Финал
Флакон был пуст. Сандр перевернул его и потряс, не желая верить в происходящее. Сегодня ему предстоит важнейший разговор, а он не может даже выйти на улицу!
Сандр с шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Все сегодня против него. И состав окончательно закончился, и результаты проверки службы безопасности, мягко говоря, не обрадовали. Сейчас он старался о них не думать, но мысли бешеными шестеренками крутились в голове, цепляясь одна за другую. Как он мог допустить предателя в свое самое близкое окружение?.. Как мог быть таким слепым? И, главное, почему?.. Впрочем, ответ на этот вопрос он скоро узнает...
Что же делать с внешним видом? Выйти на улицу и надеяться, что никто не обратит внимания на пятна чешуи у него на лице и темнеющие с каждым часом волосы? Вряд ли это хорошая идея. Перенести встречу и ждать, пока «НиинКиш» окончательно развалится под действием предателей? Просто смешно. Тем более что вчера Специальная Комиссия откликнулась на заявку и пообещала прислать оперативную группу.
В панике Сандр обвел взглядом комнату. Какое счастье, что все соседи где-то ходят, не только Дмитрий. При мысли о нем Сандр раздраженно фыркнул. Получил свои коробки, перегородил весь проход и снова куда-то исчез вместе с Желей. Точно! Коробки! Сандр вспомнил, что Дмитрий вскрыл одну из них при получении. Сандр тогда не удержался и тоже заглянул поверх его головы. Там лежала косметика, с помощью которой местные женщины пытались выглядеть привлекательнее. Зачем Дмитрию столько? Продает он ее, что ли?
Но сейчас это было не так важно. Интересно, сколько стоит один набор? Когда Дмитрий вернется, Сандр обязательно у него спросит и отдаст деньги. А пока он должен заполучить упаковку, и срочно.
Конечно, не лучшая замена составу: с подряблевшей кожей и потемневшими волосами косметика ничего не сделает. Хотя бы замаскирует чешую, уже спасибо.
Увидев перед собой многочисленные кисточки и ячейки, Сандр испытал приступ отвращения. Какая глупость — использовать это для украшения!
Размазав самую бежевую смесь по лицу и рукам, он повернулся к зеркалу. Теперь Сандр выглядел так, будто он чем-то болен.
«Но это все же лучше, чем чешуйчатый монстр. Наверное».
Наглухо застегнув рубашку, Сандр вышел в коридор.
«Если Наталь Пална на месте, меня ждут проблемы».
Действительно, на Александра Веселова хиин Шисс походил сейчас мало. Жесткие светлые волосы сменили сальные, плотно прилипшие к голове черные. Вместо низковатого бледного лба над очками выступал неестественно выпуклый и высокий. Резко очерченный нос втрое укоротился и стал походить на пуговицу, а тонкогубый рот приобрел капризные изгибы. Какое счастье, что состав не менял телосложение!
Он посмотрел на часы: да, вся эта возня отняла немало времени. Только бы без задержек покинуть здание!
Увы, на этот раз Сандру не повезло: Наталь Пална была на месте и бдительно следила за проходом.
— Мужчина! — Ее голос пожарной сиреной пронесся по холлу. — Мужчина, я к вам обращаюсь!
Сандр остановился. Как неудачно. Брезгливо скривив губы, он обернулся к Наталь Палне.
— В чем дело, уважаемая? — В голосе его звучало спокойствие с легким оттенком презрения. Дома такой тон отлично помогал справиться с особо наглыми сотрудниками.
— Вы что тут делали? — Наталь Пална сощурилась, изучая глазами каждый сантиметр его лица. — Раньше я вас здесь не видела, это точно!
Она угрожающе нависла над столом.
«Да, сантехником притворяться явно бессмысленно».
Прочистив горло, Сандр смерил Наталь Палну недоумевающим взглядом.
— Я коллега вашего жильца, Веселова Александра. Приходил обсудить кое-какие рабочие вопросы.
Подозрительность Наталь Палны ничуть не уменьшилась.
— М-да? Почему тогда я не видела, как вы входили?
Сандр индифферентно пожал плечами.
— Понятия не имею. Это ваша работа, а не моя. А сейчас прошу меня простить, но я опаздываю.
И, отвернувшись, Сандр с удвоенной скоростью поспешил к выходу. Но Наталь Пална оказалась куда проворнее, чем он думал. В считанные секунды она обогнула стойку и ухватила его за локоть.
— Мужчина! — Теперь в ее голосе появилась доля укоризны. — Да подождите вы минуту! Имя и фамилию свои скажите. Мне же записать надо!
«Что за древние методы?»
Он посмотрел на нее с раздражением.
— Эдуард... Шестаков.
Был у них в параллельной смене какой-то Эдуард. Сандр всегда поражался длине и неблагозвучности человеческих имен и благодарил все высшие силы, что сейчас ему удалось произнести имя почти без запинки.
