Глава 7
К тому времени, как наступил следующий день, Гарри сумел придумать идеальный способ добраться до Гринготтса без Дамблдора или ордена, узнав об этом. Волдеморт вызвал Рабастана Лестрейнджа и приказал ему самому отправиться в банк, а Гарри собирался последовать за ним под плащом-невидимкой. Простой.
А почему именно Рабастан, а не кто-то другой? Честно говоря, это было в основном только потому, что Волдеморт сказал ему, что у Рабастана в любом случае не было ничего важного в тот день, и, по-видимому, мимоходом упомянул, что он планировал отправиться в Гринготтс в ближайшие дни. Рабастан, взяв Гарри, просто убил бы двух зайцев одним выстрелом для этого человека, и Гарри не мог найти реальных недостатков в этом аргументе...
Ближе к вечеру, после того как обеденная толпа наконец рассеялась, Рабастан взял с собой тайного Гарри в Дырявый котел через боковую аппарацию. Не обращая внимания на испуганные и встревоженные взгляды, Рабастан молча повел затаившегося Гарри в Косой переулок, а оттуда в Гринготтс, где они вдвоем подошли к кассиру.
С помощью различных заклинаний, наложенных вокруг них, Гарри знал, что Гоблин сразу же понял, что он был там, и теперь, зная, что вокруг каждого кассира были защитные барьеры, снял свой плащ. К его чести, гоблин даже не моргнул при его внезапном появлении.
- Добрый день, - вежливо поздоровался Гарри. -Я бы хотел поговорить с тем, кто отвечает за счета Поттеров."
Гоблин пристально посмотрел на него, а затем на Рабастана. -А твой спутник?"
-Я просто сопровождал его, - сказал Рабастан. -Я хотел бы нанести визит в хранилище под именем Рабастана Лестрейнджа, а затем сопроводить Мистера Поттера обратно, как только он закончит свои дела."
Гоблин не был идиотом и сразу все понял. "Очень хорошо.- Он позвал еще двоих, и человека повели в одну сторону, а подростка, снова спрятавшегося под плащом, - в другую.
Гоблин, ведущий Гарри за собой, провел его по множеству длинных коридоров, прежде чем они наконец подошли к большой, солидной на вид двери с табличкой "стальной Коготь". Он постучал, и после короткой паузы ему велели войти.
Гарри вошел один, снял свой плащ-невидимку и, сунув его в карман, подошел к столу и стульям в дальнем конце комнаты. Стальной коготь встал и слегка поклонился, когда приблизился, выглядя вежливо бесстрастным, как и большинство гоблинов.
- Мистер Поттер, я уже давно жду вас."
Гарри наклонил голову в ответ. - Я прошу прощения, что не связывался с вами все эти годы. Я не был поставлен в известность, что от меня это требуется.- Спасибо Мерлину за Невилла и его уроки.
Они оба сели,и тогда гоблин заговорил. -Не поставили в известность?"
- Нет, похоже, мой магический опекун никогда не считал нужным сообщать мне о моем наследии. Это был мой крестный отец, который проинструктировал меня о том, что делать несколько месяцев назад. Однако я все еще учился в школе и не мог уйти. Я собирался приехать раньше этим летом, но наверняка...ситуация не позволяла мне сделать это до сих пор."
Стальной коготь приподнял бровь, но, похоже, решил не задавать вопросов, вероятно, потому, что ему было все равно. - А, понятно.- Он замолчал и провел длинным пальцем по подбородку. -И чем же я могу вам помочь сегодня, мистер Поттер?"
И вот, объяснил Гарри. Он хотел увидеть завещание своих родителей. Он хотел получить краткую информацию о счетах Поттера, а также обо всех остальных, которыми он владел. Он хотел знать, какие титулы ему предстояло унаследовать. И, конечно же, он хотел, чтобы его проверили на любое внешнее влияние на его магическую сущность, тело и разум.
Гоблин выслушал его молча, а затем сообщил ему о гонораре, который потребуется, чтобы сделать все это. Немного раздраженный, Гарри согласился. Ему уже говорили, что гоблины ничего не делают бесплатно, поэтому у него не было особого выбора, кроме как платить. И как только он сказал, что сделает это, стальной Коготь кивнул и вышел из комнаты, чтобы приготовить все, что потребуется. Будем надеяться, что многие галлеоны, потраченные Гарри на все это, не пропадут даром.
Оставшись один в кабинете, Гарри позволил себе немного отвлечься, обдумывая свои планы и идеи. Основные сведения останутся прежними, но самые мелкие детали будут зависеть от того, что именно откроется ему через несколько мгновений. Честно говоря, он не ожидал, что многое изменится, но полагал, что все, чему он научится здесь, он сможет так или иначе использовать себе на пользу.
Когда через несколько минут стальной Коготь вернулся, Гарри сказал себе, что мысленно он уже готов к тому, что ему предстоит узнать. К несчастью для него, он был совершенно не прав...
***
Закончив свои дела в банке, Гарри был отведен обратно в мраморный вестибюль, снова скрытый плащом-невидимкой. Заметив Рабастана, стоявшего в тени дальней стены, он молча подошел к нему и схватил за рукав. Едва вздрогнув, Рабастан просто пошел прочь, оставив берег и направляясь к дырявому котлу, чтобы его можно было увидеть выходящим. Кто знает, когда можно будет требовать и алиби? Рабастан знал это из первых рук.
