1.37.
ЛАЛИСА
Ну, вот и случилось.
Я лишилась невинности с Чонгуком.
Как же я счастлива, что не поторопилась с Джином!
Я гуглила о первом разе, искала впечатления девчонок, но поисковик мне отчаянно лгал в выдаче отзывов и рецензий.
Потому что нет таких слов, чтобы описать ту магию, которая произошла между нами.
Мои резервуары энергии одновременно были заполнены под завязку, и в то же время у меня не было сил не то, чтобы идти в душ или пошевелить пальцами, я говорить не могла, оставаясь в каком-то пограничном состоянии между реальностью и внеземной субстанцией.
Весь организм налился приятной негой, а от воспоминаний о том, как Чонгук был во мне, низ живота вновь начинал трепетать.
Если я с трудом заставляла своё отлюблённое тело подавать видимые признаки жизни, то Гук, казалось, был полон сил, он то прижимал меня к себе, то целовал и целовал, то накручивал мои волосы на руку, а потом расчёсывал их пальцами, а потом и вовсе сбежал вниз, в душ.
Я собрала всю волю в кулак и скользнула пальцами между ног, потом посмотрела на них.
Кровь. И сперма.
О таком первом разе я и подумать не могла, не то, что мечтать!
Никаких лепестков роз.
Только я и мой мужчина.
И наша деликатная Боми внизу.
Гук вернулся с гитарой.
Серьёзно?
У него есть силы на музыку?
– Беги в душ, я хочу сыграть тебе, – сказал он мне, а я отрицательно покачала головой.
Я лениво потянулась в кровати, любуясь, как капельки воды с его волос падали сначала на его накачанную грудь, а потом стекали по кубикам пресса и юркали в полотенце на бёдрах.
Я безмолвно протестовала против сокрытия от меня главной его части тела, все ещё пытаясь вернуться в сознание.
Чонгук схватил меня в охапку и потащил в душ.
– Я тяжёлая. – Ко мне, наконец, возвращался навык устной речи. – Поставь. Я сама дойду.
– У тебя есть я, чтобы носить тебя на руках!
Его полотенце слетело где-то на лестнице.
Мне было дико интересно рассмотреть его всего, но я, как дурочка, отводила глаза.
Мой грозный викинг поставил меня на пол только перед дверью в ванную комнату и зашёл вместе со мной.
– Ты куда собрался?
Прямо сейчас я испытывала жуткий дискомфорт, по моим ногам тёплой струйкой что-то текло и мне хотелось скорее привести себя в порядок без свидетелей.
– Буду мыть твою жопку!
Да он издевался!
– Нет! Просто принеси мне из моей дорожной сумки тампоны с прокладками и фиолетовый органайзер с нижним бельём, этой помощи достаточно! Ну, пожалуйста, у меня месячные, я не хочу, чтобы ты на них смотрел!
Я умоляла его оставить мне хоть немного личного пространства, потому что какие-то вещи точно должны были остаться только моими.
– Я уже на них и на остатки твоей девственности насмотрелся на своём члене. – Он заржал, как конь, вгоняя меня в краску. – Это было охренительное зрелище, скажу я тебе!
– Прокладки и тампоны, быстро! – Я захлопнула перед его носом дверь, потом слегка приоткрыла. – Оставь всё на раковине, я, правда, быстро, тампон вставлять я планирую в гордом одиночестве.
– Это единственное, что ты будешь вставлять в себя помимо меня, Рапунцель!
Он пошёл искать мою сумку, а я не удержалась, чтобы не крикнуть ему вдогонку про свой розовый вибратор, Гук погрозил мне пальцем.
Мне так хорошо было от нашей странной манеры общаться друг с другом, то мы дурачились, то молчали, то дерзко шутили, то бесились от недопонимания.
У нас был безлимит на эмоции, так что скучать нам не приходилось.
Я зашла в кабинку и включила горячую воду, наблюдая, как вода, спускаясь по мне, начала розоветь.
Я взяла шампунь и с наслаждением намылила волосы, нанесла бальзам и начала пенить свою мочалку, как через запотевшее стекло увидела Чонгука.
Он послушал меня и положил мои принадлежности на раковину.
Ура!
Я только вздохнула с облегчением, как он бессовестно вломился в мою кабинку.
– Прости, не смог отказать себе в этом...