— Паспорт покажите, — с неприкрытой неприязнью проговорила Наталь Пална. — Я тоже могу Марь Иванной назваться.
«Чтоб тебя, тупая корова!»
— Мне некогда выполнять ваши пустые формальности!
Он вырвал локоть и снова поспешил к выходу. С нарастающим напряжением Сандр слышал за спиной пыхтение догоняющей его Наталь Палны.
— Мужчина, да подождите же! Нет, ну до чего несносный народ пошел! Мужчина, мне что теперь в журнале писать?
Навстречу Сандру шла шумная компания студентов. Прошипев раздраженное «пропустите», он ввинтился в толпу, скрываясь от настырной Наталь Палны. Уже почти выбежав на улицу, Сандр услышал, как Наталь Пална расталкивает студентов.
— Дорогу, ребятки. Кузьменко, потом распишетесь, что пришли, хорошо?
Сандр юркнул за угол. Он почти спасен. Не побежит же она за ним по улице?
Он снова посмотрел на часы. Вишш, из-за этих препирательств он опаздывает еще сильнее! И это именно в тот день, когда при разговоре должна присутствовать Специальная Комиссия!
«Да за что же мне это сегодня?!»
Сандр нажал на «вызов» на коммуникаторе.
— Я не уверен, что успею вовремя. Если к назначенному часу не выйду на связь, начинайте без меня.
— Как скажете, хиин Шисс. — Голос сотрудника службы безопасности звучал безэмоционально, будто бы ему было совершенно наплевать. — Что-то случилось?
— Ничего серьезного, — по привычке отмахнулся Сандр. «Всего лишь закончился состав!»
Устраиваться в кафе недалеко от дома ему совсем не хотелось. Последнее, что нужно для сегодняшней встречи — чтобы Наталь Пална ворвалась к нему со своим журнальчиком. Так что Сандр поспешил в метро.
Несмотря на то, что свободных мест было много, садиться он не стал. Просто не мог: мысли о предстоящей встрече не давали ему покоя. Почему?.. Что толкнуло верного сотрудника, с которым они проработали бок о бок много сезонов, на путь предательства? Дело в «РиианКахх» или еще в чем-то?
Резкий толчок чуть не сбил Сандра с ног. Поезд остановился. Сандр поднял глаза, ожидая увидеть очередную платформу, но не тут-то было. За окном по-прежнему чернела стена тоннеля.
«Да чтоб вас! Почему именно сегодня?»
Он посмотрел на часы. Если ничего не изменилось, встреча началась без него четыре минуты назад.
«Может, так будет даже лучше?» — Сандр не хотел признаваться себе в этом, но мысль о том, чтобы вновь увидеть лица сотрудников, пугала его.
Но прошло две, три минуты, а поезд и не думал трогаться.
«Надо было на троллейбусе ехать. Или на такси. Или пешком. Да хоть самокат напрокат взять!»
Постукивая ботинком по полу, Сандр разглядывал людей в вагоне. Большинство сидело, опустив головы к экранам и периодически вскидывая тревожные взгляды к окнам. Зато кто-то, казалось, и вовсе не заметил, что что-то изменилось.
«Да доедь уже докуда-нибудь!»
В сложившейся ситуации был только один плюс: здесь Наталь Пална точно не достанет его со своими вопросами. Понять бы еще, как в нынешнем обличье вернуться домой...
Повторный толчок снова чуть не заставил Сандра упасть. Поезд медленно пополз вперед. Сандр взвизгнул с облегчением. Еще не все потеряно.
Чуть не сбив с ног какого-то мальчишку со скейтом, он вылетел из вагона. Почти вприпрыжку проскакал по эскалатору и выбежал на улицу.
«Интернет! Мне нужен любой бесплатный Интернет и возможность усесться!»
Оглядевшись вокруг, Сандр чуть было не завыл от отчаяния. Да, вряд ли здесь он что-то найдет: весь тротуар перегородили, а где-то совсем рядом дребезжал отбойный молоток.
«Нашли время асфальт перекладывать!»
Нырнув обратно в переход, Сандр поспешил к другой стороне дороги. Там он углядел подходящий переулок. Если повезет, он быстро удалится от шума. Точно так же подумали и посетители трех следующих кафе. Там не то чтобы не было удобных мест. Там вообще не было свободных мест. В следующей кафешке не оказалось Интернета. В еще одной не принимали карты.
«Центр столицы! Какого?..»
Когда же Сандр наконец устроился в помпезной хинкальной, прошел почти час с начала встречи.
— Как успехи? — поинтересовался он через коммуникатор, чувствуя, как желудок проваливается куда-то в пятки.
— Мы уже закончили. Пришлем запись.
Сандр помолчал, убеждаясь, что не ослышался.
— И каков итог?
— Она призналась. Почти сразу, как только узнала, что рассекретили ее резервный электронный адрес.
