предательство
У меня появился смысл. Смысл жизни. Теперь всё изменилось. Даже сидя в своей палате, душной и заплесневелой, я чувствовала себя намного лучше, чем за всю жизнь. Мой лечащий врач, тот же человек, что и в тот раз разбирался с моими растройсвами, был доволен прогрессом. Он видел, как день за днём я становилась более открытой и весёлой. Правда надзирателям не нравился подъем моего духа. Как только я начинала проявлять себя: петь, танцевать, они вкалывали мне успокоительное. Но мне было всё равно, я ждала, когда Виктор заберёт меня. Каждый день мой доктор так же спрашивал, кто я сегодня. Без доли сомнения я отвечала, что я Антоника, что я самая счастливая на свете и что я хочу попробовать варенье из шишек. Я выделялась на фоне общей толпы психов. Видимо, никто не любит, когда средь серых домов появляется что-то новое и светлое. Меня кормили таблетками. От них мне становилось только хуже. Вскоре я уже не смогла даже улыбаться. Поплыли стены и окна. Прошла неделя. Его не было. В голову начали пробираться мысли, угнетающие моё состояние. Прошёл месяц. Я начала думать, не умер ли он? Может быть его сбила машина или его зарезали в тёмном переулке, а может он заболел. От этих мыслей я плакала. На прежний вопрос врача я отвечала, что я Антоника, я хочу любить. Он записывал ухудшение моего состояния. Мне прописали ещё лекарств. Я перестала есть. Еда была и так отвратительной, а теперь для меня её нет совсем. Я перестала выходить на улицу во время прогулок. Вечером я начинала рыдать на взрыд, мешала соседям, мне давали снотворное. Доктор заметил, что я похудела и мои синяки под глазами. Теперь меня кормили силой. Прошёл ещё месяц. Я потеряла надежду. Я опустила руки за два месяца. На вопрос:"кто я сегодня", отвечала, что меня нет, украли. Всё болит. Тело ломит, глаза слезятся, душа раскололась на части. Вчера умерла моя соседка по комнате. Странная бабка лет 70. Я первый раз была на похоронах. Сколько всего хорошего о ней сказали. Интересно, когда я умру, кто-нибудь придёт на мою могилу. Начала думать о побеге и самоубийстве. Ночью залезла на чердак больницы. Вышла на крышу. Спустилась назад. Я хочу умереть в другом месте. На следующий день перелезла через забор, сбежала. Наверно, это плохая психушка, раз я убегаю уже второй раз. Шёл дождь. Я шла по проезжей части. В августе дожди холоднее, чем в июне. Дошла до остоновки, села на автобус, притворилась спящей, не зсплатила. Добежала до дома, на котором ещё остались буквы моего письма. Залезла по пожарной лестнице на крышу. Красивый вид открывался уже с пятого. Я дошла до конца, до седьмого. У меня очень сильно горели руки. Лестница была ржавой. Я крикнула Виктору, он услышал и взглянул в окно.
- Виктор! Зачем ты мне сказал это? Почему не пришёл? Почему не украл?
- Я не собирался ничего делать для тебя. Меня попросили, я сказал.
Я вытащила из кармана листок. Он лежал там давно. На нём было написано:"я люблю тебя" я крепко сжала его в руке и подошла к самому краю крыши.
- Антоника? Что ты делаешь?- спросил он.
- Виктор, Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!!!
Я сделала шаг и полетела вниз.
Шёл дождь. Он всегда идёт в это время, когда гаснут чьи-то глаза.