Разбитые мосты
Прошло несколько дней с той ночи в машине. Елисей не мог забыть то, что они с Жанной не сказали друг другу. Он продолжал разбирать каждый взгляд, каждое слово, стараясь понять, что она на самом деле чувствует. Что-то в её поведении, в её молчаливости задело его глубже, чем он мог бы себе представить. Она была как неразгаданная книга, которую он пытался прочитать, но её страницы оставались скрытыми от него.
Жанна была всегда такой — тихая, сдержанная, как будто на грани того, чтобы исчезнуть в тени. Когда она приходила на встречу с ним, её глаза часто скрывались за длинными прядями волос, а её улыбка была редким, почти неуловимым явлением. Елисей знал, что за этим скрываются глубокие раны, возможно, даже такие, которые она никогда не сможет исцелить. И все же, она была рядом, и это давало ему надежду.
В этот день они снова встретились. Елисей подъехал к знакомому кафе, где они часто встречались, и увидел её стоящей у окна, как всегда погружённой в свои мысли. Он остановил машину, не сразу выйдя. Он не знал, что именно сказать ей, как начать этот разговор, но знал, что должен сделать первый шаг. Это было для него испытанием. Он не был готов открыться так легко, но эта встреча могла стать моментом, который изменит всё.
Она заметила его, и её лицо на мгновение подсветилось лёгким удивлением. Жанна не была человек, который легко выражал эмоции, но в её глазах было что-то, что он всегда искал. Она не отвернулась, как обычно, не прятала взгляд, и Елисей почувствовал, что это важный момент.
Подойдя к ней, он сказал тихо:
— Привет. Как ты?
Жанна слегка улыбнулась, но её ответ был коротким, почти автоматическим:
— Хорошо, а ты?
Елисей вздохнул. Он знал, что она не откроется сразу, и что её ответы будут всегда такими — сдержанными, осторожными, как если бы она строила вокруг себя стену, которая не позволяла никому проникнуть в её мир. Но он не мог отступить. Он был здесь не просто так. Он хотел узнать, что скрывается за её молчанием, что заставляет её держать всех на расстоянии.
— Ты часто приходишь сюда одна, — сказал он, чтобы завести разговор, надеясь, что это поднимет её настроение. — Я всегда думал, что это твое место.
Жанна посмотрела на него, её взгляд был всё таким же туманным, как и всегда.
— Да, это место помогает мне. Здесь я могу просто быть собой.
Елисей почувствовал, что её слова имеют глубокий смысл, но она не хочет раскрывать всего. Он знал, что её одиночество — это не просто привычка, это способ избегать чего-то, чего она боялась. Он не знал, что именно, но хотел понять.
— Ты часто молчишь, — продолжил он, — но я не думаю, что это просто привычка. Ты как-то скрываешь что-то. Что-то важное.
Она долго молчала, и он подумал, что она снова уйдёт в себя, не ответив. Но она взглянула на него, и в её глазах появился какой-то странный блеск, как если бы она вдруг решилась раскрыть частичку своей души.
— Да, я... — её голос дрогнул. — Я не могу забыть. Когда-то мне было больно, и теперь я не могу доверять. Ты не понимаешь этого, Елисей.
Он заметил, как её слова резали воздух, оставляя след. Он не ожидал, что она так откровенно откроется, но что-то в её голосе, в её неуверенности заставило его почувствовать себя более уязвимым.
— Я понимаю, — сказал он тихо, приближаясь, — иногда боль так сильна, что ты не можешь позволить себе любить. Но... ты не одна. Я рядом.
Жанна посмотрела на него с удивлением, как будто не ожидала услышать такие слова. Она открыла рот, но не произнесла ничего. Лишь её дыхание стало чуть быстрее. Она всё ещё была в своём собственном мире, и, возможно, это было именно то, чего она так боялась — довериться, открыть сердце.
— Мне тяжело, — сказала она, и её слова звучали как признание, которое она только начала осознавать. — Мне страшно.
Елисей встал рядом, не зная, что сказать, но ощущая, что он должен быть рядом. Он должен дать ей время, чтобы она сама решилась на что-то большее. Он не торопил её, не заставлял открыться сразу. Но его присутствие было для неё как тихая опора. Он не мог обещать, что всё будет легко, но он мог пообещать, что не уйдёт.
— Мы оба боимся, — произнес он наконец. — Но, может быть, если мы будем рядом, этот страх станет меньше.
Она снова молчала, но на этот раз в её молчании было что-то новое. В её глазах было больше доверия, чем прежде, и хотя она не сказала этого вслух, она почувствовала, что возможно, он тот человек, которому можно начать верить.
— Ты прав, — наконец произнесла она, и её голос звучал гораздо мягче, чем раньше. — Может быть, когда-то я смогу довериться тебе. Но мне нужно время.
Елисей кивнул, и, хотя он хотел бы, чтобы она сказала больше, он знал, что всё идёт своим чередом. В их отношениях было столько неизведанных дорог, но это был первый шаг. И этот шаг был важным. В этом молчании, в этой тени дождя, они начали строить что-то новое, что-то, что ещё не было определено.