Глава 20.
Даниэль грубо оттолкнул меня в сторону, с треском захлопнув дверь. Секунду он стоял смотрел на меня, а в следующий миг прижал меня к стене, железными тисками ухватил за горло и перекрывая мне воздух. Я не могла вздохнуть, сил не хватало даже на то, чтобы оцепить руки Даниэля от себя.
- Дураками хотела нас выставить своей выходкой?! Идиотами, да?! Отечай мне, когда я задаю вопрос! - Когда он убрал руки, то я судорожно кашляя, упала на колени на пол, тяжело опираясь руками. Даниэль возвышался надо мной, как грозная скала.
- Я ни в чем не виновата. Я не сделала ничего, чтобы заслужить от тебя такого отношения - прохрипела я, вставая на ноги. Мне было тяжело стоять прямо, поэтому я оперлась спиной о стену, потирая одновременно болевшее горло. Но когда я набралась смелости и посмотрела на Даниэля, то сразу же пожалела об этом сразу же. Глаза мужчины горели ледяным пренебрежением, а голос сочился ядом.
- Шлюха! Потаскуха! Лучше не зли меня, - в этот самый момент мне было жаль, что я не могу уменьшиться в размерах до пылинки. Мне хотелось исчезнуть и не видеть снова этот образ хладнокровного мужчины. Я уже поверила, что между нами может быть все кристально ясно и чётко. Я думала, что теперь он станет со мной нежным и ласковым любовником. Ан нет, судьба в очередной раз бросает мне очередные испытания. Я так мечтала, что жизнь моя станет наполненной смыслом после приюта, но она не становится легче. Стерва-судьба наоборот, словно издеваясь надо мной, не даёт того всего, чего я хотела всегда. Семью, я хотела семью. Дружную, веселую и чтобы горой друг за друга. Но теперь, все откажутся от меня. Жаль что я подвела Джессику.
- Не беси меня, Кассандра! - прошипел мне в лицо Даниэль, в один молниеносный миг оказавшись напротив меня. Между нами было расстояние на несколько дюймов, но мне казалось, что нас разделяют тысячи миль. И я решила рассказать все, с самого начала. Я торопясь говорила о том, что случилось со мной после званого вечера. Когда я дошла до конца рассказа, где я начала получать разные фотографии, полные безумства от неизвестного человека, Даниэль лишь рассмеялся недобрым смехом. Кровь в моих жилах заледенела от этого смеха.
- И ты думаешь я поверю в эту чушь? Кому ты нужна? Ты ничто и никто - обманчиво и спокойно произнёс Даниэль, после минутного молчания. - Я с самого начал был против твоего возвращения в семью. Но моя мать вбила себе в голову, что это она виновата в твоей неудачной жизни. Даже Дэвид, и тот поверил тебе в Вашингтоне, после одной единственной встречи и разговора. Только я один знал, какая ты потаскуха. Даже Мег, по сравнению с тобой, ангел. Но ты ведь с самого начала дала мне ясно понять, как ты хочешь получить мой член. Ты бросала мне вызов на каждом шагу, всем своим видом крича о том, чтобы тебя нагнули на любой вертикальной плоскости и жёстко оттрахали. А я дурак, пожалел тебя, не хотел тот час же знакомить своей тёмной стороной жизни. Теперь понимаю, что зря я сдерживал себя, мне не стоило с тобой так долго сюсюкаться, мой промах, признаю, но это легко можно исправить сейчас. - Сначала я стояла, и безропотно слушала, как нещадно покрывает меня грязью человек, которого я хотела принять, и которому я хотела отдать свою душу. Но такой подарок не нужен был Даниэлю, ему скорее всего была по душе такая девушка, как Мег. От каждых его безжалостных и острых, как игла слов, я падала в пучину отчаяния и дикой боли. Моё сердце разорвалось на мелкие частички, а душу нещадно растоптали, но оказалось, что это не все уготовано мне для сегодняшнего вечера, когда до меня дошла его последняя речь. С увлажнившими глазами я снова посмотрела на красивого, но такого бездушного мужчину, стоявшего передо мной. Юноша, который так третировал меня в детстве, оказывается никуда не уходил, просто я его не видела.
- Что? - я даже сначала не поняла, что этот каркающий голос мой, и что сказал Даниэль.
- Раздевайся! - приказал мне Даниэль, наклонившись ко мне. Наши носы соприкасались, а вот его глаза были неумолимы, а значит он совсем не склонен к шуткам.
