19 Глава💚
Когда всё вокруг погрузилось во тьму, а луна сияла высоко над горизонтом, и её слабый свет никак не мог попасть внутрь автомобильного салона, Тому хотелось лишь одного — поскорее вырваться из клубка лжи, на который он добровольно согласился. Сейчас, сидя на заднем сиденье машины рядом с Джоном Уокером, он всецело ненавидел себя за то, что творит. Отступать было поздно, как бы ни хотелось.
— Мне, правда, нужно продолжать это делать? — Его голос заметно дрожал.
— Осталось совсем немного, — отвечал Джон Уокер, потирая уставшие сонные глаза. — Твой отец уже добился нужного результата. — При упоминании отца Тома — Норвуда Хилла — по его телу прошёл легкий холодок.
Раньше, думая о маленькой просьбе, Тому было легче. Тогда он ещё не задумывался о девушке, не знал, что действительно сможет почувствовать нечто по отношению к кому-либо. Со временем ему просто стало больно, ведь Кендра даже не подозревала, что после каждой встречи с ней Том бежит отчитываться о проведённом времени к её нелюбимому отцу. И если сначала эти доносы были как деловая сделка, то со временем стало всё тяжелее не испытывать эмоции и изображать вальяжность. По одной простой причине — в конце концов, Том влюбился.
— Неужели так быстро? — Ему не верилось, что отец способен на такую работу, да ещё и за короткий промежуток.
— Твой отец — настоящий мастер. Я даже и не сомневался в нём.
— Думаю, если бы вы сомневались, то вряд ли построили этот огромный замок только из-за одного дела.
Джон Уокер усмехнулся. — Ты прав. Я был изначально уверен в способностях твоего отца, иначе не вложил бы сюда половину своего состояния. Но вот в одном ты не прав.
— И в чём же?
— Это дело станет самым значимым для всей нашей страны. Оно сплотит весь наш народ. Тех «проклятых», которые приходят к моему дому, и тех, кто шатается по улицам, набрасываясь на прохожих.
— Они никогда не бросались на прохожих, — шепотом сказал Том, но Джон Уокер так сильно был увлечён рассказом о будущем, что даже не услышал его.
Прошло некоторое время, пока тирада президента стихла. Не удержавшись, Том тихо произнёс:
— Вы же погубите их. — Он метнул голову в сторону замка. — Всех их.
— Моя цель — искоренить всех проклятых. Какой ценой я получу желаемое — не имеет смысла. Ты знаешь, сколько лет своей жизни я положил на то, чтобы воплотить мои задумки в реальность? Нет? Не знаешь? — Его голос становился всё более грубым, а на висках выступили капли пота.
— Я понял. — Развернувшись в сторону двери, его резко остановил наглый голос.
— Стой. Кендра говорила что-то обо мне?
— Ни слова. Она не говорит о своей жизни вообще. А про вас тем более. — Последовала давящая пауза. — Сколько боли вы причинили ей, что она теперь вас ненавидит?
— Я думаю, это уже не должно заботить тебя, не так ли? Просто продолжай быть с ней. Гуляй, присматривай. В общем, ты уже знаешь.
В висках Тома застучала кровь. Зажмурив глаза, ему было так тяжело смириться с тем, что он не может ничего рассказать Кендре. Но также Том ощущал себя последним подонком, ведь нагло обманывал её, зная, что со дня на день начнётся сущий кошмар для всех, кто сейчас находится за крепкими стенами.
— И ещё, — рукой Том уже держался за дверь машины, когда голос окликнул его. — Как только мы начнём действовать, тебя незаметно выведут из замка.
— А что, если я захочу остаться?
Ответом на его вопрос послужил глухой смех. Джону Уокеру не верилось, что кто-то действительно захочет остаться в тех условиях, которые планировались уже несколько лет. Опустив голову вниз, Том уже вышел из машины, но перед тем, как закрыть дверь, всё же развернулся и спросил:
— А как же Стив и Бетти? А Мия? Они останутся внутри?
Джон Уокер перестал смеяться и с невозмутимым лицом ответил:
— Иногда приходится чем-то жертвовать, Том. Запомни это.
........
Мия
В холле было темно, и лишь свет от холодной луны пробивался внутрь, создавая призрачную атмосферу. Я и Стив сидели напротив друг друга в мягких креслах, наше дыхание всё еще было сбивчивым, а сердца всё еще помнили о стремительном беге по бесконечным коридорам. Комфортное молчание разлилось по нашим телам, ибо сказать было просто нечего. Никто из нас не понимал, что происходит.
Обмениваясь странными, почти сочувствующими взглядами, нужные слова не приходили в голову, пока каждый из нас вёл диалог молча, сам с собой. Сотни вопросов, на которые не было ответов, продолжали кружиться, сменяя друг друга в неведомом мне ранее танце. И все они смешивались с кадрами ужасного вида Розалии: её израненная кожа, красные глаза, подрагивающие и слабеющие на глазах конечности — это было единственное, о чём я могла сейчас думать. Кто же мог изуродовать её когда-то красивое тело, хоть и до смешного скованное и неуверенное?
