими пальцами сначала сняла куртку и майку, затем нелепо стянула кроссовки и легинсы, оставаясь в одном нижнем белье.

Томас нервно сглотнул и покраснел. Он понял, что его фантазии — просто крупица по сравнению с тем, что он видел перед собой сейчас. Она была его мечтой, воплощённой в реальность. Фигура — песочные часы, чёрное кружевное бельё обрамляло большую грудь и широкие бёдра. Его внутренний мальчишка не верил, что такая богиня, как она, вообще просто взглянула на такого, как он. Идеальная — во всём: и внешне, и фигурой, и характером, и интересами.

А Мили в это время, сама сгорая от смущения, всё-таки решилась пойти дальше и, медленно расстегнув бюстгальтер, аккуратно сняла его. Пару секунд она держала грудь ладошками, а потом опустила руки по швам.

Томас нервно втянул воздух и опустил голову вниз. Но затем быстро выбрался из воды и встал напротив девушки, не отрывая взгляда от груди. Мили, в свою очередь, также жадно рассматривала парня.

— У меня в этом мало опыта, — хрипло произнёс Томас.

— У меня тоже, — Мили дотронулась кончиками пальцев до его живота и, изогнув невинно брови, посмотрела ему в глаза.

Томас обхватил её лицо ладонями, пальцы вплелись в волосы, и потянул к себе. Их губы встретились в медленном, но горячем поцелуе. Он слегка покусывал её нижнюю губу, то отпуская, то снова притягивая, играя.

Мили ответила лёгким стоном, её ногти скользнули по его плечам, оставляя едва заметные дорожки. Парень замер на секунду, потом, будто решившись, опустил руку ниже. Его ладонь робко коснулась её груди, сжала, и они оба резко вздохнули, как будто ток прошёл между ними.

От внезапной волны ощущений Мили встала на цыпочки, прижимаясь к нему всем телом. Их дыхание участилось, стало неровным. Он снова поцеловал её, уже глубже, а пальцы слегка сжали грудь сильнее, а девушка в ответ вцепилась в его спину не отпуская.

— Тебе нравится? — томно прошептал Томас, провёл обжигающими пальцами по её талии и, добравшись до ягодиц, глубоко дыша, принялся их ласкать.

— Очень, — Мили прижалась сильнее к парню и почувствовала его возбуждённую плоть.

Она вся дрожала от желания, кожа под его пальцами будто горела. Томас медленно водил большими пальцами по краю трусиков, чувствуя, как под его прикосновениями она замирает. Он так боялся сделать что-то не так, так хотел, чтобы ей было хорошо, чтобы в этот момент она чувствовала только наслаждение.

Его губы вновь прильнули к её лицу, поцелуй стал глубже, жаднее, а пальцы смелее. Слегка дрожа, он отодвинул ткань в сторону и коснулся её клитора — сначала легко, едва скользнув подушечкой пальца. Мили резко вдохнула, и этот тихий, сдавленный звук едва не свёл его с ума.

Томас повторил движение, уже увереннее, ритмично, чувствуя, как она становится всё мокрее, как её тело само тянется к его руке. Добавил второй палец, слегка надавливая, и Мили выгнулась, впиваясь ногтями ему в спину.

— Да... вот так... — прошептала она, и её голос звучал хрипло, почти срываясь.

Парень прижался губами к её шее, кусая и целуя кожу, пока пальцы продолжали играть с ней. Её дыхание стало частым, прерывистым, и он чувствовал, как она всё сильнее сжимает бёдра.

— Томас... Да... — Мили, не стесняясь, блаженно застонала и уткнулась лицом парню в грудь.

Томас дрожащими пальцами стянул с неё трусики, и сердце бешено заколотилось в груди.

«Боже, это действительно происходит наяву», — пронеслось у него в голове.

