Глава 16
– Что делаешь завтра вечером?
– Не знаю пока, – пожала плечами, уже чувствуя какой-то подвох.
– Пойдём завтра в «Лёд»?
Барчук стоял передо мной, опершись бедром о край парты. Он заслонял мне обзор на класс а главное – на Ярослава, который наверняка слышал каждое слово, ведь Саша не скрывался, говорил громко, не чувствуя необходимости таиться.
– Э-э, – я не знала, что ответить и чувствовала себя немного неловко. Предложение поступило чересчур неожиданно.
– Завтра ж суббота, чего, дома будешь киснуть? – он по-прежнему ждал ответа, демонстрируя мне свою фирменную улыбку.
Чего-чего, а харизмы и обаяния у Барчука было хоть отбавляй.
Я немного отклонилась, ожидая наткнуться на хмурый пристальный взгляд. Думала, Ярослав тоже ждёт моего ответа Барчуку, надеясь на отрицательный. Но он с равнодушным видом что-то рассматривал в своём телефоне, кажется, вовсе не обращая на меня внимания.
Вот как так? И что это значит? Кто поймёт этих мужчин.
Сидеть дома субботним вечером мне не особо хотелось. В анапских клубах я ещё не была – как-то не представлялось случая, да и с кем идти? Все подруги остались в Питере, а София после школы помогала родителям в семейном кафе. Ей было не до развлечений.
– Ну так что? – Барчук склонился ниже, ближе ко мне, и прошептал почти на ухо: – Давай, будет весело, обещаю.
Я ещё раз отклонилась, и слова о том, что мне нужно спросить у отца, застряли в горле. Ярослав мило беседовал с Кристиночкой и даже не смотрел в мою сторону. Вот значит как...
Хотя...
Фактически мы с Логиновым не встречались. То, что было вчера...
А что было вчера? Ну поцеловались пару раз. Скорее всего, это случилось из-за Герды. Мы оба испугались, перенервничали. Так что эти поцелуи – лишь последствия стресса. Ещё ночь, темнота, мы только вдвоём...
Похоже, для Ярослава вчерашний вечер не значил так много, как для меня.
А то, что он обещал ждать моего решения... Ну что ж, значит, не дождался. Наверное, он помирился с Яворской, и теперь ему не до меня.
– Хорошо, я согласна, – громко произнесла, надеясь хоть на какую-то реакцию с последней парты. Ничего. Разве что, лицо Ярослава показалось мне слишком бледным. Но это, скорее всего, из-за освещения. Ему всё равно, с кем и куда я пойду в субботу. А значит, и мне должно быть всё равно.
Но почему же так сдавливает грудь?
– Супер! Сама найдёшь?
Кивнула, где находится самый популярный в Анапе клуб, я знала.
– Тогда встречаемся в восемь. Буду ждать.
Барчук отошёл, открывая мне обзор на Ярослава. Он сидел с непроницаемым лицом, глядя куда-то перед собой.
Кристина уже заняла своё новое место на первой парте рядом со старостой. Они не помирились? Или ей понравилось сидеть с Олей? Ладно, в любом случае меня это не касается.
В мою сторону Логинов даже не повернулся. Похоже, я придала вчерашним поцелуям слишком много значения. Сдержала досаду, рвущуюся наружу, и желание подойти к Ярославу и отхлестать его по щекам, чтобы вызвать хоть какую-то реакцию.
К чему?
Он ничего мне не обещал. Я всё сама придумала.
Да и вообще, ещё вчера я была не готова к отношениям с ним, а сегодня досадую, что ему всё равно. Вот она, женская логика, во всём своём великолепии.
– Ты чего такая мрачная? – София положила свою сумку на парту и села рядом.
– Барчук в клуб пригласил, – призналась я.
– Барчук? Так это же здорово!
– Угу.
– Он хороший парень.
– Угу.
– И ты не рада?
– Рада.
– Тогда чего лицо такое, будто с похорон вернулась?
