Избранница Судьбы или Приключения - моё призвание

После вчерашнего разговора, Норран ушёл первым, пока я ещё прихватила несколько лепестков ридондрии для будущей растирки «В помощь больным частям тела».

В связи с последними новостями, уверена, она мне очень пригодится.

Жаль, конечно, что ничего существенного больше из "горячо-любимого" друга выпытать не удалось, ведь в качестве продолжения нашего разговора, он ничего не сказал. Хотя нет, сказал: " — Одри, тебе обо всё остальном расскажет пищалка, а я пошёл... мне там надо... к завтра готовится, вот. Ну, всё, давай, пока. Я пошёл. Завтра увидимся".

Вот так он и смылся. Считай, ветер подул и след его простыл.

Я же, спрятав лепестки в карман, вышла из оранжереи и, забрав кристалл и прихватив ящерку, аккуратно стала возвращаться в жилой корпус.

— И с какой это, скажите мне, пожалуйста, стати ты там так долго разговаривала? Мне вообще-то холодно! Я замерз! Или вы там чем-то непотребным занимались, плюнув на бедного меня?! – пожаловались мне и укоризненно зыркнули одним огромным краснющим глазом.

То-то я заметила, что в зависимости от его эмоций, глаза, его же, меняют цвет.

Например, когда он зол или агрессивен — они приобретают красные оттенки; когда недоволен или его что-то явно не устраивает, это все оттенки фиолетового; когда спокоен и тому подобное, это оттенки синего, а когда он испытывает позитивные эмоции — всевозможные оттенки этих цветов меняются бешеным калейдоскопом.

Такой бедный! Такой бедный! Хоть бригаду лекарей вызывай... или уже плакальщиц?

— И как же тебе удалось замерзнуть, когда на улице плюс тридцать, не меньше, м? – подтрунила геккона.

— А у меня чешуя тонкая, – попытался выкрутиться он.

— А мне кажется, что она у тебя наоборот стала толще, потому что ты стал заметно тяжелее, – преувеличенно тяжко произнесла я, сделав вид, что геккона стало немного тяжелее носить.

— Ты что, намекаешь, что я разъелся и поправился? – громко возмутился он.

— Чес, немножечко потише, потому что если нас заметят — будет очень... не очень. Нет, я ни на что не намекаю. Я даже не знаю, чем ты питаешься, – оправдала себя.

— Росту я, по мере развития твоей магии, а для питания мне хватает окружающей магии, но от вкусных пирожных я не откажусь, – произнес Чес и облизнулся.

— Вот не будешь выкаблучиваться, и будут тебе пирожные, как тебе такая сделка? – предложила Честеру, как по мне, так шикарный вариант.

— Ну, я подумаю, – как-то нехотя ответил он.

Я лишь закатила глаза и стала осторожно красться в жилой корпус, чтобы не разбудить нашу комендантшу, миссис Нруалу, которая спит и видит, как бессовестные студенты возвращаются в корпус после наступления комендантского часа.

Как только зашла в комнату — нервно выдохнула, потому что казалось, что комендантша всего-то дает мне небольшую фору, а как только я дойду до своих апартаментов, она выпрыгнет из темного провала длинного коридора, и такая: "А что это вы, адептка Осмоннд, припозднились? Чай с парнями развлекались? Ай-яй-яй, а я-то думала... " — и пошло поехало.

Ещё и наказание какое-нибудь постыдное придумает, дабы остальным неповадно было.

Уже в комнате, тут же спустила на пол с рук действительно, без преувеличений, тяжеловатого Честера.

— Милая моя, а книжечки мы-то не забрали, – ласково напомнил геккон.

— О не-ет, – не сдержав отчаянный стон горя и печали, я плюхнулась на креслице.

— О да-а-а, – с довольной моськой протянул Чес.

— Я уже сегодня никуда не пойду, – сразу срубила мечом категоричности все прорастающие корни его предложений на сегодня.

— А и не надо сегодня. Пойдёшь завтра, с утреца. Так сказать прочувствуешь знаменитое: «Кто раньше встаёт, тому Судьба дары преподнесёт», – безапелляционно заявил тот.

Да я и не думала сопротивляться. Рано или поздно, поздно или рано, как говорится, за ними всё равно придётся идти.

Дальше следовал просмотр уведомлений на койвере.

— Та-а-ак, и что же тут у нас... скидки, скидки, акции, общий чат... О, секретарь ректора прислал всем, кто вынужден переводиться на другие факультеты, расписание... А ну-ка, – я перешла по отправленной ссылке и среди уймы таблиц начала искать нужную. — Нашла! – радостно воскликнула я.