Машинально положив в рот вилку салата, Сандр открыл видеофайл.
Сиаш сидела напротив камеры. Она вальяжно расположилась на кресле, положив руки на подлокотники. Глаза полуприкрыты, губы, вопреки обыкновению, не поджаты. Казалось, ее ничуть не волновала сложившаяся обстановка. Более того, она была куда спокойнее, чем в обычные рабочие дни.
Она молча выслушала обвинения и доказательства, даже не попыталась отрицать свою причастность. Сандр сначала ускорил запись вдвое, потом вчетверо. Он даже не думал, что ему будет настолько тяжело смотреть на безучастный вид той, с кем он проработал бок о бок столько сезонов. Так непривычно и почему-то больно было видеть полное отсутствие раскаяния на лице Сиаш. Сиаш, которая извинялась за то, что невовремя зашла к нему в кабинет. Сиаш, которая не могла и минуты усидеть спокойно, нервно щелкала ногтями и покусывала губы. И которая теперь не уступала ему, хиин Шиссу, по уровню хладнокровия.
Но на вопросе про мотив он остановился.
— Хотите знать, зачем я это сделала? — На ее лице появилась едва заметная усмешка. — Ну конечно хотите.
Сиаш снисходительно посматривала то в камеру, то на допрашивающих ее членов Комиссии. Ее взгляд, в котором Сандр так привык видеть участливое понимание, теперь не выражал ничего, кроме ледяной ярости и толики презрения.
— Мой план был не так уж масштабен. — Она поправила прическу. — Я всего лишь хотела, чтобы он получил по заслугам.
Взгляд Сиаш устремился прямо в камеру, прямо в душу хиин Шиссу. На секунду он даже остановил видео, чтобы удостовериться, что перед ним всего лишь картинка на планшете, что Сиаш не может его видеть. Ее взгляд пронзал насквозь, прибивал к месту одним ударом, вытягивал все силы. О да, Сиаш не питала иллюзий по поводу того, с кем говорит.
«Чем же я пересек тебе дорогу?»
— Вы имеете в виду хиин Шисса?
— А разве не для него вы записываете это видео? — усмехнулась она. Зло, желчно.
— В чем же, по-вашему, виноват хиин Шисс? За что он заслуживает наказания? — Бесстрастность члена Комиссии немного привела Сандра в чувство.
— О, ни в чем криминальном... Он всего лишь порочит имя корпорации. — Вот этого он точно не ожидал! Сандр даже тихонько рассмеялся. Похоже, он имеет дело с сумасшедшей!
— Но за те сезоны, что хиин Шисс возглавляет «НиинКиш», эффективность компании возросла в несколько раз... — Похоже, не один Сандр начал сомневаться.
— Как вы думаете, почему «РиианКахх» позволяют себе такое наглое поведение все эти сезоны? — Сиаш перебила члена Комиссии. Казалось, ее голос ввинчивался прямо Сандру в мозг. — Потому что видят во главе корпорации рии, не рожденного для этой работы.
Эти слова были ударом под дых. Низкое, подлое, предвзятое обвинение. И притом точное. О, она знала, куда бить! Знала, как он ненавидит напоминание о своем происхождении. И, получается, сама же поддерживала этот глупейший стереотип! Неужели она и правда верит, что управленческие качества определяются происхождением?
Сиаш на экране и не думала щадить его чувства. Чуть подавшись вперед, она понизила тон:
— И меня не удивляет их отношение. Кому-то и правда кажется нормальным, что такие, как я, чуть ли не с детства готовились к административной работе, положили на это все свои силы и средства, и в итоге оказались в тени того, кто не должен был подняться выше уборщика?
«А тебе и правда кажется, что я не приложил никаких усилий для того, чтобы прорваться на эту высоту? Чтобы вырваться из круга нищеты, из проклятой каморки размером не больше моей площадки для солнечных ванн? Чтобы сначала получить место в компании, а потом после работы не попасться бандитам, которые вытрясут весь недельный заработок? Об этом ты не думала?»
— Я сезон за сезоном просиживала юбку за отчетами в подчинении у рии из шестьдесят девятого сектора, который обращался со мной хуже, чем с вещью. — Она не кричала. Просто чеканила каждое слово с такой ледяной ненавистью, что Сандр невольно принялся прокручивать в голове все реплики их диалогов, которые только мог вспомнить. — О нет, он не бил меня, не домогался, не подумайте. Но каждый рабочий день в его присутствии был для меня пыткой.
— Вы не рассматривали мысль об увольнении?