Он забрал у меня мочалку и начал натирать мне шею одной рукой, а второй ущипнул за ягодицу, прижимаясь ко мне всеми выдающимися частями своего тела.
Я было закрыла грудь руками, но он так зарычал, что мне пришлось их убрать.
Потом он развернул меня к себе спиной и упёрся мне в попу членом.
Эм-м-м.
Он у него когда-то не стоит?
В душе становилось всё теснее и всё жарче.
Он, словно не замечая остроты ситуации, намыливал мне спину, а когда он нежно стал водить по ягодицам одной рукой, а второй пристраивая член сзади, я вскрикнула.
– Гук... – Если честно я не знала, о чём хотела его попросить.
То ли остановиться и выйти.
То ли продолжить и зайти.
В меня.
Он сам решил.
– Я только вставлю и всё. И просто побуду в тебе, честно. Я соскучился.
Он одной рукой слегка поднял меня под живот, мне пришлось встать на носочки, потом начал входить в меня.
Я думала, что больно будет только в первый раз, но нет, он хоть и плавно скользил внутри, но его было слишком много.
– Твою мать, Рапунцель, какая же ты! Если бы я знал, насколько мне в тебе будет офигенно, я бы не выдержал этот месяц.
Конечно же, он не просто был во мне, как заверял.
Обманщик!
Он начал с медленного темпа, и я не заметила, как стала зеркалить его движения, упираясь руками в стеклянную стенку.
Глаза щипало от попадавшей в них воды, но мне было не до этого.
Чонгук застонал громче и начал ускоряться так, что я не успевала подстроиться под его скорость.
Мышцы на ногах у меня забились лучше, чем в спортзале.
Мой неугомонный парень схватился за мои бока и аккуратно, но всё быстрее и быстрее стал насаживать меня на себя.
Он заполонил собой всё пространство внутри меня, а потом из меня словно поток горячей воды хлынул, крепко обхватив моего первооткрывателя, затем меня накрыла внутри холодная волна, и вновь горячая.
Во мне словно плескалось море, то выбегая на берег, то возвращаясь обратно.
Я уже не сдерживала стоны, со всей силы рефлекторно сжимая мышцы влагалища.
– Лиса, я кончаю, чёрт!
Он содрогался от возбуждения, а море внутри меня устроило каскад из волн, на которых я жадно сёрфила, и когда стихия угомонилось, меня накрыл штиль, и я чуть не поскользнулась в душевой от резкой слабости в ногах.
– Ты обессилела совсем, моя хорошая? Вообще-то я хотел продолжить, но ты что-то сделала с моим членом. Он отказался мне служить верой и правдой. Вместо марафонских забегов он так станет спринтером.
Гук посмеивался, хоть и не мог отдышаться.
И я вместе с ним.
Он снял шланг от душа и быстро ополоснулся, а потом отдал его мне.
– Теперь можешь вставить в себя свой тампон, разрешаю.
Гук с силой шлёпнул меня по заднице, вышел из душевой и заглянул в неё через секунду с тампоном и довольной ухмылкой.
– Я бы и сама справилась! Уходи!
Я показала ему язык, а он ринулся ко мне с поцелуем, засасывая его в себя.
Это было так сексуально, что я ещё бы повторила наше плавание, если бы не начавшаяся тянущая боль месячных.
Я смыла с себя остатки нашего бурного секса, натянула бельё и футболку, и вышла из ванной комнаты.
Чонгук был наверху, оттуда доносилась невероятная мелодия, которую я ни разу не слышала.
Боми внизу тоже не было.
Поднимаясь по лестнице, я услышала и нашу собаку, она подвывала Гуку.
А он, сидя на кровати в одних трусах, вытаскивал из своей гитары такую мощь, что в комнате, казалось, свет начал моргать.
Это было так сильно, что я невольно начала танцевать, закрыв глаза.
Музыка не отпускала меня из своего плена, подчиняя меня себе и заставляя моё тело извиваться под каждый новый звуковой кульбит.
Я опять выпала из реальности, переживая невероятный опыт погружения в себя, соединения с музыкой Чонгука.
Она управляла мной.
Я представляла, что танцую нагишом на песке, зарываясь в него пальцами так, что по телу бежала дрожь, а море ласкало мои ступни и звало нырнуть в свою пучину.