— Рано радуешься, – опустил с небес на землю любимый фамильяр.

М-да-а, в очередной раз мой милый друг оказался тоже прав.

Расписание четвертого курса адептов Факультета Боевой магии:

Первый день седмицы

Тренировка — 7:00 - 10:00

Искусство Военных стратегий — 10:20 - 11:20

Теория ведения боя с оружием — 11:25 - 12:25

История мировых войн — 12:30 - 13:30

— Это что такое? Расписание пыток? – начала распалятся, гневно тыкая в экран койвера. — Да у меня пары раньше в десять только начинались! Семь утра... Это же кошмар! Так, хорошо, спокойно. С этим мы ещё справимся, но вот пятиминутки — это же ужас! Как так? Я же за это время даже не успею добежать до аудитории! – возмущалась я.

— А я говорил — рано радуешься, – припомнил не так давно сказанную фразу фамильяр.

— Да это же жуть! Откровенный кошмар! Вопиющий беспредел! Я в шоке, как бедные боевики вообще выживают.

На последней фразе, я умудрилась зацепить локтем вазу, стоящую на комоде, которая совершив кульбит, разбилась на несколько частей.

— Ну и что ты творишь? – слишком спокойно спросил Честер, сидящий в уютном, мягком креслице.

— Как видишь, излишне гневно негодую, – раздражённо ответила я.

— А это ты только расписание понедельника прочла. Поверь мне на слово, дальше — кошмарней, там даже вечерние пары до десяти вечера есть.

Я скорчила гримасу боли и плюхнулась животом на кровать.

— У шеня шейшас шушет шевный шрыв, – пробормотала в подушку.

— Шо-шо? – громко переспросил Честер.

— Говорю, нервный срыв сейчас будет, – повторила, поднимая голову с подушки и ныряя в неё обратно.

— Учти то, что тебе ещё надо успеть завтра помимо книг форму забрать до тренировки, – напомнили мне, усмехаясь. — И да, кое-кто обещал всё-всё рассказать. Так что, пока ты будешь убирать осколки у тебя как раз будет время, – с наглой улыбкой и явным злорадством сказал Чес.

— О-о-о-о-о нет, может не сейчас? По крайней мере, разговор,– с надеждой спросила я.

— Не, не, не. Давай пери совочек и веничек и рассказывай, – потребовал наглый картёжник.

На весь рассказ ушло не меньше часа, учитывая уборку (ну раз я уже веник в руки взяла, то и везде подмести можно), магическую утилизацию осколков и ответы на вопросы фамильяра.

Кстати, свои я так и не успела ему задать, потому что слишком устала и совершенно не готова была воспринимать всяческую информацию.

Пока рассказывала, сделала ему небольшое место для ночлега на креслице, где сам Честер в полном комфорте размещался.

Благо, как только я закончила, фамильяр завозился в кресле, намотав на себя ранее расстеленную там простынку, и улегся спать. Я же, в свою очередь, собралась с духом и таки прочитала всё расписание.

Держите меня семеро.

Нет, не в том смысле, что я сейчас пойду откручивать голову тому, кто всё это придумал и написал, совсем нет, я просто красиво упаду в обморок, как и полагается приличной леди.

Жаль, что даже за версту не видно кавалера, который добропорядочно подхватит меня в момент падения, не дав соприкоснуться с полом.

М-да, зато есть прекрасная альтернатива не нужным кавалерам — кровать.

Вот это я понимаю, вот это хорошо. Мягенько, тепленько, никто мозги не компостирует, не ревнует и из собора на кануне венчания не сбегает — одни плюсы.

Немного отойдя от своего превосходнейшего плана, я искупалась и только потом, в своей любимой розовой пижаме с очень милыми жёлтыми дракошами, плюхнулась на кровать. Пока пыталась уснуть, осмысливала все, что говорил Хаантар.

Что мы, по сути, имеем, а имеем очень даже много: снятые печати с двух стихий, да и вообще, как мне сказали, со всего, где они стояли; немного информации о родном мире; знания о том, что семейство Осмоннд мне не родня... так, вроде было что-то ещё.

Из головы вылетело, вроде что-то важное.

Точно! У меня же, как оказалось, суженый-ряженый есть. От которого, по словам всё того же Хаантара, мне никуда ни деться, ни смыться.

Если честно, это прозвучало как угроза.

Ну и теперь ключевой вопрос: скажите мне, кто-нибудь, на милость, кто это?

Меня окружает более полутора тысячи адептов мужского пола, с которыми я хотя бы раз, да виделась в своей жизни. И это полторы тысячи только их, а если в счёт взять ещё всю знать, присутствующую на каждом балу, где мне посчастливилось побывать, да и просто прохожих то, сколько же это получается?