Он боялся даже дышать, чтобы не спугнуть этот хрупкий момент. Его губы робко коснулись её, но уже через секунду парень втянул её в поцелуй глубже, отчаяннее. Как будто боялся, что она вот-вот одумается и оттолкнёт его. Мили ответила тихим стоном, и это звучало так сладко, что у него перехватило дыхание.

Томас столько ночей провёл в мечтах о ней. В темноте своей комнаты, зажмурившись, он представлял её мягкие изгибы, тёплую кожу, то, как она может извиваться от его прикосновений. Но сейчас, когда она была перед ним настоящая, парень понимал, что никакие фантазии не сравнятся с реальностью.

Её кожа была идеально гладкой, как шёлк под его пальцами. Каждый её вздох, мурашки по её телу заставляли его сжиматься внутри от восторга.

«Она так прекрасна... и сексуальна... А я такой простачок по сравнению с ней... А вдруг я сделаю что-то не так?»

— Ты... ты уверена? — прошептал Томас, едва находя в себе силы, оторваться от её губ.

Мили, вся дрожа, втягивала его запах — терпкий, с нотками пота и чего-то безумно родного. Каждое движение его пальцев заставляло её тело вздрагивать, будто пропускало через неё слабые разряды тока. Наслаждение накатывало волнами, и она уже едва могла думать.

Томас внезапно остановился, и Мили, почти что рыдая от нехватки близости, облизала пересохшие губы, запрокинув голову. Он замер, впитывая её образ: растрёпанные волосы, полуоткрытый рот, грудь, быстро вздымающаяся от дыхания.

«Боже, она прекрасна... и это всё для меня?»

Не говоря ни слова, он взял её за руку и, опустившись на свои вещи, притянул к себе. Мили робко устроилась у него на коленях, ещё не решаясь на большее. Но когда он поджал ноги под себя, она невольно соскользнула ниже. Их обнажённые тела прижались друг к другу, а Томас думал, кончит не начав.

От неожиданности Мили также, будто пронзило электрическим разрядом. Томас, не в силах сдержаться, наклонился, захватил её сосок губами и ласкал языком, будто пробуя на вкус. Его руки скользили по её талии, то приподнимая, то опуская, так что она непроизвольно двигалась вдоль его члена, уже твёрдого и горячего.

— Томас... — её стон прозвучал громко, почти отчаянно.

И он окончательно потерял голову.

Приподняв девушку ещё раз, он направил себя в неё, и наконец-то она опустилась на его плоть. Глухой, почти звериный стон вырвался из его груди. Голова сама откинулась назад, а пальцы впились в её бёдра.

«Она... она идеальна... Та самая, которую я так долго искал...»

Мили, целуя его грудь, начала медленно двигаться, и с каждым её движением он чувствовал, как сходит с ума. А девушка поражалась размеру его плоти и тому, как он идеально подходил для неё.

— Ты... ты не представляешь, как я этого хотел... — прошептал он хрипло, обнимая её крепче. — Мили... Мили... — Томас, как заворожённый, повторял её имя и со всей силы сжал её ягодицы. Как мог, боролся с желанием кончить, но терпел из последних сил, чтобы любимая испытала оргазм первая.

— Да... Да... Томас... — девушка стонала в губы парню.

Внизу живота сладко заныло, и, чувствуя, как нарастает волна удовольствия, Мили откинулась назад, упёршись ладонями в его бёдра. Её движения стали быстрее, отчаяннее. Она прижималась к нему клитором и принялась рьяно прыгать на парне.

Томас глухо застонал, его руки в конвульсиях сжали её бёдра, когда он почувствовал, как её тело напряглось в пике наслаждения. Он приподнял её, помогая ей, и в этот момент его собственное удовольствие накрыло с такой силой, что в глазах потемнело. Мили была не первой в его жизни... Но такой дрожащей, страстной — такого ещё не было никогда.

Даже когда волна схлынула, Томас не мог отпустить её. Его пальцы всё ещё скользили по коже, будто боялись, что она исчезнет.

