UWU

- Девочки, вы просто ахуенны. – Кристина и Лада сидели на против на стульях из гримёрки. – Рита, Даша, у вас истории просто бомба. У меня к вам двоим предложение. Вот прямо так. Предлагаю сотрудничество. Естественно, за деньги. Вы у нас новенькие в этом всём, аудитория у вас лояльная, вас ценят за то, что вы булки милые, нравитесь всем. И вот у меня вопрос. Я всегда задаю его, всегда спрашиваю. – Кристина внимательно смотрела на девчонок. – Вы готовы на большее? На то, что на вас может свалиться? И к тому, что придётся больше работать перед камерой. Лада как пример. Мы раскрутили её так, что она теперь и на телике выступает. А нам нужна свежая кровь. Кто-то из простых. Я вам это говорю, чтобы вы точно знали, что вас ждёт, и могли принять решение.

Рита сразу же отказалась. Её целью было рассказать о своих пристрастиях на аудиторию, и что в этом нет ничего страшного, поделилась личной болью. Чтобы те, кто испытывает схожие чувства и несёт на себе странный, но безобидный фетиш, могли понять, что они не одиноки.

Даша согласилась. Всё равно её жизнь представляла собой какую-то невнятную срань, где из хорошего была только группа в «телеге», подруга и снабжение от Дани. В остальном и терять было нечего, не за что цепляться, кинуть всю старую жизнь в пыльный угол и забыть не представляет сложности. А вот шагнуть навстречу новому очень хотелось. Тем более, глядя на Ладу, не создавалось впечатления, что та плохо живёт или очень страдает. Она получила всё, о чём мечтала.

После этого они вместе сфотографировались, Кристина сделала пост, который тут же разлетелся по социальным сетям девчонок, и это сразу же привлекло внимание аудитории. А Даша набралась наглости и попросила Кристину с Ладой, чтобы они сделали новое фото уже конкретно с ней, в этом не отказали. Ей хотелось ещё как-нибудь привлечь внимание или выделиться, но надо знать меру, пора идти... не домой. К Ире. И прибираться хотя бы для того, чтобы спокойно лечь спать. Сейчас только половина десятого часа, можно и пешком прогуляться.

Девчонки вышли из здания и вместе отправились к транспорту.

- Рита, слушай, а чё ты отказалась? Блин, ты так на сцене держалась, я охуела. Как будто ты всегда там была.

- Я сделала всё, что хотела, меня слава и деньги не интересуют. – Её словам верилось. – Чтобы те, кто сам чувствует подобную хуйню, не наворотили того говна, которое наворотила я. И не пришлось потом это разгребать.

- Понятно. А жаль.

- Но это не значит, что я не буду сотрудничать с тобой. – Рита снова посмотрела на белые кроссовки Даши. – За сколько ты мне их отдашь?

- Ну не прямо сейчас же.

- Да, сейчас слишком холодно, чтобы ходить босиком. Можем доехать до твоего дома. Они у тебя красивые.

- Пиздец ты криповая в эти моменты. – Даше не по себе стало от того, как на её ноги смотрит Рита, и как тон этой девчонки расходится с тем, что она говорит. – Ну, три тысячи. – И знала, что им новым красная цена семь сотен рублей.

- Нормас. Тогда доедем до твоего дома, если ты не против. Просто знаешь, у... таких милых девочек вроде тебя кроссовки особенно убитые. И мне это нравится. Раньше я очень этого стеснялась и загонялась по этому поводу. Ну представь, это же какой-то пиздец. И это неправильно – испытывать чувства к чему-то неживому. Как уж получилось. Но я сделала так, что теперь это моя фишка. Понимаешь?

- Угу. Узнаваемый образ, что-то такое, с чем тебя это самое. Ну как моё «UwU». – В этот раз без жеста.

- Прекрасно, что ты меня понимаешь. – Рита широко улыбнулась. – Мы говорим на одном языке. Ты же не против, если я сделаю этакий обзор твоих кроссовок? Ну и тебя упомяну, само собой. Ты милая, это всем понравится.

- Звучит ебануто, но я согласна.

Пожалуй, именно это для Даши было самым необычным за сегодняшний вечер. Не всё, что происходило в студии, не съёмки, не мгновенный наплыв аудитории после репоста Лады и Кристины. А то, что она собирается продать свои кроссовки этой девчонке с поплывшей кукухой. Но сейчас Даше нужны любые деньги, у неё сейчас средств на карте хватит только на одну поездку в метро. Финансовой помощи от родителей больше никогда не получить, особенно после того, что произошло. Кажется, папуля вряд ли захочет после такого писать «я прощаю тебя на этот раз, возвращайся домой».

