12 Часть
Проснувшись только ближе к дню, Вэй Ин не спешил вставать, набираясь сил. Когда ему наскучило рассматривать деревянный потолок, он всё же соизволил подняться с циновки.
Поправляя одежду после сна, Усянь заметил сидящего за столом Се Ляня, который что-то усердно рассматривающего у себя в руках. Тихо подойдя за спину старшему, Яма тоже принялся изучать вещь в руках бога войны.
Оказалось, Сяньлэ с любопытством рассматривал кольцо на цепочке, которая висела у него на шее. Кольцо ярко сверкало на солнце, почти ослепляя своей изящностью. Зажмурившись от блеска, Вэй обратил внимание на чёрные символы, обвивающие всю шею старшего божества. Эти знаки напоминали Яме оковы, вызывая лёгкое раздражение. Они не подходили его гэгэ, они были словно пятна на его свободной и доброй душе.
Руки, не слушая владельца, приблизились к чёрным символам, обводя каждый знак пальцем. Не ожидавший таких действий принц невольно дёрнулся.
— А-Ин? Ты чего? — взволнованно спрашивал Се Лянь.
— Гэгэ, что это за символы? — не обращая внимания на неудобство принца, вопросом на вопрос отвечал Усянь, продолжая обводить знаки.
— Это, — бог войны оттолкнул руку младшего. — Проклятая канга, не знал о ней? — Яньло-ван отрицательно мотал головой. — Ясно. Тогда объясню по-другому. Когда происходит низвержение бога, ему ставят проклятую кангу, запечатывая его духовные силы.
— Как мне известно, ты возносился три раза, то есть тебя низвергали дважды. Где ещё одна канга?
— На правой лодыжке, — спокойно отвечал Сяньлэ, ожидавший такого вопроса.
— После низвержения ты становился смертным?
— Нет, — отрицательно качал головой принц. — Первая даровала мне бессмертие, так что умереть от старости я не мог.
— Все низверженные получают бессмертие? — отойдя чуть назад и прильнув к стене спиной, спрашивал Вэй.
— Не знаю, никогда не интересовался. Но думаю, больше да, чем нет. Вознестись сложнее, чем заполучить бессмертие, так что, думаю, даже низверженные достойны бессмертия.
— Значит он мне наврал.
— Кто и о чём? — заинтересовался Се Лянь.
— Один знакомый перед судом сказал, что, если меня низвергнут, то я снова стану смертным. Теперь я понял, что он просто не хотел допустить моего падения с Небес.
— Почему он так сказал? — бог войны невольно задался этим вопросом, что-то тревожило его. — Он мог сказать так только в том случае, если ты... А-Ин, ты хотел покинуть Небеса? — старший с удивлением посмотрел на виновника волнения.
— Было дело, каюсь. Мне не нравятся Небесные Чертоги, чем я только заслужил это вознесение? Сейчас мог бы вымаливать прощения у Яньли. Нет, не так, мы бы не смогли увидеться, я слишком грешен для рая, где она, — уйдя в свои мысли, бормотал Усянь, будто забыв о собеседнике.
Слушая всё сказанное младшим, у принца скребли кошки на душе. Он давно заметил, что у Ямы нет сильного желания жить, он видел, что тот сам, не замечая, просто делал всё, будто это рутина и он уже привык. Но моментами Се Ляню всё же казалось, что Вэй искренне рад здесь находиться вместе с ним и Сяо-Юанем. Неужели даже такие крохотные надежды были тщетны?
— А-Ин, ты же не хочешь покинуть Сяо-Юаня? Я знаю, что знакомы мы с тобой мало и рассчитывать, что я важен для тебя, глупо. Но ты же не оставишь Юаня? — с печалью спрашивал Сяньлэ, крепко сжимая верхние одежды вместе с кольцом в ладонях.
— Что ты такое говоришь, гэгэ? Ты мне очень важен, если бы ты тогда не подошёл, то я без смысла бродил по земле, так и не вспомнив о важном мне дитя. Без тебя я бы впал в небытие, ты дал мне смысл жить по-новой, — ласково ответил Яньло-ван, спокойным шагом приблизившись к принцу и садясь возле его ног.
