Последний Апрель | Wattys 2016

"Планета есть колыбель разума. Но нельзя вечно жить в колыбели". Циолковский.
Биография: Россия Властиславовна Добрева, родилась седьмого мая 1998-ого года, в Калуге. В медицинской карточке указаны все сделанные прививки, вирусными заболеваниями не болела. Два года ходила в детский сад: "Росинка". В двух тысячах пятом году поступила в школу номер десять, на улице Жукова, в углубленный класс. Особыми успехами в школе не отличалась, в восьмом классе получила первые четвертные тройки. Три года училась в музыкальной школе на виолончели, но курс так и не закончила. Шесть лет занималась эстрадными танцами, пока не сломала ногу. В старших классах отличалась в конкурсах чтения стихов выбором незаурядных, интересных произведений и актерскими способностями. Один раз даже отправила свое стихотворение.
Саша, желая меня успокоить, вышел за стаканом воды, а я тут же подсела к компьютеру, понимая что скорее всего второй возможности не будет. Уж очень мне хотелось прочитать содержимое той папки.
Личная жизнь:в детском саду и начальной школе ни с кем не вела тесную дружбу. В пятом классе начала дружить с Апрелиной Василевски, уроженкой Белоруссии. Их дружба кончилась лишь в девятом классе, спустя четыре года, по неизвестной причине. Так же Россия сформировала группу подруг, которые всегда крутились возле нее: Виктория Кремнева, Кира Юдина и Римма Орловская. После расставания с Василевски все ее покинули. В начале восьмого класса начала встречаться с одноклассником, Станиславом Князевым, по кличке Шут. Расстались в десятом классе.
Ниже было несколько фотографий: одна я, для паспорта, со Славой на одной из школьных вечеринок, с Апрелиной в аквапарке, и с девчонками в школе.
В семнадцать лет она без вести пропала. Есть изменения.
Я сидела без движения, уставившись на экран. Зачем Саше было знать всю мою жизнь, от корки до корки? Получается наша встреча была неслучайной, и он знал куда я приеду и когда. И все это он разыграл: заботу, внимание. У него был четкий план: развить мои способности. Конечно, после этого убивать меня бессмысленно, но он же может сдать меня правительству, для опытов, изучения.
Как после этого кому-нибудь доверять? В моей душе клокотали злость и обида. Очень было больно. Хотелось кричать. Но в один миг, словно кто-то нажал на неизвестную кнопку: мои эмоции утихли и смолкли. Над сердцем взял вверх разум, и я смогла с холодным расчетом оценить ситуацию. Он искал меня, хотел принять к себе, но откуда ему знать какая я? Что из себя представляю? Его наверняка испугало описание моей личной жизни. С рождения за мной неотступно следовал страх одиночества, и поэтому я создавала вокруг себя шум и суету. Иллюзию, что я многим нужна и меня никогда не бросят, не предадут. И все равно пришло время, и я чуть не умерла от тоски. От судьбы не убежать.
Но я попытаюсь. Попытаюсь начать новую жизнь.
Я не услышала, как подошел Саша, но выглядел он очень растерянным. Я улыбнулась и взяла стакан. Ни к чему грузить его моими переживаниями. Я - сильная, сильнее его.
- Спасибо, - глоток и по раскаленному горлу прокатился шар спасительной воды. Я закрыла глаза и опустилась. Я умею контролировать свое тело, и потому сейчас я стану бодрой.
- Россия, - в его голосе было море печали. Мне было даже его жаль. Ведь он не виноват, он просто хотел помочь. А мне надо стать менее вспыльчивой. Я не имею права допустить с ним такую же ошибку, как с друзьями и мамой. Теперь я другая.
- Я... - начал Саша, но я перебила его, не желая заставлять его мучиться.
- Все в порядке, Саш, честно. Я все понимаю, ты ведь не мог пригласить к себе незнакомку. Ты хотел узнать мой характер... - я вздохнула.
Я буквально чувствовала, как облегченно выдохнув, он расслабился. И даже спустя минуту слабо улыбнулся.
- А знаешь, ведь я до сих пор не понял твой характер.
- Пожалуй это хорошо. Иначе еще разочаруешься.
Он изогнул бровь, но ничего не сказал по этому поводу. Я поставила стакан на стол.
