Американка?

— Кис, - Ваня сидел за своей второй партой, листал что-то в телефоне, изредка отвечая на короткие сообщения от Мела. - нам нужно поговорить. - Лиза села на парту вперёд, внимательно изучая сосредоточенное и безразличное лицо шатена.

Он ничего не ответил. Собрал вещи и пересел за самую дальнюю парту, чтобы девушка больше к нему не подходила.

Кудрявцева с грустью на лице и болью в груди села за свою парту, разложила вещи и стала сидеть в телефоне.

Начался урок.

***

— Ну, а что ты хотела? Ты изменила ему, его можно понять. - говорила Анжела на другой стороне трубки.

— Да, блядь, не изменяла я ему.

— Ты помнишь это?

— Нет. Помню, что поссорилась с Кисой и как меня вырвало ему на свитер. - зеленоглазая задумалась. - Может, я ему не изменяла? - в глазах появилась надежда.

— Не знаю, Лиз. - и сбросила трубку.

Бессонница - патологическое состояние, проявляющееся расстройством ночного сна и сопутствующей дневной сонливостью. Простыми словами - нарушение обычного порядка сна. Часто это можно соотнести с психологическим заболеванием.

Тебя либо преследует множество мыслей, планов. Ты лежишь и думаешь, что ты сделал в этой жизни не так. Либо же, ты просто лежишь в попытках уснуть.

Лиза относится к двум вариантам. Каждую ночь она лежит и думает «Может, я не изменяла ему?» и всегда приходит к одному исходу «Какая разница, если он бросил меня?».

Она бы всё отдала за то, чтобы поговорить с ним хоть о чём-то.

В кармане куртки она находит сигарету. Немного погнутую, помятую. Забирает её и поднимается на крышу, садится на ранее сооруженную лавочку, что была под туго натянутыми проводами, и поджигает.

Первая затяжка прошла неудачно. Лиза закашлялась, параллельно выпуская дым.

Вдали, на краю, она видит чей-то силуэт. Киса?

Подходит ближе и видит столб. Всерьёз задумывается над бессонницей и психическим состоянием. У неё уже галлюцинации.

Садится на край и смотрит в окна дома Кислова. Ничего. Горит свет в нескольких квартирах, по кухне расхаживает мама Вани. Что-то готовит и говорит по телефону.

Тоска.

***

Утром в школе ко мне подходила Лиза. Хотела о чём-то поговорить, но я был слишком груб и не в настроении.

Впрочем, не жалею. Я видел, как она танцевала достаточно вульгарные танцы с другими парнями. Меня что-то перещёлкнуло и я накричал на нее.

Да, я точно повышал на нее голос и прежде, но в тот момент я слишком сильно разочаровался в ней. Мне было грустно и обидно, что она так обесценивает мои чувства.

Думаю, она этого даже не помнит. В тот день она слишком перебрала. Мел рассказывал о их диалоге на лавочке у входа в дк.

Что она там делала?

Вообщем, я тоже не ангел. Сейчас я сижу в телефоне, листаю ленту в вк и отвечаю на сообщения Мела по поводу тусовки.

— «Да, сука, не хочу я туда идти» - в очередной раз доказываю Егору, что причина не в Лизе, обманывая даже себя.

Мне не слишком сложно приходится с нашим расставанием. Я ожидал такого исхода. Знал, что наши отношения долго не продлятся. Знал, что ей будет сложно совладать с моим характером.

Единственное, чего я не знал, так это то, что первой на измену пойдет она.

Я готов был отказаться от тусовок, алкотек, вписок, чтобы случайно не перебрать и не сделать ей больно. Жалею.

— «Ладно, хорошо. Пойду я на эту сраную тусовку.» - отвечаю уже на тысячное сообщение Мела где он просит меня сходить на эту ебучую тусовку.

***

Парнишка с неестественно белыми волосами и отросшими корнями плавно двигается на танцполе в дк, среди не менее пьяных подростков чем он.

Дверь тихо открывается, в помещение заходят четверо парней с точной целью - напиться. Киса подлетает к бару, заказывает какой-то алкогольный напиток, вручает три стакана своим друзьям и принимается разливать его.