— И доказать, что я неспособна работать в крупнейшей компании мира? Нет, спасибо. Я выбрала более... творческий подход. — Она с удовлетворением сытой кошки посмотрела в камеру. Сандр с такой силой ткнул в помидор в тарелке, что тот выскочил из тарелки. Ничего себе «творческий»! — Так что когда хиин Шисс приступил к реализации такого амбициозного и одновременно хрупкого проекта, я поняла, что это отличный шанс вмешаться. Желающих провала проекта хотели многие, и я была уверена, что на меня не подумают. Я же всего лишь секретарь, тень великого хиин Шисса, не так ли? — Легкая улыбка появилась на губах Сиаш, когда она оглядела риишс за камерой. Их Сандр мог видеть только отчасти, так что не мог с уверенностью сказать, что отразилось на их лицах. Но судя по лицу Сиаш, она осталась довольна их реакцией. — Да, именно так. Только я не думала, что моим коллегам удастся так быстро воссоздать состав. Смесь-то экспериментальная.
Она слегка поклонилась в сторону Нойса. Сандр видел только его дернувшийся ботинок.
— И поэтому вы решили сотрудничать с «РиианКахх»? — Даже член Комиссии, казалось, был немного ошарашен.
— Вы о чем? — Казалось, Сиаш действительно удивилась. — Чтобы я когда-нибудь стала сотрудничать с ними? Не забывайте, я действую против хиин Шисса лично, а не против интересов «НиинКиш» в целом.
— Но ведь была обнаружена утечка информации, — не выдержал один из безопасников.
— И вы думаете, что это я? — Если бы Сандр не видел ее трансформации из секретарши-невротички в хладнокровную мстительницу, он бы тут же поверил в ее непричастность. — Я искала предателя и сама, но не сильно продвинулась. — Она помолчала. — Я бы даже могла поделиться результатами своих поисков... При условии, что непосредственно хиин Шисс не будет принимать в расследовании никакого участия.
— Если вы считаете, что хиин Шисс некомпетентен, почему бы вам не подать апелляцию в Специальную Комиссию и не решить вопрос законным путем?
Губы Сиаш искривила горькая улыбка.
— Думаете, кто-нибудь послушал бы меня? Нет, дебаты и полемика — его поле, уж поверьте, я знаю, о чем говорю. Он бы убедил Комиссию в том, что мыши вредны для здоровья, если бы захотел.
От выражения, с которым были произнесены эти слова, все внутри Сандра замерло. Он не чувствовал вкуса салата, забыл даже, как сам сейчас выглядит. Как в одной рии может умещаться столько яда, причем так, что за многие сезоны он этого не заметил?
«Она, конечно, безумна, но в ее словах может быть доля правды. В чем же я ошибался?»
На автомате, почти не вслушиваясь в слова, он досмотрел видео. Сиаш знала, что у Перша много детей и что его можно легко запугать, и воспользовалась этим, чтобы выполнить черную работу. Да, она понимала, что если ее поступок раскроется, Перш первым попадет под раздачу. Она была уверена, что он отключил все видеокамеры, а удаленное письмо не удастся восстановить. Нет, она не будет нанимать адвоката...
Сандр остановил запись. Как можно быть таким недальновидным? Не распознать момент, когда преданность делу стала конфликтовать с преданностью ему, Шиссу? И как он мог не допустить возможности второго предателя в гигантской корпорации? Он думал, что расследование закончилось, а ведь оно, по сути, только начинается...
Коммуникатор затрещал, выдергивая Сандра из потока мрачных мыслей.
— Хиин Шисс, вы посмотрели запись? Какие будут указания?
— Дайте мне подумать. Я свяжусь с вами. — «Через несколько сезонов. Может быть», — хотелось добавить ему. Сейчас ему не хотелось даже думать о повисшей в ожидании его решений корпорации за многие световые километры отсюда. Через час или два придется, безусловно придется. Но не сейчас.
Коммуникатор затрещал снова. Сандр принял вызов, даже не скрывая гримасу раздражения.
— Хиин Шисс. — Голос Нойса звучал почти радостно. — Появились новости касательно состава. Скорее всего, завтра его получится доставить.
— Уж постарайтесь, — по привычке съязвил Сандр, хотя на самом деле не чувствовал ни нетерпения, ни облегчения. Его даже не волновало, где он проведет эту ночь, ведь Наталь Пална точно не пустит его домой.
Он и не думал, что предательство Сиаш так его ранит. Они никогда не были близки, их отношения были лишены даже намека на теплоту. И все же сейчас он сидел со своим салатом в кафе и не мог собрать себя в единое целое.
***
— Шевелись! — Она оглянулась в нетерпении.
Вова стал живее перебирать конечностями. Заставлять ее ждать точно не следовало. Ему еще не простили отклонение от плана.
«И лучше бы Божена уже пришла в себя».
При их приближении двери камеры разъехались в стороны. Вова опасливо протиснулся внутрь. Он не знал, как работают эти двери, зато знал, что неугодного они легко могут перерубить пополам.
Божена лежала на полу точно в той позе, в которой ее оставили. В душе у Вовы зашевелились нехорошие подозрения. Он видел спящих людей и знал, что во сне они чуть-чуть, да шевелятся. Ворочаются с боку на бок, вытягивают и сгибают конечности, двигают головой...
