Переписать прошлое

ЛАЛИСА

В наш новый дом мы заезжали с мамой вдвоём.
Нам ещё повезло, что папа дал нам рабочую машину - и мы быстро перевезли чемоданы.

Частые переезды приучили нас к минимальному количеству вещей и умению не обрастать лишним.

Но я точно знала, что, если мы здесь надолго, мама пойдёт во все тяжкие и начнёт обставлять семейное гнёздышко милыми интерьерными штучками.

Я и сама хотела жить не в походно-полевой комнате, а с нормальной обстановкой, где поселятся стеллажи для победных кубков и грамот, бумажные книги, рамки с фотографиями, красивые коробки, плакаты и прочая атрибутика оседлой жизни.

Наш новый дом был потрясающий, лучшим из всего, где мы жили, мама не преувеличивала.

Небольшое аккуратное одноэтажное строение было огорожено низким деревянным забором, как будто домик в деревне.

Внутри было три комнаты и кухня.

Минимум мебели, минималистичный ремонт, спасибо хозяевам, что обои были везде светлых однотонных тонов, цветочки и узоры я бы не вынесла.

В моей комнате был только стол со стулом и кровать.

Что ещё для счастья надо?

Мне ещё только предстояло всё обустроить, но это уже мелочи.

Во дворе росли декоративные деревья и какие-то кустарники, стояла двойная подвесная на канатах качеля.

Места было много, на заднем дворе стояли остатки огорода, теплица. Вот кое-кто разведёт здесь приусадебное хозяйство!

В-общем, новое жилище понравилось и маме, и мне, а значит автоматически и папе тоже.

Он приехал в первый вечер очень поздно. Угрюмый. Молчаливый. Загруженный работой. Напряжённые губы и сведённые большой складкой брови выдавали накопившуюся за неделю усталость.

Я не особо любила расспрашивать о папиной работе, он мне ничего и не рассказал бы, конспиратор, блин, поэтому после ужина я быстро смылась к себе в комнату.

Она находилась рядом с кухней, поэтому я невольно слышала разговор родителей.

– Ты представляешь, у них тут полный бардак с документами по закупке продуктов, срокам годности, а аналитику по медицинским обращениям солдат вообще не вели. История с массовыми отравлениями всплыла только благодаря матерям, которым сыночки ныли, что вся часть из туалетов не вылазит. Так бы в очередной раз замяли этот марафон похудения. Я посмотрел записи в медчасти, так там периодически толпами обращались, но что странно, на это закрывались глаза. Ни одной докладной, ни одного расследования, ничего. Я лично допрошу отстраненного командира части. Дал задание проверить всех поставщиков быстро портящихся продуктов. И знаешь что? Помнишь, я рассказывал, как вчера мне звонил представитель местного комбината, который завозит нам колбасу да котлеты? Меня то ли директор, то ли владелец этого завода вызвал к себе. Меня! Боевого офицера, командира военной части, к себе на ковёр! Совсем нюх барыги потеряли, никакого уважения к армии, элементарной субординации, деловой этики. Я послал его, чтобы вместе со всеми поставщиками ждал итоги проверки, так он заявился сегодня ко мне! – Судя по всему на папиной работе было «весело».

– Ты поаккуратнее, шашкой-то не маши, сначала разберись, – родители были Инь и Янь, один готов был рубить с плеча, а мама сдерживала его крутой нрав, была таким ограничителем его скоростного режима в конфликтных ситуациях.

– Уже разобрался. В ближайшие дни утрясу юридические тонкости и приостановлю его поставки до завершения внутреннего расследования. Не просто так он засуетился. Все как один говорят, что стараются не есть именно мясные полуфабрикаты, после них всегда с животами потом загибаются, но мужикам без мяса не продержаться, в итоге как налопаются, так потом и дрыщут. И только мясник этот спокойно не сидит. Зря он ко мне приехал. Разговора не получилось, пришлось самому из кабинета его вытаскивать. Этот упырь сначала договориться пытался с видом Аль Капоне, потом угрожать мне вздумал, формулировки подбирал тщательно, но смысл я понял.

– Милый, не нравится мне всё это. Вот так в открытую прийти к командиру части права качать либо совсем дурак станет, либо обнаглевший, уверенный, что ему ничего не будет, – в мамином голосе отчётливо слышалось беспокойство и напряжение.