– Может, давай со мной? Если я пойду одна, это будет слишком похоже на свидание, – такой вариант показался мне просто отличным. Мы повеселимся втроём, и я не попаду в неловкую ситуацию, если Барчук воспримет наш совместный поход в клуб как нечто большее, чем просто танцы и дружеское общение.
– Э-э нет, я не буду третьей лишней. Он ведь не меня пригласил...
София бросила тоскливый взгляд в сторону, и, проследив за ним, я заметила Барчука, рассказывавшего что-то соседу по парте, активно жестикулируя. Не знала, что Софии он нравится. Вот ведь блин...
Настроение испортилось окончательно. Не радовал ни конец учебной недели, ни то, что завтра я познакомлюсь с ночной жизнью анапской молодёжи.
– Убери это кислое лицо. Тебя пригласил на свидание лучший парень в классе.
– Вот и шла бы с ним сама, – огрызнулась я и тут же пожалела об этом.
София скуксилась и укоризненно посмотрела на меня.
– Слушай, у меня идея! – мне понравилась моя задумка. Теперь осталось только убедить подругу. – Пойдём вместе. Мне не нужен Барчук, я хочу просто потанцевать. А ты в клубе сумеешь привлечь его внимание.
– Вот уж вряд ли, он меня совсем не замечает.
– Так то в школе, здесь мы все одинаковые – ученики и ученицы...
– Тебя-то он заметил... – уныло возразила она.
– Я новенькая, потому непривычная, а вы вместе уже вон сколько лет учитесь, – добавила убеждённости в голос. – Нужно привлечь его внимание, поразить твоей красотой и необычностью. Ну что?
София засомневалась. Она ещё раз взглянула на Барчука. Вздохнула и наконец кивнула головой.
– Хорошо давай попробуем.
– Ну и отлично, – вот теперь я по-настоящему обрадовалась завтрашнему приключению. – Потанцуем, повеселимся и охмурим твоего Сашку. В смысле ты охмуришь.
София улыбнулась. А с моей души свалился камень – не хотелось обижать единственную здесь подругу.
Я посмотрела на Ярослава, но он по-прежнему не обращал на меня внимания.
***
Женщинам нельзя доверять!
Ещё вчера ей нужно было время, чтобы подумать. А сегодня она вовсю флиртует с Барчуком.
Видимо, это и есть её ответ. Что ж, весьма доходчиво, надо сказать.
Ярослав злился. Чувствовал себя готовым вот-вот извергнуться вулканом. Ему даже этого хотелось, взорваться, залить всё вокруг кипящей магмой, похоронить под слоем пепла свои идиотские фантазии.
Значит, она пойдёт в «Лёд». Сам бы он не додумался её туда пригласить. Ему почему-то казалось, что Саша не такая. Что ей не нравятся шумные сборища и громкая музыка. Что она предпочла бы прогулку по берегу моря и разговор по душам под звёздами.
Что ж, ему не впервой ошибаться. Но в первый раз подобная ошибка причиняла почти физическую боль.
Ярослав изо всех сил старался не смотреть на воркующих голубков. Ему казалось, что мышцы лица и шеи закаменели от напряжения, с которым ему удавалось сохранить безучастное выражение и смотреть прямо перед собой.
Ещё и Кристина не прошла мимо с обиженной физиономией, а остановилась у парты и завела разговор о выходных. Словно бы между ними всё было по-прежнему.
И Ярослав сначала промолчал. А затем и вовсе пригласил бывшую девушку в «Лёд» в эту субботу. Яворская удивлённо округлила глаза, затем бросила быстрый взгляд на Сашу, болтающую с Барчуком, и согласилась.
Кем-кем, а уж дурой Кристина никогда не была.
Ярослав почти сразу же пожалел о своей вспышке. С Яворской ему идти никуда не хотелось. Кристина его серьёзно напрягала, он давно хотел расстаться. И вот опять...
Н своё слово Логинов привык держать. В отличие от некоторых...
Да и потом, это просто совместный поход в клуб, никто не заставляет его превращать это во что-то большее и везти Кристину в гостиницу. В отношениях с Яворской решал всегда он, и это не могло не нравиться.
***
Сегодня у нас был ужин в средиземноморском стиле – паэлья и греческий салат.