Как только они достигли безопасного места, они трансгрессировали еще раз, возвращаясь в поместье. Гарри поблагодарил Рабастана за помощь и сразу же вернулся в свою комнату. Сначала ему нужно было связаться с несколькими людьми, а затем он сообщит Волдеморту о том, что узнал, и как это повлияет на некоторые из его планов-те, что он открыл Темному Лорду, во всяком случае. Он не мог рассказать ему всего. Лучше всего оставить некоторые из них в качестве сюрприза. Это сделало бы вещи просто немного более интересными для всех участников.
Когда он потянулся за своим сундуком, Гарри мельком увидел его руки, когда его рукава были закатаны от движения, и поморщился при виде шрамов. Ему предстояло кое-что объяснить Сириусу и Ремусу, а также еще нескольким людям.
Он поторопился с тем, что сделал в доме номер четыре, с письмом, которое отправил, и с тем, что сделал сам с собой-да, очень поторопился. Но он ничего не мог с собой поделать. Честно говоря, он вообще не очень хорошо соображал с самого начала.
Приказ, угрожавший Дурслям в начале летних каникул, был очень плохой идеей. Гарри не был уверен, что когда-либо раньше видел своего дядю таким сердитым. Это было действительно ужасно, и он почти сразу же поддался этому страху, снова почувствовав себя беспомощным, беззащитным ребенком. Он чувствовал себя в ловушке.
Сначала он просто справлялся со всем этим, но через пару недель все стало еще хуже. Тогда он понял, что дело дошло до того, что ему совершенно необходимо выбраться из дома, и попытался позвать Добби на помощь. Но Добби не пришел. Потом он попробовал позвонить Кричеру, хотя и не доверял ему настолько, чтобы бросить его, но Кричер тоже не пришел (оглядываясь назад, думая об этом сейчас, Дамблдор, вероятно, установил какие-то специальные заклинания, которые препятствовали домашним эльфам входить в дом, потому что у Добби раньше не было проблем с входом).
Запертый в шкафу с ножом Сириуса, спрятанным там вместе с ним, он использовал его, чтобы попытаться открыть дверь шкафа. Но это не сработало (он был уверен, что это тоже заслуга Дамблдора). Он застрял там и не мог уйти, пока его не выпустили, но даже когда это случалось, он никогда не оставался один достаточно долго, чтобы попытаться покинуть дом.
А потом все стало совсем плохо. Гарри понятия не имел, что случилось с его дядей, что заставило его так злиться-это был не обычный взрывной гнев, который он видел миллион раз до этого. Его дядя очень сдержанно злился, и это еще больше пугало Гарри. И когда это сделал его дядя...закончив наказывать его, он вышел из комнаты, чтобы посмотреть, кто только что звонил в дверь, потому что его тети и кузины не было дома.
Это были единственные дни, когда дядя причинял ему такую боль. Гарри не думал, что тетя Петуния и Дадли вообще знали об этом, а он был слишком напуган, чтобы когда-либо поднять эту тему. Они знали об избиениях и, очевидно, не заботились о них, а об остальном...
Когда дядя вышел из комнаты, Хедвига подошла к зарешеченному окну, словно только этого и ждала, и Гарри решил, что с него хватит. Да, у него и его спутников были свои планы, планы, которые помогут ему справиться с ситуацией в Дурслеях, но сейчас они были не ближе к осуществлению этих планов, чем когда начинали.
Зная, что у него есть еще один месяц этого-что если все не получится достаточно быстро в течение учебного года, у него будет еще два месяца этого, а возможно, и целый месяц после этого... Он больше не мог этого делать. У каждого был свой предел, и Гарри наконец достиг его.
Хотя он знал, что его смерть разрушит практически все, что они делали, он обнаружил, что просто слишком далеко зашел, чтобы беспокоиться. И вот он написал это письмо Вольдеморту, отослал с ним Хедвигу, а когда через пару минут дядя снова запер его в чулане, то привел в действие свой новый отчаянный план.
Ему было уже все равно, что будет дальше. Ему было уже все равно, что будет дальше. Он был уверен, что ему этого не простят, но ему было все равно.
Но затем Волдеморт решил спасти его вместо этого, и теперь он был здесь, в своем поместье, и все его планы не только все еще двигались, но и прогрессировали намного больше, чем они когда-либо были бы, если бы он и Волдеморт не пришли к соглашению. Как ни странно, в некотором смысле, написание этого письма, вероятно, было лучшей вещью, которую он мог сделать в плане своих планов. Ему почти хотелось поблагодарить дядю за то, что тот подтолкнул его к этому. Почти.
На самом деле, размышления о Дурслях напомнили Гарри, что он все еще должен решить, что с ними делать. Насколько он знал, они все еще были заперты в подземельях Волдеморта. Он еще не ходил к ним, не зная, как отреагирует, но Волдеморт почти сказал ему, что их судьба зависит от него. Это было важное решение, и хотя Гарри действительно хотел отомстить Дурслям, он не был уверен, что именно он хотел сделать на этом фронте прямо сейчас.
Гарри вздохнул и слегка покачал головой. Похоже, у него на тарелке лежало гораздо больше, чем он думал. Чем скорее он свяжется со своими товарищами, тем лучше.