Предисловие
Друзья! Прежде чем начать читать, советую настроить себя на не особо добродушный рассказ. Здесь есть секс и он будет позже еще жестче. И да, будут ошибки. Как только я завершу рассказ, проверю текст с самого начала. Не говорите мне то, что я и так прекрасно знаю. Даже теперь, если вы все ещё хотите читать моё произведение, то вы автоматически становитесь моим другом) И ещё, книга предназначена для лиц 18+ Bon Voyage!
Хочу рассказать вам свою историю жизни. Слишком тяжело держать это в своей душе, поэтому хотелось бы поделиться хоть с кем-то, кто сможет меня выслушать и понять. Для начала представлюсь.
Меня зовут Кассандра Логан. Всю свою непримечательную жизнь я провела в приюте Гемпшир, Великобритания. Моя мать, хотя матерью ее неназовешь, родила меня в Лондоне, после чего отказавшись от дочери, ушла в ночь. Она даже не удосужилась дать мне имя. Акушерка, принимавшая роды пожалела малышку и сама ее решила дать. Вот этой женщине я всегда буду благодарна за красивое имя, которое с самого детства мне нравилось. Мои немногочисленные друзья, которые появились после приюта, называют меня либо Касси, либо Логан. И то и другое мне безумно нравится. Но обо всем по порядку.
Я росла в приюте тихой, спокойной девочкой. Друзей у меня не было, так как трудно шла на контакт. В приюте находилось около 250 детей, в конце каждого месяца нас приводили в порядок: умывали, одевали, причесывали, а все для того, чтобы понравится родителям, приходившим в этот день в приют за понравившийся им детей, родителей, которых Господь обделил таким счастьем. Или же приходили пары, чьи дети уже подросли и живут своей жизнью. Меня забирали часто и так же часто возвращали назад. Я не знала, что такого делала, что они привозили меня обратно. Однажды когда мне было шесть лет, меня забрала немолодая пара, у которых уже были дети, но они почему-то решили поиграть милостивых людей. В их доме мне было плохо, почти так же как в приюте. У них было двое сыновей. Они сразу же не взлюбили меня, обижали, делали мою жизнь в этой семье невыносимой. Старшего сына Даниэля я видела редко, тем более старше он меня был на девять лет. Если он бывал дома, то практически ни с кем не разговаривал, хотя со мной Даниэль был очень даже разговорчив. Конечно если слова, которые ранили меня не хуже ножа, можно назвать разговором. Каждый раз когда он унижал меня, когда родители просто смотрели на это и не вступались за меня, я запиралась у себя в комнате и рыдала. Тогда я задавалась вопросом, почему меня взяли в эту семью, если я им совсем не нужна? Как только мы приехали в Лондон, родители сразу же перестали обращать на меня внимание, будто и нет вовсе. Хорошо что не забывали кормить, это хоть радует. Тогда как старший сын задевал меня ядовитыми словами, младший тринадцатилетний Дэвид действовал же наоборот. Маленький тиран делал все что угодно, какие только гадости не приходили в его маленькую голову, он осуществлял это с большим злорадством. По его глазам я видела, что это доставляет ему немалое удовольствие. Он разбивал фарфоровые чашки, сказав, что это я сделала. На мои же слова и слёзы, о том, что я не разбивала, меня и слушать не стали, а наказали. Я провела три дня и ночи в подвале дома, есть мне приносили только один раз в день, а еду конечно же таскал Дэвид. Поднос с едой он всегда опрокидывал на грязный пол, где кишали тараканы и мыши. В первый день своего наказания, я много часов стояла возле двери и стучала что есть силы, но никто не приходил. Раньше я не боялась темноты, но после этого случая, все изменилось. Конечно когда меня выпустили из подвала, я стала ещё тише. Я пыталась никому на глаза не показываться, запираясь у себя у комнате, кушать ходила только тогда, когда все домочадцы засыпали. Дэвид изо дня в день вытворял все изощренные поступки в отношении меня. Он разбивал окна, вазы, поджог в библиотеке Мистера Джонса портьеры, хорошо что быстро потушили огонь и дом не загорелся. Миссис Джонс тогда очень зло на меня посмотрела, но ничего не сказала. Но последней её каплей наверное стало смерть её любимой кошки Магды от крысиного яда, после чего она вернула меня в приют. Оказалось Дэвид подложил Магде в еду яд, от чего та сразу умерла. Миссис Джонса сильно кричала на меня, периодически давая пощёчины. Даниэль смотрел на меня тогда с презрением в глазах, а Дэвид улыбался. Надеюсь я их никогда не увижу, а если встретимся не узнаем друг друга, потому что после всех издевательств я их ненавижу. До этого я не знала о ненависти ничего, не боялась темноты, но эти люди изменили во мне часть моей души. И так во мне появилась ненависть и страх.
