ГЛАВА 38. Шахматная партия
Они с Данте вернулись в особняк под вечер. Не успели переступить порог, как Белла почувствовала тяжесть на плечах — ту, что с каждым днём становилась привычней, чем дыхание.
Она сняла пальто, прошла в гостиную, где их уже ждали три капо. Старший — Бруно, её правая рука, всегда немногословный, с глазами, выжжеными годами насилия. Второй — Рафаэле, хитрый, амбициозный, и третий — Джино, молчаливый, но верный.
— Михаил согласился? — первым нарушил тишину Бруно.
— Да. — Белла села в кресло. Данте остался стоять рядом, позади неё. — Но при одном условии: его человек женится на одной из наших.
— Кто? — тут же спросил Рафаэле. — Моя дочь?
Белла взглянула на него. Рафаэле был осторожен, но она чувствовала — он готов продать всё ради власти.
— У неё есть парень, Рафаэле, не так ли? — спросила она холодно.
— Ничего, — пожал плечами тот. — Это политика.
— Нет, — отрезала Белла. — Это не торговля людьми. Это договор. Мы выбираем не просто "дочь". Мы выбираем лояльность, молчание и стойкость.
Тишина.
— У Джино есть племянница, — вмешался Бруно. — Она жила у нас после гибели родителей. Хорошо воспитана, предана семье, умеет держать язык за зубами.
— Сколько ей? — спросил Данте.
— Двадцать два.
— Подходит, — кивнула Белла. — Завтра мы встретимся с ней.
Рафаэле хотел что-то возразить, но взгляд Данте остановил его.
После совещания Белла осталась наедине с Данте в их комнате. Она села на край постели, сняла туфли, встала, подошла к окну. Вечерние огни отражались в стекле, как крошечные взрывы.
— Я не думала, что всё так изменится, — тихо сказала она. — Что я стану тем, кто решает, кто с кем будет спать, жить, рожать.
— Ты стала тем, кем должна была быть. Донной, — Данте подошёл сзади, обнял её за талию, прижавшись щекой к её волосам. — И ты чёртовски хороша в этом.
Белла закрыла глаза. Малыш в её животе ещё не чувствовался, но она знала — всё, что она делает, она делает уже не только ради семьи. А ради будущего. Их будущего.
— Я сказала сегодня Михаилу, что ты — глава будущей объединённой семьи. — Она повернулась к Данте, заглянула в его глаза. — И это не политическое заявление. Я хочу, чтобы ты был готов. Очень скоро, я... буду занята.
Он взял её лицо в ладони.
— Я буду рядом. Сильным. Жестоким, если надо. Но никогда не оставлю тебя одну.
Она улыбнулась. Легко, по-настоящему.
Впервые за много времени она почувствовала уверенность.
— Завтра встретимся с девушкой. А потом... начнём действовать.
Данте кивнул.
— И тогда шах и мат тем, кто ещё думает, что может уничтожить Романо-Костелло.