Недосказанное (dorama)
«В последнее время я действительно задумывался о том, чтобы обратиться к психологу. Я пил свои старые психотропные таблетки, но только как снотворное, потому что меня уже несколько месяцев вновь начала мучить бессонница. Но продолжал пить их каждый день на протяжении длительного времени - и моему организму, откровенно говоря, настал конец. Спросил у матери, есть ли какие-нибудь не настолько серьёзные препараты, но тоже хорошо помогающие засыпать, но она сказала, что только с рецептом.
В последнее время, начиная где-то с конца сентября, меня одолевало желание избить себя до потери сознания, чтобы я, наконец, поумнел и перестал вести себя как какое-то беспомощное дерьмо. Не понимал, почему так внезапно и почему именно таким образом, но я каждый день хотя бы раз, да срывался и не в состоянии был контролировать это. У меня не было желания что-либо делать, я просто хотел посидеть в тишине и рыдать, рыдать, рыдать. Потому что, если бы я это сделал, на какое-то время, пусть и с остатком, но я был бы более-менее спокоен. Проблема в том, что это проходило не до конца. Да и сказать, что как-то проходило тоже нельзя. Мне даже легче особо не становилось. Это становилось все серьёзнее, моё состояние, как моральное, так и физическое, было все хуже.
Не сказать, что из-за своих срывов-истерик, я на самом деле не знал, но я начал пить очень много таблеток. Не говоря о тех психотропных, чтобы засыпать, я пил от головы по две таблетки за раз, добавляя к ним ещё одну таблетку обезболивающего посильнее; чувствовал, что внутри меня что-то происходит, и я пил обезболивающее от живота, на всякий случай добавляя к ней ещё таблетки. Кажется, что мой организм начинал разрушаться с каждым приёмом лекарств все сильнее.
В последнее время я стал ещё более восприимчивым ко всему. Совершенно. Мне страшно, что это все может превратиться в нечто ещё хуже. Мне так этого не хотелось. А кому хочется? Саморазрушаться, так внезапно, на протяжении нескольких месяцев... Я не знал, к чему это действительно приведёт, но я был уверен, что к чему-то не очень хорошему. К плохому. Ужасному.
Становилось так больно. У меня был человек, которому я доверял практически все, больше, чем кому-либо, серьёзно, но потом стало всё не так. Мне так смешно с того, что я начал чувствовать себя равнодушно по отношению к нему. Я имею в виду, меня не волновало вообще то, что я это чувствовал. Кажется, я терял этого человека. Человека, которому доверял на протяжении очень длительного времени.
Меня охватывал сильный страх. Не говоря о своём состоянии, однажды я начал медленно забывать, как выглядит его улыбка, и я забывал, как звучит его смех, и из моей памяти пропадал звук его голоса, к которому я был так привязан. И мне хотелось, чтобы это как можно скорее закончилось. Я хотел бы, чтобы я мог отвыкнуть от дорогого мне человека, чтобы меня не терзали боль, мучения и вечные слезы, которые не мог остановить.
В последнее время я снова влюбился в человека, которого разлюбил порядка года назад. Прошёл год с тех пор, как я испытывал чувства к нему, и я, наконец, вспомнил это и... Я не хотел этого чувствовать. Я никогда не понимал, насколько буквальным может быть слово «влюбляться». Не понимал, что это означает падение. Не был готов к тому, что вместо своих ног я ощущал какое-то непонятное желе. Или к тому, что каждый раз, когда я видел его, я запинался на каждом слове, произнесённом мной. Я никогда не ожидал, что буду тонуть в этом чувстве настолько сильно, намного сильнее, чем в первый раз. Настолько сильно, что моё сердце заболело от мысли о том, что он может даже не любить меня в ответ. Я больше не хочу иметь что-то общее с человеком, который мне нравится, но эти чувства - они такие греющие, хоть и терзающие. Это сводит с ума.
Одиночество. В жизни бывают времена, когда пребывание в одиночестве становится нормой. Становится так сложно встречать людей, когда не чувствуешь связи ни с кем из них, но одиночество становится хуже, когда вовсе перестаёшь пытаться. Может быть, я убедил себя, что я наслаждался своим уединением. Думал, что так просто бывает, потому что, может, что-то не так со мной или мне предначертано быть в одиночестве.