Вместе они дошли до Обводного канала, чтобы там уже сесть в такси, которое вызвала Рита. Она, похоже, не нуждалась в финансах и тратила, сколько хотела. Удивительно, но она практически ничего о себе так и не рассказала. Фетиш – да, наличие парня и подруги – да, работа – само собой. Но никакой конкретики. Личность самой Риты так и осталась загадкой. Она по дороге ещё немного рассказала о пристрастиях, не стесняясь водителя. В конце поездки они обе вышли из машины и подошли к подъезду многоэтажки на Белградской. Даша уже хотела подойти к домофону, но Рита окликнула её.

- Подожди, а как же кроссовки?

- Я думала, ты хочешь, чтобы я тебе их просто продала.

- Нет, я хочу, чтобы ты сняла их тут, при мне. Тебе как раз недалеко, не успеешь замёрзнуть. А три тысячи на дороге не валяются. Нет, если тебе деньги не нужны, то я пойду. Может, по пути найду ещё какие-нибудь. – Она выдержала небольшую паузу. – Ладно, как хочешь, я пошла. Пока.

- Подожди! Блять, Рита! Ты понимаешь, что это со стороны реально как отбитая хуйня?! Мне несложно, но...

- Ну и чё ты тогда мнёшься?

Даша едва понимала, что сейчас происходит, ну раз так, то почему бы и нет. И без этого уже на огромное количество народу показала свою побитую спину. И так думала, чтобы завести аккаунт на «Онлифансе», зарабатывать на фотографиях своего тела. Так чем же тут хуже? Вполне безобидно, только непривычно до жути. И чем это отличается от того, что она отдала Дане свои ношенные дырявые капроновые носки, которые только выбросить можно было?

Девчонка села на скамейку, ещё раз взглянула на Риту с выражением «чё, прям так, да?», на что она только кивнула. Аж губу нижнюю прикусила, когда Даша просто снимала белые кроссовки. Её взгляд кажется полубезумным.

- Может, и носочки мне тоже продашь?

- Три тысячи.

- По рукам.

Шесть тысяч за такой пустяк. Дойти до квартиры Иры несложно, а деньги сейчас ох как нужны.

- Рита, блять. – Даша засунула носки в кроссовки и положила их на асфальт возле скамейки. – Вообще-то ногам холодно. Давай деньги, и я пойду.

- Секунду. – Она достала кошелёк из кармана и отсчитала семь тысяч наличкой, положила их на скамейку. – И тебе на чай ещё сверху, что тебе придётся идти босыми ножками. – Подошла к кроссовкам, вытащила пакет из другого кармана уверенным движением, сунула туда кроссовки за две секунды и снова приобрела скромный вид невинной заиньки.

- Не знала бы я твою предысторию, я бы обосралась. Это пиздец хуйня. – Даша наступила на холодный мартовский асфальт и поёжилась. – Блять.

- Я знаю. – И она ушла, не дожидаясь ответа.

Ира, как назло, очень долго подходила к домофону, и Даша уже сто раз пожалела, что осталась босая. Для неё всё ещё было чем-то отбитым то, что произошло, хотя ничего страшного в этом не было. Купить кроссовки за семь сотен и носки за сотку, и сверху ещё шесть тысяч останется, и всё из-за того, что у какой-то странной девахи на это стоит. Зато на ближайшее время будет, что есть и на что пить, а там, может, и подвернётся что-нибудь.

- Ира, захвати тапки, пожалуйста, я босиком. – Даша сразу сказала, чтобы сюрпризом не было.

- Ты чё. Ну ладно, потом расскажешь же, да?

- Впускай меня в подъезд давай!

Хоть немного теплее, особенно на ковриках. Металлический лифт ещё и такой неприятный, когда его ногами касаешься, да и мелкие камушки повсюду совсем не радовали. Хорошо, что Ира сразу открыла дверь тамбура и протянула тапки для Даши. А она всё такая же пьяная, как и днём. Кажется, она не переставала выходить из этого состояния.

- Даш, а чё случилось? Ты чё? Просто как-то... бля, холодно же так.

- Я тебе сейчас всё расскажу, дай только в ванну зайду сначала. А то пиздец, у меня чувство, будто я всё говно мира на ногах несу.

Вроде, небольшой эпизод, а дискомфорта было чуть ли не столько же, как от папашиных побоев. Только дома это вошло в привычку. Даша с большим удовольствием помыла ноги, вытерла их первым попавшимся полотенцем, они тут все одинаково несвежие. Правда, ходить босиком по полу в этой квартире едва ли лучше, чем на улице.