– Очень интересный плов, – прокомментировал отец, накалывая на вилку очередную креветку. – А главное – вкусно.
– Спасибо, пап.
Я ела с меньшим аппетитом, но готовка отвлекала от грустных мыслей. А ещё я фотографировала свои блюда и выкладывала на кулинарных сайтах. Всё, что угодно, лишь бы не думать о совершённых мною глупостях.
– Как там Герда?
– Вроде ничего. Ветеринар поставил ей капельницу утром. А днём она сама вставала в туалет, – я вспомнила, как питбулиха выходила на улицу, тяжело переставляя лапы.
– Это хорошо, значит, поправится.
Сегодня я в последний раз сидела с Миленой, которая и рассказала мне новости о Герде. Выходные малявка проведёт с мамой, а в понедельник уедет в санаторий на полтора месяца. Может, после её возвращения мы снова продолжим видеться, а может, Ярослав уговорит Татьяну Викторовну, чтобы она нашла другую няню. Кто знает, что будет через полтора месяца...
– Пап, меня пригласили в клуб завтра, – произнесла я ровным тоном, ожидая реакции.
– Ярослав? – отец напрягся.
– Нет, Саша Барчук. Знаешь его?
– С отцом знаком, Костей, – он задумался на секунду и тут же добавил: – Дома будь к одиннадцати.
– Ну пап, я в восемь только приду туда...
– В одиннадцать тридцать. Это моё последнее слово.
– В двенадцать, как Золушка, – улыбнулась я.
– И ни секундой позже, чтоб не превратиться в тыкву, – строгим голосом сказал отец, но я-то видела, что его глаза улыбались.
– Пап, у меня ещё одна проблема...
– Какая?
– Нечего надеть.
Не ожидала, что он рассмеётся, но это было так заразительно, что я и сама присоединилась к нему.
– Ты вся в мать, – резюмировал он.
А я вздохнула, с мамой мы не разговаривали уже неделю. Да и каждая беседа по телефону давалась тяжело нам обеим. Мне не хотелось выслушивать упрёки, а она обижалась, что я не скучаю по ней.
Сборы начались с самого утра, поскольку в два папа заступал на дежурство в больнице. Мы позавтракали и отправились в торговый комплекс.
Я боялась, что отец начнёт критиковать каждый мой выбор и предлагать свои варианты, как это делала мама. Но он почти сразу встретил своего знакомого и отправился на второй этаж пить кофе. А мне протянул банковскую карту со словами:
– Купи, что надо.
– Спасибо! – я просияла.
Сумма, предоставленная мне, была довольно внушительной, а значит, да здравствует шопинг!
Спустя два часа я стала счастливой обладательницей белых узких джинсов, чёрной шёлковой майки на узких бретельках, тёмно-синей блузки, туфель на умопомрачительной шпильке и терракотового платья. Не скажу, что последнее было мне необходимо, но я не смогла устоять. Во-первых, необычный цвет красного кирпича сразу же привлёк моё внимание. А во-вторых, пятидесятипроцентная скидка в связи с тем, что остался последний размер. И как раз – мой. Разве это не судьба?
Рядом с отцом сидел уже другой знакомый. Они увлечённо беседовали на медицинскую тему, и я поняла, что это тоже доктор.
– Всё купила? – спросил папа, представив меня своему коллеге.
Я кивнула.
– Всё потратила?
Я покачала головой.
– И зря, – засмеялся папин знакомый, – женщины должны удовлетворять свои потребности, чтобы нам, мужчинам, жилось спокойно.
Дома я сразу примерила покупки и устроила для отца дефиле. Он одобрил терракотовое платье. С кремовыми туфлями, и правда, смотрелось неплохо.
Я покрутилась перед зеркалом. Мне навилось то, что я вижу. Но это был совсем не клубный вариант – длиной почти до колена, узкая талия перехвачена пояском, подол расширяется книзу конусом, узкие рукава чуть ниже локтя. Возможно, в годы папиной молодости это и был бы оптимальный вариант для дискотеки. А сейчас, боюсь, София предложит сходить в этом в музей.