А Мили заворожённо смотрела на него, понимая, что теперь всё иначе. Она пропала и, возможно, даже любит.

— Моя обезьянка, — мягко промолвил парень и погладил по щеке. — Соблазнила меня, да?

— Извини, ничего не смогла с собой поделать, — Мили не выдержала и засмеялась. — Ты стоял весь такой, греческий бог, в воде.

Томас аккуратно поднялся, не снимая с себя девушку, и направился к воде.

Ещё час они, как дети, плескались, брызгали друг в дружку, ныряли и с наслаждением стояли, утопая в поцелуе под водопадом.

Портал Мили вновь пережила болезненно. Она всю дорогу домой боролась с головокружением и тошнотой. Рука ныла, а мысли были спутанными.

Томас около входа в кампус одарил Мили горячим поцелуем и ещё странно пару минут, обхватив руками её лицо, всматривался в глаза.

Уже на лестнице девушке пришло от него сообщение, состоящее всего из трёх слов:

«Я тебя люблю».

Мили резко остановилась, а в груди всё сжалось.

«Нет, нет, нет... Я не готова... Это всё ошибка... Я тоже люблю, но...» — девушка, облокотившись рукой о стену, пыталась справиться с нарастающей паникой. «Да к чёрту всё! К чёрту мать и её задание! В совете семь могущественных существ, сами смогут за себя постоять! А с меня хватит! Я не ручной зверёк! Подумаешь, поеду коровам хвосты крутить! Я отказываюсь расследовать весь этот бред... Хотя... как только я избавлюсь от печати... никто не сможет указывать, как мне жить!» — Мили сжала челюсть и, задрав нос, направилась к себе в комнату.

Зайдя внутрь, она тяжело вздохнула и скрестила руки на груди.

— Где ты была? — яростно прошипел Макс и встал с кровати.

— Ты уже совсем оборзел, с какой стати я должна отчитываться перед тобой? — Мили фыркнула и направилась к шкафу.

Отвернулась от парня, переодела майку, сменив на более длинную, прикрывающую бёдра. Стянула легинсы и собралась в душ. Но не успела сделать и шага, как Макс перекрыл ей путь, прижав к шкафу. Мили с психами отпихнула его, но он, нагнав, вновь развернул и прислонил к стене.

— Макс, что ты творишь? — прорычала Мили.

— С кем ты была? Я чувствую на тебе мужской запах.

— Я не понимаю, в чём претензия. Ты встречаешься с Томарис. Я смирилась и даже не злюсь на тебя. Я тоже могу встречаться с кем хочу.

— Ты не могла подумать, что я волнуюсь за тебя?! — рявкнул парень и навис над ней с высоты своего роста, оперевшись рукой о стену.

— Ты не мой старший брат, а друг.

— Так чем ты занималась, Мили? — наигранно мягко произнёс Макс и, положив ладонь ей на щеку, гладил больши́м пальцем.

Мили прищурила глаза. Сколько можно бояться ему говорить? У неё в душе за поведение друга скопилась такая обида, что она, хищно улыбнувшись, сладко пропела:

— Сексом. Я занималась любовью с парнем.

Спустя пару мгновений она сильно пожалела о том, что сказала. У Макса моментально потемнели глаза, а на руках почернели вены. Мили, испугавшись, попыталась отпихнуть парня, но не могла пошевелиться.

— Макс, что ты делаешь? — дрожащим голосом прошептала девушка.

— Тебе понравилось, м, Карлитос? — Парень запустил руку к ней в волосы и принялся неспешно целовать шею. — С кем ты стонала громче — со мной или с ним, Мили? Отвечай же, я жду.

— Макс, ты меня пугаешь, — уже громко сказала Мили и попыталась произнести заклинание.

Но то ли не хватало энергии, то ли парень воспользовался своей силой в полную мощь, но она не могла пошевелить даже пальцем, а получалось лишь говорить и моргать.