- Н..нет, - теперь, догадываясь, что меня ждёт, у меня волоски на затылке встали дыбом, а по коже прошелся мороз.
- Благородно воспользуюсь с тем, что для меня подготовили журналюги. Если бы не они, то я бы так и лелеял тебя, боясь сломать. Внешность обманчива, а твоя хрупкость очевидный фарс. Но после такой информации, я не за что не оступлюсь, а теперь раздевайся, по-хорошему прошу, - когда наконец весь смысл его слов дошло до меня, мой инстинкт самосохранения завопил " БЕГИ!!!", но спохватилась я слишком поздно. Как только я сделала попытку к бегству, сделав пару шагов, как была крепко схвачена и скручена. Я брыкалась и царапалась, несколько раз порывалась кусаться, но Даниэль держал меня неумолимо крепко, при этом не обращая никакого внимания на моё сопротивление. Я видела, что мои удары не приносят никакой боли Даниэлю, и от этого становилось обидно и горько. Я хотела, чтобы ему было также плохо, как и мне. В спальне, Даниэль бросил меня на постель, и когда я хотела было вскочить, сел мне на бедра. Кричать не было смысла, так как стены этого дома были с хорошей звукоизоляцией, поэтому как бы я не кричала, никто меня не услышит.
- Даниэль, пожалуйста, поверь мне, - решила я возыметь на его действия с просьбой. - Мне не за чем обманывать вас. Да, я переспала с девушкой, но я не знала, что в квартире везде камеры понаустановлены.
- Замолчи.
- Не понимаю почему, но этот человек преследует меня, присылает угрожающие записки, фотографии, которые изменив от первоначальных снимков, передал в газету, - не слыша в тоне Даниэля угрожающего предупреждения, я продолжала признаваться. - Этот маньяк звонит мне и молчит в трубку. Я не знаю, откуда у него мой номер и как он попал в квартиру.
- Замолчи! - прогрохотал Даниэль, отчего я подпрыгнула на кровати верх. - Никому не нужна твоя ложь. Если бы все было так, как ты говоришь, ты бы призналась давно!
- Они меня сами предупридили, чтобы я никому ничего не рассказывала, а иначе будет хуже. Ведь возможно и так, что затеяли они все это, чтобы через меня выйти на тебя, - предположила я всерьёз, и не понимая, что лишь подливаю масла в огонь с такими разговорами.
- Сейчас, если ты не заткнешь свой рот, я сверну тебе шею, ясно?! - я кивнула головой, только Даниэль все же достал круглый кляп на ремне и заткнул им мой рот, туго затянув на затылке ремни вместе с прядями волос. Ай! Я замычала, а моему противнику было все равно на мои неудобства. Я с немым страхом следила, как Даниэль сначала разорвал на мне одним взмахом руки всю мою одежду, превратив их в лоскутки, потом он из чёрного кейса достал анальные шарики больших размеров, паддл с слоновой рукояткой, длинные веревки с диаметром 10 мм, молоток, крючки, плетка с замшевой кисточкой на конце, ошейник с шипами. Господи! Что он собирается со мной сотворить? Хочет повесить? Избить? Я с замиранием сердца наблюдала за методичными движениями Даниэля, который готовил что-то невообразимое. Он прикрепил к потолку крючок, вдел в колечко конец веревки, завязал в некоторых местах, после чего отошёл, чтобы посмотреть на свой труд. С другой верёвкой Даниэль связал мои руки за спиной так, что я не могла пошевелить кистями. Возле свесившейся с крючка сооружения, Даниэль надел на меня кожаный ошейник, шипы котороготбыли с внутренней стороны. И если я сделаю одно неосторожное движение, шипы глубоко войдут под кожу, поэтому, чтобы не навредить себе, я стояла прямо. Мои коленки дрожали от напряжения и необъятного ужаса, готовый вот вот накрыть меня головой.