И я нырнула, не открывая глаз, чувствуя себя в родной стихии.
Я была огромным китом.
И гибкой русалкой.
Медузой, что сливалась с цветом воды.
Я была камушками, что перекатывались от боя прибоя.
Я была морем.
Бескрайним, солёным, тёплым, могучим морем.
Когда Гук закончил играть, я без сил упала на колени и сквозь слёзы подняла на него взгляд.
В его глазах тоже стояли слёзы.
Он убрал гитару и сел рядом, обнимая меня своими ручищами.
– Я так тебя люблю, Русалка моя...
Он впервые назвал меня русалкой.
Как он узнал, что я только что чувствовала себя ею?
Я не переставала удивляться синхрону наших мыслей.
Я просто не могла это не заметить, а последующие его слова забрали у меня остатки здравого смысла.
– Выходи за меня.
– Что?!
Если бы не его серьёзное выражение лица, я списала бы эту фразу на очередную шутку.
– Выходи за меня. – Он ещё серьёзнее повторил, заправив мои мокрые пряди у лица за уши. – Лалиса Манобан, ты согласна стать моей женой?
Боми скакала рядом, прыгая на нас в непонятном для меня возбуждении.
– Ты с ума сошёл? Вообще-то это не смешно. – Я вытерла рукой слёзы и пихнула его в грудь. – Такой момент опошлил, ну!
– Не такую реакцию я рассчитывал от предложения руки и сердца... – Он посадил меня на кровать и встал передо мной на одно колено, достал из-под подушки связку ключей и протянул их мне. – Руки, сердца и моей тачки. Если мне придётся ещё раз повторить, то я применю тяжёлую артиллерию! Буду доводить тебя до оргазмов, пока ты не попросишь пощады и не согласишься.
– Тогда, пожалуй, я вам откажу, сударь. – Я театрально встала, изобразила из ладони веер и жеманно сделала несколько взмахов. – А если серьёзно, Чонгук, я считаю, что есть темы, ценности, над которыми шутить - это значит глумиться. Я верю в таинство брака. Для меня это высшая степень доверия друг другу, про очень сильные чувства и готовность быть вместе, несмотря ни на что. Короче, я ценю твоё чувство юмора, но в этот раз вышла осечка, извини, но мне, правда, не смешно.
– А я и не шучу. Я вообще-то не планировал этого. Само вырвалось, и это лучшая идея, которую выдал мой влюблённый мозг. Для меня мы - это серьёзно. И мне не нужно выжидать дополнительное время, чтобы убедиться в этом. Я хочу жизнь прожить с тобой, Рапунцель.
– Ага, в восемнадцать кто женится-то, Чонгук? Если только по залёту. В этом ничего плохого нет, но реально, обычно это только так делается.
– А мы сломаем этот стереотип. Брак - это не штамп в паспорте, не ксива для других или подтверждение социального статуса, это клятва друг другу, что мы вместе и навсегда, несмотря ни на что. Про высшую степень доверия друг другу. Про чувства сильные. У меня они есть. Может, у тебя просто их пока нет? – Он повторил сказанные мной слова, а я окончательно растерялась.
Так он серьёзно?
Он не шутил?
– Есть чувства. Сильнее невозможно и представить. – Я опять начала плакать, блин! – Чонгук, что же ты со мной делаешь?
– Кольца нет, не подготовился.... – Его голос дрожал, а я в который раз не верила в реальность происходящего.
Между нами всё развивалось на стремительно-бешеных скоростях.
Он взял мою руку и надел на безымянный палец ключи от своей машины.
– Но... Есть это. Мы с тобой никогда не были нормальными, так с чего кольцо должно быть обычным? Я сегодня хотел просто отдать тебе вторые ключи от аккорда, чтобы ты в любой момент, когда захочешь, брала машину. А получилось, что они стали нашим помолвочным кольцом...
– Тяжёлое кольцо. – Я засмеялась сквозь слёзы счастья. – Пожалуй, я не смогу его носить.
– Важнее, что ты носишь в своём сердце, Лиса. Так ты согласна? Ты ведь так и не ответила.
– Вот мой ответ... – Я подняла руку со связкой ключей на безымянном пальце. – Я согласна. Я стану твоей женой. Когда-нибудь, когда мы сможем. Нам же необязательно с этим торопиться, раз сейчас мы тайно встречаемся.