Насторожилась и она. Моментально оказавшись у лежащей Божены, она наклонилась к ее лицу.
— Прошло больше суток. Должна была очнуться. — Две желтые точки обвиняюще уставились на Вову.
Вспомнив о правилах вежливости, он заскреб брюхом по полу.
— Не знаю, в чем дело. Я доставил ее живой, она отбивалась!
Она с сомнением наклонила голову.
— Может быть, ты слишком глубоко ее ранил?
Солдат тоже склонился над Боженой, пощелкал жвалами.
— А она и должна быть такой... негибкой? И цвет у нее какой-то странный...
— Что?!
Вова заспешил к Божене. То, что он увидел, заставило его конечности мелко затрястись. На живую Божена походила меньше всего. Ее кожа, белая, как брюхо лягушки, была покрыта огромными пятнами, по цвету близкими к хитиновому покрытию Вовы.
— Полный свет!
Камеру залил такой яркий свет, что Вова отшатнулся. Теперь стало видно, что кожа у Божены даже не белая. Она синюшная, как слизняки в родном гнезде Вовы.
Его охватило омерзение. При первой встрече Божена показалась ему симпатичной для человеческой самки. Сейчас он недоумевал, как мог выбрать эту гигантскую волосатую улитку в матери для его потомства.
— Жива, значит? Это называется «жива»?
— Может, адаптируется к новой среде? — неуверенно предположил солдат, с интересом разглядывая влажноватый пол под ногами.
— Да ты посмотри! — Она с силой наступила на скрюченную ладонь Божены. Раздался противный звук, и нога пронзила синеватую кожу. Божена даже не пошевелилась.
Вова судорожно дернулся. Неужели он все же умудрился убить самку в пути? Но нет, она сопротивлялась, это точно!
Солдат изучил комок целебной кашицы на плече Божены, поддел его с краю.
— Рана чистая. Она умерла от чего-то еще.
— Мы можем ее распотрошить и посмотреть, что внутри... — Его голос лебезящим эхом отражался от стен. — И... это все равно будет полезно!
Она презрительно щелкнула жвалами.
— Ну да, очень полезно. — Желтые глаза пристально уставились на Вову. Внезапно в них загорелось торжество. И это торжество Вове совсем не понравилось. — Вот ты и скажешь, от чего она умерла. Ты же долго жил у двуногих.
Ужас приковал его к полу. Сейчас? Как он поймет? Он не солдат, чтобы разбираться в строении тела, тем более инопланетного! И не главенствующий самец, знающий многое от самок! Он просто осеменитель!
— Сейчас?
— Ну что ты. — Он почувствовал в ее голосе ленивую насмешку. — Даю тебе время подумать до прибытия. Твоя ненаглядная самка останется с тобой.
Степенно развернувшись, она направилась к двери. Солдаты последовали за ней. Сквозь шум закрывающихся створок до Вовы донесся ее голос:
— У тебя сутки.
Последние несколько часов Вова провел, забившись в угол как можно дальше от трупа. Каждый миг ему казалось, что Божена вот-вот откроет глаза и посмотрит на него своим мертвым улиточьим взглядом.
Нет, Вова не боялся умерших сородичей. Он даже застал несколько особенно голодных лет, когда их тела были единственной едой на многие километры вокруг. Но это сине-фиолетовое чудовище, противно раскорячившееся на полу... Впрочем, если Вова не установит причину смерти этого чудовища, то негнущееся тело, распластавшее конечности на полу, станет меньшей из его проблем. В лучшем случае его переведут в самую тесную пещеру с еще несколькими отъявленными неудачниками. Что же будет в худшем, он даже не хотел представлять.
И все же Вова неизбежно задумывался о возможных последствиях своей неудачи. Потому что идей у него не было никаких. Он перебирал в голове все, что знал о людях, пытаясь найти разгадку. То, как они едят и что едят. Могла ли Божена умереть от голода? Маловероятно. Люди едят несколько раз в день, но куда реже, чем сородичи Вовы. Вряд ли с ней что-то случилось за несколько часов без еды. Она не торопилась домой, вид у нее был спокойный — тоже на голодающую непохоже.
То, как они спят. Могла ли она умереть от недосыпа и усталости? Вряд ли, до нападения вид у Божены был вполне свежий.
Тогда, может, от страха? Ведь она явно испугалась. Но достаточно ли сильно, чтобы умереть от этого? Сородичи Вовы в случае опасности притворялись мертвыми. А люди? Божена точно не притворялась.
«Да нет, глупости. Нельзя умереть от страха».
От размышлений его отвлек цокающий звук вдалеке. Звук этот был слишком знаком Вове, чтобы с чем-то его перепутать. Так стучат по полу покрытые хитином ноги. Издав вопль отчаяния, Вова заметался по камере. Ему же было без разницы, что там лежит на полу. Если она войдет сейчас, он может попрощаться с жизнью.
