Пролог
Сколько я себя помню, я не ощущала ничего кроме холода.
- Огонь, солдат! - крикнул мужской голос, за которым последовал звук выстрела.
Пуля влетела прямо в голову водителя, пробив лобовое стекло, на котором, словно паутина, разошлись трещины. Водитель мгновенно упал на руль, истекая кровью на приборную панель. Из его рта струёй сочилась кровь, которая запачкала его шею, рубашку и пропитывала брюки.
Внедорожник начал терять управление, виляя по дороге как змея, пока не протаранила несколько машин и врезалась в столб, заставляя пассажиров жестко всколыхнуться на своих местах.
Черные берцы приземлились на асфальт и уверенно зашагали вперед к внедорожнику. Руки, одетые в кожаные перчатки, перезарядили винтовку, выбрасывая пустой магазин на дорогу и вставляя полный патронами обратно.
Через боковое стекло, над бывшим водителем, выглядывала пара глаз, наполненные яростью и легкой паникой. Он нервно рылся в бардачке, поглядывая по сторонам и на приближающуюся фигуру, пока перезаряжал пистолет. Его руки старались быстро вытащить магазин и вставить новый, но из-за легкой паники это получалось весьма нелепо.
- Что ты там, черт возьми, возишься? - закряхтел кто-то сзади него. - Она уже приближается!
Фигура приближалась всё ближе. И вот он перезаряжает пистолет, нацеливается на фигуру, когда справа, разбивая стекло, его за горло хватает бионическая рука и вытаскивает на улицу. Хватка была настолько сильной, что ему пришлось хватать куски воздуха, в надежде не задохнуться. Но солдат с железной рукой только усилил хватку и со всей силой бросил его на асфальт, что бедняга завыл от боли и жадно глотал воздух.
Ни секунды не сомневаясь, солдат с бионической рукой вытащил пистолет и выстрелил агенту в голову. Тот без движения свалился на асфальт.
- Нет-нет-нет, - завизжал тот, кто сидел в машине. Его руки дрожали, пока он рылся в своем портфеле. - Бездари! Ничего не могут сделать самостоятельно, вечно я должен расхлёбывать это...
Дверь с корнем вырвали из петель и откинули в сторону, прерывая слова человека, сидящего в идеально выглаженном пиджаке. От дикого страха, он громко закричал и выдернул руку из портфеля. Выудив оттуда маленький черный пистолет, он начал стрелять в солдата, лицо которого было прикрыто маской и очками. Тот закрылся бионической рукой, словно щитом. И когда магазин пистолета был опустошен, он выругался себе под нос и отбросил пистолет в сторону, отползая к противоположной двери, как испуганный зверь.
- Н-Не тр-трогай меня! Чудовище!
Другая дверь резко открылась, и агент кубарем выпал из машины на асфальт. Он жестко ударился головой, начиная стонать от боли. Перед его глазами выступили искры, а боль была настолько сильной, что казалось, будто сейчас взорвётся. Медленно открывая глаза и поморгав несколько раз, вся картинка плыла. И когда все встало на место, первое, что он увидел, нос черных берцев.
Не успев поднять голову, тот самый носок прилетел ему в лицо. Кровь хлынула из носа, размазывая все по лицу. Он снова завизжал от боли, хватаясь за разбитый нос. В ушах звенело, снова дикая боль пронизывает всё тело. Он не знает, что ему дальше делать, что думать. Он зверь, загнанный в клетку, из которой уже не сможет выбраться. Даже запасной пистолет не помог, на случай, если его охрану перебьют.
И снова он встречается с бионической рукой, которая поднимает его за шею и начинает душить. Воздуха. Ему не хватает воздуха, кислорода, который даёт ему право дышать. Его белки заливаются красными нитями, а вены выступают на шее. Солдат делает хватку крепче. Агент начинает дергаться в конвульсиях до тех пор, пока не обмяк, а его руки не начинают безжизненно болтаться по бокам.
Боли.
Открывая глаза, я вижу белую пелену перед собой. Моргаю. Картина становится яснее. В ней тени мельтешат передо мной, каждый раз загораживая свет лампы, что светила прямо мне в лицо. Снова моргаю. И начинаю видеть лица врачей. Я кручу головой, стараясь понять где я, что со мной происходит. Длинные трубки протягивались вдоль подставки, что держала стеклянный флакон, и тянулась прямо к моей правой руке. На конце была игла, что уходила под кожу.
Их содержимое постепенно вливалось внутрь, заставляя тело дрожать и сжимать грудь в спазме. Холодно. Становится очень холодно. Будто тебя окунули на глубину океана, из которой нет обратного пути.
Что это такое? Почему они делают это со мной? Что вообще они делают со мной?
Надо сопротивляться. Сопротивляйся! Не могу. У меня нет на это сил. Точно...нужно отдохнуть. Просто закрыть глаза и отдохнуть.
Холод. Боль и холод пронзают тело.
Пытаюсь пошевелить рукой. Безуспешно. Что с моими конечностями? Они не слушаются меня. Кто это передо мной? Что они делают? Надо их остановить, вот только подниму...
Руки не слушаются. Может...ноги будто прибиты к полу. Нет сил. Все-таки мне нужно отдохнуть...
Закрываю глаза и слышу мучительные стоны.
Кто это кричит?
Стоны прерываются буквально на несколько секунд и снова продолжаются.
Кто это? Стойте... я знаю...мне хочется ему помочь...
Открываю глаза и вижу врача, который листает какие-то бумаги в папке. Он что-то записывает на одной странице и подчеркивает слова.
Холод пробирается под кожу и завладевает мной. Я тону. Все глубже и глубже. Я сейчас захлебнусь. Мышцы сокращаются с каждым разом, тело не слушается.
Не хочу, я так не хочу возвращаться в лёд. Я устала.
Крики прекращаются.
- Обследование прошло успешно, - говорит врач, хлопая папкой.
Лжи.
Все три фактора присутствовали каждый раз, когда я открывала глаза, а передо мной метались люди в белых халатах и ставили надо мной эксперименты. Каждый раз я выполняла приказы, которым должна была повиноваться. Я была роботом, которому запрограммировали на убийства и подчинения. Убийства, убийства и ещё раз убийства. Кражи, взломы, цели, что приказано было убить.
Я не испытывала жалости или угнетения совести. Я не знала, что такое эмоции, чувства. Казалось, я ничего не испытывала. Мне было плевать. Только пустота. Мне нужно было выполнять свою работу, исполнять приказы. Каждый раз снова и снова.
Помимо заданий приходилось много тренироваться. Безжалостные, долгие и такие же хладнокровные тренировки, как и я сама. Мне нужно было размяться, учить новые боевые искусства, оттачивая их до идеала. И с каждым разом я становилась всё сильнее, быстрее, мощнее. Мне нельзя было расслабляться, подводить тех, кто меня создал.
Мое тело запомнило это. Запомнило все, чему я обучалась. Но события будто вылетали из головы, потому что я не помнила ни одной детали из воспоминаний. Новый день начинался с чистого листа, но моё тело...помнило.
Всё так бы и продолжалось в моей жизни, пока на одном из заданий меня не назвали каким-то именем...кажется, Доун.
Кто такая Доун? И почему моя жертва обращалась ко мне этим именем? Доун. Доун. Доун. Кто она черт возьми такая?!
После того случая я стала чуть уязвимой. И это заметил мой напарник. Кстати, о напарнике.
Вы когда-нибудь слышали о программе «Зимний солдат»?