Поэтому, дождавшись, когда папа отправится на работу, я переоделась. Шёлковая майка и белые укороченные джинсы. То, что надо.
У меня оставалось меньше шести часов. Времени в обрез, а ещё столько нужно успеть.
«Лёд» впечатлял ещё снаружи. Здание было оформлено в виде айсберга, многогранной глыбой возвышавшегося среди площадки, которая была выложена объёмной плиткой всех оттенков от тёмно-синего до снежно-белого. Вечером, с холодной подсветкой, создавалось впечатление, что айсберг плывёт среди пенных волн ледяного моря.
– Привет! Здорово, что ты пришла!
Голос Барчука отвлёк меня от созерцания и фантазий на тему холодных морей и просторов.
– Тут здорово, – ответила я, кивая на айсберг с огромной вывеской «Лёд», сверкавшей голубым неоном.
– Ага, – Саша расплылся в довольной улыбке, как будто был причастен, как минимум, к идее клуба, а то и её воплощению. – Ты ещё не видела, какие тут очереди летом выстраиваются. До набережной стоят.
Я оценила расстояние и впечатлилась. Те, кто вложились в эту задумку, несомненно, многое выиграли. Несмотря на то, что «Лёд» существовал уже несколько лет, он до сих пор был самым популярным клубом в городе.
Сейчас очереди не было, и мы с Барчуком оказались непосредственно перед высоким крупным охранником. Рукава белой футболки внушительно натягивали загорелые бицепсы. Заметив, что я рассматриваю, мужчина театрально поиграл мускулами и подмигнул мне. Я смутилась и опустила глаза.
– Твоя подружка, Санёк? – ухмыльнулся он.
– Одноклассница, – почему-то с гордостью заявил Барчук.
– Одноклассница – это хорошо, – охранник по-прежнему меня рассматривал с лёгкой задумчивостью и вдруг огорошил: – А восемнадцать ей уже есть?
Я поперхнулась воздухом и закашлялась. Только сейчас до меня дошло, что несовершеннолетних сюда не пускают. А значит, мне пока не суждено узнать, каков «Лёд» изнутри.
– Конечно, есть, – уверенно заявил Барчук, – как и мне.
Я бросила на него удивлённый взгляд. Затем перевела его на ухмыляющегося охранника.
– Ну-ну, – явно не поверил он и совершенно неожиданно для меня тем же тоном добавил: – Ну тогда проходи, Санёк. И одноклассница тоже.
– Это Юрец, – пояснял мне Барчук, когда мы оказались внутри, – сосед мой. Он, как из армии пришёл, тут охранником работает. Одну бы тебя не пустил. Вход только с восемнадцати.
– Спасибо, – пробормотала я, отправиться сейчас обратно домой было бы очень обидно.
Внутри было по-настоящему холодно. Или это контраст после тёплого южного вечера заставил меня поёжиться? Меня ожидали огромные ледяные пещеры, соединённые переходами, которые украшали морозные узоры. Барная стойка и некоторые кабинки состояли из сталактитов и сталагмитов, кое-где соединяющихся между собой в поддерживающие потолок опоры.
Хотя вечер только начался, людей здесь было довольно много. Большинство ещё сидело за столиками или в кабинках и потягивало через трубочку голубые, опушённые по краю бокалов словно бы ледяной крошкой, коктейли. Думаю, это был сахар.
– Что будешь пить? – Барчук на правах завсегдатая взял надо мной покровительство. Пока я с любопытством разглядывала интерьер, он нашёл свободный столик.
– Кока-колу, – я опустилась на мягкий голубой диванчик с тем же морозным орнаментом, что и стены в переходах.
– Точно? – Саша, казалось, сомневался в моём выборе. – Может, фирменный коктейль?
Он кивнул на соседний столик, где три броско одетые и накрашенные девицы потягивали через трубочки тёмно-голубой напиток с сахарной каймой.
– Кока-колу, – повторила твёрдо.
До сих пор мне приходилось пить только пару глотков шампанского на новый год. И на что-то более серьёзное я пока не решалась.
