Сладкий Обман

"Мале, куда тебя отвезти? Домой или в кондо? " – раздался голос блондина.

"В кондо, Пи'. Сейчас я меньше всего хочу попадаться родителям на глаза", - состояние Мале оставляло желать лучшего, но он все же изо всех сил старался держаться.

"Ты уверен, что тебя можно оставить одного? " – волновался за друга мышонок.

"Он не будет один... ", - эти слова заставили двух младших с удивлением смотреть на Фума.

"М? "

"Не волнуйся за него, мышонок, я попрошу Чая побыть с ним", - погладив любимого по волнистым волосам, произнесла льдинка.

"Чая? Да, думаю это хорошая идея, Чай именно тот, кто может сейчас лучше всех поддержать Мале", - идея показалась хорошей и Рам одобрительно кивнул, ведь сам он сейчас был не в состоянии заботиться о друге, хотя и очень хотел.

"Помоги ему дойти до машины. Вот, держи ключи, - блондин протянул ключи с небольшим брелоком, в виде хэллоуинской тыквы, от серого цивика. - А я поговорю с Пи'Кингом, а потом позвоню Чаю".

"Хорошо, Пи'Фум. И спасибо... ", - Рам впервые держал в руках эти ключи, ведь старший никогда раньше не оставлял парня одного в машине.

"За что? " – удивился Фум.

"За то, что спас Мона и Мале... ", - тихо произнес мышонок, опустив взгляд к полу, словно он был произведением искусства.

"Ооо, мышонок... Все хорошо. Я всегда буду рядом... и буду тебе помогать", - искренние слова согревали душу.

"Идём, Мале", - Рам, улыбнувшись парню, подошел к другу и помог тому спуститься с больничной койки, а затем они вместе покинули палату.

***

"Пи'Кинг ... ", - найдя в коридоре старшего, обратился Фум.

"Как они? Извини, не успел зайти к вам в палату, тут такая суматоха.
Похоже этот парнишка сын очень влиятельных людей", - расписываясь в документах, говорил молодой доктор.

"Ничего, Пи'Вася взяла анализы, да и родители близнецов уже тут. И ты прав, они не самые простые люди".

"Да, я говорил с ними, а до этого со старшим братом. Надо признать, я его даже испугался, ох уж эти аметистовые глаза", - улыбнулся Кинг, стараясь немного разрядить атмосферу, царящую во всем отделении.

"Да, когда он серьёзен, то выглядит пугающим... Пи', есть прогнозы на состояние Мона? " – серьезность Фума и интерес Кэндимэна все же победили.

"Мы сделаем все возможное, заботясь, чтобы его сердце не последовало за мозгом, но выздоровление будет зависеть от его желания жить", - спокойно говорил Кинг.

"О чем ты? "

"У обоих близнецов проблемы с сердцем. Мон впал в кому, потому что не только мозг, но и его сердце не выдержало нагрузку. Ты не знал? "

"Нет...".

"Теперь знаешь... Присматривай лучше не только за нонг'Рамом, но и за остальными, чтобы такое не повторилось", - многозначительно произнес доктор, заставив Фума подозревать того в осведомленности дел Кэндимэна.

Со вчерашнего вечера мысль о том, что его раскусили, никак не покидала голову, заставляя искать подвох во всех обращённых к нему словах.

"Конечно, Пи'. Я буду лучше за ними следить", - улыбнулся блондин и попрощавшись со старшим, последовал за Рамом и Мале, уже спустившимися на подземную парковку больницы.

"Чай, где ты? " – Фум почти сразу задал вопрос другу, ответившему на звонок.

"И тебе приветики, дорогой", - задорный голос раздался в трубке.

"Чай! " – тон с которым произнесла имя льдинка, ясно говорил, что сейчас у руля Кэндимэн.

Абонент на другом конце провода быстро понял, что что-то произошло и сменил свой игривый тон на серьезный: "Что случилось?"

"Мон в коме, Мале в шоке, Раму до сих пор плохо, Лома забрал Кай, и ещё один утром покинул полигон", – подытожил Кэндимэн.

"Мдааа, знатно вы вчера погуляли. Что произошло? Давай подробнее".

"Не знаю, когда, но Мон смешал ириски с алкоголем и накачал этим четверых, включая себя", - старался тихо, но четко говорить блондин, притаившись в пустом темном углу пожарной лестницы.

"Слушай, а случайно, рыжий иностранец не один из твоего детского сада?"

"Лек?! Ты видел его?"

"Лек? Интересное имя, и да, я нашел его утром под деревом на углу улицы и отвёз по адресу, который он сказал".

"Хорошо, хоть с ним проблем не было".

"Ну как сказать... Он всю дорогу плакал во сне, говоря, что совершил ошибку... Как думаешь, о чем он?"

"Не знаю, может из-за того, что переспал с Ломом".

"Все интереснее и интереснее становится. Ладно, как там мой цветочек?"

"Он нашел Мона с передозировкой, а ещё в больнице потерял сознание".

"Бедный мой, я привезу для него бульон, это поможет его голове и желудку. Вам нужно?"

"Мале не принимал ничего, ему повезло в этом плане больше чем остальным, но поесть не помешает. Возьми ещё две порции нам с Рамом. Встретимся в кондо".

И прежде чем разговор закончился, Чай все же успел задать один интересный вопрос: "Как малыш Рам оценил твой подарок? Отблагодарил как следует?"

"Я не успел ему вчера отдать... А сегодня не до этого было".

"Эхххх, ладно. Но не забудь рассказать мне потом о его реакции".

"Хорошо".

Когда телефонный разговор был окончен, Фум направился вниз по ступенькам, ведущим на подземную парковку, где его уже ждали младшие.

***

"Мале, ты как? Хочешь воды?" – усадив друга на заднее сиденье, Рам занял соседнее с водителем кресло.

"Все нормально, Рам, не суетись...", - старался сдерживать себя цветочек, но мысли, крутившиеся в голове, словно фильм показывали фрагменты, где обнаженное бледное тело со следами засосов безжизненно лежало среди белого постельного белья.

"Мале, пожалуйста, не плачь. Он жив, и он скоро поправится, вот увидишь", - еле сдерживая свои собственные слезы, мышонок старался приободрить друга.