Я даже затрудняюсь назвать приблизительное количество.

И как понять где выбранный для меня богами, м? Развесить по всей столице объявления: «Ищу суженного, недорого. Вас выбрали боги»? Или кинуть рассылку в койвере: «Одри, 5 метров от вас»?

Или ещё лучше: искать отличительный знак.

Ну, допустим, знак, а как я знаю, из личного опыта, добытого в любовных романах, если такие знаки есть, то это какие-нибудь парные родинки, татуировки и тому подобные.

В голове предстала картинка, как я стою и грозным взглядом осматриваю стоящую напротив шеренгу мужчин разных возрастных категорий.

— Сделайте шаг вперёд те, у кого на лодыжке имеется татуировка в виде солнца, – громко и грозно отдаю команду.

И в ответ, на моё требование, из ряда выдвигается седовласый старец, чем-то схожий с нашим ректором и кокетливо машет мне сухощавой ручкой.

Бр-р... Нет-нет, это точно не мой типаж.

Меня слегка трухнуло от этой мысли и я решила, что лучше об этом не думать. Хотя, последний вопрос, касающийся этой темы, который меня интересует: А навязанный богами избранник, он вообще знает, что является таковым и что где-то, вдалеке от него, томится в академии прекрасная принцесса, в ожидании его?

Ну, хорошо с "прекрасной" и "принцессой", я, конечно, добряче перегнула палку... но всё же. Неужели, я одна перебываю в незнании, мучая себя вопросами и внезапно нахлынувшим детективным чувством?

Ладно, будем надеяться на "как только я посмотрела в его глаза, то поняла что вот он. Тот самый!" – или как там это всё авторы современных любовных романов описывают. А сейчас пора бы уже и в сон провалится...

***

Так, а где я?

Извечный вопрос студента после очень хорошей вечеринки. Но! Стоит вспомнить, что никакой вечеринки, в которой участвуют студенты, не было уж как полгода или даже больше.

Тогда как я здесь очутилась?

Несколько раз быстро моргнула и вновь огляделась по сторонам. Ничего не поменялось: всё та же развилка в саду, тот же фонтан, стоящий в её центре, красивые, каменные скамьи с резными узорами, обычные и странные деревья, окружающие всё и вся.

Постояв несколько минут, как неприкаянная, решила потихоньку двигаться дальше.

Так, имеем три дорожки.

Та, что ведёт налево — была обвита красивыми лианами, и видно было издали, что ведёт в огромную оранжерею. Что-то внутри меня всячески отталкивало от мысли идти по ней.

Дорожка в центре вела на открытую алею с большим прудом, близ которого видно всё происходящее. Сюда, пожалуй, тоже не стоит, ведь я на чужой территории, а если засекут? Чувствую, одним: "— Извините, я заблудилась" — не отделаешься.

Ну, остаётся только один вариант: идти направо. Эта дорожка, с двух сторон окружённая кустами с невероятно красивыми розами, петляла, как только могла, поэтому понять, куда именно она ведёт – я всё никак не могла.

Сколько не увеличивалось количество моих шагов, картина не менялась... а нет, вот вход в лабиринт, а там вообще стена каменная, если судить по дорогой облицовке, то можно даже предположить, что это явно какое-нибудь родовое поместье зажиточного рода, если не дворец.

Когда я проходила мимо очередных розовых кустов, моё внимание привлек детский лепет. Я повернула голову и тут же нырнула вниз, скрываясь за кустами.

А почему я так сделала? Всё просто.

В беседке, как раз за этими злосчастными кустами невероятно красивых сиреневых роз, проводила время семья, причем, судя по дорогой одежде та, что всем этим превосходством владеет.

Их было трое.

Первый, кто больше вех бросался в глаза — красивый, статный мужчина, лет эдак тридцати с золотыми волосами в которых мельком плясали огненные искры и яркими огненными глазами.

Зуб даю, что это стопроцентный огневик, ещё и очень сильный. Неспроста же стихия наложила такой отпечаток на его внешность.

Рядом с ним сидела тонкая как тростинка женщина, с виду больше двадцати двух не дашь, по всей видимости — жена (я со своими наблюдениями прям себя главным следователем в детективной истории почувствовала). Её длинные волосы были настолько светлыми, что казались белоснежными, а глаза льдисто-голубые, словно два осколка льда. Исходя из этого, сложилось впечатление, что она точно имеет отношение к водной стихии.

Казалось бы, однозначно и бесповоротно, она напоминала холодную и жестокую снежную королеву, но по отношению к огневику и маленькому чуду, которое сидело на столе и с интересом рассматривало большую карту, в её глазах отражалась любовь и тепло.