Девушка с рыжими кудрями цепляется к каждому встречному. Предлагает свои услуги, просит купить коктейль и просто ищет спутника на ближайшую ночь.

— Приветик, - с притворно милой улыбкой на разукрашенном лице произносит обладательница зелёных глаз. Цепляется за Кислова, случайно — как она это называет — трогает своими нежными руками. - не хочешь познакомиться?

— С такой можно не только познакомиться. - вставляет свои пять копеек Гена и все заливаются смехом. Рыженькая немного ёжится, но не скрывает улыбки. Продолжает натягивать уголки губ — как это говорят — до ушей.

— Конечно не против. - соглашается Кислов и за талию уводит девушку на улицу.

— Попадос. - говорит Хэнк, смеётся и делает глоток напитка, что ранее налил ему в стакан Ваня.

Вкус приторный, горький на стенках горла и сладкий на кончике языка. В голову ударяет, но парниша держит равновесие. Специфический и слегка, совсем немного, экзотический вкус.

Кислов уводит девушку ближе к бухте, идёт с ней по берегу, попивая алкоголь прямо из бутылки. Предлагает рыженькой, она отнекивается.

Глаза у неё зелёные, как самый настоящий изумруд. Не такие, как у Кудрявцевой. Её глаза - примесь карих — в центре, ближе к зрачку — и бледно-зеленых вокруг. Зрачки большие, словно камень на дне прозрачного океана, а ресницы тонкие и густые, цвета вороньего крыла. Чёрные, с синим отливом на солнце.

У этой же распутницы ресницы толстые, нарощенные. Цвет кожи неестественно белый. Заметно, как много тонального крема она нанесла, чтобы сгладить шероховатости и проблемы кожи.

Под глазами синие тени, в уголку глаз блёстки голубого оттенка. Рыжие волосы пушистые, кудрявые, неухоженные. Талия словно спичка. Нет каких-то извилин, подчёркивающие её бёдра и грудь.

У Лизы все иначе. Она любит носить обтягивающие платья, что идеально подчёркивают её фигуру, выделяют не маленькую, но и не большую грудь. При этом со штанами она всегда надевает мешковатую одежду.

Пара дошла до дома Кислова. Шли они в гробовой тишине. Изредка было слышно, как Ваня потягивает напиток из бутылки, проглатывает и громко выдыхает.

Матери дома не оказалось - это на руку. Девушка стеснительно разувается, проходит в комнату, но на диван не садится.

— Будешь? - говорит шатен, открывая нижний ящик шкафа, доставая оттуда гашиш.

— Можно. - она снова ёжится, сутулится, обнимает себя руками. На вид ей лет девятнадцать. Выглядит молодо и симпатично.

Ваня жестом указывает на диван, она садится и ещё недолго ёрзает.

— Расслабься. - на выдохе говорит тот и вручает, уже подожженую, самокрутку.

Вся она такая нежная, пушистая, стеснительная. Аж тошнит. Ваня больше любит раскрепощенных, уверенных в себе и своих действиях.

Такую, грубо говоря, даже трахать не хочется. Расплачется среди процесса и в слезах убежит домой, а после, не дай бог, накатает заяву за износилование. Кислов скривился от подобной мысли.

— Ты вообще курила до этого? - сказал юноша, забирая косяк у спутницы. После первой затяжки она закашлялась, захрипела.

— Нет. - тихо отвечает она. Может, боится осуждения? Кто её знает.

— Зачем ты всё это делаешь? - голос звучал явно нетрезво. Он зажал переносицу и устало вздохнул.

— Что именно?

— Липнешь к парням на тусовках, предлагаешь потрахаться за деньги. Я же вижу, что тебе самой страшно. - свои карие глаза он поднимает на девушку, она на него не смотрит. Смотрит куда-то вдаль. Может на телевизор, может на стену.

— Деньги нужны, вот и всё.

— Шла бы работать, а не тело своё продавать. - он забрал косяк из её рук. Держит она его странно: зажимает между двух пальцев - указательного и среднего.

