Глава 18
Олег
Дикар мчался вперед по пыльной дороге, и, казалось, задался целью как можно скорее вымотать бешеной скачкой всех остальных животных. Брина и Шаун едва поспевали за нами, но старались держаться поблизости.
– Дикар! – заорала настырная баба. – Нэ гони! Нам нужен привал!
Волк и ухом не повел, еще больше набирая скорость.
– Стой, я сказала! – рявкнула она, шепнула что-то своей рыси, и та, сделав рывок, врезалась в бок Дикара.
Зверь Олифана клацнул на нее зубами, но начал сбавлять ход, и вскоре уже весь отряд собрался на обочине, тяжело и надрывно дыша.
– Койот вас задери! – вскричал один их охотников. – Вы чего так гоните?! Животные могут пострадать!
– Нэ ори, – отрезал Шаун. – У нас срочное донесение вождю. Чем быстрее доберемся, тем лучше.
– Никакая срочность нэ оправдывает такой гонки, – с мрачным видом выдал охотник и отошел к своему зверю. – Если дальше поедете также, на нас можете нэ рассчитывать. Жизнь моего волка для меня дороже любых донесений.
Остальные анимы, хмурясь, помалкивали, но явно разделяли мнение товарища.
– Никто нэ собирался вредить животным, – пошел на попятную Шаун. – Просто нэ рассчитали и задали слишком быстрый темп. Сейчас отдохнем, перекусим и поедем медленнее. Я возглавлю отряд – мой волк нэ такой быстроногий, как Дикар. Лады?
Охотники кое-как согласились и разошлись устраиваться на привал, доставая припасы и воду из мешков.
– Олифан, держи свою порцию, – протянул мне еду Шаун. – И для Дикара возьми. А теперь ешь сам и покорми зверя.
Как в тумане я выполнил его распоряжения и уселся на землю подле волка. Он улегся и ткнулся мордой мне под руку.
– Нэ смей! – прошипела Брина, накрыв лоб Дикара своей ладонью. – Только попробуй нарушить действие зелья, и ты пожалеешь!
Волк зарычал, но она так и не убрала руку, пока зверь не начал поскуливать.
– Исполняй мои приказания, белый волк, – прошептала она и отошла.
Дикар остался лежать, с тоской глядя перед собой, и поднялся, только когда Шаун попросил всех собраться.
Теперь мы двигались в размеренном темпе, анимы растянулись один за другим, а Шаун и Брина ехали по бокам от меня и следили за каждым движением волка. Черные тучи нависли над дорогой, воздух, наполненный жаром и пылью, с трудом проталкивался в легкие, липкий пот застилал глаза, во рту ощущался мерзкий горький привкус, и я тщетно пытался сглотнуть вязкую слюну.
– Плохо дело, – с тревогой сказал Шаун. – Будет буря. Нужно искать укрытие.
– Впереди должен быть лес, – отозвалась Брина. – Давай ускоримся и спрячемся под деревьями.
Раскат грома сотряс небо и землю, вспышка молнии расчертила угрюмые тучи, поднялся шквальный ветер, и хлынул ливень. Сквозь нескончаемые потоки воды я с трудом различал темную полоску леса впереди. Дикар рванул туда, и скоро мы влетели под густые кроны высоких деревьев. Следом за нами укрылись от непогоды и остальные анимы, но порывы бешеного ветра раскачивали в вышине верхушки, и холодные струи воды заливали все вокруг.
– Нужен шатер! – прокричала Брина.
– Сорвет! – заорал в ответ Шаун. – Идем глубже в лес!
Мы постепенно уходили все дальше от опушки, а буря, казалось, только набирала обороты, ревя в вышине. Внезапно я почувствовал, что Дикар уцепился за мой браслет и потянул меня в сторону. Замедлив шаг, я пропустил вперед одного из охотников и свернул в кусты за волком.
Зверь зарычал и мотнул головой, но я не мог идти дальше без приказания Шауна. Дикар заворчал, но терпеливо подлез мне под руку и потерся серым пятном на лбу о мою ладонь. Внутри закололи тысячи микроскопических иголок, и я ощутил, что могу шевелиться по собственному желанию. Захотелось броситься назад и прибить Шауна с Бриной, но я не смог даже пары шагов сделать нормально. Тело стало будто ватное и плохо слушалось.
Дикар заскулил и подтолкнул меня к стволу дерева. Я оперся на него и часто-часто задышал, понемногу приходя в себя.
– Нужно валить отсюда, – еле ворочая языком, выговорил я.
Зверь явно понял, чего я хочу от него, и встал ко мне спиной. Упав на него бессильным кулем, я вцепился в косматую шкуру и понадеялся, что волк не позволит мне упасть и свернуть шею. Дикар с рыком ринулся вперед, перескочив кусты, и помчался в чащу леса.
Мокрые ветки хлестали по мне, вода пропитала одежду насквозь, тело колотил жесточайший озноб, меня мутило, а голова налилась свинцовой тяжестью. Когда стало совсем невмоготу, я разжал пальцы, рухнул на землю и задергался в неукротимых рвотных позывах. Меня выворачивало, пока из желудка не вышла вся желто-зеленая жижа. Только тогда я смог завалиться на спину и в изнеможении закрыть глаза. Ледяные капли барабанили по лицу, а у меня сил не было даже уползти под дерево и там спрятаться от дождя.
Белый волк дождался, когда мне полегчает, вцепился зубами в воротник жилетки и поволок мое безвольное тело. Дикая слабость навалилась словно пыльный мешок картошки, и я рухнул в забытье.
Пришел в себя от тошнотворной вони, и меня тут же вывернуло.
− Дикар! – процедил я утираясь. – Какого ты лезешь мне мордой в лицо?!
Гаденыш оскалил зубы и рыкнул, явно издеваясь.
Махнув на него рукой, я осмотрелся. Лес погрузился в серые сумерки, над нами возвышалось огромное дерево с широкими листьями, а вокруг стояла такая тишина, что стало жутко. Дождь закончился, ветер стих, и в воздухе разлились свежесть и прохлада.
Я прислушался к себе: тошнота почти прошла, тело двигалось свободнее, но голова еще оставалась тяжелой, и во рту пересохло.
− Черт! Надеюсь, хоть флягу с водой они не забрали, − пробормотал я, перерывая вещи в мешке.
На дне обнаружилось искомое, и я принялся жадно глотать вожделенную воду. Дикар зарычал, и я убрал флягу.
− Ты прав, приятель, − отозвался я. – Слишком много воды опять рвоту вызовет.
Голова закружилась, и я откинулся на ствол огромного дерева.
− Как думаешь, они могут нас здесь найти?
Волк не издал ни звука, но посмотрел так, что я понял, анимам нас не обнаружить. И как этому хитрому зверю удается такая выразительная мимика? Или это я уже успел свихнуться?
− Спасибо, Дикар, − тихо проговорил я, прикрывая глаза, а волк пристроился возле моей ладони и поделился теплом своей силы. – Если бы не ты, они увезли меня в степь. Еще бы отыскать Алису. Где она теперь?
Язык заплетался, и тягучий сон быстро сморил меня.