Still...
⌈𝙩𝙝𝙚 𝙗𝙚𝙜𝙞𝙣𝙣𝙞𝙣𝙜 𝙤𝙛 𝙩𝙝𝙚 𝙨𝙩𝙤𝙧𝙮⌉
«𝙄 𝙘𝙖𝙣'𝙩, 𝙖𝙣𝙙 𝙄'𝙢 𝙨𝙪𝙛𝙛𝙤𝙘𝙖𝙩𝙞𝙣𝙜, 𝙄 𝙙𝙤𝙣'𝙩 𝙪𝙣𝙙𝙚𝙧𝙨𝙩𝙖𝙣𝙙 𝙬𝙝𝙞𝙘𝙝 𝙤𝙛 𝙮𝙤𝙪 𝙬𝙖𝙨 𝙩𝙧𝙪𝙡𝙮 𝙗𝙖𝙙.»
song:
enhypen - still monster
Ким Сону. Кем же он, всё-таки, был?
Не кем-то плохим. Может быть.
А до усрачки милым парнем.
Он ассоциировался с лугом полевых цветов, тенью от большого дерева в день с палящим солнцем, неизвестной никому, химозной, но до безумия вкусной газировкой, улыбкой, японскими моти, плюшевой игрушкой, поцелуями в щёчку, уютными рассказами в лучах заката, стеснением и самыми добрыми поступками.
И когда он заметил Хван Йеджи, прогуливаясь по парку солнечным днём, то убедил себя что он должен с ней познакомится. И заставить её улыбаться.
Её чёрные, как уголь волосы ниспадали на красивые плечи, она была одета просто, но со вкусом, её необычный разрез глаз манил Кима как сладость маленького ребёнка. Йеджи сидела и грустным взглядом смотрела в асфальт, явно обдумывая всё происходящее в её жизни. В её глазах были видны тысячи непролитых слёз, невысказанная грусть, может, даже злоба и разочарование. Отчего - Киму, к сожалению, известно не было.
– Здравствуйте... – Сону неловко подсел, Йеджи бесстрастно повернула к нему голову, а он робко продолжил. – Вы такая милая... можно с вами познакомиться? Угостить вас кофе, или напитком, который вам нравится. Я не думаю, что этот момент идеален для знакомства, но упустить такой шанс всё равно что порвать выигрышный лотерейный билет, – уголки розовых губ Хван дёргаются в маленькой улыбки от фразы парня, и она соглашается провести с ним немного времени.
Как удачно, что по прошествии нескольких часов Ким смог легко найти с ней общий язык. И впервые за долгое время, брюнетка улыбалась.
Сону стал ей парнем, и он был просто идеальным, не забывая быть собой. Он всегда спрашивал, комфортно ли ей, он дарил маленькие подарки без повода, он был ласковым, нежным, что Йеджи таяла в его прикосновениях как чёртово мороженое.
Он никогда ей не отказывал, всегда поддерживал и прижимал к себе, если той плохо, шепча на ухо всякие нежности и целуя в щёку. Он приносил улыбку, неподдельное счастье, которые нельзя было купить даже за миллиарды долларов. Ким был по уши в том, какая была Йеджи настоящей, когда готовила завтрак в его футболке, когда клала свою голову на его коленки вечером, на излюбленном бежевом диване, когда целовала его в макушку или пальцами пряди его чёрных волос перебирала, смеясь отчего-то.
Он принимал всё, что она скажет, верил ей, давал надежду и свет в конце тоннеля, когда та была опустошена, разбита. Он с каждым днём латал её сердце, прикладывая ватный диск с дезинфицирующим средством и дуя на большую душевную рану, чтобы не было так больно.
И Сону поистине помогал. Хван цвела как вишня тёплой весной, расцветала и была счастлива.
Счастье.
Как много значило это слово рядом с Сону?
Может, одного цента было бы слишком много, а может, всех денег в мире не хватило, чтобы окупить все те эмоции, что дарил ей Ким.
Оба понимали, что эти отношения идут по узкой стороне ножа с большими рисками оступится, идут, отдаляясь друг от друга в противоположных направлениях, и пока один из них уткнётся ногой в рукоятку, другой полетит прямо вниз от острия ножа.
Потому что было одно "но". "но", которое заставляло Йеджи сомневаться в том, был ли Сону тем, за кого себя выдавал. Был ли тем, кому можно было доверять, и сомнения внутри Хван выедали изнутри всё как маленький, мерзкий, ненасытный, и до жути надоедливый червяк.