Чудо, как раз таки и завершает картину "Семейные посиделки".

Милая девчушка со светлыми кудряшками, которой не больше трёх, сидела в красивом розовеньком платьице и со всей серьёзностью пыталась разобраться в запутанной карте, пока родители что-то негромко обсуждали.

Казалось бы, всё хорошо, но чувство нарастающей угрозы и неизбежности, словно грозовая туча из которой в любой момент хлынет ливень, нависла над беседкой.

Сзади меня послышались скоро приближающиеся шаги. Так, это что получается? Птичка поймана?

Нет, так не пойдёт.

Взгляд метнулся к высоким кустам, полностью набитым острыми шипами. Лезть туда, конечно вообще не горю желанием, но, видимо, сейчас придётся.

Как бы ни так, один из слуг промчался мимо, даже меня не заметив, и завернул на поляну.

Златовласый мужчина с лёгкой улыбкой спросил что-то у него, но до меня лишь долетали обрывки фраз.

— Он... штурм... все там... граница... твари, – долетали обрывки фраз еле переводившего дыхание слуги.

Улыбка в момент слетела с лица огневика, а сам он напрягся. Сидящая рядом девушка напоминала струну, натянутую до предела. Она попросила слугу кого-то позвать, а сама подхватила малышку на руки и стала водить изящным пальцем по карте, показывая что-то супругу.

Ко мне же вновь приближались шаги всё того же слуги. В этот раз я даже не дёрнулась, надеясь, что он и в этот раз меня не заметит, хотя по-хорошему — бежать отсюда надо, но что-то держит, не даёт уйти...

— Мира! Что же ты здесь делаешь, когда Её Величество тебя зовёт?! – обратились явно ко мне, хватая за предплечье и поднимая с положения "в три погибели". — Иди к императрице, где они – ты уже видела, – в его голове явно присутствовали укоризненные нотки.

Не став ждать, пока я пойду к беседке, он умчался, бормоча себе ругательства под нос.

Так, не знаю, зачем меня зовёт Ёе Величество, которая, по всей видимости, и есть та снежная королева, что с семьёй перебывает в беседке, но мне стоит бежать.

Если судить логически, то пробираясь вдоль во-о-он той стены, я смогу найти какую-нибудь проплешину в защите, ну или хотя бы ворота. Там останется придумать какую-то сказочку для стражников, и я на свободе.

Я перестаю стоять на месте и направляюсь... совсем не туда, куда мне нужно, а в сторону беседки.

Моё тело меня просто не слушается! Даже не смотря на моё ярое желание сбежать и биение сознания в конвульсиях – я всё равно не могу управлять телом. Оно упорно идёт к семейству, следуя приказу.

Как только наши взгляды с императорской четой встретились, я потеряла надежду на спасение, но всё так же пыталась овладеть своим телом.

Или не своим? Бегло посмотрела на руки и одежду.

Да нет, своим.

— Мира, возьми, пожалуйста, принцессу и как только мы уедем, передай наставнице, она знает что делать, – произнесла девушка, отдавая мне малышку.

— Куда же вы, Ваше Величество? – вырвалось против воли. Видимо, контроля над телом я так и не добьюсь.

— Вольные прорвались через границу, мы должны быть там, – кратко ответили на мой вопрос.

Почему-то появилось ощущение того, что если они уедут, то больше не вернутся. На неконтролируемых глазах навернулись такие же слёзы. И, видимо не только у меня. Я взглянула на милое личико малышки с большими голубыми глазками, полными слёз.

Она не кричала, не хныкала, нет, она просто тянула ручки к маме и папе, которые тоже вот-вот расплачутся.

— Всё, Мира, забирай Ри, на время пока мы будем готовиться. Потом со всеми выйдете попрощаться, а дальше по плану, – сказал уже златовласый мужчина.

На автомате слегка поклонилась, и дальше ноги понесли туда, куда им вздумалось, ну а точнее в огромный светлый дворец.

Дальше всё неслось в бешеном ритме: длинная лестница, ведущая к парадному входу; стража, приветствующая меня и открывающая тяжёлые двустворчатые двери; просторные светлые коридоры с носящимися слугами; большая белая гостиная и сидящая на диване с книгой в руках молодая женщина.

Я настолько быстро шла, что казалось, ещё чуть-чуть и буду вовсе бежать, ведь было ощущение, что не успею.

Вот это походу и есть та самая наставница.

— Леди Каталина, – обратилась к ней скорее не я, чем я. Ведь я настоящая имени-то её и знать не знаю. Тем не менее, я продолжила: — Император и императрица изволят ехать на границу, просили после их отъезда передать принцессу Вам, сказали, что Вы знаете что делать, – отрапортовала приказ.

