14 Часть
老太太 – лао тай-тай – «старая женщина», обращение к пожилой женщине;
Дуйлянь - традиционные китайские парные надписи с глубоким смыслом и ритмичным построением фраз.
Мэймэй - обращение к младшей сестре или молодой девушке.
«僧祇律 Правилам служителя Будды» чашка чая длится зимой — 10 минут, летом — 14,4 минуты.
______________________________________
— Кто такие? Вас не было, когда мы выходили с кладбища.
— Откуда будете? — накинулись с вопросами женщины.
— Мы с горы Луаньцзан, скитались без дела и набрели сюда. Просим прощения, прекрасные дамы, что последовали за вами без разрешения, — любезничал Яма, слегка склонив голову, как бы выражая искренность извинений.
— Ой, да будет тебе, не стоит таких речей. Можете идти с нами, мы не против.
— Большое спасибо, будем рады составить вам компанию.
— Девочки, ну не очаровашка ли? Белые, как снег, волосы, бледная и ухоженная кожа, а глаза, глаза-то какие, ну не красотка ли? — к Вэю вплотную подошла одна из женщин, начиная ощупывать его.
— Твоя правда. У какого мастера делала, а, мэймэй? — со спины встала вторая женщина, разглядывая волосы Усяня.
Боги были в недоумении от того, как девушки обратились к Яньло-вану. Яма был не слишком удивлён, ведь его уже не впервые путали с девушкой, даже если он был в мужском обличии. Се Лянь также вспоминал ситуацию на первом задании. А Ши Цинсюань, впервые столкнувшись с таким, не знал, как отреагировать.
— Почему мэймэй? — спросил Вэй.
— Как это почему? Ты же по-любому младше нас, значит, мэймэй, — всё так же кружась вокруг бога смерти и жизни, лепетала первая женщина.
— Хорошо, раз цзе-мэй так удобно, то пусть будет так, — не стал спорить Яма.
— Девочки, мы обязаны забрать её с собой. Вы согласны? — спрашивала вторая женщина, которая стояла позади. Она уже перестала уделять внимание волосам Усяня и начала ощупывать его кожу.
Мёртвые девушки с радостью откликнулись на слова знакомой. Они окружили Вэя и повели его в известном только им направлении. Увидев, что друга пытаются увести от них, боги спохватились и бросились за демоницами. Се Лянь добрался быстрее повелителя Ветра и выхватил Яньло-вана из рук девушек, крепко прижав к своей груди.
— Прошу простить мою дерзость, дамы, но он, то есть, она останется с нами, — бог войны путался от непривычки обращаться к Вэю в мужском обличии, как к девушке.
— А ты кем ей будешь? Не выглядишь как мертвец, не уж-то живой? — пристально смотря на Сяньлэ, спрашивала одна из женщин.
— Что вы, нет, конечно, просто мастера опытного знаю.
— И где же такой чудесный мастер живёт? — не отступала демоница.
— Боюсь, он слишком далеко. Как и сказала моя супруга, мы с гор Илин, что достаточно далеко отсюда, так что путь к мастеру займёт много времени, — улыбнулся дамам Се Лянь, чуть крепче сжимая плечи Вэя.
— Жена? Так вы супруги? Чего сразу не сказала, мэймэй, что уже замужняя? Ребёночек уже поди есть, верно? — удивились демоницы.
Усянь ничуть не меньше их был шокирован. Чего-чего, а такого он не ожидал уж явно. По идее, слова принца были частично правдой. Они заменяли родителей А-Юаню, но это не значит, что они должны так же притворяться парой при других.
— Вы правы, дитя как раз ожидает нас дома, поэтому я не могу отпустить жену с вами, — неловко согласился Сяньлэ, сам до конца не понимая, зачем это говорит.
— Что ж, тогда увидимся как-нибудь ещё, мэймэй. Торопитесь к дитятке, удачной дороги, — прощались женщины, уходя дальше по улице, постепенно теряясь среди лавок и других демонов.