- Пойдем? - осторожно спросил он.
- Я хотела тебя кое о чем попросить.
- Да?
- Можно зайти в интернет с твоего..? - я кивнула на компьютер. Лицо того радостно просияло, похоже он до сих пор чувствует вину. Ненавижу это чувство.
- Конечно, - он неловко в собственном же кабинете постоял пару минут и решил оставить меня наедине со своими мыслями. Я вздохнула и накрыла рукой мышку.
Как не хочется ничего предпринимать. Так и хочется убежать, скрыться навсегда, зарыться лицом в подушку. Только без слез, слезы - удел актрис. Я же простая смертная.
Нашла свою страничку, забила логин и пароль и застыла, глядя на улицу, залитую солнечным светом. После этого захода меня отследят и найдут. Поймают, убьют. А я всего лишь хотела написать им: Славе и Апрелине. Возможно, Кире, Вике, Римме. Или даже, Теме, Игорю, Егору. Все равно, лишь бы понять, почувствовать, что они меня до сих пор помнят. Что их сердца держат меня, простую девчонку, которая смогла их, таких разных, объединить вместе.
Я, конечно, могла бы рискнуть: ради любимых часто приходится рисковать. И жертвовать, пусть даже жизнью. Но любовь эта не обман ли? Не лгу ли я сама себе, просто боясь отпустить прошлое, потому что не знаю что будет в будущем? Вдруг они меня давно забыли, и лишь одна я лелею призрачную надежду?
Нет, все же не надо. Все: гадалка, Саша, люди из прошлого - уверяли меня, пусть и не открыто, что надо забыть их. Идти дальше. И дело даже не в риске, а в том, что я гублю свою жизнь, торможу ее, вспоминая поцелуи Славы и улыбку Апрелины. Так нельзя. Я предаю сама себя, ведь это я твердила, что сильная. Что сильнее всех.
Сейчас меня должны волновать лишь остальные четверо. Теперь они - моя семья. Они никогда не предадут меня, потому что такие же. Мы мыслим одинаково, пусть и не знакомы.
Решено: я уже не та глуповатая девчонка Росси. Я женщина, которая должна спасти весь мир, как бы тяжело при этом мне не было. Почти все люди переживали такое же. Но я справлюсь, ведь я - Россия Добрева. Без друзей, мужа и семьи. Зато у меня есть страна.

Вскоре Саша уехал на работу, а я весь день пролежала на кровати, читая стихи Маяковского. В наушниках на полную громкость играла песня: "Alone Together". Я подпевала себе под нос и растворялась в строчках. Осеннее солнце еще немного грело, и на душе у меня стало спокойнее.
Вдруг в ушах у меня раздалось: "Es ist in dir willst mehr von mir Ich liehe hier und tr;um von dir Ja ich liebe dich, sag liebst du mich Ich wills noch nicht kannst du warten". Я удивленно взяла плеер и посмотрела название. Das Erste Mal? Я, конечно, поняла перевод, потому что , как я уже говорила, учила немецкий язык девять лет. Но я отлично помнила, что такую песню не закачивала. Неужели Саша? Но зачем ему контролировать еще и мою музыку?
Ответ я узнать сегодня не смогла, так как Саша позвонил и сказал, что будет поздно ночью. Мне стало грустно, и я, не поужинав, приняла душ и легла спать. Никогда мне еще не снились такие странные сны.
Я попала в странную комнату, похожую на кладовую. Словно люди клали в нее все, что жалко выкинуть: заколки для волос со сломанными зубцами, обрезки капроновых зеленых лент, разбитые на половину кружки, красивые пустые баночки из-под крема. Свет здесь был слабым и постоянно мигал, что сильно напрягало. На полке, справа, стояла бутылка, полная пуговиц с облупившейся краской. В другой стороне, слева, стоял сломанный гимнастический обруч. На полу лежала раскрытая музыкальная шкатулка с изображением красной, спелой рябины. В углу стоял пыльный белый крест из дерева, укутанный в несколько слоев паутины.
В картонном ящике валялись выгнутые оловянные подсвечники, порванные ракетки от настольного тенниса, сдувшиеся воздушные шарики и резиновые сапоги, похожие на галоши. Я зашла и случайно наступила на грязного плюшевого мишку с одним глазом и ухом. Сверху, с пыльной лампочки, на меня упала винтажная брошь в виде стрекозы с испачканным чернилами крылом.
