31 глава
За столом воцарилась тишина, пока все смотрели вслед Чонгуку. Я ждала ровно пять секунд, прежде чем сделала то, что подсказывало моё сердце.
Я глубоко вздохнула и поднялась.
— Извините, — прошептала я.
— Розэ, это не поможет, — пробормотала Мина, глядя на меня, — ему нужно время.
Я кивнула, но не села на место. У неё могло быть своё мнение, но я знала, что ему нужно не время. Ему нужно было с кем-то поговорить.
Я пошла в ту сторону, где скрылся Чонгук. К конце коридора были две двери, одна из которых была открыта. Комната за ней была тёмной, но я всё равно увидела Чонгука, стоящего рядом с большим окном и смотрящего на вечерний город.
Плечи Чонгука напряглись, когда он услышал мои шаги, но он не повернулся.
— Ты снова скажешь мне, что я не ценю то, что я имею? — спросил он. — Или что дерьмо в моей жизни никогда не сравниться с тем, через что прошла ты?
Не знаю, как он понял, что это я.
— Если это так, то можешь не утруждаться, — пробормотал Чонгук. — Я и сам это знаю.
— Ты помнишь, что сказал мне после того, как я поссорилась с мамой в кафе? — спросила я, медленно подходя к нему.
— «Ну и дерьмо происходит у тебя в жизни»? — спросил он, пытаясь спрятать свою боль за глупой шуткой.
Он всегда так делал. Да и я тоже.
— Ты сказал, что понимаешь меня, — напомнила я. — Мы были знакомы всего ничего, а ты понимал меня. А сейчас я понимаю тебя, Чонгук.
Он усмехнулся и покачал головой, сложил руки на груди. Он так и не повернулся ко мне лицом, поэтому я сделала то, в чём сама нуждалась, надеясь, что он не оттолкнёт меня.
Я обняла его сзади, прислонившись щекой к его тёплой спине, а руки положив на его грудь. В первую секунду Чонгук напрягся, но потом расслабился и положил свои руки поверх моих.
— Расскажи мне, — попросила я.
— О чём? — спросил он.
— Ты знаешь.
Чонгук вздохнул.
— Парни не должны жаловаться, они сильные, — с сарказмом произнёс он.
Кому вообще нужны были эти стереотипы?
— Боль не делает нас слабыми, она делает нас сильнее, — возразила я, поглаживая большим пальцем его футболку на груди.
— Розэ, как я могу жаловаться на какую-то глупость, которая даже не может сравниться с тем, чем что прошла ты? — спросил Чонгук.
— У каждого своя боль, — прошептала я.
— Зачем ты делаешь это? Зачем пытаешься разобраться с тем, на что можешь просто закрыть глаза?
— Потому что мы друзья. И потому что ты заставляешь меня говорить о том, что болит.
— Значит это месть? — поинтересовался Чонгук.
— Благодарность, — возразила я.
Парень глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
— Мама была права, своими выходками я всегда пытался добиться одного. Внимания родителей. Лишь его не хватало в моей картине идеального мира. Иногда я чувствовал себя одиноким даже в кругу семьи. Феликс был первенцем папы, поэтому занимал особое место в его сердце. А мама просто не хотела, чтобы он чувствовал себя чужым, поэтому тоже отдавала ему всю себя. Даже если он вёл себя отвратительно, напивался в хлам, грубил, не приходил ночами домой, избивал какого-то парня до полусмерти, родители всегда принимали его, вставали на его сторону. Но они никогда не принимали подобного поведения от меня. «Чонгук, займись футболом, как брат. Чонгук, ты можешь учиться лучше, у Феликса ведь получается. Чонгук, может прекратишь дурачится и найдёшь себе девушку? Феликс и Джой такие счастливые. У Феликса это получается лучше, Феликс молодец, будь, как Феликс», — Чонгук горько вздохнул. — И я пытался. Правда пытался, но это не давало своих плодов. Родители требовали большего. Мои друзья дружили со мной, чтобы дружить с ним, мои девушки хотели быть с ним. И в какой-то момент мне просто стало наплевать на всё это. Я просто хотел встать и заорать: «Я не Феликс и никогда им не стану!».
— Но ты так этого не сделал? — спросила я.
Чонгук слегка слышно усмехнулся и покачал головой.
— Во мне нет его смелости. Самому терпеть боль это одно, но приносить боль правдой другим людям это совсем другое. И я выбираю первое.