«Думай, думай... Что с ней случилось? Болезнь? Инфекция? Одиночество? Они же как мы в этом вопросе, им нужна компания...»
Цокот все приближался.
«Нет, чушь! Она даже в сознание не пришла, как ей страдать от одиночества?»
Ноги лихорадочно скребли по полу. Что делать?
«Надо придумать убедительную ложь. Им нечем будет проверить ее как минимум один брачный сезон. А за это время я как-нибудь выкручусь...»
Справа что-то щелкнуло, раздался едва слышный свист. Мерный, неизменный, он что-то напомнил Вове. Драгоценная мысль вертелась в мозгу, никак не желая оформляться во взвешенный довод.
Вова опустил голову. Топоча по камере, он с силой вонзил ногу в эластичную трубу, и теперь из образовавшегося прокола со свистом выходил газ.
«Ну конечно!»
Похожий, но куда более тихий и не такой монотонный звук Вова слышал у людей. Особенно отчетлив он становился в ночи, когда все засыпали.
«Они вдыхают и выдыхают, а мы нет!»
По виду Божены было очень похоже, что она задохнулась. По крайней мере, можно сказать, что это так.
Переступив через труп, Вова встал к двери передом. Теперь ему было что сказать.
***
Первые несколько мгновений Дмитрий не мог сообразить, в чем дело. Вокруг царила темнота, только серела пустая кровать Давида и Сандра напротив. Все соседи сегодня как сговорились: ни один не пришел ночевать
А потом он понял, что его разбудило. Мимо двери кто-то протопал. Ничего удивительного — в их доме постоянно кто-то ходит. Но после намеков Антиквара Дмитрию стало неспокойно. Он заметил, что стал чутче прислушиваться к каждому шуму, стараться постоянно находиться в окружении других Проклятых. Вот и в этом топоте ему почудилось что-то угрожающее.
Лавируя между коробками с косметикой, Дмитрий подкрался к двери. Выглянул в коридор. Он успел как раз вовремя, чтобы увидеть силуэт, нырнувший в пещеру Жели. Нет, это точно не жилец их дома. Возможно, конечно, что она пригласила кого-то к себе. Но Дмитрий в этом сомневался. За все время, что он общался с Желей, гость у нее был только один — он сам. Да и сомнительно, чтобы Наталь Пална пропустила постороннего в такой час.
Сомнения Дмитрия развеяли сухие щелчки из пещеры Жели. Вот это точно не похоже на дружескую встречу.
Все предупреждения Антиквара всплыли в голове с особой ясностью. Если за Желей пришли сейчас, вряд ли Дмитрий доживет до завтра. Пора уходить. Причем насовсем. Все необходимое для возвращения у него есть. Никаких обязательств перед Желей не осталось.
Заперев дверь, Дмитрий положил за щеку камень. От мысли о том, что в любой момент могут нагрянуть люди Юго-Запада, сердце колотилось, то и дело хотелось оглянуться на вход.
«Ну давай же!»
А вдруг камень вообще не подействует? Хоть кто-то до Дмитрия проверял его? Вряд ли. Какому идиоту придет в голову превращаться в Проклятого и обратно? Интересно, что получится, если Юго-Запад ворвется в пещеру до того, как камень успеет подействовать. Открывают они дверь, а перед ними стоит человек в одной футболке с камнем за щекой...
Но тут, к счастью, Дмитрий почувствовал обещанную щекотку. Ущербные ковырялки Проклятых сменились длинными гибкими щупальцами. Пещера озарилась мягким светом. Теперь Преследователь с трудом помещался между двумя кроватями, зато коробки идеально легли в щупальца.
И только сейчас он догадался, что неплохо бы для начала выйти на балкон, а уж потом трансформироваться: уж очень узкая дверь, а окно долго открывать. Но глотать еще одну ягоду времени не было: в коридоре уже слышались осторожные шаги.
Взгляд Преследователя в панике заметался по пещере. Пытаться протиснуться через дверь — точно плохая затея. Можно застрять, да и так он наверняка наткнется на «гостей» Жели. А вот окна... Очень, очень не хочется пробовать, но, кажется, другого выхода нет.
И Преследователь рванулся к окну. Щупальца задели кровать, с лязгом сдвинувшуюся с места, и толчок получился не таким мощным, как он планировал. Бронированный лоб Преследователя врезался в стекло. Раздался громкий гул, и оно покрылось трещинами.
«Наталь Пална этого не простит!» — мелькнула в голове совершенно иррациональная мысль.
Шаги звучали уже у самого входа.
«Давай же!»
Он толкнулся в окно еще раз. Неужели у него, Преследователя, который в первые дни среди Проклятых срывал двери с петель, не получится разбить чертово окно? С оглушительным треском сломалась оконная рама. Преследователь закрыл глаза, чтобы в них не попали осколки. Было бы здорово спастись от опасности, чтобы в итоге ослепнуть и не добраться до дома.