"Рам... Когда я вчера покинул его комнату, он мирно спал в ней... полностью одетый, а сегодня утром на нем не было одежды... Да ещё и все тело в засосах...", - запинаясь, старался разборчиво говорить Мале.

"Мале..., не надумывай... Может, это старые ... или этому есть какое-нибудь объяснение", - развернувшись, поглаживал по руке друга Рам, сам не зная, как оправдать случившееся.

"Рам? Что со мной не так?" – поднял голову на друга Мале, роняя крупные слезы, испугавшие Рама, ведь тот еще ни разу не видел такого обреченного и жалкого состояния своего друга.

"С тобой все нормально... Ты же мой лучший друг, смелый, сильный и отважный, ты выдержишь все и потом поговоришь с Моном и все прояснишь", - уверенные слова, кажется не возымели никакого эффекта.

"Он ненавидит меня и уж точно объяснять не станет. Он даже не поймет, что я за него очень волнуюсь... И разрываюсь от гнева и ревности...", - сжал кулаки с такой силы цветочек, что аккуратные короткие ногти впились в мягкую кожу, оставляя красный след.

Рам, открыл бардачок машины, чтобы найти в нем упаковку бумажных салфеток, но прежде чем он взял их в руки, его взгляд приковала небольшая бархатная коробочка из-под украшения, кричавшая о своей принадлежности к дорогому дизайнерскому роду.

"Интересно, что там? - тихо произнес парень и, почувствовав теплое дыхание над ухом, не глядя протянул другу салфетку. - Вот, держи".

"Как думаешь, что там?"- тихо и всхлипывая, спросил друг, словно опасаясь, что их подслушивают. Эта маленькая коробочка удачно послужила отвлекающим элементом, слегка разгрузившим эмоциональную нагрузку в машине.

"Не знаю...", - рука медленно потянулась к манящей коробочке, но резко изменила свое движение и захлопнула бардачок. - Это вещь Фума, и мы не должны лезть не в свое дело".

"Тебе что, совсем не интересно? Ни капельки?" – с любопытством смотрел на друга Мале.

"Ужасно интересно... Так интересно, что будь я один, то наверно уже открыл ее...", - признался себе Рам, что сейчас был готов переступить черту личного пространства Фума из-за любопытства.

"Так тебя смущает мое присутствие? Я могу закрыть глаза, а ты потом мне расскажешь все", - улыбнулся, сидящий позади, парень.

"Нет, Мале, я не стану нарушать личные границы Фума из-за своего любопытства", - закрыв глаза и сделав глубокий вдох, ответил Рам.

"Боже, Рам, ты слишком правильный... ", - если бы сейчас кто-то видел Мале, то вероятно бы заволновался, что его глаза сделают оборот вокруг своей оси от того, как сильно он их закатил.

"Правильный? Это тоже самое, что скучный? Думаешь, однажды я надоем ему?" - глаза смотрели сквозь окно на приближающегося блондина.

"Глупости не говори, Пи' любит тебя... Но, если однажды он сделает тебе больно, обещаю, я помогу тебе отомстить, сделав ему невероятно больно...", - уверенность в их дружбе еще никогда не была такой сильной.

"Нет, Мале, не нужно... Чтобы не произошло, я не буду злиться на него или мстить...".

"Хорошо, как скажешь", - согласился вслух цветочек, но в глубине души подумал о том, что Рам ещё не понимает, как сильно может ранить любовь, ведь сейчас сам Мале был готов наброситься на того, кто оставил эти мерзкие следы своей власти на теле его любимого Мона.

Дверь машины открылась и на водительское сиденье сел Фум, бросив свой телефон в полочку под экраном.

"Как вы себя чувствуете? Мале? Рам?" – уверено спросил старший.

"Мне уже лучше, Пи'Фум, спасибо. Просто хочу лечь спать, а потом переварить произошедшее", - тихо и с неуклюжей улыбкой ответил Мале, на время поместив свое сердце в вакуум, не позволяя эмоциям и бездумности захватить власть над телом.

Будучи гонщиком, Мале до автоматизма отработал навык отключения всех эмоций, как только он касается мотоцикла, ведь от этого зависит не только его жизнь и здоровье, но и окружающих, будь то его родители, друзья или зрители.

Вот и сейчас, цветочек прибег к своей суперспособности и отключил все, давая организму возможность отдохнуть, перезагрузиться и оценить случившееся здраво.

"Я тоже более или менее в порядке, Фум, - улыбнулся парень, ведь адреналин, заполнивший вены парня, постепенно перебил остатки таблеток, оставляя лишь усталость, - посплю и все будет хорошо".

"Хорошо, тогда давайте по домам", - серый цивик покинул подземную парковку больницы, направляясь в кондо.

Передав уставшее тело Мале в добрые заботливые руки Чая, Фум и Рам вернулись на полигон, планируя немного отдохнуть, а потом заняться уборкой. Рам уже сообщил отцу о случившемся, но резко свалившаяся работа, задержала мужчину, вынуждая того изменить дату возвращения на следующий день.

"Рам, тебе нужно поесть, хотя бы немного. Я приготовлю что-нибудь свежее", - обратился блондин, выбрасывая давно завершившийся завтрак.

"Не очень хочется... Съем яблоко и спать. Ты же со мной?"

"Ты ложись, а я приберусь в комнатах и приду к тебе".

"Если ты будешь убираться, то я тебе помогу".

"Я так понимаю, что один ты спать не ляжешь?"

"Угу"

"Хорошо, доедай и идём спать", - потрепав любимые темные волосы младшего, Фум взял за руку Рама и повел в спальню.

Удобно устроившись в объятиях блондина, Рам почти сразу погрузился в сон, остававшийся спокойным до тех пор, пока рядом лежащий человек не покинул кровать.

Где-то глубоко через сон, Рам слышал голос любимого, говорившего по телефону, но точные слова терялись, пробираясь через дебри сновидения.

"Да, я скоро буду. Пока ничего не предпринимай..."

"Рам? Рам, я отъеду по делам...", - тихо прошептал блондин спящему мышонку и, поцеловав в макушку, покинул полигон, направляясь в дом Крипи.

Когда Рам проснулся, солнце уже село, натянув на небо темно-синюю пижаму.

"Фум ... Фум?...", - но ответа не было.