- В таких случаях сабмиссив должен выбрать стоп-слово, а так как ты не мой саб и не в Теме вообще, то для тебя его не будет. - Даниэль завязал меня жёсткой веревкой над грудью и под неё, так, что моё дыхание перехватило и дышать полной грудью было тяжело. А тем временем, веревка болезненно впивалась в нежную кожу, оставляя глубокие борозды следов. Когда связывание подошло к концу, Даниэль схватил кожаный паддл и мягкой поступью зверя, подошёл ко мне. - Раз ты любишь жестокость, я накажу тебя, а после, мы не хотим тебя знать и видеть. От тебя одни лишь неприятности, Кассандра. - Я замычала, кусая резиновый кляп, но Даниэль только мрачно скривил губы на это. Я глазами умоляла: "Прошу тебя, Даниэль! Пожалуйста, не делай этого со мной! Поверь мне, а не газетным слухам", но он не смотрел на меня. Все его внимание было приковано к моему связанному телу, а в следующий момент удар аккурат попал в цель, и левое полушарие ягодицы опалило жгучим огнём. Я от мучительной боли, стрелой пронзившего меня, выгнулась вперед, желая инстинктивно уйти от следующего удара, совершенно забыв про шипы на ошейнике. Когда вторую ягодицу ужалил паддл, я как бы со стороны увидела себя - как из шеи течёт тонкие струйки крови, как нижняя губа закушена, как лицо скривилось от еле сдерживаемой боли, а из глаз льются не переставая слезы безнадёжности. Я чувствовала, как из меня вместе со слезами, уходила жизнь. Я стояла там, связанная и морально уничтоженная, а человек, которого как мне казалось любила, бил меня, наказывая ни за что не только меня, но и самого себя. Когда-нибудь он узнает, что был не прав, но простить его я не смогу. Однажды я его прощала, но не теперь. Эта долгая ночь навсегда врежется в мою память, подпитывая мою душу новой горящей ненавистью. Я не заметила, как все движение вокруг для меня остановилось. Нет, я также чувствовала боль, как новые и новые удары сыплются на моё хрупкое тело, сотрясая её. Спустя целую вечность Даниэль отвязал меня, мои ноги меня совсем не держали, став ватными, поэтому ему пришлось поднять меня на руки. Опустив на холодную кровать, я застонала от муки. Моя спина и ягодицы горели огнём, но когда я хотела перевернуться на живот, Даниэль остановил меня, сказав:
- Я тебе не разрешал двигаться. Лежи спокойно. - Казалось он не видит, как меня трясет от холода, каково моё состояние. Я думала, что он закончил своё наказание, но глубоко ошибалась, так как он прикрепил на мои соски зажимы на серебряной цепи.
- Аргх...! - Боги, как это больно-о! Он что, хочет оторвать мои соски?! Из покрасневших глаз снова брызнули соленые ручейки, стекая по уголкам вниз по виску. Еле смазав анальные шарики гелем и не утруждая себя растягиванием меня, Даниэль стал заталкивать один за другим в тугое отверстие. О-о-ох!!! Твою мать! Я хотела, видит Бог, сдержать свою боль внутри, но опять не смогла. Такой слабой оказалась я на деле. Даниэль не понимая, заходил все дальше и дальше, не видя за пеленой своей ярости, затмившие его глаза, моё самочувствие. Совсем не так я мечтала о нашей встрече. Я пыталась отпихнуть его ногой от себя, но была вновь схвачена. Мне казалось, что эти шарики рвут меня на части, до того мне было зверски больно. Даниэль скинул с себя только пиджак с рубашкой, а брюки снимать не стал, растегнув только ширинку и освобождая свой налитый кровью член, с набухшей бордовой головкой, гордо стоящий и истекающий густой смазкой. Согнув меня пополам, он практически лег на мои согнутые ноги и одним быстрым движением ворвался в меня. Вместе с анальными шариками, стенки влагалища не без труда широко раскрылись перед натиском крупного мужского естества. Даниэль сразу размашисто начал двигаться, периодически хватая за цепочку, когда выскальзывал из меня полностью, только чтобы повторить все вновь. Соски мои при этом каждый раз тянулись, а мне это приносило только агонию. Шипы снова впивались в шею, с каждым выпадом мужчины, погружаясь глубоко под кожу. В какой-то момент, Даниэль словно очнулся от транса и увидев лужу крови на ямочках ключицы, стекающие на простыню, он грязно выругался, остановившись. Он снял с меня ошейник, отбросив на пол, а после заново продолжил своё занятие, загоняя свой член до основания. Если раньше секс с ним приносил мне только одно удовольствие, то сейчас я не чувствовала ничего. Я неудобно лежала и молилась, чтобы Даниэль скорей кончил и оставил меня одну. Ни что я так не хотела, как избавиться от ненавистного мне человека. За один вечер, ненависть что грела меня всю мою жизнь, казалось возгорелась с новой силой. Он наказывает меня несправедливо, не поверив мне, не услышав меня. Чтобы не видеть красивые черты лица Даниэля, я крепко зажмурила глаза. Надо мной тяжело задышали, прохрипели крепкое ругательство, а после с гортанным криком кончил. Содрагаясь в конвульсиях, Даниэль упал на меня своей тяжёлой тушей и затих. А у меня затекли руки, ноги, и я совсем не чувствовала своё тело. Даниэль с тяжёлым вздохом поднялся, стянул презерватив со своего опавшего члена, завязал узлом, и застегнув брюки, он молча положил его в карман. Потом надел рубашку и пиджак, после чего приподняв меня в сидячее положение, стал развязывать.