Мои мысли прервал резкий, немного скрипучий звук открывающейся двери, и через мгновение из тени вышла Мелисса, та самая девушка, работающая куратором. Её широкие плечи тяжело поднимались вверх и вниз, взгляд метался по сторонам, но всё же остановился на нас.
— Почему вы не спите? — с каким-то вызовом и грубостью выпалила она.
Я перевела взгляд на Стива, который сразу же ответил:
— Мы просто сидели и рисовали. — Он небрежно кивнул в сторону картины, покоившейся в углу, в нежном лунном свете.
— В такой темноте? — Мелисса прищурила глаза. — Можете даже не врать. Не выйдет.
— Это правда... — неуверенно произнесла я.
— Либо вы сейчас же говорите правду, либо я иду и докладываю о том, что вы двое шатались по коридорам в часы отбоя. — Девушка казалась разозленной. Похоже, она каким-то образом услышала, как быстро мы неслись прочь, подальше от того корпуса и от всего, что за ним скрывалось.
— Ладно-ладно. Так уж и быть. — Стив краем глаза покосился на меня и в следующий момент сказал: — Мы тут... как бы сказать... целовались...
На парня обратились сразу две пары удивленных глаз.
— Целовались? — недоверчиво переспросила Мелисса.
— Да, целовались. Ну, если уж быть совсем честными, то не только целовались... — Я включилась в игру Стива, пока Мелисса наконец не отложила свой допрос.
— Так ладно. Можно без подробностей, — слегка неловко сказала она. — На первый раз прощаю, но если я увижу вас в холле после отбоя хотя бы разочек, то сразу обо всём доложу, ясно?
Я и Стив послушно кивнули.
— Хорошо. А теперь каждый из вас идет в свою комнату и ложится спать, — перед тем как выйти из холла, она снова смерила нас взглядом, добавив: — Раздельно!
Ещё несколько минут девушка следила за тем, как мы оба скрываемся за дверями своих корпусов, и только после этого сама покинула холл, почесывая свою руку, скрывающуюся под рукавом худи. Её кисть больно саднила, а кровяные подтеки пропитывали тёплую ткань...
...........
Войдя в комнату, я сразу рухнула на кровать. Найдя своё спасение во сне, мои мышцы постепенно расслаблялись, а мысли приходили в относительный покой. Укрывшись одеялом почти с головой, я лежала и слушала тихое сопение, доносившееся из кровати Кендры. В комнате неприятно пахло сигаретным дымом, и единственное, что мне хотелось сделать, — это поскорее уснуть и ни о чём не думать. Но противная тревога имела свойство пролезать даже в сны.
Передо мной предстала Розалия, а точнее то, как мы вдвоем стояли в туалете. Она что-то говорит мне, но я совсем не понимаю её слов, как будто нахожусь под водой. А дальше какая-то неведомая сила отбрасывает меня к противоположной стене, и я отключаюсь. Но все эти события происходят словно в бреду.
Проснувшись уже на утро, я была рада, что запомнила свой сон, но одновременно ощущала себя странно, ведь многие детали упущены. Кто толкнул меня? Неужели Розалия? Да и зачем ей надо было это делать? Вопросов становилось всё больше, и мне отчаянно хотелось сбежать от всего этого.
Я не пошла на завтрак, хотя Кендра спрашивала у меня несколько раз, не хочу ли я присоединиться к ней. Но сейчас мне было не до этого. Казалось, что я схожу с ума. То, что произошло на балу, а потом то, что увидели я и Стив, — не давало мне покоя. От самых ужасных мыслей в голове я сгрызла свои ногти, а нервные тики возобновились с новой силой. Страхи подбирались всё ближе, а замок теперь казался тюремной камерой. Мне нужно было срочно поговорить с кем-то и выплеснуть всё плохое изнутри. И на тот момент единственным подходящим человеком оказался мой психолог.
Не вылезая из кровати, я повернулась к тумбочке, но телефона там не оказалось. Я начала рыться в полках, но ничего не нашла. Быть такого не может. Я никогда не теряла телефон. Не то чтобы у меня была огромная зависимость от него, порой я специально откладывала его на весь день, внушая себе, что это действительно необходимо. Но не припоминаю, чтобы вчера он был со мной.
В итоге я обыскала все свои вещи, но телефон никак не находился. Смирившись с потерей, моё тело снова безвольно упало на кровать, а глаза беспомощно прикрылись. Казалось, что прямо из-под кожи рвётся самый большой страх: потерять разум, сойти с ума, перестать контролировать себя, свои чувства и жизнь. Всё перечисленное я боялась, как огня. И пока сердце продолжало отбивать бешеный ритм в моём горле, я снова уснула, чтобы сбежать от самой себя.