Понежившись ещё немного в пустой кровати, парень сел, потёр сонные глаза и взял телефон, лежавший на тумбочке у кровати. Как и ожидалось, на экране телефона светилась пометка об одном непрочитанном сообщении, в котором Фум писал, что ему срочно нужно было уехать по делам и он не стал будить младшего. А ещё, что он пока не знает, когда вернётся, поэтому мышонку не стоит его ждать.

Прочитав сообщение, Рам улыбнулся столь милой заботе старшего, но все же решил, что у него есть дела, поэтому покинул теплую постель, направляясь в прачечную за большой корзиной для белья.

Обойдя сначала гостевую, потом гостиную и наконец добравшись до спальни отца, парень собрал все постельное белье и пледы, требующие тщательной чистки.

"Разве это не куртка Мона?" - удивился Рам, поднимая с пола элемент верхней одежды, принадлежащий его кузену.

Держа ее в руках, Рам продолжил осмотр комнаты и обнаружил светлый лонгслив и джинсы, так же принадлежащие Мону и, собрав почти полный комплект одежды, он решил и его отправить в стирку.

Сидя на полу в прачечной, мышонок бездумно выворачивал карманы одежды, которую собирался кинуть в стирку до тех пор, пока на его ноги не упал небольшой прозрачный пакетик.

"Что это?" - спросил у пространства парень, поднимая двумя пальцами находку.

Маленький прозрачный пакетик с красной полоской возле зип-замка и аккуратной наклейкой с гримасой хэллоуинской тыквы, видимо служившей этикеткой производителя, предоставлял взору несколько бело-розовых таблеток.

"Кэндимэн... Крипи... Конфеты... Мон...", - отголоски всех упоминаний стали круговоротом крутиться в голове мышонка, заставляя мысли медленно метаться от одной крайности в другую.

И пока Рам играл в салочки со своими мыслями, время на часах перевалило далеко за 22:00. Сегодня полигон так и не открыл свои двери для посетителей, а Асни не вернулся домой, что означало, что свет горел лишь в небольшой прачечной, где под аккомпанемент стиральных машин, Рам ухватился за хвост одной очень мучительной мысли.

"Это эмблема Крипи...? Мон знает кого-то из них? Или самого Кэндимэна? Но что если... Нет! Это не может быть правдой, он не мог... Нет...", - Рам не хотел верить в то, что кто-то из его окружения связан с той бандой, но случай с Моном поставил жирный крест на его наивной вере в лучшее.

И хотя он изо всех сил старался гнать эту мысль подальше от себя, эта настырная идея наглым образом находила любую возможность пробраться обратно, съедая быстролетящее время.

Бип-бип-бип

Стиральная машина с постельным бельем известила об окончании работы, а спустя ещё пару минут и вторая машинка пропищала. Рам на автомате переложил вещи в сушилку, а одежду Мона развесил на вешалки и, выключив свет в прачечной, направился в свою комнату, не включая свет.

Белый, от приложенной силы, кулак сжимал небольшой пакетик с маршмэллоу, пока Рам принимал важное для себя решение.

Тусклый свет от искусственной луны, украшавшей стену у кровати, озарил небольшую часть комнаты, в том числе и рабочую зону, где на одной из полок, среди моделей машин стояла большая деревянная фоторамка. Рам взял ее в руки и стал пристально разглядывать, словно раньше не видел ее, хотя он был одним из пятерых изображённых на фото.

"Фум...Чай... Чаоу... Мале...", - парень назвал всех по имени, погружаясь в ту прекрасную атмосферу выпускного, когда старшие пришли поздравить младших с выпуском из школы.

Они были так счастливы... Их ждала впереди взрослая жизнь...

"Чаоу, почему ты почти сразу после поступления стал нас избегать? Причастен ли ты к этому?" - вопросы сами рождались в голове, и как бы Рам не пытался выстроить стену защиты, червь сомнения, поселившийся в глубине его души, наконец вышел из спячки и достаточно быстро стал проедать себе путь к сердцу парня.

Это скорее было похоже на фильм, который смотрел мышонок, чем на реальность, но он больше не мог делать вид, что ничего никогда не замечал.

Руки так сильно сжали рамку, что послышался тихий хруст, а на обработанном дереве, хранившем тайну, появились первые трещины.

"Ты подарил мне ее... И я все это делаю тоже ради тебя...", - поцеловав изображение блондина, Рам замахнулся и со всей силы ударил драгоценный подарок об угол стола, выбив тем самым стекло.

Вы можете удивиться зачем такое зверство по отношению к предмету интерьера, но этому есть простое объяснение. Рамка, которую так кровожадно разрушили, была не простой, ведь фотографию в нее буквально заливали, без возможности изъять, и хранила не только счастливый кадр из прошлого, но и запечатанную крафтовую папку, которую Рам надеялся никогда не вскрыть.

Озорная радуга мелькнула в осколках надежды, только что разбившейся на острые прозрачные кусочки, а звон волной разошелся по комнате.

Сев рядом с блестящими в свете искусственной луны осколками, парень не боясь пораниться стал их разгребать, освобождая фотографию, за которой спрятался коричневый конверт.

"Это все ради нас...", - теплились отголоски разрушенной надежды в сердце юноши, когда он дрожащими руками извлёк то, что таило в себе сокровенную тайну.

Повращав конверт в руках, Рам обнаружил темную восковую печать, скрепляющую две ниточки, служащие защитой от вскрытия. И сделав пару глубоких вдохов, парень потянул за них, срывая последнюю печать с ворот своего сердца.

Как бы Рам не старался держать свои эмоции под контролем, но мозг, загнавший себя в тупик, заранее представив, что все будет хорошо, совершил ошибку, и сейчас глаза, смотрящие на фотографии в его руках, медленно стали наполняться слезами. Нет, на фотографиях не оказалось Фума, Чая или Чаоу, лишь старый дом Крипи, поросший зеленью, несколько мужчин с татуировками, стоящие у входа в дом, и длинноволосый шатен, обнимающий кого-то в черной мантии, расположившись возле серого цивика.

Такого знакомого...

Слезы безостановочно лились по щекам, а пытливый мозг выстраивал всю хронологию событий, произошедших за эти полтора года, находя то, что раньше игнорировалось ради спокойствия его хозяина.