Коробки тянули к земле, мешали грести. Сзади раздавались звуки, природу которых Преследователь не мог определить. Голову овевал холодный ветер, часов через пять грозящий превратиться в серьезную проблему. Но это не беспокоило Преследователя. Больше не нужно жить среди Проклятых, есть их еду, притворяться одним из них. Не нужно судорожно метаться по городу в поисках необходимого для победы оружия. Не нужно участвовать в Желиных схемах, уговаривая себя, что уж эта — точно последняя. Он возвращается домой.
***
— Да чтоб... — Зашипев, Стукова схватилась за Давида, так что он сам чуть не повалился вперед. — Когда мы придем уже?
— Осталось немного, — отозвалась серая, не отрывая взгляда от экрана телефона.
— Второй поворот от елки слева? — не унималась Стукова.
— Достаточно, — оборвал ее Давид. Его и самого порядочно утомил путь от станции. Когда он сказал серой подобрать «уединенный уголок на природе», он и не подозревал, что придется так долго идти, тем более по неровной захламленной местности, которую земляне называли «лесом». Давид думал, что «уединенность» будет заключаться в отсутствии других людей вокруг. Пара станций от города и все. Но серая, похоже, решила завести их в настоящую глушь.
Остальная паства тоже не сияла энтузиазмом, но в открытую не возражала. С мрачными сосредоточенными лицами прихожане шумно продирались через кусты, спотыкались в оврагах и хрустели ветками. Совсем скоро они станут полноценными слугами Существа. Если все, конечно, пойдет по плану...
Давид похолодел. Скорее всего, не пойдет. Скорее всего, колонка — штука, похожая на контейнер для маскировочной оболочки — не дотянет до конца Таинства, разрядится. Ну почему он не сказал серой, что в «уединенном уголке» непременно должно быть электричество?
— Вот здесь, — послышался сухой голос серой откуда-то из-за деревьев. Подобравшись к тому месту, Давид увидел средних размеров ровную поверхность. Ею явно часто пользовались: по периметру лежали длинные бревна, а в центре был виден след от костра.
«Неужели здесь бродят какие-то еще более примитивные племена?»
— Думаю, поместимся. — Серая критически оглядела бревна. — Костер будем разводить?
«Костер? Но зачем?»
Перед тем, как отправиться на Таинство, Давид еще раз перечитал основные требования к его организации. Про живой огонь не говорилось ничего. Можно оставить только искусственные лампы, но не покажется ли их свет слишком чужеродным для Земли?
— Ну уж нет, без костра мы тут окоченеем! — воскликнула Стукова. — Никто же не взял с собой обогреватель?
Ну конечно, им же еще и температура важна! Значит, либо надо было заранее беспокоиться об обогревателе, либо придется разводить костер вне зависимости от того, что предполагают требования.
— Хорошо, — махнул рукой Давид, словно решение не было очевидным. Он был уверен, что дальше руководство возьмет на себя серая или Стукова, но они лишь немного побродили вокруг кучки золы, оставшейся от предыдущих людей. Вид у обеих был более чем беспомощный. Наконец серая мрачно обернулась к Давиду:
— Ты ведь не походник? Так, совершенно случайно?
— Не... что?
— Понятно, можешь не отвечать.
— Да давайте я разведу.
Давид обернулся. Говорил кто-то из новеньких, из тех, кого он еще не знал по именам. Но горящий энтузиазмом взгляд он узнал. Кто-то из Желиных. Как удачно присоединились!
Пока Желин и еще пара прихожан возились с костром, Давид занялся остальным реквизитом. Расположил по периметру восемь небольших прожекторов. Четыре направил вверх, четыре — на пустое пространство. Установил колонку, подключил ее к телефону.
— Мне нужен кто-то, кто развесит на деревьях вот это. — Он потряс в воздухе связкой гирлянд.
Подняв глаза к веткам, Давид понял, как наивно звучала его идея. Забраться туда с человеческим телом — идея не очень перспективная.
Но пока он размышлял над этой проблемой, сзади послышался треск. Один из бывших тусовщиков вовсю карабкался по дереву. Ветки с тонкими узкими листочками выглядели не очень дружелюбно, да и на ощупь, похоже, неприятные: землянин то и дело морщился и шипел что-то себе под нос, хватаясь за них. Кто-то передал ему гирлянду.
— Включить не забудь! — крикнул Давид. Конечно, почитание Существа развило его прихожан, но в их интеллектуальных способностях он все еще не был уверен до конца.
Прихожанин завозился с гирляндой. Она работала на батарейках, так что ему надо было просто найти нужную кнопку. Он застыл в такой опасной позе, что Давид ожидал падения в любой момент. Ветки подломятся, и у Существа станет на одного потенциального слугу меньше.