Что это? Вещи, отвергнутые временем, но дорогие людям путем того же времени? Так что же это такое, время, раз оно так двулично? Почему люди из-за него умирают, но что страшнее: забывают о других? Почему мы идем вперед, оставляя позади некогда дорогих друзей? Неужели в этом виноват ход часовых стрелок? Но почему оно так жестоко, почему?!
Проснулась я в холодном поту, вскрикнув. Спутанные волосы липли к спине и лбу. Сердце, бешено стуча, хотело выпрыгнуть из груди. Я чувствовала, как что-то надвигается, но не поняла: плохое или хорошее. И вдруг перед глазами промелькнуло: "60%". Я истошно, до хрипа, закричала, закашлялась, вскочила и, шатаясь, выбежала в коридор.
Я зашлась криком в истерике, зовя Сашу, пока не поняла, что его нет. Нет-нет-нет! Эти скоты убили еще одного! Ну почему они так беспощадны? Что мы сделали? Будь они прокляты! Я упала на колени в коридоре и разрыдалась. И пусть я самый умный человек на Земле, для избавления от горя я могу лишь как все плакать. Мне не стыдно. Пусть стыдно будет убийцам, чьи руки обагрены невинной кровью! О исчадие ада, одевшее оболочку слабого людишки! Ненавижу!
И вдруг, как гром среди белого дня: мой рассудок проснулся и взял власть над сердцем. Нет, я, Россия Добрева, ничего не забуду. Я запомню все, каждую крупицу боли, испытанную мною. Я отомщу, и мои враги в предсмертных муках будут ползать у меня в ногах, моля прощенья. Но они его не получат, так же как и не получили шанса те жертвы, почти что дети.
Я есть кара космоса, единственного правителя во Вселенной. Я есть его орудие, я есть его посланник. Они могут быть глупцами, и верить в свое отражение. Искать повсюду тень Бога лишь для них. Но для меня навечно мой покровитель, мой повелитель - космос. Мое все.
Я прошла в кабинет Саши и нажала на обновления того сайта. Час назад шелковым платком задушили итальянку Виолетту Пассантино. Во мне бурлил гнев, но я, хоть и с трудом, но сдерживала его. Девушке было столько же лет и она, обладательница шикарных пепельных кудрей и изящной фигуры, работала моделью. Ну вот, еще один талант уничтожили. И все из-за алчности и тщеславия.
Я удалила страницу и вернулась к себе в комнату, решив ничего не говорить Саше. Честно говоря, я не могла сомкнуть глаз после такого кошмара и мне удалось заснуть лишь под утро. Я думала о сне.
Несмотря на то, что мне часто снятся кошмары, я никогда не верила сонникам, отвергая все теории о сне. О том, что он может что-то значить или предвещать. Но теперь я все чаще и чаще начала задумываться над природой сновидений и их смыслом. Например, Карл Юнг считал сны средством наладить связь между сознанием и подсознанием человека.
А Бергер Ханс выдвинул идею о том, что сновидение - лишь отражение наших мыслей и желаний. И все это так интересно, что мне непременно хочется изучить все закоулки этого никому неизвестного предмета.
Еще одна бессонная ночь. Я начала понимать и ощущать время, а главное пришло осознание: что оно единственная величина измерения. Ни метры, ни фунты, ни рубли, а секунды, минуты, часы. Дни, недели, месяца. Года, века, эры. Люди рождаются и умирают, взамен старой валюты приходит новая. А время было, есть и навсегда останется.

- Вставай, соня, - разбудил меня ласковый шепот мужчины над ухом. Я уловила аромат кофе и раскрыла глаза.
- Ух ты, сонливости ни в одном глазу, - усмехнулся Саша, а это именно был он.
Я усмехнулась в ответ.
- Это одно из преимуществ моей особенности. Забыл? - я подмигнула ему и взяла чашку. Каким бы закаленным не было мое тело, сейчас хотелось как можно больше понежиться в кровати.
- У кого-то хорошее настроение? - улыбнулся Саша, и я не сразу поняла, что это вопрос.