Каждую неделю, ночью, Ким уходил куда-то. И сначала это прикрывалось фразой "извини, это слишком личное" и она просто была немного взволнованна, но давала ему личное пространство, раз Сону считал это слишком важным и скрытным для себя. И чем чаще это повторялось, тем больше споров и волнений, а может даже гнева суетилось в голове Йеджи. Каждую неделю, в ночь выходного, он просто уходил. И приходил на утро очень странным, дёрганным, нервным, хотя к полудню уже всё становилось нормально. Хван не понимала, что происходит, и пыталась строить множество догадок. Он работает в мафии? Или у него любовница? Но он уходил ещё тогда, когда они НЕ встречались. Жена? Да ну, он слишком молод, да и раз в неделю? Это бред.
Это казалось маленьким семечком но фоне их огромной истории, но время порождает корни, и вскоре маленькая, незначительная проблема их отношений разрослась в огромное дерево, которое выкачивало все плюсы их отношений в свои корни, чтобы стать ещё больше.
Йеджи не стала больше терпеть. И разговор, который она откладывала так долго, всё-таки, состоялся.
– Что за тайна, которую ты скрываешь, Сону?
Она спросила прямо, не желая больше слушать отговорок, но мягко, нежно. Она поистине хотела разобраться, потому что их любовь медленно рассыпалась и иссякала. На это было слишком мучительно смотреть, чтобы просто игнорировать, чтобы просто сказать "всё хорошо" а ночью места себе не находить из-за многих недоверий и тайн, которые выстроились между Кимом и Хван.
– Я же говорил, Йёки, что не могу сказать. Это слишком-
– "Слишком" что, Сону? Неужели ты не замечаешь, что мы не те, какими были прежде?! Почему, Сону, почему ты не можешь сказать?! Что может быть такого, что ты так отчаянно отталкиваешься от меня и не желаешь рассказывать?! Мы же обещали, Сону, обещали что будет доверять друг другу! – она срывалась. и понимала, что делала ему больно в этот момент, вставляла стеклянные осколки в его кожу, но сдержать накопившуюся обиду было просто невозможно.
– Йеджи, я не могу сказать, как ты не поймёшь?! – разговор, который должен был быть уютным вышел в ссору.
Первую, и, пожалуй, последнюю их ссору.
Крики лишь убивали морально обоих и не давали никакого толка, а всё это закончилось тем, что Сону громко хлопнул входной дверью, оставив Хван одну в собственной квартире. Но её желание узнать правду перевешивало любые предрассудки и здравые смыслы, поэтому взяв телефон и ключи, она тихо направилась за ним.
Он поймал первое попавшееся такси, и было удачным то, что Йеджи успела сесть в попутное такси тоже и поехать за Кимом. Где-то внутри неё всё кричало о том, что это неправильно, что надо прекратить и попросить таксиста остановится, выпустить всю злость и гнев а на утро поговорить с Сону, ведь он обязательно вернётся.
Или, всё же не вернётся?
Насколько хорошо она его знает?
Насколько Хван доверяет ему, чтобы думать о подобном?
Такси подъезжает к лесу, и Сону спешно выходит, желая скрыться в кронах густых деревьев. Йеджи не спускает с него глаз и медленно идёт за ним. Ким находит первый попавшийся пенёк и садится на него, опускает голову и впивается ногтями в кожу головы. Брюнетка следит за ним издалека, выглядывая из-за дерева. Её не было видно в сумерках вечера, в алом закате, который спускался на пригород Сеула, но отчего-то казалось, что всё это безумная иллюзия или сон, слишком чётко, будто и вовсе нереально.
Кореец прерывисто дышит и контролировать себя не может, агрессивно вдыхает воздух в лёгкие в маленькой надежде успокоится, но всё тщетно. Его настоящая сущность берёт верх. Глаза краснеют, и вовсе не из-за слёз. Кожа покрывается ужасающей бордовой чешуёй, из головы вырастают безобразные, тёмно-красные рога, два верхних зуба превращаются в клыки, а ярость берёт контроль над разумом и его монстром.
Такие как он не сдерживают себя настоящего, такого ужасного, ради какой-то душевно раненой девчушки. Таких как он усыпляют лошадиной дозой, или держат в специальных вольерах. Такие, как он беспощадны, кровожадны, до дрожи в теле ужасны. Но не он. Не Сону. Ким сдерживал себя до последнего пика, уезжал в пригород, лишь бы никто не видел его ужасающее "я".
В особенности, она. Та единственная, ради которой сердце билось.
Но она увидела. И уронила телефон на землю. Глаза были широко раскрыты, будто глазные яблоки и вовсе выпадут сейчас. И Сону хватило этого маленького звука, чтобы обернутся и увидеть её, но не в привычном человеческом теле, а в своей монстрической сущности.
– Йеджи.... – прохрипел монстр хриплым голосом, а она сделала шаг назад. Ему не нужно было чего-то ещё. Он поднял свои "лапы" в знаке, что не станет трогать её, и отступил на пару шагов назад.
– М-мы.... расстаёмся. Не ищи меня... – с этими словами, она поднимает телефон с земли и убегает, пока слёзы предательски текли по её щекам.
продолжение следует...