Парень резко присел на корточки и скользил ладонями от голеней к бёдрам.

— Он знает все твои эрогенные точки, м? — хищно низким баритоном мурлыкал Макс и большими пальцами гладил внутреннюю часть бёдер девушки.

— Прекрати! — Мили судорожно втянула воздух и изогнула брови.

Макс лишь ухмыльнулся и, задрав майку до живота, впился губами девушке в бедро рядом с трусиками. Мили непроизвольно замычала, а он, протянув руки вверх, не церемонясь, засунул их под лифчик и начал массировать грудь.

— Макс, хватит! Ты меня сейчас потеряешь навсегда, если ты не остановишься! — тяжело дыша, взмолила Мили, и из её глаз потекли слёзы.

— А почему ты плачешь, Милита? — Парень неспешно поднялся, наклонил голову набок и, озабоченно выгнув брови, посмотрел в глаза. — Тебе ведь нравится, как последней потаскухе, лезть к любому мужчине, который мало-мальски обратит на тебя внимание. Папочка бедной девочке мало уделял внимания, правда?

— Убирайся прочь, — процедила сквозь слёзы Мили. — Захочу — хоть со всем универом буду спать, это не твоё дело!

— Я защищал тебя всё время, оберегал от различных ублюдков, и вот она — благодарность, — Макс положил свою ладонь девушке на грудную клетку в районе сердца. — Ты меня предала, Милагрос. — Его зрачки расширились настолько, что радужки исчезли из поля зрения, а Мили пыталась унять внутреннюю дрожь. — Как я могу теперь дружить с развратной девкой, которая от одного похода в сраный парк моментально раздвинула ноги? — прорычал парень и надавил на грудную клетку.

— Откуда ты...

Мили не успела договорить — её грудь сковала жгучая боль. Сердце закололо так, словно сотни иголок разом медленно и мучительно вонзались внутрь. Она непроизвольно заорала, но Макс закрыл ей рот.

— Тише, подружка, ты ведь не хочешь напугать соседей, — Макс хищно рассматривал девушку, а она, прерывисто дыша, зажмурила глаза и скулила от боли.

Ей казалось, что у неё вот-вот случится сердечный приступ: левое плечо онемело, голова закружилась, а на лбу выступил холодный липкий пот. Парень неспешно повернул ладонь и вновь надавил. У девушки грудь сжалась настолько, будто вытягивали душу раскалёнными клешнями. Она не могла втянуть ноздрями воздух и чувствовала, как теряет сознание.

Макс резко её отпустил. Мили рухнула перед ним на четвереньки и отчаянно хватала ртом воздух, словно рыбка на суше.

— Как ты посмел так со мной поступить? Ты ведь был моим лучшим другом, — прохрипела Мили и расплакалась, как ребёнок. — Я никогда не применяла против тебя ни одного заклинания, а ты... ты... Как ты мог, Макс? — Девушка закрыла руками лицо и истерично рыдала. — Я больше никогда... слышишь?.. никогда с тобой даже не поздороваюсь... Нашей дружбе конец... Больше не подходи ко мне... — Она облокотилась плечом о стену и поджала под себя колени. — Ты ведь мой самый близкий человек... А ты предал меня.

Макс присел на корточки и силой убрал её дрожащую руку от лица, взял пальцами за щёки и посмотрел в упор в глаза.

— Я тебе дал наглядно испытать, что я сейчас чувствую. Насколько мне больно, Карлитос. Согласен, нашей дружбе конец. Ты меня уничтожила. Нам больше не о чём с тобой общаться, ты мне больше неинтересна.

С этими словами парень подошёл к медведю, которого Томас выиграл для Мили, и, взяв его за ухо, улыбнувшись задорно, произнёс:

— Заберу себе на память. Прощай, Карлитос, теперь разбирайся со всем своим «дерьмом» сама.