Когда я вернулась в приют, все дети косо на меня смотрели, а некоторые открыто заявляли мне:
- Какая же ты неблагодарная, тебя забрали в семью, а ты так себя ужасно вела.
- Уходи! Мы не станем играть с девочкой, которая убила кошку! Мы все знаем! Убийца!
- Ты противная и ты нам не нравишься.
Я и раньше в приюте ни с кем не общалась толком, а теперь и вовсе стала изгоем. Мне было всего семь, когда меня вернули Джонсы. В этой семье я провела год, а кажется провела все десять. Если все семьи такие, то я предпочла бы жить в одиночестве. После этого случая меня пытались забрать ещё три семьи, но так же быстро меняли свой выбор, так как я вела себя на просмотрах отвратительно. Мне самой не хотелось никуда уезжать. Но порой ничего не выходило и меня все же забирали, хотя ни в одной из этих семей я не продержалась и двух лет.
В нашем приюте практически каждый ребёнок находится под чьим либо крылом. У каждого воспитателя была своя "шестерка". Директриса приюта тоже имела девочку на побегушках, которая делала все ее мелкие поручения. Ее звали Лия. У Лии в приспешниках также находились четыре девочек, они были грозой нашего приюта, у всех характеры были не из легких. Все дети приюта их боялись, в том числе и я. Хотя нет, вру. Даже воспитатели им не перечили, закрывали глаза на их поступки. Дело было в столовой. Только получив еду, я со своим подносом направилась к пустующему столу. Как только я села, подошли они. Лии и остальным её подругам было по четырнадцать лет. Сколько я их знаю, они всегда забирали еду у детей, поэтому цель их прихода я знала.
- Посмотрите - ка девочки! Кто к нам вернулся! Мы тебя не ждали, - с злостью в голосе проговарила Лия, на что её подруги весело загалдели. Я подняла голову и взглянула на них. Кошмар! Конечно их будут бояться, нужно только взглянуть на них и ужаснуться.
- Что-то случилось? - спросила я, хотя внутри все холодело от страха. Мне тогда было десять лет. Меня в очередной раз вернули назад. На этот раз были семья из Оклахомы. Семье Гривз я понравилась, но не их дочери Кларе. Так же как и в семье Джонс, Клара всячески меня подставляла и обижала, но это Слава Богу прошло. Они переезжали в Новый Орлеан, только мне в их семье больше места не было. На них зла я не держу.
- Ты случилась. Тебя никто не звал и не ждал! Не могла ты слушаться своих новых родителей? Или тебе так нравиться быть в приюте?
- Не твоё дело, - огрызнулась я. Какое она имеет право, чтобы судить меня?!
- Ошибаешься тварь! Моё! Я здесь главная! Я здесь хозяйка среди вас! Тебе это ясно?!
Мне казалось, что ещё чуть чуть, и она взорвётся от злости, такая красная она была.
- Ты заблуждаешься. Ты здесь никто, как и все мы. - Я знала, что нарываюсь, но мне хотелось чтобы всеиони не строили иллюзии насчёт своего положения, ведь ими воспитатели просто пользуются. Я следила, как одна эмоция сменялась на другие на лицах девочек.
- Ах ты...! Девочки, хватайте её!
Услышав грубый возглас Лии, ее "шестерки" бросились на меня. Я отскочила влево, выбираясь из-за стола. На выходе из кухни я чуть не столкнулась с воспитателем третьей группы:
- Осторожно!
- Простите! - крикнула на ходу. Я повернула влево, стараясь быстрее добраться до заднего входа. Выбравшись из приюта, я бы побежала в сад, там у меня есть потайное место, который никто не знает. Но я не успела добежать,так как Сандра (самая быстрая ведьма в компании) больно схватила меня за плечо. Она что есть мочи потянула назад, на что я больно шлепнулась на задницу.
- Молодец Сандра, - похвалила её Лия и та в ответ зарделась. Что? Мда-а, такое не часто увидишь.
- Ты заставила нас бегать за тобой! Ты не отдала нам добровольно свой поднос едой, за это ты поплатишься.