— Я думала, что симпатичная.

— Я не говорил, что ты страшная. Обычно, когда людям нужны деньги, они идут работать. - рыженькая посмотрела на него.

Он ведь даже не знает её имени.

— Всё отменяется? - с грустью говорит она, забирая косяк у парня.

— Я не собирался тебя трахать. Хотел посмотреть, на каком моменте ты меня обломаешь. - усмехнулся Киса и пошёл закрывать дверь за гостьей.

***

На улице было пасмурно. Лиза слишком рано вернулась с прогулки и решила немного времени скоротать на крыше. Подъем на крышу всегда был заперт на ключ, что старые старушки прятали под цветком рядом с дверьми своей квартиры.

Кислов же о наличии ключа не знает, так что попадает наверх только с большим трудом.

Она снова забирает ключ и поднимается на крышу. Далеко идти не приходится. Нагибается, чтобы не задеть оголённый провод, и садится на свою фирменную лавочку.

В кармане куртки кое-как находит зажигалку, поджигает сигарету и просто смотрит на улицу своим пустым, и уже явно измученным, взглядом.

Ещё немного, и она дойдёт до фильтра. Капля падает на сигарету, тушит её. Лиза устала, так что поджигать её не собирается. Просто выкидывает куда-то вперёд и продолжает сидеть, оперевшись щеками о ладони.

Дождь расходится, бьет по крыше, раздаваясь эхом где-то в голове. Волосы мокнут, а капли стекают по лицу словно слёзы. Начинается ливень, на неровной, местами впалой, поверхности крыши образуются лужи. А дождь всё не прекращает лить.

— Ты конченная? - кричит Кислов и оттаскивает девушку с её лавочки. - Не видишь, провода оголённые? А если замкнёт?! - они отошли ближе к краю.

Русая, похоже, так сильно погрузилась в свои мысли, что не услышала шорох внизу. Или она просто забыла запереть дверь?

— Что ты вообще делаешь здесь? - сказала Лиза, нахмурив брови.

— Десять раз тебе уже говорил, зачем я сюда прихожу. - раздражённо и немного холодно сказал Киса. Отпустил русую и подошёл к краю, сел. - Даже не начинай свой монолог, как хочешь всё вернуть назад. Не буду слушать.

Зеленоглазая пожала плечами и села рядом с Кисой в расстоянии метра. Просто молча сидела и смотрела.

Она хотела какого-то диалога с ним - получила. Пусть и не такого она ожидала, но лучше, чем ничего.

— Я правда тебе изменила? - тихо спросила Кудрявцева.

— Нет. Мне просто было противно смотреть, как ты липнешь к другим.

— Прости. - ещё тише протараторила.

Ваня ничего не ответил, молча встал и ушёл в сторону выхода. Лиза ещё немного посмотрела на улицу и пошла вслед за Кисловым.

— Сука, быстрее было бы по лестнице спуститься. - кричал шатен и бил по кнопке лифта. Наконец, он прибыл.

Русая молча зашла, надеясь на отказ парня. Он же, в свою очередь, ничего не сказал. Молча нажал кнопку "1" и лифт тронулся.

***

— Будем просто молчать?

Пару минут назад свет замигал, после и вовсе погас. Лифт больше не двигается, а ребята сидят в гробовой тишине, изредка слыша как дрожит канат.

— Да, блядь. Можешь ничего не говорить? - вспылил Киса. Было слышно, как он скатился по стене лифта и сел на пол. - Блядь. - крикнул он и тут же вскочил, врезавшись в русую. Та просто посмеялась.

— Я хотела тебе сказать, но, раз ты не хочешь говорить. - маленькая манипуляция.

— Да, сука, о чём ты хочешь поговорить? - заметно, как он не хочет с ней вообще как-то контактировать, не говоря уже о диалоге.

— Хотела извиниться. - Кислов молчал, мол «Я слушаю». - Прости, я ничего не помню с того вечера. Может, это был алкоголь?

