Восьмая глава
Холодный свет ламп слабо освещает маленькую комнатку, в которой нет ничего кроме стола и трёх стульев. Антон сидит, положив скованные наручниками руки на стол. Детектив, грузный мужчина лет пятидесяти, с небрежной щетиной и красными от недосыпа глазами нервно прохаживается рядом, то и дело почёсывая подбородок. Переводчик, мужчина в очках и с чёрной шапочкой на голове, которая совсем не прикрывает начавшую лысеть макушку, что-то строчит в бумагах в своей кожаной папочке. Вообще, в нём нет особенной необходимости, потому что детектив хорошо говорит на русском, хоть и с жутким акцентом.
Идёт третий час допроса, все на нервах. Шаст, вспоминая все просмотренные фильмы, поначалу только молчал, а затем начал требовать адвоката. Детектив понимает, что, если сюда приведут адвоката, он тем более ничего не узнает, поэтому отказывается его звать, придумывая разные отговорки. Руки Антона мелко подрагивают от тревоги, но он старается делать вид, что всё в порядке. Грузный мужчина, перестав маячить перед глазами, подходит к Антону, пытаясь придать своему виду дружелюбия.
— Слуша́йте… Мне ведь это тожже ни к чему. Давайте пойдзём, покурим и погово́рим как нормальны́е людзи, а? Не под прото́кол. Чисто по-человече́ски.
Шастун хмыкает, потирая затёкшие от долгого нахождения в одной позе руки. Он знает этот приём из фильмов. Детектив специально хочет втереться в доверие и выпытать как можно больше информации, чтобы потом её использовать.
— Может, лучше поговорите с моим адвокатом?
Детектив внезапно бьёт руками по столу, да так, что переводчик испуганно подскакивает на месте, едва не уронив очки.
— Да что ты заладзил?! Дума́ешь, я буду́ с тобой долго церемонитзя?!
Переводчик, уже догадывающийся, что произойдёт дальше, испуганно забивается в угол кабинета. Антон старается вместе с железным стулом отодвинуться от детектива, но тот резко хватает его за грудки, притягивая к себе. Первый удар приходится на живот. Шастун вскрикивает и дёргает руками, рефлекторно пытаясь закрыться, но наручники не дают ему этого сделать.
— Может так ты загово́рижь охотне́е!
Ещё несколько ударов. Несмотря на кипящую ярость, бьёт мужчина умело и отточено. Следов почти не останется, Шастун ничего не докажет. Если такое делают с ним, страшно представить, что происходит сейчас с Арсом. Следующий удар заставляет упасть на пол вместе со стулом. Цепь, прикреплённая к наручникам, натягивается, заставляя ободраться и так красную кожу на запястьях. Мужчина старается свернуться клубочком на полу; за секунду до того, как зажмуриться, замечает вновь занесённый кулак. В следующее мгновение становится очень темно. Антон открывает глаза, думая, что ослеп, но нет, в допросной и вправду гаснет свет. Сбоку слышится потасовка, а затем грохот. Свет снова включается. Тело детектива лежит на полу. Он не шевелится, но крови, кажется, нет. Подняв испуганный и непонимающий взгляд, он видит перед собой того самого переводчика, спешно открывающего замок наручников. Когда ему это всё же удаётся, мужчина протягивает руку Антону, помогая встать.
— Нет времени объяснять, я друг. Иди за мной.
— Он жив?!
— Да жив, просто без сознания.
Ноги не слушаются и кажутся ватными, но идти приходится. Странный переводчик, чьего имени мужчина не помнит, быстрым шагом ведёт его по пустым запутанным коридорам, стараясь не попасться кому-либо на глаза. Спустя бесчисленное количество пройденных дверей, мужчины уже бегут. Переводчик — потому что знает, что времени у них мало, Антон — потому что бежит переводчик. Они на огромной скорости вылетают через служебный вход, слыша в коридоре позади себя ругань на польском. Их всё же заметили.
Перед входом тормозит чёрная служебная машина с тонированными стёклами, а задняя дверь распахивается. Переводчик жестом показывает запрыгнуть внутрь, что Антон беспрекословно делает. Мужчина забирается следом, захлопывая за собой дверь с криком:
— Гони, блять!