Я с ужасом смотрела, как девочки ко мне надвигаются. Они были так нервшливы и страшны, со своими распущенными, сальными волосами, хмурыми лицами и горящими от предвкушения драки глазами. Ой, что теперь будет?
- Бейте её!
Удары приходились по всему телу. Кто-то сильно дергал мне волосы, что слёзы выступили из глаз. Кто-то бил рукой по лицу, а другие со всей силы пинали ногами. Я кричала и звала на помощь, но никто не приходил. Оставили меня они спустя пятнадцать минут. Я чувствовала как кровь течет из моего носа и уголка губ. Моё тело было сплошным комком боли. Я никак не могла встать, мои спина и ноги адски болели и словно горели. Вдруг я услышала гулкие шаги. Я подумала, что вернулись мои мученицы и свернулась в калачик. Кто-то схватил меня за руку стараясь помочь мне встать. Ой, больно!
- Аххх...
- Потерпи! Сейчас пойдем в травпункт, сегодня врач работает до десяти вечера, а сейчас нет и трёх. И не надо слез, - воскликнула женщина, заметив слёзы, которые заструились из моих глаз. Ко мне на помощь пришла воспитатель, чуть не сшибленная мной ранее.
- Спасибо.
Мы еле добрались до врача, а когда заметили, что Мистер Фортс занят, заняли железных стульев, что стояли возле окон. Я бросила взгляд на мои ноги и руки, сильно ужаснулась. Они были в кровоподтеках, опухшие до жути. Не хотелось бы думать о том, во что привратилось моё лицо. Когда врач освободился, мы направились в кабинет.
- Что произошло?! - Мистер Фортс быстро засеменил к нам. Его глаза были странно выпучены от увиденного.
- Что, так плохо? - спросила я, морщясь от боли.
-Тихо, тихо! Не разговаривай. Ложись вот на ту кушетку.
Доктор подошёл ко мне и начал ощупывать моё тело.
- У тебя трещина в ребре с правой стороны, также сломаны два ребра с левой стороны. Хорошо что лёгкие не проткнул. Мы откроем тебе больничный лист, осводождаешься от уроков на месяц. Я извещу директрису насчёт тебя. Рекомендую полный покой. А теперь пойдём, мы проводим тебя до твоей палаты.
В трехместной палате лежала ещё одна девочка. Я её иногда встречала в приюте, но знакомы мы не были. Она была моего возраста или возможно на год старше.
- Привет! - поприветствовала она меня глухо. Я кивнула головой в ответ и при помощи воспитателя легла на кровать возле двери. После того как она ушла, вошла медсестра с какими-то витаминами.
- Вот выпей, это обезболивающее. Выпив их, я закрыла глаза, прокручивая в голове произошедшее. В комнате остались только мы одни. Позже мы с ней разговорились, и я узнала, что её зовут Меган и она из Миннесоты. Когда ей было два года, её родители умерли в автокаиострофе, а родственники со стороны матери и отца не захотели брать в опеку маленькую девочку. Так она попала в этот приют, так как он находится недалеко от Лондона и имеет хорошую рекомендацию. Вот уж чушь! Мег лежала в больнице из-за ангины, которая сильно осложнилась и горло девочки опухло как бочка. Я приглашалась и заметила небольшую опухоль у девочки. Почти прошло.
- Скоро тебя выпишут?
Я спросила её из любопытства, так как если она выйдет, то мне здесь до жути будет скучно. Со мной никто долго не общался, а с Меган я бы хотела иметь дружбу на долгие годы. Разговорившись с ней я хотела с ней общаться и общаться.
- Думаю в конце недели, хотя мне никто ничего не говорил.