Руки обессилено опустились на пол, роняя фотографии на осколки стекла, а само тело обмякло, сползая на махровый ковер.

"Это не правда... Это не может быть правдой... Просто совпадение, мало ли таких машин в мире... Нет, это не он... Нет... Пи'Фум не поступил бы так со мной... Нет..."

В ушах стоял звон, от которого раскалывалась голова. Крупные слезы словно водопады, быстро скатывались по щекам, падая и разбиваясь об упругую грудь, дальше прожигая свой путь к сердцу. Стараясь оставаться в сознании, Рам сжал, поднятую с пола фотографию вместе с одним острым осколком, и почувствовал резкую боль, а затем теплую кровь, струящуюся по длинным пальцам...

Трррр-рррр

Навязчивая вибрация в кармане брюк пробудила парня, провалившегося в забвение, заставив раскрыть тяжёлые веки. Посмотрев на экран телефона и немного помедлив, Рам все же поднял трубку.

"Да...", - тихо ответил парень.

"Прости, что разбудил тебя, просто хотел предупредить, что не вернусь сегодня домой. Встань, закрой двери и включи сигнализацию, а потом ложись обратно спать. Хорошо?" - прозвучал ставший родным голос.

"Хорошо...", - все так же тихо, но хрипло ответил парень.

"Мышонок, ты в порядке? Мне стоит волноваться?"

"Нет, все в порядке, просто я спал...", - Рам больше не мог верить заботе звонившему, и, хотя сердце продолжало это делать, мозг во всю подкидывал аргументы против.

"Тогда отдыхай. Я заеду к тебе завтра, перед возвращением в кондо".

"Хорошо..."

"Рам?"

"М?"

"Я тебя люблю..."

"Угу..." - сердце сжалось, не позволяя вздохнуть, а новая волна слез навернулась на темные глаза.

Эти слова должны были бы сделать Рама самым счастливым, ведь его холодная льдинка не часто баловала мышонка таким, но не сейчас, когда каждое желанное слово вонзало острый нож в хрупкое сердце.

***

Знаете, то противное чувство, когда вам ставят первичный диагноз и вы лезете в интернет в поисках информации, но находите то, что не хотели бы найти, заставляя свое сердце бешено колотиться все время, в ожидании следующего приема у врача, в надежде услышать, что то, что вы прочти не относится к вам.

Точно так же себя сейчас чувствовал Рам. Погрузившись ночью в обволакивающее уныние и печаль, мышонок просидел на полу в одной позе до самого утра. После звонка Фума, сердце Рама словно перестало биться, превратив парня в мраморную статую без возможности пошевелиться. Молния, сверкнувшая где-то рядом с домом, и жуткий гром, раздавшийся совсем рядом, вывели статую из оцепенения, возвращая сердцу способность бешено биться. Затекшее за ночь тело парализовало в первые минуты, как парень встал с пола, а ноющая противная боль разлилась по организму, запуская заснувшее кровообращение. Левая кисть зудела, а озорной звон битого стекла, кучку которого зацепила нога, напомнили о произошедшем. Мысли стали возвращаться в голову, достаточно быстро перегружая ее до боли, но мышонок добровольно принял эту участь и, став мучеником, поднял фотографию с пола, размышляя, что делать дальше.

Убрав все следы крови и осколков, Рам обработал рану и направился в кухню, ведь пища все еще была необходима его организму для полноценной работы. Собрав легкий завтрак и налив кружечку необычно горького черного кофе, он сел за кофейный столик в гостиной, наслаждаясь запахом сырости и свежести от ливня, бушующего за открытым окном. Бутерброд с сыром сегодня казался абсолютно безвкусным, а гостиная – огромной и неприятной, хотя совсем недавно она была их любовным пристанищем. Сегодня в этом сером свете пасмурного дня, все казалось не таким приятным как раньше, словно кто-то выключил счастье в его глазах.

Тррррр-рррр

Вибрация в кармане оповещала о входящем звонке, который был совсем не кстати, но парень все же ответил на него.

"Как ты Мале?"

"Норм, а ты?"

"И я", - было понятно, что разговор он не был готов продолжать, но волнение за друга не позволяло бросить того.

"Ничего не слышно про Мона?" – тихо и с надеждой в голосе спросил цветочек.

"Мне никто не звонил..., - услышав тяжелый вздох на том конце провода, Рам продолжил, - но я могу позвонить Пи'Каю, может ему что-то известно...".

"Спасибо, Рам... ".

"Еще не за что... Как прошла ночь? Долго Пи'Чай был с тобой?" – сквозь боль в сердце спрашивал мышонок, ведь сейчас он запутался, сомневаясь кому может доверять, а кому нет.

"Нужно отдать ему должное, поговорив с ним, мне стало немного спокойнее... Я подожду пока очнется Мон и ... больше никогда его не оставлю одного...".

"..."

"Мы проговорили наверно до девяти вечера, а потом ему позвонил Чарти, и Чай сорвался к своему любимому", - уже достаточно бодрым голосом произнес Мале, дав Раму возможность спокойно вздохнуть за настой друга, и, хотя мышонок подозревал каждого причастного к тому вечеру, он все равно волновался за цветочек.

"До девяти, говоришь...", - задумчиво произнес парень, соотнося время с временем пришедшего от Фума сообщения.

"Все в порядке, Рам? Ты странный какой-то, отстраненный, что ли... , - позвал Мале. – Что-то случилось? С Пи'Фумом что-то не так? "

"Почему ты спрашиваешь о нем?" – червь недоверия во всю распространял свою сущность по организму Рама.

"Просто... единственное, что тебя выводит из равновесия - Фум", - сделал вывод друг, попав точно в центр мишени.

"Не волнуйся, все в порядке, я просто вчера поздно закончил с уборкой в доме, поэтому не выспался, вот и хожу как зомби", - решил смягчить волнение друга Рам.

"Ясно..., - повисла недолгая тишина, - Рам, тебя если что-то беспокоит, поговори со мной, хорошо? Я не выдержу, если ты снова закроешься в себе, варясь в котле своих эмоций и переживаний".

"Спасибо, Мале... но правда, все в порядке. Я, пожалуй, пойду посплю, поговорим позже", - не дав другу возможности попрощаться, мышонок закончил звонок, оставив неприятный осадок на душе цветочка.