– Окей, хозяин – барин, – Барчук направился к бару, а я достала из сумочки телефон.
Потянулись долгие гудки. Насчитала восемь, прежде чем неуверенный голос Софии ответил:
– Алё...
– Сонь, ты где?
– Дома, – ответила она тихо.
– Ну ты чего? Договорились же!
Перед самым выездом подруга вдруг заявила, что передумала. И я потратила не менее получаса на уговоры. Казалось, что она наконец решилась приехать и встретиться с парнем, который ей давно нравился, вне школьных стен. Мы договорились, встретиться внутри клуба. И тут на тебе – опять неуверенность в собственных силах.
– Если ты не приедешь, я закручу роман с Барчуком. И мы с ним будем каждый день целоваться в школе. Прямо у тебя на глазах!
Угроза, конечно, была так себе, но на Софию подействовало. Она пообещала приехать через час и просила встретить её у входа, так как тоже ни разу не была в этом клубе и не знала, куда идти.
Я положила трубку и убрала в сумочку. К столику спешил Барчук, в руках он держал две стеклянные бутылочки с торчащими трубочками.
– Я тоже, пожалуй, сохраню трезвость ума, – он протянул мне одну из бутылок.
Мы чокнулись «Кока-колой». Звонко звякнуло стекло.
– Ну за твой первый выход в свет! – произнёс он тост и уточнил: – Первый же в Анапе?
– Первый, – подтвердила я, делая глоток. Не считать же праздник у мэра, где я просидела почти весь вечер в детской.
– Как ты насчёт потанцевать? Правда, нормальная музыка начнётся ближе к девяти, когда народу поднаберётся.
На мой взгляд, «поднабралось» уже достаточно. На танцполе, расположенном в соседней «пещере», ритмично двигались человек десять-пятнадцать. Вместить он мог в несколько раз больше. Но, видимо, здесь было принято танцевать плотно прижатыми друг к другу.
Хотя я всё равно собиралась дождаться Соню. Поэтому согласно кивнула:
– Подождём.
Барчук развлекал меня рассказами из своей жизни. Он оказался интересным собеседником. Я много смеялась. Мне было легко с ним, совсем ненапряжно. Жаль, что он был не тем, кого бы мне хотелось видеть сейчас рядом.
И я всё равно то и дело поглядывала на часы. По моим подсчётам, София должна была подъехать через несколько минут. И я уже решила, что отправлю Сашку её встречать. А потом все вместе отправимся на танцпол.
Рассмеялась очередной истории Барчука и рассеянно посмотрела в зал. Лучше бы я этого не делала, потому что прямо на меня смотрели холодные и злые глаза Ярослава.
Ну вот, накаркала...
Рядом с ним стояла Кристина. Она смотрела в другую сторону и приветливо здоровалась с какой-то девушкой, целуя воздух возле щёк. Похоже, они только что пришли.
– О-о! Логинов опять с Яворской, – прокомментировал явление Саша, – а я-то думал, он наконец от неё избавился.
– Может, у них любовь, – произнесла я нарочито равнодушным тоном, хотя мне очень не хотелось это обсуждать, потому что где-то внутри кололо тонкой острой иголочкой.
– Ага, – нехорошо ухмыльнулся Барчук, – любовь. Сначала с Маринкой Бурес, потом со Светкой Ириконовой, теперь вот с Яворской. Ярослав у нас – мальчик любвеобильный.
Я промолчала. Где же там София? С каждым словом настроение опускалось всё ниже, достигнув разноцветных плиток пола. Ведь слова Сашки означали, что тот поцелуй был всего лишь очередным проявлением логиновской любвеобильности.
От этой мысли становилось по-настоящему больно.
Когда я снова подняла голову, Ярослав с Кристиной и той самой девушкой, которую уже обнимал незнакомый мне парень, направились к одной из кабинок неподалёку от нас.
Я смотрела им в спину. В голове мелькали разные образы, в большинстве которых я никогда бы не призналась. Даже под пытками.