Сама же леди Каталина кивнула и, отложив книгу, начертила в воздухе руну, которая блеснув ртутью, исчезла. Не прошло и минуты, как на том же месте зависла льдисто-голубая руна, видимо, ответ.

Наставница поднялась с дивана и кинув мне краткое: "— Идём" – вышла из гостиной.

Мои неконтролируемые ноги понесли меня вместе с малышкой на руках за ней. Последняя, к слову, сидела тихо, как мышка, но по еле сдерживаемым слезам было видно, что не только я чувствую, что произойдёт что-то плохое.

Мы поднялись на несколько этажей выше и через двустворчатые каменные двери вышли на обширную площадку, на которой императорская чета, в полном боевом обмундировании и с оружием, стояла рядом с каким-то мужчиной, судя по одежде – воином.

Как только мы появились, император и императрица подошли к нам. Оба поцеловали малышку в макушку и попрощались, словно понимали, что могут не вернуться.

На глазах императрицы начали блестеть слёзы, но спустя секунду она взяла контроль над своими эмоциями и вновь была собранной, сильной и решительной.

Вот это выдержка, конечно.

— Каталина, мне тяжело тебя об этом просить, но если они... – обратилась Её Величество к наставнице.

— Не переживайте, это мой долг, – резко перебила её наставница принцессы.

Императрица и император ей благодарно кивнули и, развернувшись, направились к краю площадки. Мужчина-воин, стоявший поодаль, двинулся вслед за ними.

Я, которая не я, уже начинала оплакивать судьбу, видимо понимая, что к чему. Малышка тоже подхватила эту инициативу, только ещё и тянула маленькие ручки в сторону родных, зовя их и едва ли не выпрыгивая у меня из рук.

Горькая картина какая-то получается. Такие драмы только в прикуску с воздушной кукурузой смотреть нужно.

Я же, которая самая что ни на есть настоящая, просто стояла и ничего не понимала. Мне хотелось сейчас шмыгать мокрым носом и вытирать подступающие слёзы, но ещё меня искренне тянуло возмущаться! Они что, собрались прыгать? С такой-то высоты? Без всякой страховки? Даже без левитации?

Их что, кто-то до этого сковородой погладил?

Тем не менее, пока я мысленно недоумевала, причитала и возмущалась, эта троица уже скаканула «за борт». Нет, ну что за лю...

Спустя несколько секунд в небо взмыло три могучих ящера. Так, если я всё правильно понимаю, то два белоснежных дракона – император и императрица, а серебреный — воин.

Как только они растворились в облаках, наставница забрала у меня с рук плачущую девочку, а я так и осталась стоять. Появилось странное чувство опустошенности, словно кто-то важный для меня — навсегда ушёл.

— Одри! – отвлёк меня громкий шёпот.

Я обернулась, пытаясь найти взглядом того, кто меня отвлёк, но как ожидалось — никого не увидела. Неожиданно, стало быстро темнеть, будто на землю спускались сумерки.

Или это темнеет у меня в глазах?

— Это... про....ш.... ш...ш...– невнятно продолжал внимать мне чей-то шёпот, пока вокруг окончательно не потемнело и я не погрязла в липкой тьме.

***

Я резко приподнялась на кровати, чувствуя лёгкую испарину на лбу, а ещё меня немного лихорадило. Нервное, просто нервное.

Ну и бред может присниться.

Хотя, это не сравнится с моими недавними гонками с гигантскими гуйками по болотам, к которым на середине сна присоединился огромный, судя по всем тогдашним признакам, ещё и голодный дракон.

О, вспомнила, там ещё и Пожиратель был! И все гнали меня бедную по болотам и до самой академии.

Как вспомню, так глаз дёргаться начинает.

М-да, это конечно было весело, особенно когда я об очередную корягу споткнулась. А вот то, что приснилось сейчас, было совсем не весело, скорее странно и пугающе. Ещё и этот чёртов шёпот.

Брр...

Ей Богу, словно сам мандр со мной разговаривал.

Оглушающая тишина потихоньку начала спадать, уступая место еле слышимому бурчанию. Я неспешно осмотрела комнату, погрязшую в почти полной темноте, лишь с редкими полосками лунного света.

Честер, наверное, кому-нибудь во сне в карты проигрывает, вот и бурчит недовольно. Пф, ничего нового, в принципе, как всегда.

Что-то гладкое и тяжёлое, начало скользить по моим ногам, прикрытым шёлковой простынёй.