- Я не стану извиняться, - услышала я, но когда краем глаза увидела, как Даниэль тянется к моей шее, я отшатнулась в угол кровати, убегая подальше от рук моего мучителя. - Но ты должна впредь оставить нас в покое. Советую тебе переехать отсюда, так будет всем легче.
- Первым делом тебе, не так ли? - не смогла смолчать я, съязвив в ответ. Хуже уже не сделает, я и так сломана и подавлена по его милости. Даниэль ничего не ответил, просто встал, принёс из ванной аптечку и положив на тумбочку, оставил меня одну. Никогда я не была так одинока, как в эту самую минуту. Интересно, моя жизнь будет хоть когда-нибудь полна красочных цветов? Или мне до старости суждено терпеть все оттенки чёрного цвета? Оставшись в квартире одна, я выкинула постельное бельё, открыла на распашку все окна, выкинула игрушки Даниэля, который он по всей видимости решил оставить мне на память. Как великодушно! Я с маниакальным удовольствием раскромасала их мелко-мелко, сняла с крючка веревки, выкинула в мусор. В душевой я сначала долго отмокала в ароматной ванне, а потом стоя под горячими струями воды, жёсткой щёткой терла свое тело, не жалея себя. Ту боль, что оставил мне Даниэль, я хотела заменить другой. Через час, я уже занималась своей шеей. На неё было страшно смотреть, раны набухли и посенели, местами синяки были черно-фиолетового оттенка. Какой кошмар! Обработав шею перекисью водорода, я нанесла заживляющую мазь и перевязала горло. Шея болела ужасно сильно, а глотать, даже слюну, могла с трудом. Не дав себе время передумать, я нашла свой телефон и набрала один единственный неизвестный номер.
- Да, красотка? - услышала я плохой английский, и явственно видела, как человек на том конце довольно улыбается, зная, для чего я звоню и чувствуя себя уже победителем.
- Что вы хотите от меня, подставляя таким образом?
- В-о-от, нужно было сразу так начать наш разговор, а то ты решила сначала повыделываться, - хохотнул мужчина.
- Ну так что? - я собиралась завершить этот разговор, не растягивая надолго.
- Хорошая девочка. Ты должна выкрасть для нас ценные бумаги у своего любовничка. Наш человек уже работает у него и знает, что бумаги там. Тебе нужно найти где именно они лежат. Ты поймешь, как только увидишь самую первую страницу.
- И где же? И вы наверняка знаете, что сейчас из-за вас я у него не в чести.
- В сейфе, у себя в компании, а где именно и какой от железяки пароль, не знает никто, кроме самого ублюдка.
- Для чего они вам?
- Банкротства. Мы желаем его банкротства, - зловеще рассмеялся мужчина.
- Хорошо, я вам помогу, только если вы после этого оставите меня в покое, - сказала я, желая забыть этот промежуток своей жизни. Как только я все сделаю, то уеду навсегда из этого города. Оставлю ещё одно прошлое за собой. И надеюсь, что третья попытка будет лучше и светлее, чем последние две. Возможно вы посчитаете, что веду я себя как истеричка, но после сегодняшнего изнасилования, я знать Даниэля больше не хочу, с меня хватит. Но чтобы выполнить задание, я должна вновь соблазнить его. Я должна сделать все так, чтобы он поверил и доверял мне. А что я умею лучше всего, так это играть чужую роль.
- Я согласна. - Положив трубку, я подошла к окну. Я смотрела на ночной город, и в то же время ничего не видела. Я отомщу тебе Даниэль, и что бы не случилось со мной позже, я ни о чем не пожалею, подумала я, закрывая глаза и навсегда прощаясь со своей мечтой о взаимной и чистой любви.
Это мне только кажется, что глава получилась какой-то скомканной и сумбурной, или вам тоже?