Муза

Я заметно подпрыгиваю на месте от голоса, раздавшегося у меня за спиной. Дыхание щекочет шею, улавливаю рычание, как у защищающейся мамы-медведицы.

Эд стискивает зубы, уставившись на высокого мужчину. Колёсики слишком медленно крутятся в его жалкой голове пещерного человека, взвешивая возможные варианты. Он может остаться и сражаться. Я с удовольствие посмотрела бы, как Алан вдавит эту задницу в землю. Или Эд может убежать, как жалкий, избивающий женщин слабак, каким он и есть. Его пальцы ослабляют хватку на плече, и Эд выбирает второй вариант. Решает ретироваться с гневно сверкающими глазами и поджав свой маленький хвостик.

Я глубоко вдыхаю, протирая лицо ладонями. Зловещее присутствие позади меня перемещается и садится рядом.

— Э-э, спасибо за... — я мгновение колеблюсь, — это.

Мой взгляд скользит к часам на стене – ровно десять вечера. Эд потратил моё время впустую своей жалкой попыткой вернуть меня.

Если Алан не появился бы именно в этот момент, будто рыцарь в сияющих доспехах, Эд вышел бы из бара мокрым. Да, не таким как ему хотелось бы, но я позволила бы своей злобной половинке вылить на него коктейль. Во-первых, чтобы увидеть его реакцию, а во-вторых... Я хотела для разнообразия понаблюдать, как он страдает от моих рук.

Алан просто кивает и жестом подзывает бармена к нам.

— Рада снова видеть, Си-Джейк. Как обычно? — спрашивает чересчур самоуверенная блондинка-барменша, улыбаясь от уха до уха при виде мужчины.

У неё практически текут слюнки на ещё одни обтягивающие джинсы и футболку. Впрочем, я её не виню. Ощущение Алана так близко сводит и моё тело с ума. Вот опять! Я никогда не встречала мужчину, который мог бы превратить мои трусики в такое месиво без единого прикосновения. Он какой-то бог?

Я не могу отвести от него глаз. Если раньше я думала, что просто нуждаюсь... Теперь это новый уровень. Нет! Это совершенно новая башня желанной потребности.

Алан снова положительно кивает.

— И всё, что она захочет, — он даже не поворачивается в мою сторону.

— Меня зовут Любовь, и да, просто виски с колой, пожалуйста, — я мило улыбаюсь бармену, наверное, слишком мило, тошнотворно мило.

Моё лицо покалывает, и я клянусь, со стороны это выглядит забавно. О, я здесь меньше часа, но коктейли, которые я пила, чтобы отвлечься, сейчас успешно выполняют свою работу.

Алан усмехается, и мой пьяный мозг слышит его бормотания.

— Любовь?

— Да, да. Ты попробуй завести близняшек с именами Надежда и Вера. И потом, та-дам! Я последняя рождённая малышка, и как же меня назвали? Чёртова Любовь!

Алан ухмыляется мне, приподняв бровь в ответ на мою неудачную попытку пошутить, и подносит стакан к своим сочным губам. Эти губы, которые так и хочется поцеловать. Эти губы, которые должны быть повсюду.

Чёрт, Люба, выбрось пьяные и похотливые мысли. Оставайся нормальной... Почти залпом выпиваю целый бокал и благодарю, что мне дали соломинку, чтобы отвлечь мой очень болтливый и глупый язык. Хотя оглядываясь назад, я понимаю, что так много алкоголя, вероятно, не самый лучший вариант для меня. Моя голова плавает в блаженном омуте восторга. Самое безмятежное чувство, которое я испытывала за долгое время, в полном согласии со всем, что меня окружает. К счастью, комната пока не вращается. Может быть, немного свежего воздуха помогло бы.

Глаза постепенно опускаются, и я знаю, что проигрываю битву в том, чтобы держать их открытыми. Если я прикрою их хотя бы на минутку... Нет! Блин, я не должна быть такой, мне всего двадцать пять, а сейчас даже не полночь. Раньше я могла бодрствовать до трёх, а потом быть на работе к восьми утра. Я была молода, чёрт возьми. Так, всё. Просыпаемся, Люба!

К тому же ещё есть Туриев. Он не сдвигается с места ни на сантиметр. Всё так же, как и прошлой ночью. Голова прислоняется к барной стойке, пальцы обхватывают недопитый стакан виски. Он выглядит спящим.

Или мёртвым.

— Алан, — я шепчу, скосив на него глаза. Он не двигается. Боже, неужели он...? — Алан!

— Что? — раздражение и хрипотца смешиваются вместе, даже не поднимает головы.

— Просто хотела убедиться, что ты ещё жи-и-ив! — я припеваю.

