Глава 8 Кровные Узы
Дождь превратился в ливень, когда они добрались до безопасного дома. Феликс молчал всю дорогу, сжимая окровавленную повязку на руке. Его пальцы дрожали — не от боли, а от ярости.
Хёнджин бросил ключи на стол и повернулся к нему:
— **Ты промахнулся специально.**
Это не был вопрос.
Феликс резко поднял голову:
— **А ты хотел, чтобы я убил собственного брата?**
— **Он стрелял в тебя первым!** — Хёнджин ударил кулаком по стене, оставляя вмятину в гипсокартоне.
Тишина повисла между ними, прерываемая только звуком дождя за окном.
Феликс медленно подошёл к нему, его глаза горели:
— **Ты тоже не выстрелил в Сынмина. Почему?**
Хёнджин замер. Его челюсть напряглась:
— **Он мой брат.**
— **Вот видишь,** — Феликс встал так близко, что их дыхание смешалось. — **Мы оба слабаки.**
Хёнджин резко схватил его за шею, но не сжал — просто держал, чувствуя пульс под пальцами:
— **Ты играешь с огнём.**
— **А ты горишь вместе со мной,** — Феликс оскалился.
Их губы столкнулись в поцелуе, больше похожем на драку. Зубы, кровь, ярость — они сражались за каждый вдох, как будто пытались проглотить друг друга целиком.
Хёнджин оторвался первым, его голос хрипел:
— **Если ты ещё раз рискнёшь жизнью из-за этой мрази...**
— **Что?** — Феликс вытер губы. — **Накажешь?**
— **Нет.** Хёнджин повернулся к окну. — **Я убью его на твоих глазах.**
Гроза разразилась с новой силой, осветив на секунду их лица — одинаково искажённые болью и чем-то ещё, что ни один не решался назвать.
Феликс развернулся и направился к двери:
— **Мне нужно время.**
— **У тебя его нет.** — Хёнджин не обернулся. — **Чанбин жив. Его люди уже идут за нами.**
Феликс остановился у порога:
— **Значит, мы делаем это по-твоему.**
— **Всегда.**
— **На этот раз нет.** Феликс достал из кармана диск. — **Я украл кое-что у Банчана. Пароли к серверам Чанбина.**
Хёнджин медленно повернулся. Его взгляд скользнул по диску, потом по лицу Феликса:
— **Когда ты успел?**
— **Пока ты играл в героя.**
Они смотрели друг на друга — два хищника, два стратега, два человека, связанных кровью и предательством.
Хёнджин первым нарушил тишину:
— **Значит, война.**
Феликс кивнул:
— **Но на наших условиях.**
За окном грянул гром, осветив их лица — решительные, безжалостные, готовые на всё.
**Даже на правду.**