Кофе в кружке уже успел остыть, но его горечь сохранилась, обволакивая пухлые губы и язык, терзая маленькое сердечко. Делать сегодня ничего не хотелось, но необходимость открыть полигон для предстоящих уроков нескольких младших все же было необходимо, и собрав все свои мысли в небольшую коробочку, Рам спрятал ее в дальний темный угол своей души. Посмотрев через открытое окно на улицу, мышонок слегка прищурился, ведь через темные тучи, выглянуло яркое теплое солнце, наполняя воздух тяжелой влажностью.

"Пора!" – словно девиз проговорил Рам и, убрав за собой посуду, вернулся в комнату чтобы привести себя в порядок и переодеться в рабочий синий комбинезон.

По воскресениям работников на полигоне не бывает, потому что обычно в этот день бывает мало посетителей, лишь парочка школьников, приходящих к Раму на занятия по вождению, и случайные гости, попавшие в трудную ситуацию и нуждающиеся в ремонте авто.

Запах моторного масла смешался с влажным воздухом в гараже, где мышонок занимался с одним старым мотоциклом, недавно приобретенным Асни для усовершенствования и дальнейшей перепродажи. Спустя несколько часов работы в гараже, Рама отвлек первый ученик, а затем другой и так далее, все четверо последовательно приходили, сокращая выходной день.

Когда мышонок проводил последнего ученика, в нем проснулось дикое желание, которое давно уже не проявляло себя. Зайдя в раздевалку для участников гонок, парень подошел к самому дальнему шкафчику, на котором была наклеена наклейка с изображением тучки и молнии и, введя цифры в кодовый замок, открыл его, открывая взору давно не используемую форму.

Руки машинально потянулись к трехцветному комбинезону, а затем и к красно-черному шлему. И спустя уже 15 минут по пустому полигону на всей скорости, входя в крутые повороты, несся красный мотоцикл. Словно соревнуясь со временем, Рам увеличивал скорость, выжимая максимум из своего механического коня и себя заодно.

Завершая очередной круг, внимание парня привлекло движение у входа на трек, вынудив скинуть скорость и приблизится к гостю.

"Ого! Ты давно не садился за руль... Навык смотрю не утерян, можешь сам участвовать в гонках", - улыбнулся Асни, подходя к сыну, остановившемуся у защитного ограждения.

"Пап, ты чего не предупредил во сколько приедешь" – немного удивился Рам, ведь Асни не говорил на сколько задержится по работе.

"Я просто волновался за тебя, вот и вернулся пораньше, - увидев приподнятую бровь сына, мужчина продолжил, - я понимаю, что о тебе Фум заботится, но неужели этот старик тебе больше не нужен?"

"Глупости не говори, пап, конечно ты мне нужен, кто же еще так будет мне потакать, кроме тебя", - обнял единственного человека, в котором был уверен на все сто процентов Рам.

"Да ладно тебе, что за сентиментальность. Мы оба знаем, что твой парень душу за тебя дьяволу продаст, - резал без ножа сердце сына Асни. – Кстати где он? Я заходил в дом, там так тихо".

"Он уже ее продал и не ради меня...", - еле слышно произнес Рам.

"М? Что ты там бубнишь?" – не расслышав слова сына, спросил мужчина.

"Говорю, у Пи'Фума были дела, он уехал, но обещал перед поездкой на практику заехать навестить", - двигаясь вместе с отцом, Рам завел мотоцикл в гараж.

"Поняяятно... Ну ладно, может хоть заедет поужинать и обратно в город. Кстати, ты собираешься оставить свой мотоцикл тут?" – удивился Асни, ведь Рам уже давно оставил свой красный мотоцикл пылиться в темном углу второго гаража.

"Да, оставлю здесь. Думаю, что хочу вновь ездить на нем, может даже участвовать вместе с Мале в гонках. Вместо Мона ...", - принял неожиданное решение Рам, ведь сейчас его сердце, наполненное адреналином, чувствовало некое насыщение свободой, словно это сон, в котором разбежавшись он прыгает с обрыва и, нет, он не падает, а наоборот, оттолкнувшись от края, он взмывает в небо, паря, поддавшись порыву ветра.

"Хорошо, рад что тебя вновь посетило это чувство окрылености", - Асни не мог не порадоваться за сына, но в то же время, волнение за него посетило сердце.

Переодевшись обратно в рабочий синий комбинезон, Рам закрыл полигон и вернулся вместе с отцом домой, рассказывая о случившемся в пятничный вечер. Сидя за столом и смотря за тем, как отец готовит ужин, мышонок включил телефон, рассматривая пропущенные звонки и сообщения. Было несколько пропущенных от Фума и Лома, а также пара тройка сообщений от них же. Лом спрашивал о состоянии здоровья, а Фум сообщал, что он не смог дозвониться, чтобы лично предупредить о том, что ему необходимо сделать отчет для завтрашней практики, поэтому он еще утром вернулся в город.

"Рам, что-то случилось? " – тяжелый вздох сына привлек внимание Асни.

"Да нет, просто Фум звонил предупредить, что из-за практики был вынужден вернуться домой еще утром, а я был на треке и не слышал", - разочаровано произнес парень.

"Ну это не проблема, ты всегда можешь съездить к нему на автобусе. Или ты уже привык к тому, что твою королевскую жопку возят на машине?" – подразнил сына Асни.

"Ну пап, ничего я не привык, просто немного расстроился", - продолжал изображать обиженного Рам, дабы не выдать настоящие чувства.

"Ты можешь пока поговорить с ним, а я закончу ужин", - подал идею мужчина и, проводив Рама взглядом, продолжил обжаривать овощи с фаршем.

Длинные гудки мучали Рама, ведь хоть он и с радостью набрал номер блондина, но абсолютно не понимал, как ему вести себя с тем. Прямых доказательств связи Фума с Крипи у него не было, но машина на фото не давала покоя, хотя вишенкой на торте стала наклейка на пакетике с маршмеллоу, совпадающая с брелоком на ключах от машины Фума.

"Алло, Рам, что-то случилось?" – взволновано спросил родной голос.

"Этот голос... Почему он так сводит меня с ума... Нет, это не он... Это не может быть он..."

"Алло?"

"Здравствуй, Пи'Фум. Прости, я только вернулся с трека и увидел твои звонки и сообщения", - начал тараторить Рам, опасаясь своих собственных мыслей.

