ГЛАВА 24. Ловушка для крови
В полумраке комнаты я смотрела, как Данте застёгивает рубашку.
Он двигался медленно, в зеркале отражалась его напряжённая спина — будто под кожей ходили змеи.
Молчал. Не потому что не знал, что сказать.
А потому что знал слишком много.
Я подошла сзади и обвила его руками.
— Мы будем действовать тихо, — прошептала.
— Ты уверена?
— Я родилась для этого.
⸻
Через два часа мы уже сидели за закрытой дверью моего кабинета. Стены были звуконепроницаемы, телефоны отключены, охрана — лично проверена Моретти.
На столе — старые схемы тоннелей под поместьем Романо и планировки виллы Костелло.
— Лоренцо любит чувствовать себя умнее всех, — начала я. — Он думает, что ты боишься запачкать руки.
— Раньше боялся, — мрачно усмехнулся Данте. — Но сейчас у меня есть ты.
— Он должен думать, что ты всё ещё слаб.
Я обвела красным карандашом точку на карте.
— Через два дня у него встреча с оружейником из Марселя. Мы её подтвердили через наши источники.
— Где?
— В старом винном погребе в Палермо. Без камер. Только двое охранников. Он не ожидает удара.
Данте прикрыл глаза.
— Ты предлагаешь убить моего брата?
— Я предлагаю выжить. Ты станешь настоящим Доном, только если уберёшь того, кто уже потянулся к твоему горлу.
⸻
Он подошёл ближе, смотрел прямо в меня.
— Почему ты такая?
— Потому что я уже потеряла отца. И деда. Если я потеряю тебя — я потеряю себя.
Он молча провёл пальцами по моим губам.
Я поймала его ладонь и прижалась щекой.
— Я не позволю ему коснуться тебя, Данте. Ни мыслью, ни пулей.
Он поднял меня на руки и посадил на край стола.
Поцелуй был другим. Не жадным. Не агрессивным. Тихим, но глубоким, будто он просил прощения, не произнося слов.
— Ты — моя война, Белла, — выдохнул он мне в ухо. — И мой мир.
Я стянула с него пиджак, расстёгивала пуговицы медленно, глядя прямо в глаза.
— Тогда возьми меня. Здесь. Прямо сейчас. Пока мир ещё не рухнул.
⸻
Мы сливались в темпе, в дыхании, в едином импульсе.
Мой стон отозвался эхом в стенах, его имя — сорвалось с губ между поцелуями.
На этом столе мы писали новый закон, новую клятву. Не словами — телом.
Когда я лежала на его груди, за окном уже светало.
Мои пальцы рисовали круги на его животе. Он молчал.
Но мне было не нужно слышать, чтобы понять — он принял решение.
— Завтра всё начнётся, — прошептал он.
— Да. Завтра. И закончится — на моих условиях.
Он повернулся ко мне и взял за подбородок.
— Не отпускай меня, Белла. Никогда.
— Я не только не отпущу. Я построю мир, в котором ты будешь царём.