Меган была права, её выписали через три дня, а я лежала целый месяц, и даже ее частые приходы не могли скрасить хмурые дни в больнице. Меня пичкали всякими таблетками, делали уколы и меняли повязку на груди. От этих тугих повязок у меня все тело часалось, хотелось чтобы кости срослись правильно. Ради выздоровления я была готова на все. Когда меня выписали из больницы, первое что мне хотелось, так это убежать из этого ада. Но увы, из приюта я смогу уйти при достижении совершеннолетия, а это не скоро, ждать придется целых одиннадцать лет. Недавно из 102 группы повзрослевшие парни и девушки покинули приют, я видела как дериктриса раздавала им деньги, похоже на первое время, пока не найдут работу. Лично я так думала. Намного позже я поняла, какие это были деньги. По достижении тринадцати лет мальчики и девочки, достигнувшие двенадцатилетия, начинают трудиться. Кто-то работает на кухне: мыть посуду, выливать помои, помогать повору делать то, что он скажет, работать в столовой, т.е. раздавать и убирать тарелки, кружки и все, что есть на столе. Мальчики работают на улице: помогая дворникам, конюхам, охранникам. Кто работает в конюшне, им разрешалось ездить верхом, только конечно не долго. Когда мне исполнилось двенадцать, меня отправили помогать на кухню. Повар, месье Дюваль, называл меня воробышком, иногда птенчиком. Первое время мне было тяжело и трудно подстраиваться на тех, у кого был опыт, хотя в то время мой характер стал чуть хуже чем раньше. Было время, когда я страшилась всего, эдакая серая мышка. Но после того как компания Лии избила меня и оставила в синяках и крови посреди коридора, они не раз ко мне подходили, иногда им удавалась отбирать поднос или делать что-то ещё, но иногда мне удавалось противостоять, тогда уже были драки. Что интересно, я запомнила их приемы, как они бьют, и когда пинают, поэтому научилась уворачиваться, и весьма успешно это делала, хочу вам сказать, успевала даже давать сдачи. Но в последнее время они притихли, так как у Лии появился друг. Удивляюсь как на неё, такую страшненькую, грязненькую, вонючую, кто-то позарился. Наверное такой же, как и она сама. А мне все равно, лишь бы ко мне не приставали. В прошлом месяце меня снова вернули, в той семье Грейз я провела всего лишь три месяца. Каждый раз когда меня возвращают, мой характер меняется, не в лучшую сторону. Я становилась хмурой, вредной, капризной. Всем воспитателям хамила, за исключением месье Дюваль и моей лучшей подруги, Мег. С разрешения директрисы, жить стали мы вместе. На втором этаже вместе с нами была Рут. С ней я тоже подружилась, но не так крепко. Ей было семнадцать, и каждый раз она говорила, что не хочет уходить с приюта, останется работать здесь. Зачем? Мы здесь как птицы в клетке, я напротив хочу вырваться на свободу, Мег кстати тоже. Мы решили, когда удем из приюта, снять квартиру где-нибудь далеко отсюда, и наслаждаться жизнью. Здесь нас хорошо учат, мне легко даются все предметы, тем более учителя опытные, что радует. Я успеваю делать работу и по кухне и по учёбе. Мег работает в саду, она очень любит цветы и говорит, что будет флористом. Интересно, а вот с моих рук цветы вянут, даже они меня любят.
Через четыре года выпустилась Рут. Она говорила,что ей не разрешили остаться в приюте. Рут пообещала написать нам письмо, как только разрешит вопрос с жильем. Мы очень, с нетерпением ждали её письма, но его не было. Прошёл год, когда нам принесли письмо в комнату, мы сидели и делали домашнее задание.
- От неё? - спросила Мег с надеждой. Я запрыгала от радости, крепко сжимая письмо.
- Да, да! Наконец-то, дождались.
- Давай же, читай!
Мег спрыгнула скровати, где лёжа она читала по литературе. Подбежав ко мне, мы вместе раскрыли письмо и затаив дыхания стали читать: "Дорогие Мег и Касс! Пишу вам я, ваша подруга Рут. Извините, что долго молчала, были проблемы с жильем. Я теперь живу в Вашингтоне. Работу нашла не сразу, но нашла. Сначала было тяжело, люди вокруг встречаются разные, хорошие и злые, добродушный и нет. Чтобы выжить здесь, надо иметь стальные нервы и твёрдый характер. Ты, Касси, здесь будешь своей. С твоими то замашками (смеюсь). Не злись, я уверена, ты сейчас красная, и из ушей чуть ли не выходит пар ". Я заметила, как Мег оторвалась от чтения и глубокомысленно сказала:
- И точно. - Я фыркнула и стала дальше читать. " Мне здесь нравится, снимаю комнату у одной пожилой женщины, помогают ей по дому, она за это у меня не берет деньги за жильё, покупают только продукты. К ней по выходным приходит сын Том, милый человек. Кажется я в него влюблена, и я ему тоже симпатизирую, иначе бы он не приносил мне мелкие подарки, но мне это нравится. У него есть своя квартира и работает он юристом. Если будет нужна вам помощь, я думаю он поможет. Работа у меня есть, деньги за это дают вовремя. В целом не голодаю. Адрес мой, напишите ответ, буду ждать. Если по выпуску из приюта приедете ко мне, буду счастлива вас видеть. Люблю, ваша Рут"
- Я уже не надеялась услышать её, - приговорила Мег, забираясь в свою кровать ногами. Вид у неё был тревожный.