Так, я надеюсь, это не одно из насланных проклятий безбашенных дамочек с Факультета Заговоров и Проклятий из соседнего колледжа для ведьм.

По-моему, мне стоит успокоиться. Это скорее какое-нибудь подосланное ко мне животное, возможно змея.

Ужас, после всяких таких снов, мне снова будет везде казаться, что на каждом тёмном повороте, меня поджидает маньяк.

Я аккуратно завожу руку за спину, чтобы дотянуться до спрятанного под подушкой кинжала.

Ну, да. Я достаточно странная, раз у меня под подушкой лежит красивый заговоренный кинжал, инкрустированный чёрным жемчугом. Чисто фактически держу поближе к себе ценный и близкий душе подарок графа на моё восемнадцатилетие.

А вообще, всё гораздо проще.

Под подушкой он лежит с того момента, как на мои апартаменты нерадивые адепты поставили сли-ишком хорошую "глушилку", которая теперь перебивает абсолютно все заклинания, как нужные так и ненужные, и плюс к этому делает удачные дырки в защите моих покоев.

Причём, удачные далеко не для меня.

И вроде бы, что же тут сложного: найти и выключить "глушилку". Но! – весь сок проблемы в том, что артефакт был настолько хорош, что буквально впитался в предмет, на который его поставили, а те самые "нерадивые адепты" и вовсе забыли, куда могли его положить.

Теперь через эту плешь ко мне заползает слишком много агрессивно настроенной живности, вот и приходится отбиваться, потому что тратить нужные для учёбы силы, восстановление которых, я жду чуть ли не как манны небесной — я на неё не буду.

Так, что это я здесь разглагольствую, пожалуй, стоит уже взглянуть, что же приползло к нам на этот раз.

Я опускаю глаза и встречаюсь лицом к лицу с огромным золотистым полозом.

Ой. Какой интересный экземпляр! Это же, сколько из такой тушки декоктов можно сделать! Прямо-таки находка для зельевара.

Простите, от этой привычки, разбирать всё на ингредиенты, я ещё не отошла.

Только что-то мне не нравится, как он неприветливо шипит на мою чудную пижаму.

Вот странный. Такая милая пижамка с дракончиками. Что ему в ней могло не понравиться?

Пока я мысленно разбирала тушку на составляющие, она начала неспешно ползти вверх по моим ногам подбираясь всё ближе к лицу. Кажется, что если бы я не выставила перед мордой полоза остриё кинжала, он бы и дальше продолжал ползти, пока не достигнул бы лица.

Между змеиными ингредиентами и разделочным предметом оставалось не больше нескольких сантиметров, когда змей отпрянул и шикнул на меня, высунув свой раздвоенный язык.

Завораживающие золотые глаза встретились с моими и именно в этот момент я поняла, что это никакое не подосланное животное, а обычный наглый оборотень.

Причём нахальная особь явно мужского пола и пробралась сюда исключительно исходя из рекомендаций других озабоченных адептов.

У-ух, зла не хватает на этих ловеласов мандровых!

Мы застыли всего на несколько мгновений, а потом змей начал двигаться в обход стратегически выставленного против вражеского супостата оружия. Я захотела вскочить, думая, что смогу справиться с не такой уж и тяжёлой на вид ношей.

Но не тут-то было!

Стоило мне дёрнуться, как я тут же поняла, что не смогу этого сделать, потому как оборотень, видимо слишком хорошо сегодня поужинал, да и вообще отменно питается, ведь скользящая по мне тушка была не то что тяжелой, а и вовсе — неподъемной!

В тот момент, когда наше неспокойное спокойствие прервали звуком глухого удара книгой, между нашими головами оставались только несчастные сантиметры.

Видимо, удар имел какое-то отношение к полозу, из-за чего тот, чисто по инерции (угу), дёрнулся вперёд и, что называется, чмокнул меня в нос. Хотя, чмокнул – громко сказано, просто прикоснулся мордашкой к носу, высунув раздвоенный язык.

Фи!

Чисто на рефлексе вытерла нос тыльной стороной ладони. Ну, хоть не запричитала насколько это противно, мало ли, насколько этот гад ползучий злопамятен.

А то знаете, мне как-то лишние враги не нужны.

— Слышь ты, похотливое пресмыкающиеся. А ну слез с неё! Иначе я и книга за себя не ручаемся, – героически заступился за меня самый лучший фамильяр и приготовился замахнуться ещё раз на незваного гостя.

Полозу явно не понравилось, такое отношение к его золотой особе и он без зазрения совести, резко повернув голову к геккону, зашипел на маленького кроху Честера.

— А ну не шипи на моего малютку, – заступилась уже я за своего фамильяра и, не сдержавшись, пристукнула бронированную голову рукояткой кинжала.