"Все в порядке, мышонок, я так и понял, когда не дозвонился, поэтому и написал сообщение. У тебя все хорошо? Ты справишься один или может прислать к тебе Чая на помощь?" – голос прозвучал так, словно в конце он отдавал приказ, холодно и четко.

"Не нужно, Пи'. Ты итак оторвал его от Чарти, попросив присмотреть за Мале. За это ему передавай огромное спасибо. Я справлюсь, тем более папа вернулся, и я не один", - Рам старался говорить как обычно, но его голос подрагивал.

"Хорошо, тогда я спокоен, что ты под присмотром, ... , - разговор затих, а на заднем плане прозвучал голос Чая, сообщавший блондину, что все готово и они могут ехать с кем-то на встречу. – Прости, мышонок, мне пора, я позвоню тебе завтра после практики, хорошо? "

"Угу. Доброй ночи, Пи'Фум..."

"Сладких снов, Рам", - мягкий акцент на имени сводил с ума парня, и все бы ничего, но вот только мозг больше не верил блондину.

Закончив разговор, Рам вернулся в кухню, где Асни уже накрывал на стол.

"Ну что, поболтали? Все хорошо?"

"Угу. Он и правда занят отчетом, поэтому я не стал его долго отвлекать".

"Ну и правильно, ему ведь остался последний год обучения и практика очень важна. Ты тоже будешь на практике в конце этого года", - раскладывая еду, говорил мужчина.

"Пап...", - позвал Рам, но замолчал.

"М?" – приподняв глаза на сына, Асни продолжил сервировку стола.

"Да нет, ничего...", - отмахнулся рукой парень и, взяв стаканы, наполнил их водой.

Они сели за стол и приступили к скромному ужину, окутанному недосказанностью. Эта давящая тишина первого достала Асни и, не выдержав, он произнес: "Рам, если хочешь что-то спросить, спрашивай. Ты же знаешь, я всегда тебе все расскажу".

"Хорошо, я и правда хочу попросить рассказать мне кое-что, - помедлив, ответил Рам. – Пап, я хочу узнать, как и когда ты познакомился с Ватом".

Лицо мужчины озадачено посмотрело на сына, но тяжело вздохнув, он решил рассказать то, о чем спрашивал Рам.

"Нуууу, это произошло примерно в старшей школе. Точнее, познакомился я с ним раньше, но общаться мы стали уже в старшей школе".

"Каким он был?"

"Почему тебя именно сейчас заинтересовал Ват? Это как-то связано с произошедшим?"

"Я пока не знаю, пап. Просто хочу знать, каким был Бугимэн".

"Не смотря на тяжелое детство и агрессивный вид, Ват был добрым парнем, заботящимся о своих друзьях, я так думал... но ошибся. Когда у моего отца собирались отобрать полигон за долги, именно Ват предложил мне помощь. Я не горжусь этим, если честно, я до сих пор проклинаю себя за то, что согласился на его предложение. Связаться с Крипи было самой большой ошибкой. Да, благодаря их махинациям, мы разобрались с долгами за пару лет, но какой ценой. Хотя тогда я еще не знал цену...", - мужчина опустил голову.

"Пап, какой была цена?" – Рам никогда раньше не интересовался подробностями дел с Крипи, он просто знал, что такое имело быть место, но осталось давно в прошлом.

"Ват был влюблен в Санью очень долгое время, но ее сердце таяло при взгляде его друга Дирека. Потом появилась Дара и хрупкие мечты Саньи рухнули, дав возможность Вату заполнить пустоту в разбитом сердце. Так и произошло, спустя время они стали встречаться и казались очень счастливыми. Получалось, что не только твоя мама взбунтовалась против богатства семьи, выбрав бедного меня, но и ее подруга, Санья, стала встречаться с сыном главаря банды. Мне казалось, это было лучшее время для нас шестерых, мы сбегали ночами смотреть кино в уличном кинотеатре, ходили на разные концерты, в общем жили так, как нам хотелось. Но это время закончилось, когда Дара сообщила, что ждет ребенка от Дирека".

"Кая?"

"Верно, Кая. После этого, Санья сильно изменилась, она стала замкнутой, помешанной на учебе, отстраненной от всех нас. Что касается Вата, то однажды он явился ко мне домой весь расстроенный и все бредил, что совершил ошибку, поддавшись уговорам старших членов Крипи. Он ничего мне не объяснил, но пообещал, что отныне, Крипи больше никогда не будут вести свои дела на нашей территории".

"Что было потом? Он же не был их главарем, вряд ли ему бы удалось удержать их одними словами", - продолжал сыпать вопросами и догадками Рам.

"Ты прав, ему бы вряд ли, а вот его отцу, главарю, они быстро подчинились. Спустя какое-то время Ват и его отец вообще пропали, а Крипи перестали существовать. Ходили слухи, что часть из них покинула город, а другая часть вступила в Гарм, после прихода к власти нового молодого главаря. В любом случае, я больше никогда не видел Вата лично".

"Я все равно не понимаю, почему он исчез? Что должно было произойти, чтобы они бросили своих людей, свое дело и просто исчезли...".

Ответа не последовало, но поджатые губы отца, выдавали тот факт, что он не все рассказал сыну.

"Паааап, ..., - с нажимом в голосе позвал Рам, - что ты не договариваешь?"

"Понимаешь, это не моя тайна, я сам узнал ее незадолго до смерти твоей мамы...".

"Мамы? Она что-то знала? Пап, я должен знать!"

"Рам, я расскажу тебе, поскольку ты уже взрослый, но ты должен обещать, что без веской причины, не раскроешь эту правду никому".

"Хорошо, я обещаю".

"В общем, когда Санья узнала о беременности Дары, последние надежды на отношения с Диреком рухнули, и, хотя она уже прониклась чувствами к Вату, назвать их искренней любовью было нельзя, ведь она все еще продолжала грезить другим. Поэтому, она решила пересечь черту, переведя отношения с Ватом на новый уровень, если ты понимаешь, о чем я, но в последний момент она испугалась".

Пристальный взгляд Рама уловил тяжесть слов, которые собирался сказать его отец, ведь они явно не давались ему легко.