Я, видимо, пьяна. Растягиваю слова и глубоко вдыхаю, хихикая над собой, как идиотка.

— Ты пьяна, — Алан поднимает голову, рассматривая меня, и я пожимаю плечами, приветствуя его кривой улыбкой.

— Это ведь бар, да?

Алан закатывает глаза и роется в карманах, выкладывая купюры на стойку.

— Иди домой, — требует низким предупреждающим тоном, от которого у меня по спине бегут мурашки.

Мой мозг автоматически хочет подчиниться его словам и не перечить. Но у возбуждённой части есть и другие сценарии. Каким было бы наказание, ослушайся я?

Люба:

Я о-очень навеселе.

И он только что ушёл.

Жасмин:

Фу!

Иди за ним.

Люба:

В этот раз мы немного поговорили.

Нила:

Боже, если ты пьяна, то опять были эти дурацкие шутки?

Люба:

Ладно, пока, я иду искать его!

Жасмин:

Я жду подробностей, похотливая сучка!

Нила:

Не забудь о презервативах!

Я выхожу за дверь бара, оглядываясь по сторонам, в надежде разглядеть писателя в дикой природе. Это почти как сафари. Но обнаруживаю я не Алана, а Эда, который прячется у стены с наполовину выкуренной сигаретой, торчащей изо рта. Его короткие ножки нервно переминаются. Он пьяно выкрикивает ругательства в телефон, тело раскачивается из стороны в сторону. Слова настолько невнятные, что я едва могу понять. Блин! Я мысленно даю себе пощёчину. Мозг сразу же трезвеет. Меня охватывает паника. Какой там Алан! Приходится спасаться бегством, прежде чем Эд заметит меня. И я не хочу думать, что он сделает, если догонит.

Конечно, Эд будет здесь. Я в коротком платье, которое так и кричит «Подойди и трахни!» и Эд до сих пор относится ко мне собственнически. Постоянно находит предлоги, чтобы зайти на мой этаж, следит за мной, случайно сталкиваясь в магазине, пишет навязчивые смс.

Я поспешно сворачиваю в противоположную сторону, опустив голову. Глаза прикованы к заваленному мусором асфальту. Боже! Пожалуйста! Пусть он меня не заметит! Где удача, когда ты в ней нуждаешься?

— Всё, мне пора! — до меня долетает обрывок фразы.

Я ускоряю шаг. Позволить ему заполучить частичку меня сегодня ночью? Нет, спасибо. Больше никогда. Этот корабль давным-давно уплыл.

— Люба-а-а! — он кричит вслед.

Сворачиваю в тёмный переулок. Два кирпичных здания, между которыми я теперь зажата. Музыка из соседнего ночного клуба смешивается с музыкой бара, создавая громкую смесь бессмыслицы. Если я застряну здесь, никто не услышит моих криков о помощи. Я вышагиваю быстрее, сердце колотится о рёбра. Услышав, как его гулкие шаги стучат по бетону, приближаясь, меня начинает тошнить. Хорошо, что толпа людей снаружи клуба замедляет Эда.

Я осмеливаюсь оглянуться и встречаюсь с ним взглядом. Ошибка. Эд такой же, как и раньше. Полный ярости. Глаза сосредоточены, будто на меня падает луч прожектора. Я его добыча. Единственная вещь, которую он хочет, но не может иметь. Он отчаянно расталкивает людей, пытаясь добраться до меня, но я не остановлюсь. Я лучше пойду навстречу ещё большей опасности, просто чтобы убраться от него подальше.

Чувствую, как из ниоткуда меня хватает мозолистая ладонь и тащит дальше за крутой поворот между зданиями укрытый ночными тенями, скрывающими нас от любопытных глаз. Я тихо взвизгиваю. Пальцы таинственной фигуры сильнее впиваются в кожу. Он тянет меня за собой, не обращая внимания на мои протесты, наполненные одной ненормативной лексикой.

Шершавые кирпичи задевают обнажённую кожу, царапнув, когда меня с силой вжимают в стену. Мне хочется кричать, пока кто-нибудь не спас бы!

Но в тот момент, когда я мельком вижу мужчину, я не могу пошевелиться.

Пара грозовых глаз смотрит на меня сверху вниз. Длинная тлеющая сигарета свисает с его слегка розоватых губ. Мой рот приоткрывается, издавая странные звуки, и он зажимает ладонью мои губы, заглушая жалобные стоны. Глаза умоляют меня замолчать, когда Эд, пьяно спотыкаясь, идёт по переулку в нескольких метрах от нас. Слишком туп, чтобы оглядываться по сторонам, но всё же достаточно умён, чтобы проклинать моё имя.