Машина резко срывается с места, заставляя запыхавшегося Шаста почти что упасть на другого парня, сидящего рядом. Оглянувшись, он узнаёт Арсения. Тот выглядит потрёпанным и всклокоченным. Сев на сидении нормально, Шастун судорожно хватается за правый бок. От быстрого бега колет, а места ударов болят. Погони за ними не видно, но водитель, который оказывается невысоким коренастым мужчиной с короткими чёрными волосами и такой же бородой, постоянно поглядывает в зеркало заднего вида. Переводчик, который и не переводчик вовсе, когда получается перевести дыхание, протягивает Антону руку, а тот её пожимает.
— Дима.
— Антон. Что здесь происходит?
Водитель впервые подаёт голос, выруливая на дорогу, ведущую куда-то за город:
— Да, Вил, что происходит?
— Ты знаешь, каким именем можешь ко мне обращаться, Серёж.
Антон сначала не понимает, к кому обращается водитель, а затем переводит удивлённый взгляд на сидящего слева Арса.
— А полное имя Вильям?
Тот кивает. Графский титул теперь не кажется чем-то невозможным. Парень от удивления даже ненадолго забывает о боли и о том, что двое неизвестных и один известный везут его в незнакомом направлении. Резкая мысль внезапно пронзает сознание.
— А… где Кьяра?
Арсений тут же мрачнеет, а глаза его темнеют. Снова говорит Серёжа:
— Её охраняют сильнее всего, потому что знают, как она дорога Ви… Арсу, и что он пойдёт на многое ради неё. Если вас двоих вытащить не так уж и трудно, то вот её — нет.
Шаст замечает, как руки брюнета сжимаются в кулаки.
— Если они с ней что-то сделают…
— Тише, тише, — недопереводчик, перегнувшись через Антона, мягко гладит его по плечу, стараясь успокоить, — они не посмеют с ней ничего сделать. Мои проследят за этим, не переживай.
Кто эти «мои», неясно. Как и множество других вопросов, которые роятся в голове. Антон уже собирается вывалить их все, но тут водитель сообщает, что они приехали. Выйдя из машины вслед за Арсением-Вильямом, он оглядывается по сторонам.
Машина припаркована на дорожке перед гаражом, на участке, окружённом высоким коричневым забором, на территории расположились пара клумб, сейчас покрытых снегом, и качели. Посередине участка стоит маленький кирпичный домик бежевого цвета, с коричневой крышей и просторным крыльцом, на котором стоят два кресла-мешка и белый плетёный столик. На улице холодно, особенно из-за отсутствия курток у двух беглецов, поэтому водитель с переводчиком спешно ведут их в дом. Антон про себя отмечает, что брюнет здесь тоже никогда не был, потому что оглядывается так же как и он сам.
Дожидаясь, пока хозяева снимут верхнюю одежду, Шаст разглядывает прихожую. Светлая и просторная, с большим шкафом, на котором красуется зеркало с пятью крючками для одежды на стене. Под ногами, подальше от двери, лежит светло-голубой ковёр, а около стены находится горшок с живым фикусом. Ну, или каким-то другим растением: Шаст не разбирается в этом, поэтому всё зелёное для него является фикусом. Он нетерпеливо переводит взгляд на мужчин, один из которых, видимо, является хозяином этого дома. Дима, после того, как помог водителю снять с себя пальто, быстро и беззастенчиво целует того в губы, забыв, что на них смотрит две пары глаз. Кажется, шок Антона слишком явный, потому что Арс локтем толкает его в бок и быстро шепчет на ухо:
— Не пялься так.
* * *
После ужина Шастун вызывается помочь Диме вымыть посуду, пока двое мужчин уходят на перекур. Он уже знает, что Серёжа и есть тот самый второй человек, который видел содержимое флешки, потому что раньше они с Арсом вместе работали, но вопросов остаётся ещё много. Мужчина, отмывая тарелку от остатков соуса, протягивает её Антону, который сразу начинает вытирать её полотенцем.
— Не смотри так пристально на меня. Если тебя что-то интересует — спроси прямо.
— Откуда ты знаешь Арса? Вы тоже работали вместе? Как ты замешан в истории с флешкой? — вопросы льются рекой.