— Можешь отпускать, гэгэ, они уже ушли, — напомнил о себе Вэй.
— Ох, точно. Прости, не больно? — разжав объятия, взволнованно спрашивал бог войны, осматривая младшего.
— Всё в порядке, но в следующий раз не стоит сжимать так крепко, ещё немного — и плечи заболели бы, — откровенно жаловался Усянь.
Се Лянь не ожидал, что будет ещё и следующий раз, удивлённо глядел на Яму, но, услышав замечание, неловко улыбнулся, потирая шею.
— Прости.
Ничего на это не ответив, Яньло-ван уставился в сторону, где всё это время стоял Ши Цинсюань. Подойдя к богу ветра, Вэй Ин слегка потряс его за плечо, приводя в чувства.
— Повелитель Ветра с вами всё в порядке? — спрашивал Яма.
— Что? А, да в поряд... Нет! Не в порядке! Как это понимать? Вы женаты?! У вас есть ребёнок?! — не сдерживался младший Ши, тряся Усяня от переполнявших его эмоций.
— Спокойнее, Владыка Цинсюань, отпустите А-Ина, — аккуратно забирая младшего из рук Цинсюаня, говорил Сяньлэ.
— Простите, просто слишком шокирован. Так то, что вы сказали, правда?
— Частично да. С А-Ином мы не женаты, я так сказал, чтобы девушки отстали от него. А насчёт ребёнка — правда. Дома нас ждёт Сяо-Юань, вы только ничего такого не подумайте, Сяо-Юань сам принял меня, как второго родителя, а мне только в радость заботиться о таком мальчике. Он мне как родной, поэтому без стыда могу называть его своим сыном, — неловко улыбался принц.
— Гэгэ, хватит. Давайте продолжим путь, а то А-Юань будет потом в обиде, что мы надолго ушли.
Если бы не красные фонари, что парили по всей улице, то, возможно, Се Лянь заметил бы, как покраснели кончики ушей Яньло-вана.
— И вправду, нужно идти дальше, — стыдливо улыбался бог войны, где-то в мыслях думая, чем он мог обидеть младшего.
Неторопливо боги продолжали свой путь, попутно осматривая Призрачный город. Многие вещи были странными и, более того, неприятными. Например, человеческие головы, которые были вывешены от самых маленьких до самых больших. Странным было и то, как крупный демон схватил другого демона гораздо меньше него, начал поливать его огнём, а смотревшие на это представление демоны смеялись, хлопая в ладоши, и даже подкидывали деньги.
Проходя мимо какой-то лавки, принц невольно приостановился, раздумывая о чём-то своём. Глядя, как их товарищ прекратил ходьбу, Ши Цинсюань и Вэй Усянь тоже решили остановиться.
Се Лянь всё продолжал стоять на месте, и Яма уже было хотел подойти и потревожить размышления старшего, но неожиданно возле руки Сяньлэ обвилась тонкая, как куриная лапа, рука, стискивая принца в полуобъятие.
Так и не успев сдвинуться с места, Вэй продолжил стоять, ожидая дальнейших действий от демоницы. И именно в тот момент женщина отчего-то залилась громким смехом, заражая им мимо проходящих демонов, что, похоже, знали то, чего не знал Усянь.
Не прошло и чашки чая, как с задорного смеха барышня перешла на недовольный крик. Но её раздражение длилось недолго. Внезапно распахнув свой и без того чересчур открытый наряд, принц, вздрогнув, быстро отвёл взгляд, боковым зрением замечая товарищей, и принялся идти к ним, но путь ему преградила та же самая демоница.
Это было последней каплей для бога смерти и жизни, и, в пять шагов преодолев расстояние, что их разделяло, он загородил собой принца, становясь прямо перед распутницей.
— Лао тай-тай, не могли бы вы отойти от моего супруга? Для своего возраста вы слишком уж распутны, вам так не кажется?
— Лао тай-тай?! Да я в самом расцвете сил, как ты смеешь меня так называть?! — визжала демоница, запахивая свои одежды.