– Пошли в кровать. – Он укрыл меня одеялом, взял телефон в руки. – Я не хочу ждать. Я не знаю, что будет дальше, но всё, что я могу сделать для нас сегодня, я сделаю сегодня... Так, подожди, у Чима родственница где-то в ЗАГСе работает.
Самое интересное, что мой пробивной парень не умел откладывать решения в долгий ящик.
Он действовал сразу и по полной программе.
Он в ночи позвонил Чимину и, взяв с него слово - молчать, попросил договориться с его родственницей, которая работала в ЗАГСе где-то вблизи озера Помунхо, чтобы она расписала нас в ближайшее время.
Друзья Гука были такими же сумасшедшими, как и он.
Через час, когда мы ещё смотрели вторую часть фильма, нам отзвонился Чимин и сказал, что мы можем пожениться завтра, чтобы прямо сейчас подавали заявление с регистрацией в городе Кёнджу. Он со всем договорился.
И, если нам это подходит, то ближайшее свободное время для регистрации брака - через 5 часов.
А до Кёнджу ехать примерно столько же.
Нормальные бы люди решили, что не судьба, но не мы с Гуком.
Он дозвонился до своего водителя, чтобы тот по-тихому привёз нам прямо сейчас машину Чонгука. А он, ещё один ненормальный, взял и согласился.
Пока мы ждали водителя с машиной Гука, с трудом, но всё же смогли оплатить гос.пошлину и подать заявление онлайн.
Мингю не спрашивал: кто я, зачем нам машина. Он просто молча нам помог и уехал обратно в Пусан на такси.
А мы закинули вещи, гитару и Боми в машину и поехали навстречу нашему приключению под названием «муж и жена».
Вот и не верь потом в сказки!
Именно так я сейчас себя ощущала.
Счастливой принцессой из сказки, которую покорил принц, но не на белом коне, а на чёрном тонированном аккорде.
Чонгук рассказал, что произошло с его мамой, как не собирался говорить мне правду и как готов был от меня отказаться, чтобы не рисковать мамой и моей безопасностью.
Но теперь, когда я стала его будущей женой, он не захотел оставлять секреты между нами.
Может, он думал, что я испугаюсь и передумаю в последний момент?
Даже в этом он оставался благородным.
Я не передумала, а просто слушала его исповедь и ужасалась, каким больным, жестоким, изощрённым может быть родной человек.
Мне даже представить было страшно, что тогда пережил Чонгук, как он мучился.
И если бы я знала правду тогда, я бы не позволила ему выбрать меня, тем самым поставив под удар маму, которую я ещё не знала лично, но уже любила.
Гук рассказал и про её звонок, и про тайник мамы, и что отдал все документы моему папе.
Папа!
А Мама!
Вот партизаны!
И слова мне не сказали ведь!
Но раз я сейчас здесь, с их молчаливого согласия, значит они уже благословили меня на наши отношения с Чонгуком.
Родители тактично не звонили, мама только спросила в сообщении, как доехали и всё ли хорошо, я ответила:
«Всё хорошо, я счастлива».
Мне повезло родиться в настоящей семье, и сейчас я чувствовала себя ещё счастливее.
С поддержкой семьи.
С любимым человеком рядом.
И верила, что мы обязательно справимся, что-то придумаем, и добро обязательно победит зло.
А ещё, что родители простят нас, когда узнают о тайной свадьбе.
Это было единственным, о чём я переживала, что рядом не будет наших близких.
Я всегда мечтала о пышной шумной свадьбе, белом платье, бое свадебных бокалов и фейерверке в полночь.
Но Чонгук прав, важнее не внешняя картинка, а то, что внутри.
Внутри я давно отдала своё сердце, руку и вагину моему бесстрашному викингу, что пришёл, увидел меня, закинул на своё могучее плечо и отвоевал у целого мира.
Мы заехали в кофейню, где было то самое какао с розовым перцем и кардамоном. Там я узнала ещё один секретный ингредиент этого напитка. Молотый чай каркаде, им посыпали молочную пенку на какао. Мы плотно позавтракали, взяли с собой ещё какао в термокружки, круассаны с рыбой для Боми и поехали в ЗАГС.
Кто бы мог подумать, что я при таких обстоятельствах побываю на озере Помунхо.