Но нет, дерево выдержало. С нарастающим изумлением Давид наблюдал, как прихожанин забрался на следующее дерево и так же ловко развесил еще одну гирлянду, словно это было детской игрой.
«Благодарю Тебя за то, что Ты посылаешь мне в помощь такие славные орудия!»
Давид застелил бревна пледами, а поверх уложил мерцающие полупрозрачные полотна. Неплохо бы завесить ими и деревья, но пылающий костер не вызывал доверия: стоит одной драпировке колыхнуться, и во славу Существа разгорится первый в истории живой костер. Вот уж чего точно не хотелось бы! Да и Существо вряд ли оценит столь примитивный и непродуманный дар.
Наконец беготня улеглась. Пора начинать. Давид набросил мантию и включил музыку. Не говоря ни слова, указал на бревна. Вся бестолковая суетливость покинула прихожан. С тихим шорохом они заняли места, словно репетировали это много раз. Давид встал так, чтобы его было хорошо видно, почти вплотную к костру. «Стоит одной лишь искре попасть на ткань мантии...» Медленно, не поворачивая головы, он обвел взглядом свою паству. Его глаза задерживались на каждом. Ни один не отвел взора. Даже серая смотрела сосредоточенно, серьезно. Ее настроение словно передалось остальным. Сейчас они меньше всего походили на тех шалопаев, что пришли к нему не так давно.
Еле слышно вздохнув, Давид заговорил:
— О Существо, всевидящее и вездесущее, я взываю к Тебе с мольбой! Обрати Свой взор на эти юные создания. Разум их очищен от лени и праздности, они жаждут прикоснуться к познанию. — Перевод получился не совсем таким, как в оригинале, но глупо использовать одинаковую формулировку, говоря о двух принципиально разных видах. — Они внемлют словам Проводника своего и готовы впустить Тебя в свое сознание. — На этих словах Стукова скептически приподняла бровь, но Давид метнул на нее такой взгляд, что она сразу же посерьезнела. «Как бы она не сорвала Таинство... Но отвлекаться нельзя!» Вскинув голову к темному небу, Давид зашептал слова молитвы на родном языке. Думают ли о нем на JT-2511? Вернулись ли другие Проводники? Получилось ли у них?
Наконец он ощутил знакомое покалывание, словно кто-то надавил пальцем ему на лоб. Снова вглядевшись в лица прихожан, Давид двинулся вперед. Коснулся ладонью лба серой, посмотрел ей в глаза.
— Да пребудет Оно в тебе.
«Ты меня не смутишь. Твой прямой взгляд означает согласие. Глядя на тебя, остальные примут Его».
И снова ему захотелось без лишних слов пустить вокруг костра мощную пси-волну, чтоб уж наверняка. Интересно, насколько правильным было бы Таинство, на котором все неофиты находились бы под влиянием пси-способностей Проводника?
Но пока все работало и без дополнительного воздействия. Один за другим прихожане принимали благословение. Даже Стукова смотрела пусть и равнодушно, но без вызова. Может, следовало и ее нанять? Но нет, на двух агентов у него средств точно не хватило бы. И на серую-то едва-едва...
Гирлянды и прожекторы отбрасывали холодные отсветы, немного напоминая панели на JT-2511. На секунду Давид пожалел, что ему выпала участь Проводника на далекой ML-206861. Сейчас он особенно сильно ощутил тоску по привычному распорядку и ритуалам поклонения без поправок на менталитет.
Наконец Давид обошел всех. Вернувшись на место у костра, он вкинул руки к небу. Дома он несколько раз репетировал позу перед зеркалом. Выглядело эффектно. Может, предложить нововведение на JT-2511? Но нет, с четырьмя ногами такое не провернуть.
— Возденьте же руки к звездам и поприветствуйте новую эру своей жизни, эру познания и понимания!
В оригинальном варианте все должны были повалиться на землю и как следует по ней покататься, но говорить лицом в траву без пси-способностей — не лучшая идея. А с учетом костра еще и небезопасная.
Несколько секунд Давид стоял в оглушительной тишине, не считая тихой музыки из колонки и треска костра. В голове даже мелькнула паническая мысль, что он поторопился с Таинством и эта ночь не принесет Существу ни одного нового слуги.
И тут серая поднялась с бревна. На ее лице застыло такое одухотворенное выражение, что Давид почти поверил в его искренность. Подняв голову, она воззрилась в ночную черноту, прорезаемую холодными прожекторами, словно могла увидеть в ней что-то, недоступное всем остальным. За спиной у нее выросли еще две фигуры с поднятыми руками, следом за ними — еще две. Боковым зрением Давид увидел бледные руки Стуковой, кажущиеся в свете гирлянд просто рыжими волосы розовой, неизменную шапку Даши-Путешественницы.
И тогда он понял, что, похоже, все же выполнит миссию.