— Не преувеличивайте, я уверен, вам уже за сотню, хотя нет, не так, вам можно и за тысячу дать, — наигранно призадумывался Вэй.
— Да ты! — женщина с размаху замахнулась рукой на Усяня, наивно думая, что ей позволят это сделать.
— Спокойнее, лао тай-тай, спрашиваешь, как я смею? Что ж, раз ты сама не в силах этого понять, я тебе всё подробно объясню, — Яньло-ван грубо перехватил её руку, сжимая крепко кисть в своей ладони. С каждым словом лицо Ямы становилось всё мрачнее и мрачнее, отчего женщина испуганно вздрогнула.
— Б-больно, отпусти! — пыталась вырваться демоница, но все попытки были тщетны.
— Больно? Да неужели? Чем же ты думала, когда замахивалась? Смеешь бесстыдно приставать к моему супругу, показывая свои обвисшие прелести, а потом ещё и пытаешься ударить меня, совсем стыда нет?
Смотревшие на это зрелище демоны разразились смехом, что-то бубня, но Вэй их не слушал. Проводив убегающую распутницу взглядом, Яма повернулся лицом к Се Ляню, что всё это время молча стоял позади.
— Так и будешь молчать?
— А? Я?
— Гэгэ, ты перегрелся? Кроме тебя сейчас рядом со мной никто больше не стоит.
Принц до сих пор отходил от недавнего случая, а на него уже накинулись с вопросами, на которые даже не знаешь, как ответить.
— Раз нечего сказать, то идём дальше, не задерживай нас, А-Юань ждёт, — хмуро сказал Вэй и двинулся вперёд.
Видя, что Усянь не собирается их ждать, Ши Цинсюань и Сяньлэ двинулись следом за ним. По пути принц размышлял, что он сделал не так, но ответа так и не мог найти, поэтому решил спросить Повелителя Ветров.
— Владыка Цинсюань, я что-то сделал не так? Вам со стороны, возможно, было виднее, — неловко спрашивал Се Лянь.
— Нет, Ваше Высочество, ничего такого вы не сделали, просто ревность — страшная штука, — Как ни в чём не бывало ответил младший Ши.
— Р-ревность? Вы, должно быть, шутите, я же говорил, между мной и А-Ином не такого рода отношения, — нервно тараторил бог войны.
— Не стоит стыдиться своих чувств, это же, наоборот, прекрасно, когда есть любимый человек, особенно когда он тоже питает какие-то чувства к вам, — хитро улыбнулся Цинсюань.
— Думаете, А-Ин что-то чувствует ко мне?
— Он, наверное, и сам ещё этого не понимает, но объяснить, то как он недавно вас защищал, по-другому нельзя.
Принц на это никак не стал отвечать, погружаясь в свои раздумья. О чём он думал, известно только ему, но связаны его мысли были с Вэй Усянем. А, возможно, и не только с ним...
Пройдя не больше ли, боги наткнулись на столпотворение, что окружало строение внушительных размеров. Крыша, стены и колонны были полностью окрашены в ярко-красный цвет, а ступени покрывал роскошный ковёр.
Изнутри вываливались толпы демонов, подойдя ближе, боги поняли, что перед ними находится игорный дом. На колоннах у входа висели вывески, парные надписи, а между ними расположились иероглифы наподобие смеха. От почерка написанных слов можно было глаза выкалывать, настолько было всё плохо.
Приблизившись вплотную к надписям, Вэй внимательно их рассматривал, что-то усердно надумывая про себя.
— Гэгэ, я уже видел такой почерк, — развернувшись к старшему, сказал Усянь.
— Где и когда, А-Ин?
— Когда ты ушёл на задание, а мы с А-Юанем вернулись назад, то на столе стояли хорошие блюда, а посередине лежала записка, чтобы я покормил А-Юаня. Если ты сейчас скажешь, что я мог спутать, то лучше ещё раз посмотри дуйлянь. Такой почерк — большая редкость, вряд ли я смог бы его спутать.