– Ничего и не таких ломали. Я запросил по нему информацию по своим каналам, пока проверка идёт, мне надо понимать, что за фрукт этот Чон Ховон. Джунхо подключил. Прорвёмся! Ты лучше расскажи, как вы тут без меня, как у Лисы в новой школе, как твои занятия? Я предварительно договорился, что в школе Лисы ты можешь внеурочку по музыке вести, если согласна.

Ну вот и до меня дошли!

– Ура, товарищ генералиссимус моего сердца! Конечно, я согласна, с учеником своим гением только дома занятия вести буду, у него конспирация. А Лиса ничего, привыкает, Джин ей студию для танцев нашёл и оплатил до конца учебного года. А ещё сегодня прямо напротив школы появился огромный баннер с их фотографией, там он что-то написал типо «Танцуй, сияй и жди меня». Лиса мне не рассказала, ты же знаешь эту молчунью, я услышала, как она с кем-то по телефону это обсуждала. Романтика. Хороший Джин парень. Лиса, кстати, завтра на вечеринку с одноклассниками собралась. Я разрешила. Ей нужны сейчас такие эмоции, пусть повеселится.

– Согласен, главное, чтобы на учёбе не сказывалось, тем более, если она опять начнёт занятия вести, всё-таки выпускной класс, главная стратегия - учёба, а не танцульки.

– Соджун, для неё это важно. Она девочка взрослая, умненькая, не враг себе, всё успеет.

Так я узнала, что молчаливое согласие родителей по поводу моей преподавательской деятельности было у меня в кармане, как и поход на вечеринку «броня», как её все называли.

Мне просто необходимо было вытанцевать всю свою энергию.

Моё тело умоляло о танцах.

А кто я такая, чтобы игнорировать своё тело?

ЧОНГУК

Очередное рявкающее утро от отца за последнее время жутко раздражало.

Мы засыпали и просыпались под его раздражение, бесконечный поток ора с матами по телефону.

И в кого я мог быть таким не весёлым парнем?

Я уже забыл, когда был расслабленным, когда смеялся.

Мне казалось, что во мне нет никаких радужных чувств и эмоций.

Сплошное чёрно-белое кино.

– Гук, разговор есть, садись. – Отец жестом позвал меня к столу, где он уже пил кофе и ел яичницу с беконом, от этого запаха засосало под ложечкой и захотелось скорее позавтракать. – Миён, выйди, дальше мы сами справимся. Сонхи, иди собирайся, скоро выезжать.

– И тебе доброе утро, – я положил в тарелку ароматный завтрак.

– У вас в классе новенькая появилась, Лалиса Манобан?

От слов отца я сразу же напрягся, с чего бы ему это знать, ещё и обсуждать?

Неужели она всё-таки проболталась?

– Да, а что?

– Её отец временно назначен в нашу военную часть, солдаты недавно у них отравились и он с какого-то перепугу взялся за наши контракты, всё проверять.

Столько информации от отца о его работе я получал впервые, обычно все ограничивалось чем-то вроде: «я пашу, чтобы вы жрали икру красную, в этом доме ничего вашего нет, заработайте сами, а потом вякайте».

– И?

– Устрой ей ад в школе. Ты умеешь, я знаю. Пусть жизнь мёдом не кажется ни ему, ни его семейке, до всех дотянусь, а то её папаша вздумал брыкаться. Надо эту штабную крысу вытравить из города как можно быстрее. Не захотел договориться, пусть по всем фронтам получает. Понял задачу?

Батя не замечал, как брызгал слюной прямо в кружку с кофе, а потом же его и пил, он был пипец какой злой, а в таком состоянии он был способен на что угодно.

– Не понял, что я должен делать? – Этот разговор мне нихрена не нравился.

– Прояви фантазию и сообразительность. Пусть взвоет и сама захочет свалить из нашего, из моего города. Потом доложишь, – он шумно отодвинул стул, на котором я сидел, пролил остатки своего кофе и быстрыми шагами вышел из кухни.

А мне кусок в горло не лез.

Одно дело наши с Рапунцель дела.

А другое - война наших отцов и батина ярость.

Я, итак, натворил с ней делов, а теперь ещё и выжить её из класса?

Ну уж нет, пусть сами разбираются.

От мыслей, что Лисе и её маме может что-то угрожать, во рту всё пересохло, под кожей поселилось неприятное липкое ощущение.

И предчувствие надвигающейся катастрофы.