- Короче, Ира, я тебе сейчас всё с самого начала расскажу. – Даша достала из своего чемодана разные цветные носки, первое, что под руку попалось. – У тебя винишко осталось ещё?

- Конечно. Чтобы у меня и винишка не осталось. Я тебе налью. Есть хочешь?

- Хочу. Я сегодня нихуя не поела.

- Пицца вчерашняя.

- Да похуй, неси всё, что есть.

На кухне даже чуть чище, потому что в ней редко готовили, пить вино и есть Ира предпочитала за компьютером, где у неё обычно шёл творческий процесс.

Рассказ Даши занял продолжительное время. За это время она успела выпить половину бутылки вина и съесть всю оставшуюся пиццу, почти целый круг. И под конец она снова больше всего удивилась тому, что произошло с Ритой.

- Ну прикинь, меня сёдне отпиздили, меня выкинули из дома, я снялась в проекте, мы сфоткались с Ладой, с её продюсершей, а я больше всего охуеваю с Риты и того, что продала ей свои всратые кроссовки и потные носки за семь косарей.

- И чё. Новые купишь, ещё сверху останется. Просто типа и чё. Ну нормально же. – Ира как раз допила вторую половину бутылки вина. – Ты же в плюсе, а чё ещё надо. Тем более, что она об этом напишет. А ты репостнёшь, и всё, просто же. Я ей свои продам, если надо.

- Блять, Ира. – Даша не ожидала, что подруга так легко это воспримет. – Ты серьёзно?

- Хули нет. Несколько тыщ рублей на дороге не валяются. Мне тут АСТ предлагает книгу за сто сорок тыщ опубликовать у них. А надо въёбывать. Чё тут, просто берёшь, продаёшь свои тапки и получаешь просто ни за хуй. Разве плохо? Тебе ещё винишка налить?

- Не, спасибо. Да просто как-то... не знаю. Вроде ничё такого особенного, а я до сих пор обратно выхуеть не могу.

- Ладно, теперь моя очередь. – Ира встала возле раковины с новой бутылкой вина. – Мне надо твоё мнение, вот просто со стороны. Мне надо высрать киберпанк в азиатском сеттинге...

Если бы Даша платила деньги за эту историю, то швырнула бы книгу автору в лицо и сверху добавила пару ударов по носу. Задумка – очередная копирка «Голодных игр» с еле-еле пришитым закосом под Азию, да ещё внутри социальный комментарий. Подруга сама понимала, что ей надо написать хрень, именно этого от неё и требовало издательство. Даша поделилась честным мнением, что такое читать бы даже с большой голодухи не стала. И теперь ещё больше поняла слова Иры, что она просто избавилась от мусора за деньги. Сама же хозяйка дома долго засиживаться на кухне за разговорами не могла, ведь работа стоит, книги сами себя не напишут.

В конце дня Даша занималась только уборкой. Выгребла весь мусор и в четыре захода отнесла это на помойку, перемыла посуду и с позволения Иры пропылесосила, чтобы ходить можно было без опаски и желания стряхнуть мусор с ноги. В конце этого насыщенного дня умаялась так, что выдвинула кресло, постелила на него первый попавшийся плед, сунула под голову свёрнутое в валик полотенце и свалилась от усталости. Скорее, моральной, чем физической. Так много событий, как бы всё это переварить в голове. Хоть количество подписчиков заметно прибавилось, и теперь их там не три тысячи, а целых семь, не хотелось заниматься блогом и что-то постить. А ещё болталось непрочитанным сообщение от Риты.

- Смотри, как хорошо сидят. – И фотография ног девчонки в носках и кроссовках Даши.

- Ну я рада. Если хочешь, я тебе потом ещё другие свои продам, у меня ещё кеды старые есть.

- Прекрасно. Но попозже, я уже истратила свои плановые деньги. А вообще, если захочешь просто пообщаться, можем куда-нибудь сходить вместе. Как знакомые, не как блогеры. Но в следующие выходные уже.

- Вай нот. – Даша рассудила, что знакомства лишними не бывают, да и подруг понимающих у неё практически нет, кроме одной Иры. А иногда хотелось близко пообщаться с кем-то ещё. Кто бы понимал Дашу с полуслова.

- Отлично. Спишемся тогда. Приятно было пообщаться.

- Мне тоже.

И уже перед сном мысль о том, что она продала Рите свои кроссовки с носками и получила за это деньги, не казалось странной, как и то, что произошло. То, что отец бил собственную дочь проводом от телевизора до синяков и гематом – вот это по-настоящему отбитая хрень.