— Если бы я был на твоём месте и всё сваливал на алкоголь, ты бы простила меня? - Лиза села на пол, но в более чистое место.

— Нет.

— Тогда нам не о чем говорить. - Лиза прикрыла лицо рукой. Она слишком устала от постоянных ссор и руганий. Дома, к тому же, дела обстоят не лучше.

— Вань, прошу. Я не хочу тебя терять. - голос дрожал, но не одна слезинка не скатилась с её лица.

Она держится крепко. За всё это время скатилась лишь одна капля дождя.

— Лиза, блядь, ты же понимаешь, что я не могу тебя простить вот так просто? - он сел рядом с Кудрявцевой. Сквозь темноту он пытался разглядеть её лицо и понять, плачет ли она.

— Я сделаю всё, что угодно. - вот и настало время слёз.

— Не нужно мне ничего от тебя. - он как-то неуверенно притянул её к себе и обнял. Что-то шепнул на ухо, от чего русая рассмеялась.

— Ты прощаешь меня? - с каплей надежды в глазах и слезами на щеках молит Лиза. Кислов же ничего не говорит. - Кис...

— Да, сука, Лиза. Не могу я тебя простить. Ты сама не устала от постоянных ссор? Ты же видишь, какой я человек.

— Вижу... - тихо шепчет русая.

— Ну тогда нахуя ты пытаешься что-то изменить? - отстранился и встал, смотря на зеленоглазую сверху вниз.

— Я люблю тебя...

— Прости.

***

По ощущениям прошло около получаса, на деле же все полтора. Ребята сидели в двух разных углах лифта.

Лиза смотрела, как Кислов пытается поймать сеть и просто устало вздыхает, а он...

А он не смотрел на неё, слышал её тихие всхлипы.

— Не хочешь курнуть? - предлагает Ваня, пытаясь разбавить обстановку.

Парень достаёт гаш, рыщет в кармане куртки какую-то бумагу - ничего.

— Держи. - она протягивает чек и Кислов с улыбкой забирает.

Делает косяк и передаёт в руки Кудрявцевой.

— Я забыла на крыше зажигалку. - вытирая слёзы тыльной стороной ладони, хохочет Лиза.

Ей стало значительно веселее. А вот Кислов всё с таким же серьёзным лицом сидит и молча вручает Лизе свою зажигалку. Она поджигает, зажимает косяк между губ и выпускает дым.

Совсем не кашляет, как впервые делала это рыженькая. Молча сидит и выпускает едкий дым из лёгких.

— Ты всегда с собой наркотики таскаешь? - невзначай спрашивает русая и снова делает тягу.

— Возможно. - холодно отвечает Киса, а после усмехается. - Ты нажимала кнопку помощи? - наконец произносит шатен и смотрит на панель.

Лиза поджимает губы, понимая, почему к ним так никто и не приехал. Опускает взгляд в пол и молча скидывает пепел с самокрутки.

— Сука, я бы сидел здесь с тобой намного меньше, если бы ты нажала эту ебучую кнопку. - не вставая, он дотягивается до нужного значка, нажимает и возвращается в прежнее положение.

Лизе от чего-то стало обидно. Может от его слов, а может, потому что считает себя слабачкой.

Что он не скажет - она ноет. С каким тоном не скажет - ноет. И так каждый раз.

Он откровенно ей манипулирует. Заставляет чувствовать себя виноватой. Качает на чёртовых эмоциональных качелях, которые выглядят как американские горки.

— Да что я тебе сделала? - Лиза резко вскакивает, от чего даже Кислов подавился дымом и закашлял. - Ты всегда выставляешь меня виноватой. Меня заебало это нестабильное отношение к себе. - голос дрожал. Ещё немного и она расплачется.

— Не я клялся тебе в вечной любви, не я просил тебя всё вернуть и не я пошёл на измену. - вопил он, параллельно вставая с холодного, металического пола.

— Потому что ты не знаешь, что такое любить. - повисла тишина.

Кажется, Кислов не нашёл подходящего ответа на её истерику. Они оба стояли и смотрели друг на друга, при этом не видя лиц.