Ну а что? Мои слова не произвели на него никакого впечатления, а так как он надвигался на Честера, то казалось, что он его просто съест!

А я за фамильяра горой, хоть он временами и ворчит как противный старикашка.

Немножко пришибленный оборотень, явно не ожидавший удара тяжёлой рукояткой, свалился на кровать, да так элегантно, что кусочек простыни прикрыл его чешуйчатую голову.

Судя по всем признакам — голову, на время лишенную сознания.

— Ой, – невинно произнесла я, словно только что его и вовсе не приложила по голове. Осторожно потыкав наманикюренным пальчиком гладкую тушку, задала своему сообщнику уж очень волнующий вопрос: — Чес, он жив?

— Не знаю, но хотелось бы в это верить, – очень обнадеживающе ответили мне.

Вот блин. Ну почему я не могу хотя бы день спокойно прожить? Да что там день, даже ночь без приключений не могу!

— Ты пойдёшь как соучастник, – угрюмо констатировала я и, подтянув к себе ноги, чтобы скинуть с них полоза и иметь возможность встать с кровати.

— Думаешь, он совсем... того? – осторожно спросил порядком ошарашенный Честер и с заговорщицким видом, подняв лапку, посмотрел наверх.

— Сплюнь! И вообще, надеюсь, что нет, – вообще не уверенно ответила я и начала стаскивать тушку с кровати.

— Ты куда это эго тащить собралась? Погоди, ты ж так не дотащишь это по твоему-то анти-шманти скользящему паркету.

Честер живенько соскочил с кровати и пока я ещё не успела стянуть оборотня с кровати, подложил под пришибленного простынку.

— Вот, так легче тащить будет, – прокомментировал ярый помощник и струсил с лапок несуществующую пыль.

Пока его тащила, думала, как бы не споткнутся об тушку и не элегантно прилечь рядом.

— Одри, ты пропустила окно, – с чего-то уточнил Чес.

— Зачем мне окно? – абсолютно не понимая к чему он клонит, напряжённо спросила я, продолжая тащить безымянного адепта к двери.

— Как зачем? Труп скидывать, – невозмутимо объяснили мне, и изящно посеменили следом. — Смотри, вот он на землю бухнется, а если нас спросят, то мы скажем, что даже не видели, как он упал с крыши.

— Прекрасная версия, но она нам даже не потребуется... – тяжко сказала я, и с неуверенностью добавила: — ...наверное.

— Ну и зря, отличный план был, – ровно проговорил он. — Позволь полюбопытствовать, зачем ты его в ванну тащишь?

— Когда Мелисса ещё училась... фух... в ВАВРе, она просто с ума сходила по василискам и вычитала о них всё, что только можно было... Боги, какой же ты тяжёлый! Пф-ф-ф... Сколько же ты невинных жертв сожрал?! – не сдержавшись, высказала своё мнение о слишком хорошем питании уже моей жертвы... ой... гостя.

— Одри! Это что за выражения! Ты же леди! – спародировав тон моей матери, упрекнул меня геккон. Я лишь недоумённо на него уставилась.

Это-то откуда он знает?

— Был знаком с Вашей матушкой, – в ответ пробормотал Честер себе под нос и слегка смутился.

Интере-е-есно. Это что же за знакомство такое было? Но об этом позже.

Я кивнула, принимая его объяснения и продолжила:

— Ну, в общем, за чаем она мне всё это рассказывала. Я, конечно, половину прослушивала, но то, что они безумно любят воду и быстрее восстанавливаются в ней, я запомнила.

Наверное, это единственное что я запомнила тогда из щебетания подруги.

— Ты конечно молодец, такую важную информацию хранишь на затворках сознания, – подтрунил меня фамильяр. — Но то василиск, а это... дракон и поэтому нам эта информация вряд ли поможет.

— Дракон?! Ой, хотя ладно, чему я удивляюсь. Да и какая разница, откуда змей: с озера, болота или воздуха. Змей есть змей! – отмахнулась я и, толкнув ногой открытую дверь, затащила тушку в ванную.

Пока Честер махал перед лицом лапками и разглагольствовал, о том, как он устал, натаскался и вообще ему очень-очень жарко! – я оттащила оборотня к краю бортика бассейна.

— Чес, подтолкни тушку в воду, а я голову буду держать. Не то захлебнётся несчастье это, – дала указание фамильяру и крепко обеими руками ухватилась за голову пресмыкающегося.

Геккон, в свою очередь немного помедлил, но когда я выразительно посмотрела на него, он аккуратненько ткнул пальчиком в тушку и та, с элегантностью картошки, хлюпнулась в воду.