— Судя по твоим словам, тебе говорят это не часто, но я должна это сказать, — вздохнула я. — Чонгук, ты хороший человек.
— Ты говоришь это, чтобы отшить меня? — спросил он с улыбкой в голосе.
Я слегка шлёпнула его по груди.
— Не шути, — возмутилась я. — Я серьёзно, Чонгук. Ты хороший, ты заботливый, внимательным, всегда готовый помочь, любящий. И к своему несчастью, слишком жертвенный. Любому человеку, что находится рядом с тобой, очень повезло. Перестань наказывать себя непонятно за что, и поговори с родителями.
— Что я скажу им? — спросил он серьёзно.
— Скажи правду. Расскажи о том, что чувствуешь. Они любят тебя, и они поймут.
Чонгук повернулся в моих объятиях и с благодарностью посмотрел на меня.
— Спасибо, — прошептал он, погладив меня по щеке.
Я слегка улыбнулась.
— Не за что.
Чонгук покачал головой.
— Ты даже не представляешь за какое огромное количество вещей я тебе благодарен, — сказал он, а потом поцеловал меня глубоко и чувственно.
Но в этом поцелуе не было страсти, которая была всегда. Этот поцелуй был полон благодарности, надежды и любви.
Я слегка улыбнулась, не разрывая поцелуя, а потом уткнулась лбом в его грудь, чувствуя, как его ласковые руки играют с моими волосами.
— Давно ты там стоишь? — спросил Чонгук у кого-то за моей спиной.
— Что если я скажу, что достаточно? — спросил Феликс.
— Достаточно для чего? — уточнил Чонгук, проводя ладонями по моей спине, будто набираясь таким образом сил.
Я чуть крепче обняла его за талию.
— Достаточно, чтобы понять, что я урод, — ответил Феликс, невесело усмехнувшись.
— Это не так, — слабо возразил Чонгук.
Позади меня послышались шаги.
— Розэ, позови, пожалуйста, Хэри, — попросил Феликс, вставая рядом с братом. — Нам давно пора разобраться с этим.
Я почувствовала, как резко поднялась грудь Чонгука под моей щекой. Он поцеловал меня в макушку, а потом отпустил.
Я слегка улыбнулась Феликсу, а потом вышла из комнаты, но дверь не закрыла.
— Она другая, — послышался едва слышный шёпот Феликса.
Какая? Другая — это хорошо или плохо? Но судя по интонации парня — это было первым вариантом.
Чонгук глубоко вздохнул.
— Поверь, я знаю, — ответил он.
***
— Почему так долго? — спросила Мина, ходившая вокруг дивана, заламывая пальцы от волнения.
Буквально пять минут назад Хэри ушла к парням, но мне и самой казалось, что прошла целая вечность. Я старалась выглядеть непринуждённой, чтобы не впадать в такую панику, как Мина, но моя рука слегка подрагивала от волнения. Я сжала её в кулак, чтобы никто не заметил этого.
Я просто хотела, чтобы этот разговор удался. Чонгук заслуживал этого.
Джин схватил свою девушку за руку, заставляя остановиться.
— Всё хорошо, — прошептал он, потянув её в сторону дивана, чтобы та села рядом с ним. — Ты же не слышишь ни рыданий, ни криков, ни звуков драки.
— Иногда людям нужно поплакать, покричать и подраться, чтобы всё стало хорошо, — возразила Мина, прислоняясь плечом к груди Джина, а потом посмотрела на меня. — Спасибо.
— За что? — спросила я не понимая.
— За то, что убедила Чонгука поговорить об этом с ними, — ответила она. — Я пыталась сделать это несколько лет, но он никогда не прислушивался ко мне.
— Видимо пришло время, — ответила я, не признавая своих заслуг.
— Пришла ты, — слегка улыбнулась Мина, — Розэ, я…
Но девушка не успела сказать то, что хотела, а вместо этого резко задрала голову. А потом так же резко подпрыгнула с дивана, что даже Джин не успел удержать её.
В одно мгновение Мина сидела в нами на диване, а в другое уже повисла на своих братьях.
— Я всегда знал, что у тебя шило в одном месте, — рассмеялся Чонгук, едва успевая поймать сестру до того, как та упадёт на него.
Он посмотрел на меня поверх плеча Мины и подмигнул. Я улыбнулась.
— Всё хорошо? — спросила я одними губами.
Чонгук кивнул, но я знала, что он лжёт. Всё не хорошо, но в какой-то момент определённо станет.