В лифте слишком резко включился свет и слишком резко он тронулся вниз. Они оба не удержали равновесия и упали друг на друга, впечатавшись в угол.

Банально, не так ли?

— Прости. - еле слышно шепчет Киса, чувствуя мокрую область на свитере в области груди.

За какие-то пару часов она выплакала столько слёз, сколько не выплакала за всё время.

Она слабая и это ничего не меняет. Какой бы стойкой и храброй она не была - в его руках она тает, размякает, становится хрупкой и ни на что негодной.

Словно Ваня - та самая стена, за которой девушка, как за горой. Типичные стереотипы в детских сказках.

Как бы сильно она не хотела это поменять - у неё не выйдет. Он всегда доведёт её, извинится, а она всегда его простит и полюбит. Снова.

Лифт остановился. Каждый молча выходит, не проронив ни слова. Кто-то идёт к подъездной двери, а кто-то к двери в квартиру.

Напоследок они не прощаются.

Дома Лиза увидит, что снова может писать сообщения Ивану Кислову. Сможет снова смотреть фотографии на странице, где он вышел не очень удачно, и пускать слюни, засыпая с мыслью о том, как сильно она его любит и как сильно хочет заслужить его доверие.

***

— «Ты сейчас где?» - пару минут назад написал Ваня с просьбой выйти к подъезду.

Лиза послушно собралась и сейчас она стоит в обнимку с Кисловым, который шепчет ей:

— Прости. - она же стоит с глазами по пять копеек, не понимая сути его резкой смены настроения.

Нестабильность. Она уже изрядно подзаебалась с ней.

— Боюсь спросить, за что? - отстранившись спрашивает Лиза.

— За слова в лифте. Ты была права. - она самодовольно улыбается, мол «В чём именно?», он же закатывает глаза и нехотя отвечает: - Я не умею любить.

— Что тебя сподвигнуло на это?

Пару часами ранее

— Вань, ты идиот. - констатирует мама Кислова.

— Да что я сделал не так? - кричит тот и убирает руки в карманы.

— Она заслужила такое отношение к себе? - Киса опускает глаза в пол, наклоняет голову и всерьёз задумывается над словами матери. - Сам же нашёл ответ на свой вопрос. - усмехается женщина и продолжает копошиться на кухне.

Ваня же достает телефон, печатает что-то в нём, а после быстро собирается и выбегает на улицу.

— Тебя мать переубедила? - смеется Лиза, не скрывая своей гордости.

— Да иди ты. - свою руку он кладёт на плечи Кудрявцевой и идёт с ней в сторону парка. - Прогуляемся?

— Прогуляемся.

***

Каким-то образом ребята доходят до дк и уже стоят, угашенные в край.

Казалось, что вечеринки здесь проходят каждый день, но нет. Каждые три дня в месяц.

Бывает чаще, если подростки преследуют цель провести день рождения незабываемо и снимают помещение на определенное время.

Сегодня не исключение. Приглашены все, грубо говоря.

Кислов, краем уха, услышал как какие-то парни — на вид им лет пятнадцать — говорили про тусовку в дк. Сначала юноша не понял, ведь три дня безмерных тусовок прошли, а после понял в чём суть.

Лиза хаотично двигает руками, тащит за собой Кислова, а он, видимо, не против.

Танцует с ней, откровенно лапает. Грубо говоря, помечает, чтобы посторонние на неё глаз не положили.

В углу снова зажалась рыженькая. Выглядит она грустно и побито, в прямом смысле этого слова. Работа её до хорошего не довела.

Будь он в ссоре с Кудрявцевой - подошёл бы и спросил. Сейчас же, ему на неё наплевать. Он танцует с девушкой, что на ровне с его матерью. Он любит и дорожит ей точно так же.

— Я люблю тебя. - тихо шепчет Лиза.

Голос у неё пьяный, дрожащий. Ноги не держат, она вот-вот упадёт. Кислов же выпил намного меньше.

Может, потому что Кудрявцева всё выдула. Может, потому что планирует довести её до дома.

— Я тоже. - точно так же шепчет Киса.