Глава 27 Темная фея в изгнании
знала, а допытываться о них не стала. Тогда я просто радовалась, что они нашли меня. Признаюсь, в своих мечтах я частенько воображала, что они каким-то образом пережили гибель Страны эльфов и фей и сумели найти дорогу в мое обиталище. Я была готова встретить их осуждение и гнев, но они пришли ко мне с любовью и тревогой за меня. Они хотели заботиться обо мне, помогать мне. Хотели, чтобы я осталась с ними.
Ты ведь знаешь, что я полюбила сестричек с первой же встречи с ними. Поэтому, когда они явились в мой полуразрушенный замок, меня очень тянуло отправиться вместе с ними в их дом. Но я боялась, что могу случайно уничтожить его своей неуправляемой силой. Сестрички в то время были совсем другими, не такими, как сейчас. Но зачем я рассказываю тебе об этом? Ты ведь и сама помнишь, какими они были. Да, сейчас, оглядываясь назад, я вижу, что в те времена они были совсем не теми ведьмами, каким стали в наши дни. И не только потому, что они с тех пор постарели – их сердца тоже изменились. И их поведение, и их души тоже. Но в те далекие дни сестрички хотели заботиться обо мне и забрать меня к себе.
Впрочем, сколько бы они меня ни умоляли, я твердо стояла на своем. Я слишком боялась причинить им вред.недругов.
«О боги, Малефисента! Ты цела?» – бросилась ко мне Люсинда.
Я даже ничего не смогла ей ответить. Наверное, я была в шоке.
«Нам следовало догадаться! Мы должны были сообразить, что природа считает тебя своим врагом после того, что случилось в Стране эльфов и фей! Как глупо, что мы не подумали об этом! Нам очень, очень жаль! Прости нас!»милее».
Постепенно эти ощущения стали совсем невыносимыми. Наверное, я кричала. Я теряла слишком большую часть себя. Я словно ускользала куда-то, растворялась в пустоте... превращалась в ничто. Я чувствовала себя пустой и холодной. Но ведь сестрички обещали, что не причинят мне вреда, и я верила им. И только когда я дошла до предела своих мук, когда я уже не могла больше выносить эту жуткую телесную и душевную боль, все внезапно закончилось.
Все закончилось, и я подумала, что умерла. Потому что я чувствовала себя как мертвец, чувствовала, что меня больше нет, я исчезла. Но из окружающей темноты до меня доносились голоса сестричек. Я слышала, как они зовут меня назад из поглотившей меня черной бездны, полной нестерпимой боли.
«Малефисента, открой глаза, – узнала я голос Марты. – Малефисента, взгляни на свою дочь».
На полу у моих ног, в самом центре колдовского круга, в свертке из темно-пурпурного одеяла лежала моя дочь. Это было самое прекрасное, самое чудесное существо из всех, каких я видела в этом мире, но любви к ней я не испытывала. Я знала, что должна любить ее. Мне даже помнилось, как я хотела любить ее заранее – до того, как колдовство свершилось. Единственном чувством, которое она пробуждала во мне, было желание защищать ее. Но я не любила собственную дочь. Я так и осталась пустой и одинокой в холодном море темноты.
«Как ты ее назовешь? Ты уже знаешь?» – спросила Люсинда, когда я впервые взяла свою дочь на руки и взглянула в ее прекрасные глаза.
«Ее имя – Аврора, потому что она моя ясная звездочка во тьме».