Яворская вдруг обернулась и бросила на меня полный торжества взгляд. Отчего мне захотелось попробовать местный фирменный коктейль. А лучше несколько, чтобы гадкая улыбка Кристины не стояла у меня перед глазами.
– Я чего-то не знаю?
Барчук оказался слишком наблюдательным. К счастью, от неудобного вопроса меня спас телефонный звонок.
– Ты уже подъехала? – чересчур оживлённо заговорила я в трубку. – Да, конечно, сейчас тебя встретим. Жди.
Саша смотрел на меня вопросительно.
– Слушай, там моя подруга приехала. Соня... Ты не мог бы её встретить? Боюсь, что со мной её могут не пропустить. – я усиленно хлопала глазами и улыбалась. Преувеличенно радостно и совершенно неискренне.
Но Барчук, кажется, этого не заметил. Был слишком озадачен неожиданной новостью.
– Подруга? – переспросил он.
– Ага, Соня Харалампиди. Я подумала, что втроём нам будет ещё веселее, – улыбка не могла быть более идиотской.
Барчук странно на меня посмотрел и отправился встречать Софию. Я облегчённо выдохнула. Первая часть моего плана, кажется, начала исполняться.
– Значит, ты с Барчуком...
Из-за музыки я не слышала, как он подошёл, и оказалась совсем не готова к тому, чтобы, оказаться так близко с Ярославом.
– А ты, значит, с Яворской, – подсознательно защищаясь, я постаралась скопировать его тон.
Он смотрел холодно, губы презрительно изогнулись. Я вспомнила тепло, которое шло от него всего пару дней назад. Не ожидала, что будет так больно. Но глаза не опускала. Не дождётся!
Мы сверлили друг друга взглядами, пока он не произнёс:
– Саня и Саня... Надо же...
– Ярик и Кристя... – вторила я ему.
– Меня зовут Ярослав, – вдруг зашипел Логинов, опираясь руками о стол, за которым я сидела, и наклоняясь ближе ко мне. – Для друзей – Яр, но не для тебя.
– А меня зовут Александра! – я сломалась первой и повысила голос. – А тебя сюда совсем не звали!
– Всё нормально?
Подошедшие в этот момент Барчук и София удивлённо смотрели на нас с Логиновым. У нас обоих разве что огонь из ноздрей не вырывался. А пар из ушей, может, и шёл. Очень даже может.
– Да, – ответила я, по-прежнему глядя в глаза Ярославу, – наш одноклассник подошёл поздороваться и уже уходит.
Логинов ухмыльнулся одним уголком рта и наконец сделал движение назад, отодвигаясь от меня. Разворачиваясь, он задел плечом Сашу. Тот покачнулся, с трудом устояв на ногах.
– Извини, – бросил ему Логинов и направился к кабинке, из которой за нами внимательно наблюдала Кристина.
– Что это с ним? – Барчук перевёл подозрительный взгляд с Ярослава на меня.
Я как можно небрежнее пожала плечами.
– Перегрелся, наверное. – и тут же переключила внимание на подругу. – О-о, Сонь, отлично выглядишь.
Девушка смущённо улыбнулась. А Саша вместе со мной окинул её одобрительным взглядом.
– Тебе тоже «Колы»? – поинтересовался он у Софии.
Она посмотрела на стоявшие на столе бутылочки и кивнула головой.
– Что у тебя с Ярославом? – начала она допрос, как только Барчук отошёл.
– Прах и тлен, – я сделала вид, что очень увлечена своим напитком.
– Давай без пафоса, – София явно собиралась обсудить со мной тему, которую я совсем не хотела обсуждать, поэтому постаралась переключить её внимание:
– Ты, и правда, отлично выглядишь. Думаю, Барчук просто в восторге.
Соня надела обтягивающее платье до середины бедра, открывающее стройные ноги. Светло-кремовый цвет подчёркивал и выгодно оттенял её смуглую кожу. Чёрные волосы красивыми блестящими волнами прикрывали обнажённую спину.
– Ты уверена? – подруга с радостью переключилась на то, что волновало её больше неразберихи в моей так и не начавшейся личной жизни.