"Ват опоил ее, использовав наркотики, которыми торговали Крипи и изнасиловал".

"Что он сделал?!" – воскликнул Рам, подскочив со своего места.

"Да, именно это он и сделал".

"Поэтому тетя Санья замкнулась в себе? А как же ее родители? Они что-нибудь сделали?"

"Тише, Рам, спокойнее. Тут оказалось все куда сложнее, чем ты думаешь. Санья рассказала родителям, но те были настолько поглощены созданием «Maritime Mystery» и своим собственным бизнесом, что, посовещавшись с остальными родителями, решили не выносить это за пределы совета старших, ведь отец Вата был одним из членов этого совета и предоставлял защиту в лице Крипи. И проблему замяли, до тех пор, пока Санья не узнала, что беременна".

"Что?"

"Когда она рассказала об этом родителям, они сказали ей оставить ребенка, ведь по их деловому договору, все первенцы наследников получали по 15% доли бизнеса. Но Санья поступила иначе и даже после слов доктора, что существует вероятность, что она больше не сможет иметь детей, в тайне ото всех сделала аборт".

"Мама, откуда она все это знала?"

"Твоя мама была верной подругой Саньи и никогда ее не бросала, поэтому знала о всем случившемся и продолжала поддерживать ее, до тех пор, пока Санья не покинула страну. К несчастью, тогда в аэропорту они виделись последний раз...", - тяжелый вздох и скупая слеза, заблестевшая в глазах, смотрящих в прошлое, подвели черту в рассказе.

"Бедная тетя Санья, как же ей несладко пришлось... Но почему ее родители так поступили? Разве ребенок не стоит на первом месте у родителей?"

"Это не всегда так. И как бы мы не хотели, людям свойственно совершать ошибки, которые потом приходится расхлебывать всю жизнь... Мы все хотели выбраться из рутины нищеты, выбирая приемлемый для нас путь. Возможно, ее родители, посчитали, что ...", - дальше слова никак не приходили, потому что мужчина не знал, что могло бы оправдать поступок старшего поколения.

"Я все равно не понимаю этого! Как они могли продать собственную дочь за долю в бизнесе?! Это просто ужасно! А Ват знал о ребенке?"

"Насколько мне известно - нет. Теперь ты понимаешь, почему я против любой связи нашей семьи с наркотиками. Однажды я позволил использовать полигон для их распространения в пользу этого места и все закончилось плачевно...".

"Пап, ты не виноват в случившемся... Ты же понимаешь это? Даже если бы они не использовали полигон, он все равно бы сделал это с ней".

"Мозгом я понимаю, но сердце все равно продолжает чувствовать вину перед Саньей. Знаешь, я так и не нашел силы извиниться перед ней за это..."

"Однажды, когда все наладится, мы вместе извинимся перед ней... Вместе..."

"Но за что тебе извиняться?"

"Я тоже не смог уберечь Мона... Хоть он и не ее сын, но я видел, как сильно она любит близнецов..., - улыбнулся парень, но вспомнив еще об одном фигуранте, продолжил, - надеюсь Лека она полюбит так же сильно, как и их".

Проговорив за уборкой кухни еще некоторое время, Асни и Рам разошлись по своим комнатам, погруженные каждый в свои мыли. И если Асни, поддавшись тяжелым воспоминаниям, решил успокоиться, выпив немного алкоголя и почти сразу уснув, то у Рама был другой план на вечер.

После услышанного, ненависть к Крипи в сердце парня стала еще сильнее, постучавшись в мозг с плохой идеей. И вот, когда свет в комнате Асни погас, темноволосый парень, одетый в черную одежду, покинул свою комнату через окно и направился на то самое место, откуда был сделан снимок, хранившийся в крафтовой папке.

Рам оставил небольшую черную машинку за пару кварталов от нужного ему места и пройдя вдоль темной улицы, свернул к старому рекламному щиту, расположенному среди деревьев. С течением времени конструкция по которой взбирался Рам стала хлипкой и шаткой, но так как с нее открывался нужный вид, скрывая наблюдателя в ветвях деревьев, это мало волновало мышонка. Расположившись так, чтобы обзор совпадал с фотографией, Рам принялся ждать, в глубине сердца надеясь, что все что он знал на этот момент лишь глупое совпадение и не более.

Участок, за которым наблюдал парень, был достаточно большим, частично скрываясь среди густого леса. Старый ветхий двухэтажный дом, поросший мхом и вьюном с лицевой стороны, явно таил что-то большее чем мог себе представить Рам, ведь другая часть дома, спрятанная в тени деревьев, выглядела новой. Территория была огорожена высоким забором, по углам которого висели камеры, так же намекающие о том, что статус этого дома сменился.

Устроившись поудобнее, Рам спустя время начал проваливаться в сон, и, если бы не шум нескольких машин и пыль, поднявшаяся от них, он бы совсем уснул. Стоило им только приблизится к дому, как ворота автоматически раскрылись, впуская хозяев, а на первом этаже зажегся свет и несколько человек выбежали на улицу, помогая пострадавшим, покидающим авто. Суматоха, творившаяся во дворе, отвлекала внимание Рама от одной очень важной детали, а именно третьей, заехавшей спустя несколько минут, машины. И пока он провожал взглядом мельтешащих людей, на пороге дома появилась фигура в аляпистом костюме, кричавшая с злостью и волнением на двоих, только что покинувших последнюю машину и приближающихся к дому мужчин. Рам не слышал, о чем они говорили, но от действия, развернувшегося на его глазах, мышонок забыл, как дышать.

Одна темная фигура буквально висела на другой, что явно не понравилось парню в аляпистом костюме, ведь стоило им только приблизится, как недовольный парень бросился на них, оттолкнув раненного, выступившего вперед для защиты того, кто стоял позади, но это не помогло и он оказался на земле, выбыв из постановки. Толкая в плечо оппонента, яркий парень что-то говорил на повышенных тонах, а в конце даже схватил другого за ворот. Это было его главной ошибкой, ведь до сих пор остававшийся в тени человек не стал терпеть такую наглость и не сдерживаясь нанес звонкую сильную пощечину, опустившую нападавшего на землю рядом с раненным. А затем, темная фигура сделала шаг вперед на свет, открывая взору пытливых глаз, спрятанных в густой листве деревьев, белые волосы любимого.