Скажи мне: «Поверь мне, когда я говорю, что тебе необходимо чувствовать связь, даже если это что-то маленькое, как, например, улыбка незнакомца или встреча со старым другом».
Худшее, что я мог сделать - убедить себя, что одинок по своей природе или я просто не принадлежал этому миру. Я это делал.
Так скажи же мне: «Существуют люди, которые разделяют твои интересы и мысли. По ночам они мечтают о друге, подобном тебе. Они бы любили и заботились о тебе без всяких сомнений, если бы встретили тебя».
Если бы ты сказал об этом мне раньше, скорее всего, ты бы сейчас наблюдал то, как я улыбаюсь тебе и думаю о том, насколько же ты потрясающий человек, Донхёк. Если бы ты только знала, заметила, что со мной, думаю, ты была бы тем человеком, который бы предотвратил моё саморазрушение, и я бы смог тебе в лицо сказать о своих истинных чувствах. Я надеялся на то, что ко мне придут на помощь, но, как сама понимаешь, этого не случилось. Мне остаётся лишь лежать где-то, куда меня отправили какие-то люди, которых я в лицо не знал. И ведь даже не узнаю.
Нет, я тебя не виню. Я до самого конца испытывал к тебе чувства. Пусть от которых и хотел избавиться, потому что они причиняли мне лишь боль. Ведь я так и не добился взаимности. Но просто знай, что ты мой любимый человек и просто продолжай жить своей жизнью, смотря фильмы, которые мы смотрели, читая книги, которые мы так любили обсуждать с тобой, слушать музыку, из-за которой у меня незаметно лились слезы из глаз, которые скатывались по щекам вниз... Пусть ты и не замечала. Не замечала моей боли.
Донхёк, просто помни о том, что я - полный дурак, который просто сдался, который не смог справиться с теми трудностями, что взвалились на мою несчастную жизнь. Просто сделай так, чтобы один из нас, хотя бы ты, был счастлив».
Донхёк положила листок, где были написаны последние слова ее друга, и села на кровать. Она все ещё не понимала, как все это произошло. Она всё ещё не хочет признавать, что это правда. С этим ведь придётся смириться, так? Назад ничего не вернуть, и, как бы то ни было, нужно жить дальше... Сказал бы какой-нибудь другой человек, но точно не Донхёк.
Она прибывает в шоке, она не знает, что ей дальше делать, потому что все, что у нее было раньше - исчезло навсегда. Она не сможет исправить своих ошибок, она не сможет переиграть, как в какой-нибудь игре, когда проиграл. Это просто-напросто невозможно. Невозможно так же, как и забыть. Забыть о том, что было в прошлом.
Донхёк медленно поднялась с кровати и направилась в ванную комнату, чтобы успокоиться. У нее не было слез, она не могла как-то «нормально» отреагировать на происшедшее. Она чувствовала, но не показывала ничего. Донхёк включила кран и повернула его в сторону ванны, набирая холодную воду до самых краёв.
С самого начала Донхёк хотела умыть свое лицо или даже залезть в ванну, чтобы полежать, подумать, смириться в конце концов, но в последний момент что-то щёлкнуло в ее голове, и она передумала. Донхёк, не став снимать одежду, упала в неё, полную воды, вниз лицом и, сдерживая свою «защитную реакцию», продолжала лежать до тех пор, пока не начала потихоньку терять сознание.
В голове Донхёк пронеслось очень много мыслей по поводу всего. Это было настолько мимолётно, у нее просто не оставалось времени думать дольше.
- Я ужасна, правда. Марк, если бы я была внимательнее к тебе, если бы с самого начала дорожила тобой и не строила из себя бог знает кого - мы бы были с тобой вместе. Я дерьмо. Я виновата. Я себя ненавижу. Да, в этом нет уже смысла, но я всё равно буду говорить о себе всё это. Я не заслуживала такого человека, как ты, с самого начала. Ты лучший, а я - низ всего. У меня нет права на жизнь.
Пришла пора встретиться Донхёк с Марком и сказать о том, как сильно она его любит. Сказать о том, что всё, что она сделала-эгоистично и сказать "прости", которое ничего уже не изменит. Ничего и некого не вернет.
Донхёк встретит Марка и заключит в свои объятия, больше ни за что не отпуская. Донхёк заплачет и скажет, что ошибалась. Ошибалась, что всегда молчала.