Я пожала плечами.
- А почему бы и нет? Надо дать передышку своим страхам. И им надо давать отдыхать, - я залилась смехом.
Но вдруг Саша посмотрел на сборник стихов Маяковского, лежащий рядом, и его улыбка померкла. Я нахмурилась: почему он так реагирует на этого поэта?
- Ты читаешь Маяковского?
Глупый вопрос, но я лишь кивнула. Перед ним я всегда робела, как девочка.
- Лучше бы классику взяла.
- Мне и так нравится, - сказала я и встала. Мне не хотелось вести разговоры о литературе вместе с Сашей. В последний раз это ни к чему хорошему не привело.
И вообще в плане книг я довольно щепетильная особа. Например, меня ужасно задел турецкий сериал о великой Хуррем. Иностранцы изобразили ее стервозной, чванливой женщиной, думавшей лишь о власти. Устройство гарема в сериале совсем не сочеталась с правдой, европейской одежды у них не было вообще. То ли дело книга. Там не нарушается ход истории и все правдиво описывается.
И Хуррем, родившаяся под именем Настя, совсем не была бунтаркой, напротив смирилась со своей участью и училась восточным языкам, поэзии, танцам, музыке и философии. Ее ум был подобен умам мужчин тех времен. Звездочет, делавший гороскоп для нее и султана, сказал, что она особенная женщина, рождение который приходится раз на тысячу лет. Она была веселой, всегда смеялась и радовала наложниц, и все в гареме ее любили, пока не начали завидовать. В сериале же полная антитеза этому.
Она действительно, всей душой, любила Сулеймана и родила ему шестеро детей, из которых только одна дочь Михримах была достойна своих великих людей. Ибрагим, правая рука султана, который родился греком Георгисом, сперва испытывал к женщине огромную страсть, но когда она не ответила на его пыл, он возненавидел ее. Он не смог сломить волю славянки и захотел ее уничтожить. Хуррем не требовала от султана жемчугов и рубинов, она любила читать и лишь просила, чтобы он возращался живым из похода.
Из рабыни она превратилась в великого человека, открывшего для себя все привелегии Блистательной Порты. В книге невероятно точно и правильно описывается, почему пора правления Сулеймана и Хуррем называется великолепным веком. А еще я нашла одно сходство Хуррем-Насти со мной: в Европе ее звали Роксоланой, что переводится, как русская. Обе мы носим имена своих стран.
Мне нравится английская классика, таких писателей, как Джейн Остин и Шарлотта Бронте. И это вовсе не означает, что я не патриотка, просто таковы мои предпочтения в чтении. Но когда я попросила Сашу купить мне книгу: "Над пропастью во ржи", он привез мне "Анну Каренину". И нет, я совсем не против Толстого, просто нельзя же так навязывать свои вкусы и взгляды.
- Мне пора на тренировку, - сказала я, но мои планы поменялись, когда я увидела тот самый изумрудный перстень на его руке. Внезапно, меня осенило, - Слушай, а откуда у тебя кольцо Романовых?
Саша поморщился.
- Если я скажу, что приобрел его на аукционе, ты же не поверишь?
Я покачала головой.
- Не-а, - я чувствовала, как горят мои щеки и воинственно сверкают глаза.
- Хорошо, - он вздохнул и сел на кровать. Я опустилась рядом. Его лицо выглядело озабоченным, - Только выслушай все с ясностью ума, на которую только способен твой мозг. Хорошо?
- Я постараюсь.
Он откашлялся и начал, прочистив горло. Я буквально ощущала его напряжение, каждую секунду его волнения. И что самое удивительное, меня это не раздражало.
- Анастасии, младшей дочери последнего российского императора, удалось избежать смертельной участи. Подруга ее матери Александры, Милица Николаевна, черногорская княгиня, чудом узнав о заговоре против царской семьи и всех его подробностей, под спасительным покровом ночи вывела царевну. Ее заменили на служанку, и, я уверен, правящая династия умирала с улыбкой на устах, зная, что у их семьи остался наследник. С ними в могилу отправлялась уверенность, что за них будет кому отомстить. Милица отвезла Анастасию на Родину ее матери, в Германскую империю и выдала ее замуж за своего сына, Романа.