— Я родился и вырос в России, но в молодости переехал в Америку. Поскольку денег было мало, я стал делать некоторые не слишком законные вещи, которые зашли слишком далеко. Дело передали Серёге, который на тот момент работал в отделе безопасности. Если короче, у нас с ним начался роман, а потом он познакомил меня со своим лучшим другом, на тот момент ещё Вильямом. Ну, мы начали зависать вместе по клубам каждые выходные, а потом Вил внезапно пропал. Я увидел в новостях, что теперь его разыскивают как террориста, а потом узнал, что Серый помог ему бежать из страны. Через время Серёга устроился в Интерпол, а я продолжил заниматься своими не слишком законными делами. Как-то раз Арс помог стереть из базы данных информацию обо мне. Ну, а сегодня уже я помог ему, — Дима, пока говорит, продолжает мыть посуду и передавать её Антону.
Закончив, он поворачивается к собеседнику и внимательно смотрит на него. Без липовых очков его взгляд выглядит тяжёлым.
— Не знаю, что между вами, но тебе нужно знать одно: Арс — мой друг. И если ты решишь его предать, да, он тебе ничего не сделает. Но зато сделаю я.
По телу мужчины пробегает лёгкая дрожь, приходится сглотнуть тугой ком в горле. Сознание подкидывает картинку распластавшегося тела детектива, о котором Антон в суматохе уже позабыл. Шаст хочет что-то ответить, но в комнату возвращаются мужчины, а Дмитрий вмиг становится таким же милым и дружелюбным, как до этого. Видимо, правду говорят про тихий омут, в котором водятся черти.
* * *
Узнав, что у парней дома есть всего одна гостевая спальня, Шастун даже не возмущается. Этот день был долгим, нервным и насыщенным, сейчас он бы уснул даже на коврике в прихожей. Выделенная им с Арсом комната оказывается небольшой: двуспальная кровать, над которой расположились два светильника, узкий шкаф и рабочий стол около окна. Попрощавшись с хозяевами дома и получив сменную одежду, они двигаются к себе. Было решено, что о том, как вытащить Кьяру, они все вместе подумают завтра. Сейчас гости едва держатся на ногах, а Арс вдобавок выпил всё успокоительное, которое смог найти. В душе Антон чувствует, что вот-вот уснёт под тёплыми струями воды, но старается держать глаза открытыми.
Спешно переодеться в предложенную футболку труда не составляет, потому что она оказывается ему как раз. Повезло, что Антон очень худой, а невысокий Серёжа любитель оверсайза. Но вот штаны оказываются хоть и по размеру, но по длине доходят только до середины голени. Впрочем, сейчас ему абсолютно на это плевать. Завалившись на кровать, Антон взглядом следит за уходящим в ванную Арсением. Живот, на который пришлись почти все удары, уже не болит, но на нём остаются едва заметные красные пятна. Тревоги за будущее снова нет. Вот он и узнал, что его реакцией на стресс является полное отстранение от ситуации.
Брюнет возвращается через минут пятнадцать, в одних штанах. С коротких волос капли воды падают на плечи, стекают по стройному, поджарому торсу. Нет, он не выглядит качком, но немалая мышечная масса явно заметна. Становится ясно, что ему не подойдёт ни одна из футболок Серёжи, а Димы и подавно. Если бы его с Арсом поставили перед кем угодно и спросили, кто из них айтишник, любой бы выбрал худую шпалу, у которой едва ли рёбра не торчат, а не этого крепкого атлета. И где он только успел так накачаться в своём лесу?
Мужчина устраивается рядом с ним в кровати, делая вид, будто не замечает на себе липкий взгляд. Под действием успокоительного он чувствует себя чересчур спокойно и расслабленно, но это лучше, чем метаться по всей комнате и рвать на себе волосы. Шастун, честно стараясь не пялиться на широкую, мускулистую спину, спрашивает первое, что приходит в голову.
— Арс… А как мы теперь будем без флешки?
Тот весело хмыкает, поворачиваясь к нему лицом:
— А с чего ты решил, что мы теперь без флешки?
— Ну как же… Её ведь должны были отобрать на осмотре.
— Понимаешь, есть много различных мест… — брюнет под удивлённый взгляд мужчины жестом фокусника выуживает ту самую флешку из кармана, — ...Куда можно спрятать маленький предмет.
А затем смеётся, видя, как округлились глаза Шастуна:
— Ты не о том месте думаешь, извращенец.
Антону кажется, будто у него покраснели даже самые кончики ушей. Он смотрит в наглые голубые глаза напротив, безуспешно стараясь скрыть смущение. Арс взгляд не отводит, с лёгкой улыбкой продолжая смотреть прямо на него. Они переглядываются так около пары минут, а затем брюнет внезапно подаётся вперёд, своими губами касаясь губ Шастуна.