Честное слово, когда я, не ожидая того, что он так быстро перекатится с бортика в бассейн, на несколько секунд выпустила голову змея в воду, то не на шутку испугалась, что он действительно может утонуть. Ну и меня утащит за собой!

Слава всем Богам, я, вовремя спохватившись, смогла с горем пополам (едва не оказавшись вместе с ним в этом бассейне) вытащить голову на бортик.

— Милая моя, ты там случаем не добей этого недальновидного, – приторно-сладким голоском посоветовали мне.

— С чего это он недальновидный? – витая в своих мыслях и рассматривая красивую чешую, мечтательно спросила я.

— А потому что он приполз ночью к той, у которой кинжальчик под подушкой, да не засыпающий охранник имеются. Иначе его и не назовёшь, – гордо и с пафосом сказал он и выпятил грудь, чтобы эффектно подойти на двух задних ближе ко мне.

Но, видимо, что-то пошло не так, раз из эффектного у него получилось только поскользнуться с удивлённой гримасой, упасть на голову полозу и по мокрой чешуе сползти в воду.

— За прыжок десять из десяти. Были бы свободны, руки я бы поаплодировала.

— Ты мне ещё поумничай тут, – недовольно буркнул и, нырнув, начал рассекать воду, словно какая-нибудь торпеда.

На воде начала появляться сиреневатая пенка.

Это ещё что такое?

Свой вопрос я продублировала для вынырнувшего, со словами «Ай, как хорошо», Честера.

— Моя любимая пенка для ванны. Представляешь, один флакончик в закромах нашёл. Ай, какая радость! Ай, какая прелесть! – радостно восклицал друг, кружась звёздочкой на поверхности воды.

— И когда же ты успел этот флакончик туда выплюскать?

— Ты слишком долго его сюда тащила, – невозмутимо ответили мне.

С улыбкой глядя на друга думала, так ли много нужно для радости? Вот, Честеру одной пенки для ванны хватает.

А мне для счастья хватает видеть хоть кого-то счастливым...

Я осторожно поправила спадающую на лицо прядь волос и заметила откуда-то взявшуюся блёстку на руке. Ан-нет, это далеко не блёстка, и даже не огромная паетка. Это самая натуральная золотая чешуйка!

— Бли-и-ин, Чес его срочно надо вытаскивать. У него чешуя от твоей пенки начала выпадать! – воскликнула я и начала со всех сил вытаскивать мокрую тушку с бассейна.

Честер, бурчащий и возмущающийся на тему: «Только у какого-то болезного от такой шикарной пенки будет выпадать чешуя», усердно подталкивал его тушку в воде.

Если бы я наблюдала за этой картиной со стороны, то точно бы посмеялась.

— Кстати, мы с тобой теперь можем с самим императором в богатствах потягаться. Там пол бассейна в золотой чешуе! – не то радостно, не то недовольно сообщил фамильяр.

Ну, Чес, явно преувеличил. На дне бассейна, да на полу было не так уж и много тех чешуек, чтобы тягаться с хранилищами императора. Ладно, не преувеличил, но факт остаётся фактом – он прав, за золотую чешую можно получить достаточно кругленькую сумму.

Или куда-то её задействовать.

Будет же весьма подозрительно, если я пойду на чёрный рынок искать покупателя для драконьей чешуи в мире, где по официальным данным драконов уже столетиями не водится, да?

Пока тащила, голова бедолаги так удачно стукнулась о дверной косяк, что я уже подумала он лишился своих клыков.

Слава Судьбе, Честер мои опасения не подтвердил. Если этот великомученик когда-нибудь проснётся, то точно не обрадуется. Но зато, наученный горьким опытом, будет знать на будущее как к вооружённым адепткам в спальни лазить.

Дотащив змея до дивана, уложили его на нём кольцами, которые постоянно то и дело падали и подметали пол. Мы с Честером стояли, подпирая руками подбородки и задумчиво смотрели на бессознательного гостя.

Картина маслом, не иначе!

— Как ты думаешь, ему так удобно? – задумчиво спросила у Честера.

— Думаю, нет. Мне вообще кажется, когда он сменит ипостась, то упадёт с дивана и плюхнется на паркет. Представляешь, сколько шуму будет? – скривившись, словно он сам только что упал с дивана, высказал своё мнение он.

Сделав небольшую рокировку, мы положили змея на диван в длину, но тот всё равно не уместился, оставив свисать с подлокотника ещё метр своей тушки.

Чувствуя себя грузчиками, которые всю ночь таскали мешки с углём (ну или явно объевшегося на месяц вперёд полоза), мы завалились спать, когда уже почти светало.