Рам сделал глубокий вдох, но забыл, как сделать выдох, ведь все его внутренности рухнули вниз, придавливая тяжелое тело к горизонтальной поверхности. Шок поглотил парня и больше ничего не было... Он просто издалека смотрел на то, как его дорогой блондин склонился над своими жертвами, одним из которых был Чай, получивший пощечину, а вторым, раненным, по видимости был Чарти. И если бы не завибрировавший в кармане телефон, Рам наверно бы задохнулся, но пришедшее сообщение спасло его, подкинув очередную идею.

Понизив яркость экрана и вставив один наушник в ухо, мышонок набрал выученный наизусть номер и, затаившись, стал смотреть на троих оставшихся на улице парней.

Фум, почувствовав вибрацию своего телефона, вытащил его и, посмотрев на экран, запрокинул голову, потирая виски свободной рукой, словно звонивший его уже достал, все же ответил.

"Почему ты еще не спишь, мышонок?" – голос был мягким, как сладкая карамель, что совсем не совпадало с картинкой, которую видел Рам.

"Я просто не могу уснуть... Я тебя отвлекаю? Ты занят?" – в своей обычной манере затараторил мышонок, но шепотом, стараясь «не разбудить отца».

"Немного... Скажем так, провожу работу над ошибками...", - с каждым словом голос становился холоднее.

"О, прости, тогда я быстро. Ты поел?"

"Да, мышонок, я поел. Чай принес нам ужин...", - даже издалека было видно, как голова Фума изменила угол наклона, переведя свой взгляд на сидящих на земле.

"Значит ты не один, хорошо, что Чай всегда готов прийти на помощь. Передавай ему привет".

"Ты можешь сам ему передать, он рядом сидит", - на этих словах блондин протянул телефон другу, который с опаской принял его.

"Мышонок... ты чего не спишь в этот поздний час?" – голос дрожал, но все равно старался быть беззаботным.

"Не спится. Пи'Чай, присмотри пожалуйста за Пи'Фумом вместо меня, а то он со своей практикой забудет об отдыхе, а я не хочу, чтобы он заболел. И ты сам, долго не сиди на холодном, а то можешь заболеть".

"Что? Ты о чем, Рам?" – голос дрогнул, словно слова, сказанные мышонком, попали в самое яблочко.

"М? Аааа, просто ты вечно сидишь на полу в квартире Пи'Фума, а он достаточно холодный. А ты, о чем подумал?" – детская наивность Рама сменялась взрослой ненавистью и обидой, меняя его голос из доброго в ледяной, подстать голосу Фума.

"Нет, я ни о чем не думал. Хорошо, я позабочусь о нем, не волнуйся и ложись спать. Доброй ночи, Рам", - хоть слова и казались мягкими и заботливыми, но мышонок больше в них не верил.

"Доброй ночи Пи'Чай. Можно мне Пи'Фума?" – смотря на ночное небо, по которому быстро пронеслась падающая звезда, спросил мышонок.

"Да? Точно все в порядке, мышонок?" – вновь заговорил любимый голос, но значительно мягче чем в начале.

"Все хорошо, Пи'... Пи'Фум, посмотри на небо...", - призвав к этому действию, сам Рам смотрел на блондина, обратившего свой взор к синему небосводу.

 "Звезды падают...", - произнес Фум, даже не подозревая, что не только звезды, но и слезы падали в этот момент.

"Угу... Загадай желание... и я тоже..., - дав пару минут тишины на желание, Рам продолжил, - что ты загадал?"

"Если расскажу, оно не сбудется", - улыбнувшись, ответил блондин, все еще наблюдая за небом.

"Я думал ты не веришь в подобное".

"Не верю, потому что мы сами творцы своих желаний, а пожелал я, чтобы мы с тобой никогда не расставались", - мягко произнес старший.

"И правда, не сбудется...", - пронеслось в голове Рама.

"А что загадал ты?" – с интересом спросил Фум.

"Я? Я загадал..., - и сделав глубокий вдох, парень продолжил, - ... загадал быть для тебя самым важным на свете...".

"Разве не ты говорил, что нельзя рассказывать, а то не сбудется... Хотя это не важно, ты итак самый важный в моей жизни".

"Потому и рассказал, что не верю в то, что оно сбудется...", - вновь пробежала мысль в голове парня.

"Тебе завтра рано вставать, ложитесь спать, я больше не буду вас отвлекать. Доброй ночи Пи'Фум", - понимая, что больше не может продолжать этот разговор, Рам решил быстро завершить его.

"Сладких снов, мышонок. Желаю тебе увидеть меня во снах", - можно сказать, что блондин пожелал кошмаров своему мышонку.

Закончив разговор, Рам еще немного понаблюдал за сменой поведения блондина, который склонился над Чаем и Чарти, словно господин над рабами, и что-то им сказав, направился в дом. Первым с земли поднялся Чарти, слегка покачиваясь и придерживая раненное плечо, и протянул здоровую руку Чаю, который схватившись за нее, быстро подскочил и приобнял парня, помогая тому зайти в дом. А спустя еще несколько десятков минут, которые мышонок продолжал прятаться в листве деревьев, дверь дома вновь распахнулась, выпуская на порог переодетого в темную мантию блондина.

Дверь за ним закрылась, погружая человека в ночную темноту, и лишь маленький огонек, зажженной сигареты, показывал его местоположение на территории. Вот он около дома, а спустя мгновение, маленькая оранжевая точка уже скрывается в лесу, откуда спустя время, выехал знакомый серый цивик. Бледный замерзший шокированный Рам, проводил взглядом проезжающую мимо родную машину с одной мыслью в голове: "Он курит? Кажется, я вообще ничего не знаю о нем...".

Убедившись, что на территории Крипи все тихо, а по соседним улицам нет ни малейшего движения, парень аккуратно покинул место своего наблюдения и скрытными перебежками вернулся к своей машине. На автомате добравшись до дома, он через открытое окно пробрался в комнату и, сев на пол, где совсем недавно были осколки стекла, посмотрел на свой телефон. Сообщение, пришедшее пока он был на своей миссии принадлежало Каю, что свидетельствовало о том, что оно было очень важным, ведь старший кузен не стал бы его присылать далеко за полночь.

«Мон пришел в себя и хочет с тобой поговорить»