У них родился сын Дмитрий, который сперва рос в Париже, почти не видя родителей, а потом в Америке. Его отправили туда, чтобы он ненароком не пострадал при войне. Внук Николая женился на кинодиве, и через пару лет у них родилась очаровательная дочь, Елена. Они сошлись на том имени, потому что оно существовало и в Европе, и в штатах, но сам Дмитрий обосновал такой выбор, тем что хотел почтить честь Елене Троянской, о которой почти все забыли при капитализме.
А Елена втайне узнала от отца свое происхождение и отправилась в Россию. По року судьбы в Екатеринбург, где в доме Ипатьева расстреляли ее предков. В восемьдесят пятом она родила от какого-то наркомана сына и скончалась при родах. Наркоман прожил не намного дольше, а она оставила наследие своему сыну: кольцо и имя. Александр. Сказала, что так звали императоров.
Когда он закончил, он тяжело дышал, а зеленые глаза стали подобием стекла от слез. Он прикрыл их, словно защищая свое горе, ресницами. Пальцы Саши крепко были сплетены в замок, будто пряча остатки тайн в душе. Нельзя с таким развитым мозгом, как у меня, не догадаться с первых слов о чем он хочет сказать, но я терпеливо все выслушала, от начала до конца. Однако меня изумило другое.
- Ты вырос в детском доме? - ахнула я, хотя мне и не требовался ответ. Я видела это, как наяву. Саша открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня. Видимо, не такого вопроса он ожидал.
- Я... Тебя не интересует, что я наследник царской семьи?
Я неопределенно мотнула головой. В моей голове толкались мысли, словно пчелы в узком улье. Теперь понятно почему он так враждебно относился ко всем революционерным писателям. А поэты для него вообще все бунтовщики. А если нет, то не поэты вовсе, а льстицы.
Я вспомнила наш первый вечер, как я назвала русских царей и его реакцию. Мне стало стыдно, ведь я сделала ему больно.
Я вскочила и, бросившись к комоду, достала оттуда корону эльфов из "Властелина Колец", которую приобрела на рынке в Первоуральске. Вот не поверите, искала везде: в Калуге, в Туле, даже, в Москве - нигде не было. А тут далекий неприметный городок, затерявшийся в тайге, и такой приятный сюрприз.
- Тебя нужно короновать! - задорно закричала я, - Конечно, я не патриарх всея Руси, но сойдет. Произнесите клятву, ваше высочество, - мои губы расплылись в озорной улыбке. Оказывается, Саша правнук княжны Анастасии.
Тот чопорно поклонился.
- Клянусь православной церкви, обещая сохранение и защиту их канонических привилегий. Клянусь светским господам в деле, которое касается империи: беречь и поддерживать мир и общественное спокойствие. Препятствовать несправедливости. Надзирать за правосудием и свершать акты милосердия. Бороться против еретиков.
Я захохотала.
- Только это клятва европейских монархов!
- Ну и пусть. У меня есть для тебя подарок, - его глаза хищно блеснули, и мое сердце одновременно и в желании, и в страхе сжалось.
Я замерла.
- Правда?
Он, не отвечая, достал из кармана серебряный кулон. На тонкой цепочке висела семиконечная звезда, спрятанная в круг. При дневном свете подвеска казалось белой и порой отражала солнечные лучи. Я робко коснулась поверхности и ощутила подушечками пальцев холод металла.
- Это мне? - просипела или, даже, прошептала я. Голос вновь предательски оставил меня.
- Ну, конечно, глупышка, - усмехнулся Саша и шагнул меня за спину. Я догадалась, что он хочет сделать и подняла волосы. Он осторожно опустил кулон и застегнул замочек. Звезда пришлась мне прямо в выемку между едва заметными ключицами.
- Прекрасно, спасибо, - я улыбнулась и вдруг наткнулась на прожигающий, пристальный взгляд Саши. Его зеленые глаза, в миг потемневшие неизвестно отчего, сосредоточились на моих губах. Сердце волнительно затрепетало, будто птичка попавшая в клетку.
Так и есть. Я - птичка, а Саша - клетка. Пусть хоть золотая, хоть алмазная, но клетка.
- Ты чего? - шепотом спросила я. Саша подался ко мне и прижал руку к моей щеке.
- Ты такая красивая...