– Конечно, он постоянно оглядывается, – я кивнула на барную стойку, у которой стоял Барчук. Как раз в этот момент Саша оглянулся и помахал нам рукой.
Даже при специфическом освещении клуба нельзя было не заметить, как загорелись глаза у Софии.
– Ты думаешь?.. – с надеждой начала она.
– Не думаю, а знаю, – перебила я её. – Просто будь уверенней.
Говорят, со стороны всё видится гораздо проще. Вот и мне казалось, что нужно приложить минимум усилий, чтобы между ними что-то началось. Симпатию и интерес со стороны Барчука я уже ощущала, стоило только Соне изменить привычный образ заучки и слишком правильный стиль поведения.
Но по отношению к себе самой это правило переставало работать. Почему-то понять Ярослава представлялось почти невозможным.
А может, мне просто мешают эмоции? Ведь по отношению к Саше я не испытываю ничего, кроме дружеской симпатии. Но стоит увидеть Логинова, как меня бросает в пот, сердце бухает, выгоняя кровь из мозга, и я совсем перестаю соображать.
***
Всё было ещё хуже, чем он думал.
Саша отлично проводила время с Барчуком. Вовсю флиртовала, кокетливо смеялась, то и дело складывала свои хорошенькие губки буквой «О», вбирая ими трубочку.
Ярослав злился. На себя. На Сашу. На Барчука. На Кристину, которая с надеждой на что-то впивалась пальцами ему в предплечье.
Но больше всего всё-таки на Сашу.
Потому что именно из-за неё он был сейчас здесь, наблюдал устроенный ею же спектакль и терпел навязчивые намёки Яворской.
Но больше всего его бесило то, что Барановская прикидывалась невинной овечкой. Делала вид, что не понимает и не замечает его раздражения. Притворяется, что между ними ничего не было.
Он не понимал, как она могла оказаться такой хладнокровной стервой. Как она могла так хорошо притворяться, целовать его, затем потребовать время, чтобы подумать, а потом просто проигнорировать свои же слова и начать встречаться с Барчуком.
Чем не устроил её он, Ярослав Логинов? Чем он хуже Барчука?
На него всегда вешались девицы. Ему никогда не приходилось никого уговаривать. Даже намекать особо было не нужно. Стоило лишь раз проявить свои намерения, и желающие с радостью сами бросались в его объятия.
Так что же не понравилось Барановской? Может, она ждала признаний в любви? Но этого она от него не дождётся. Ярослав никому и никогда не говорил этих слов. Разве что младшей сестрёнке, которая иногда по несколько раз в день обнимала его своими крохотными ручонками и шепеляво твердила: «Я тебя лублу». И тут всё было просто и понятно.
А Барановская? Почему с ней так сложно? Неужели ему показалось, что она не такая? Что между ними может возникнуть что-то глубокое и серьёзное?
Да, скорее всего, ему показалось. Только и всего.
Просто очень хотелось встретить близкого человека. Того, который поймёт. Кому можно доверять полностью и абсолютно.
В какой-то момент ему почудилось, что он нашёл такого человека. Такую девушку. Но это была ошибка. Глупая фантазия. Мечта. Фантом...
Не было смысла злиться, но Ярослав всё равно злился. Ничего не мог с собой поделать. Хотелось причинить Барановской боль, уколоть, унизить, чтобы она почувствовала то же, что и он.
Тот глупый разговор, когда Барчук вышел...
Это, и правда, было глупостью. И нисколько её не укололо. Ей было всё равно.
Стоило бы сейчас отступиться. Хорошо подумать, отрешиться от всех мыслей и отправиться домой.
Но Логинов не мог отрешиться. Его снедало изнутри какое-то неведомо доселе чувство. Если бы он был способен анализировать, то наверняка распознал бы ревность. Но сейчас Ярослав не был способен к анализу. К тому же ревность была для него чувством новым, незнакомым. Вряд ли бы он сумел быстро в нём разобраться.
Сейчас Ярослав, скорее, напоминал быка, перед которым тореадор размахивает красной тряпкой. И этой тряпкой была Саша, смеющаяся, флиртующая и счастливая.
Без него.
