Глава 12
Дорога тянулась длинной змеёй, извиваясь между заброшенных складов и тёмных переулков. Оливия смотрела в окно, скрывая за холодной маской бурю эмоций. Пэйтон вёл машину на высокой скорости, сжимая руль так, что костяшки побелели. Он не говорил ни слова, но в нём кипела ярость. Эта девушка разрушила его. Он успел привязаться, поверил, что она — не просто очередная марионетка, а в итоге она оказалась ещё более опасной, чем он мог себе представить.
Пэйтон свернул в сторону и резко остановил машину. Глухая тишина повисла в воздухе. Они были на пустыре, заброшенная территория, где никто не появлялся. Оливия медленно повернула голову к нему, но не проронила ни слова.
— Вылазь, — коротко приказал он.
Она не двинулась.
— Ты что, глухая? — его голос был низким, хриплым от злости.
— Нет, просто мне не нравится, когда мне приказывают, — спокойно ответила она.
Пэйтон резко открыл дверь со своей стороны, обошёл машину и грубо распахнул её дверь. Не дав ей шанса сопротивляться, схватил за запястье и рывком вытянул наружу. Её тело налетело на его грудь, но он тут же оттолкнул её от себя, удерживая хватку на запястье.
— Ты знаешь, что я могу сделать с тобой? — его губы дрожали от сдерживаемой ярости.
Оливия медленно подняла взгляд.
— И что же? — её голос звучал спокойно, но внутри неё всё сжималось в напряжении.
Пэйтон стиснул зубы. Он не знал, что сильнее: желание разорвать её на части или прижать к себе и заставить забыть обо всём. Эта женщина довела его до грани, на которой он никогда не был. Он не мог её просто сломать, потому что она уже была сломана. Не мог запугать, потому что она не боялась.
— Я должен тебя убить, — глухо произнёс он.
— Тогда сделай это, — её голос был бесстрастным, но в глазах мелькнуло что-то... что-то, что заставило его разжать пальцы.
Он не мог.
Пэйтон задыхался от злости, глядя на неё, и в какой-то момент резко шагнул ближе, загнав её спиной к капоту машины. Его руки сжались на её талии, но он не применил силу.
— Ты разбила меня, Оливия.
Она молчала.
— Ты была единственной, кого я подпустил так близко, и ты сделала мне больнее, чем кто-либо.
Оливия хотела сказать что-то, но он резко сжал пальцами её подбородок, заставляя смотреть в его глаза.
— Ты тоже чувствуешь это, — прорычал он.
— Нет, — ответила она, но в этот момент её пальцы предательски сжались в ткань его куртки.
Пэйтон усмехнулся, но в этой усмешке было слишком много боли. Он медленно провёл пальцами по её щеке, будто изучая каждую линию её лица.
— Ты врёшь себе.
— Я всегда вру, — прошептала она.
И в этот момент он сделал то, чего не должен был делать. Он поцеловал её.
Жестоко. Грубо.
Словно пытался забрать обратно всё, что она у него украла.
Оливия не собиралась поддаваться. Она должна была его ненавидеть. Должна была оставаться холодной, стойкой, неприступной. Но когда его губы накрыли её, она почувствовала, как внутри что-то разрывается.
Она не оттолкнула его. Напротив — ответила.
Её руки сами потянулись к его шее, пальцы сжались на затылке, вцепившись в его волосы. Она целовала его с той же яростью, с которой ненавидела себя за это. Она чувствовала, как он сжимает её талию, приближая ближе, словно пытаясь поглотить полностью. Воздуха не хватало, но никто не хотел останавливаться. Это был не просто поцелуй — это была борьба, крик, ярость, отчаяние.
Но он первым оторвался, тяжело дыша.
С губ Пэйтона сорвалась насмешливая усмешка.
— А ты говорила, что ничего не чувствуешь.
Оливия вытерла губы ладонью, словно стирая его прикосновение, и смерила его ледяным взглядом.
— Это ничего не значит.
Пэйтон фыркнул, качая головой.
— Конечно, конечно. Ты же у нас бездушная, да? Только вот язык у тебя был слишком горячим, когда лез мне в рот.
Она резко развернулась, чтобы уйти, но он схватил её за запястье и с силой развернул обратно.
— Куда собралась? — его голос был низким, угрожающим.
— Я больше не обязана быть рядом с тобой, — твёрдо ответила она. — Всё, что нужно, уже у меня.
В его глазах мелькнуло что-то тёмное, почти безумное.
— Ты так уверена?
— Абсолютно.
Оливия даже не успела среагировать, когда он толкнул её к машине, прижимая спиной к холодному металлу. Его рука вжалась в её горло, но не сжимала. Просто держала. Просто показывала, что он мог бы.
— Ты сводишь меня с ума, Оливия.
— Хорошо, что ты осознаёшь это, — она выпрямилась, поправляя одежду. — Тогда оставь меня в покое.
— В покое? — он зло рассмеялся. — После того, что ты сделала? После того, что я чувствую, ты думаешь, я просто отпущу тебя?
Оливия скрестила руки на груди, поднимая на него твёрдый взгляд.
— А что ты сделаешь? Запрёшь меня? Свяжешь? Заставишь остаться?
Пэйтон приблизился, наклонился к самому её уху.
— А если да?
Её дыхание сбилось, но она не подала вида.
— Ты не сможешь.
Он снова резко схватил её за запястье, но теперь не сдерживал силу. Её кожа заныла от его хватки, но она не издала ни звука.
— Ты уверена?
Оливия сжала челюсти.
— Абсолютно.
Пэйтон выдохнул, его глаза пылали, и в какой-то момент он снова накрыл её губы своими. Но на этот раз она не ответила.
Она стояла неподвижно, с закрытыми глазами, не двигаясь.
Пэйтон отстранился, в его взгляде мелькнуло разочарование, злость, а затем... боль.
— Так значит, ты всё-таки умеешь отталкивать меня, да?
Оливия подняла на него взгляд, холодный, пустой.
— Я всегда это умела. Просто не всегда хотела.
Его пальцы на её запястье сжались сильнее, но потом он резким движением отпустил её, отступая.
— Ладно, — его голос был низким и хриплым. — Посмотрим, как долго ты сможешь оставаться такой хладнокровной.
Он развернулся и пошёл к машине, оставляя её стоять среди пустого пространства.
Оливия тяжело выдохнула, сжимая руки в кулаки.
Ей не было страшно.
Но ей было больно.