На парковке у кофейни нам по видеосвязи звонил Чимин, мы приняли вызов и увидели ещё и Тэхёна.
– Ну, вы, конечно, в хлам отмороженные! – Чимин, как обычно, сразу перешёл к делу без прелюдий «привет, как дела?». – Если вы ещё не передумали, то у нас для вас свадебный подарок!
– Привет, мальчики, – я помахала им рукой, а Чонгук демонстративно поцеловал меня в губы.
– Подарок ты уже сделал. Через пару часов на одного Чон, точнее, на одну Чон, станет больше, – Гук не говорил словами «спасибо», но в его взгляде светилась огромная благодарность Пуленепробиваемым. (/Не пишите ничего про фамилию, так надо! Никак не смогу переделать, деталь сюжета завязана на этом/)
– Ну, нет! Подарок должен быть таким, чтобы вы запомнили его на всю жизнь. – Тэхён взял себе слово. – Ребят, мы много, что начудили, но если вы решили жениться, мне остаётся вас только поздравить. Мы забронировали для вас номер в Кёнджу, чтобы вы смогли хоть немного прийти в себя, а потом, если захотите, там и остаться. Это раз. Второе, к вам сейчас на такси летит лучший фотограф, и только попробуйте сказать, что вы не хотите сниматься, мы практически заставили девушку согласиться! И третье. Мы тут погуглили и нашли для вас классное место. Вы пообедаете после церемонии в интересном месте. Там вас тоже будет ждать оплаченный номер, но он не совсем с удобствами. В общем, если вы захотите провести первую брачную ночь или день не в традиционном номере в гостинице, а в походных условиях на природе, то это точно вам подойдёт. Фотограф оплачен на весь день.
– Это же идеально! Как вы это всё придумали? – Я была в шоке.
– А это не они, это я! – Из-за спины парней выглянула Нини. – Прости, я была случайно с Тэ, когда Чимин начал его искать. Я случайно узнала о ЗАГСе и не смогла сдержаться. Это так романтично, я так за вас рада! Я никому не скажу, честное слово!
– Значит «случайно» была с Тэ и «случайно» узнала? – Гук рассмеялся и до меня только сейчас дошёл тайный смысл «ночного случайно» в их поездке в Сеул.
– Ну всё, нам пора, молодожёны, все явки-пароли Дженни сейчас скинет. Ждём фоток, раз уж вы без нас решили жениться. И проставиться вам всё равно придётся. Отметим на Броне по приезде, закатим вечеринку, может, и я себе жену найду, а что? – Чимин помахал нам рукой и отключился.
А мы с Чонгуком, не сговариваясь, рассмеялись.
Наша тайная свадьба стала чуть менее тайной, но ещё романтичнее, благодаря нашим друзьям.
Если бы не номер в отеле, снятом для нас, мы бы и правда не пришли в себя после утомительной дороги.
А так, посвежевшие, немного отдохнувшие, в спортивной одежде и джинсах, крепко держась за руки, вошли в зал ЗАГСа, где дали друг другу клятву любви и верности.
Наш фотограф, милая девушка с огромным чемоданом аппаратуры, снимала нас не только на свою технику, но и на телефон Гука, так что у нас уже были на руках запечатлённые моменты самого важного события в жизни новой семьи Чон.
Вот я со слезами на глазах смотрю на Чонгука в ЗАГСе.
Вот мы целуемся уже в официальном статусе.
Вот мы гуляем под первый снег, который падал огромными пушистыми хлопьями.
Вот мы у нашего домика-шатра, к которому подошли две взрослые лошади и лошадёнок.
Вот мы гладим семейство зайцев, которые не испугались нас и доверчиво искали в наших руках еду.
Вот мы внутри нашего первого, пусть и не своего домика.
А неважно, чей это дом.
Я поняла, что дом - это некупленное здание со свидетельством о собственности, любимыми статуэтками, картинами и облепиховым чаем на кухне.
Дом там, где мы.
Мы и есть наш дом.
У нас не было обручальных колец.
Родителей и близких рядом.
Мы были одни в этом счастливом моменте, но от этого он не стал менее трепетным.
Мы были друг у друга.
И это было самым ценным подарком небес.
Что бы не происходило дальше, какие бы бури нам не готовила судьба, мы уже победили.
Своей любовью и храбростью быть вместе.
Мы.
Были.
Друг у друга.