То, что произошло дальше, было вполне предсказуемо. Хотя никто из участников событий не мог даже предполагать, чем закончится этот вечер.
***
Мы отрывались на танцполе. Барчук то и дело словно бы случайно касался Софии. Она раскраснелась, глаза блестели, а счастливая улыбка почти не сходила с её губ.
Я же, скорее, притворялась весёлой. И думала о том, как бы мне оставить своих друзей и тихонько исчезнуть. Я хотела уехать домой.
Не знаю, остался ли Ярослав в клубе или куда-то смылся со своей девушкой, я усиленно старалась не искать его взглядом. Но сама мысль, что он может смотреть на меня, наблюдать за моими движениями, делала тело деревянным, а улыбку вымученной.
Я устала притворяться, что получаю удовольствие. Мне хотелось тишины, покоя и одиночества.
Воспользовавшись секундным перерывом в музыке, я взяла своих друзей под руки:
– Ребят, я поеду домой, что-то голова разболелась...
– А?! – музыка загрохотала снова.
– Говорю, домой поеду! Голова болит, а вы тут веселитесь! Ладно?
Я вопросительно посмотрела на Софию. Она сомневалась пару мгновений, потом кивнула.
– Тебя проводить? – Барчук тоже был не против остаться наедине с ней.
– Не надо, – я помотала головой, потому что расслышать что-то в этом шуме вряд ли было возможно.
Друзья продолжили веселиться, а я протиснулась сквозь двигающихся на все лады людей и наконец-то оказалась в первой «пещере», где в начале вечера мы пили «Кока-колу». Здесь уже вздохнула свободнее, посетителей было мало, лишь часть столиков оказалась занята.
Я старалась не смотреть по сторонам, чтобы не наткнуться взглядом на Логинова, если он ещё не ушёл. Но словно против воли, словно сама по себе шея повернулась влево, а глаза скользнули внутрь кабинки, где в последний раз я видела Ярослава. К счастью, эта кабинка оказалась пуста. Выдохнув с облегчением, я направилась к выходу.
Но обрадовалась рано.
Логинов появился словно из ниоткуда и перегородил мне путь.
– Сбегаешь? – выражение его лица было нечитаемым, в глазах темнела бездна.
Я почувствовала себя очень неуютно, постаралась обойти Ярослава:
– Иду домой.
– Подожди, – он ухватил меня за руку. Сжал запястье, довольно грубо. Я вскрикнула от неожиданности. Попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.
– Отпусти! – даже не знаю, чего во мне сейчас было больше – испуга или возмущения.
Хотя нет, страха не было, только злость на Логинова, который с чего-то решил, что может быть со мной грубым. Что у него есть на это право.
Я подняла на него глаза.
– Не надо метать в меня молнии, – усмехнулся он, – я просто хочу поговорить. Кое-что прояснить между нами.
– Ты же слышал, что она сказала! Отпусти её!
Саша с Соней спешили к нам. Атмосфера начала накаляться.
– Иди своей дорогой, Барчук, – голос Ярослава звучал хрипло, – это тебя не касается.
– Только после тебя! – Саша подошёл почти вплотную к Логинову. При таком расстоянии разница в росте была ещё более ощутимой. Но, казалось, Барчука совсем не смущало, что он на полторы головы ниже противника.
Они стояли как два петуха – взъерошенные, напряжённые, вот-вот готовые кинуться друг на друга.
– Лучше отойди, – Логинов не выдержал первым и оттолкнул Сашу.
Тот, похоже, только этого и ждал, потому что выбросил кулак вперёд и вверх, ударив Ярослава в нос. Тот отшатнулся, брызнула кровь. Но Логинов почти сразу пришёл в себя и ударил в ответ.
Дальше события развивались слишком быстро, как кадры старинной кинохроники. Тонко вскрикнула София. Подбежал охранник, пытаясь разнять сцепившихся одноклассников. Ему помогал бармен и кто-то из гостей.
А я стояла чуть поодаль, с какой-то отстранённостью наблюдая за творившейся фантасмагорией и не понимая, как могла оказаться в эпицентре подобных событий.