- Что не так Мег? - по интересовалась я, присаживаясь рядом с подругой. Я взяла её прохладную руку и чуть сжала.
- Переживаю за неё. Тебе не показалось, что её письмо грустно?
- Да нет. Не думаю, а иначе написала бы.
- В том то и дело, что не хотела нас беспокоить, - воскликнула Мег, нетерпеливо отдернув свою руку.
- За неё я не беспокоюсь, она взрослая девушка, не пропадет. А вот ты, - Мег резко обернулась и посмотрела на меня через плечо, - меня очень беспокоишь. И что ты там интересного видишь снаружи? Я лично вижу голые земли и деревья. А еще, как сильный ветер гуляет по улице и гнет ветки деревьев.
Мег хмыкнула и повернулась в мою сторону. Теперь вид её был заинтересован.
- Ты всегда отвлекаешь меня от тяжёлых дум, как тебе это удаётся? - улыбаясь спросила она, подсаживаясь ближе.
- Я тебя знаю как себя, - гордо ответила я. Я обняла её и ласково сказала, - с ней все будет хорошо, не накручивай себя понапрасну. Если хочешь, напиши ей письмо.
Я следила, как Мег выскочила и подбежала к столу. Из тумбы достала карандаш с листочком, ручек у нас кстати никогда не было, и начала строить письмо.
- От меня передавай пламенный привет, - крикнула я, заметив как Мег улыбнулась уголками губ.
В день моего двадцатилетия, Мег и я решили наши дни рождения вместе исправить. Насчёт торта и пирожных, тартелеток и сока, я договорилась с месье Дювалем, хотя сначала он был категорически против, но под конец, я согласилась ему безропотно помогать во всем целых пол года. Помню, как этот полненький человек затрясся от смеха, вытерев выступившие в уголках глаз слезы кончиком платка. Взяв с меня обещания отработать целый месяц без пререканий, наш дорогой повар все испек и даже больше. Вдвоём с Мег мы сидели на крыше, что с кухни и в тишине ели наше угощение. Было тепло, звезды мягко мерцали на небе, мелодично стрекотали сверчки, ярко светила луна, словно благословляя нас и наше будущее. Нам не верилось, что через год, тридцатого июня, мы покинем наше убежище. Так странно и необычно.
- Мне страшно, - прошептала Мег, словно боясь разрушить тишину.
- Не тебе одной, - вторила я ей.
- Не представляю куда мы с тобой направимся.
Я повернулась ей, перестав от созерцания звёзд.
- Мег, мы ведь уже сто раз обсуждали этот вопрос. Сначала мы поедем к Рут, через пару-тройку месяцев поедем в Нью-Йорк. Так? - Я испытующе посмотрела на подругу. Целый год мы это обсуждали и все никак не могли прийти к решению. Вроде все решили, и снова назад. - Если тебя что-то ещё пугает, скажи мне. Я ведь твой друг.
- Да, я знаю. Просто...
Я заметила, что она снова углубилась в себя, последнее время такое случается часто. С Рут мы договорились, что останется у неё, нам она поможет. Теперь дело остаётся за малым, переезд.
- Что просто? - спросила я, вырывая её из своих мыслей. Знаю только одно, с ней надо быть терпеливой во всем.
- Думаю, я хочу остаться в Вашингтоне и не ехать никуда, - она взглянула на меня извиняюще. Я облегченно засмеялась. И всего то!
- Это твой выбор. Я препятствовать тебе не стану, - заметив в глазах Мег немой вопрос, - и обижаться не стану, - ответила я. Мег заливисто засмеялась.
- Отлично! С днём рождения Кас!
- И тебя дорогая! Пусть все у нас будет прекрасно!
Мы чокнулись стаканами и снова посмотрели на звезды. Будущее обещало быть безоблачным. Я в это верила.
Ровно через год, директриса раздала нам деньги, пожелав удачи. Она проводила нас до ворот, после того, как мы перешагнули за них, директриса лязгом закрыла их. Мы взяли наши чемоданы со скудными пожитками и направились на юг, в город, где, как нам объяснили, есть железнодорожный вокзал. И вот я и Мег, с наслаждением вдыхая сладкий воздух, шли навстречу новой жизни.