— Правда? Я рад, А-Ин, правда очень рад, — ярко улыбался бог войны, поглаживая макушку младшего.
Замечая, что Се Лянь перестал гладить его волосы, Вэй приподнял голову. Лицо принца, что недавно было расслабленно, сейчас приняло спокойный вид. Стало ясно, что он с кем-то беседует.
Когда разговор был завершён, Сяньлэ снова обратил своё внимание на Вэй Ина, ещё пару раз нежно проведя ладонью по голове.
— Опять куда-то уходишь? Неужели снова задание? — спросил Яма, поднимаясь с колен.
— Не совсем, это скорее последствия, — неловко признался бог войны.
— Ещё не лучше. Я иду с тобой, отказы не принимаются, — сказал как отрезал Усянь.
— Переубедить я тебя не смогу, но не станем же мы брать Сяо-Юаня с собой?
— Об этом не волнуйся, думаю, кого-то из деревни можно попросить приглядеть за ним. Мы же ненадолго, пару часиков и вернёмся, — ответил Вэй выходя из храма.
— Хорошо.
* * *
— Фух, я думал, мы не сможем уйти. Не думал, что А-Юань будет так противиться.
— Его можно понять. Хорошо, что женщина быстро нашла к нему подход, а то пришлось бы его брать с собой.
— Гэгэ, я всё хотел спросить, куда паршивец-то делся? — остановившись спросил Яньло-ван.
— Не знаю, когда я проснулся, его уже не было, — в незнании мотал головой принц.
— Ну раз его нет, то я наконец-то могу принять облик парня, — сказал Вэй перед тем, как начать перевоплощение. — Честно, спать в женском обличии неудобно.
— А-Ин, ты хоть предупреждай.
— А что такого, гэгэ? Одежда же не исчезает, просто пропадают некоторые детали. Я понял бы твоё смущение, если бы я голым становился.
— Так всё, нам пора.
— Куда ты спешишь? Гэгэ, да постой ты! — кричал бог смерти и жизни, стараясь догнать старшего.
* * *
Прибыв на Небеса, Вэй Усянь следовал за Се Лянем, ведь даже не знал, куда они идут. Да и если бы знал, ситуация не поменялась бы, столицу он от слова совсем не знает.
Пока они шли до нужного дворца, ни один из бессмертных не удосужился поздороваться, лишь косо бросали на них взгляды.
— А куда мы, собственно, идём?
— Во дворец Верховного бога войны Цзюнь У.
— Ваше Высочество, — обращение к принцу послышалось откуда-то сзади. Развернувшись назад, божества увидели Линвэнь с множеством свитков в руках.
— Иди-иди, тебя зовут. Я буду ждать тебя здесь. Шуруй говорю, — подталкивая Сяньлэ говорил Яма.
— Я ненадолго, — бросил на последок бог войны и ушёл в направлении богини литературы.
Скучать Вэй Ину не пришлось, но лучше бы его одолела скука смертная, чем встреча с ним. Почти сразу после того, как старший отошёл, рядом с Яньло-ваном оказались двое божеств.
— Шигэ, рад встрече, — складывая веер, поприветствовал младший Не.
— Тебе без толку говорить, да? Просил же не звать меня так, — тяжело вздохнул Усянь.
— Я такой забывчивый, прости, шигэ.
— Будь по-твоему, можешь звать меня как угодно, но зачем его приволок? — спросил Яма, косо смотря на Лэйгуна.
— Присматриваю, чтобы ничего не натворил, — улыбнулся Не Хуайсан.
— Я собака, по-твоему, чтобы меня приволокли? Это был мой выбор прийти сюда.
— Собаки хоть и страшные, но не заслуживают сравнения с тобой, бедняжки, — наигранно грустно вздохнул Вэй. — Чего? Никак даже не отреагируешь?
— Нет.
— Не Хуайсан, я просил поведать ему, а не перевоспитать с нуля. Не могли же на него так повлиять твои слова.
— Как видишь, смогли. Приветствую вас, Ваше Высочество, — расправляя веер, поздоровался Вэньчан, глядя Усяню за спину.
— И вам доброго дня Владыка Вэньчан Ван, а вы...
— Это Владыка Лэйгун, он не очень разговорчив, простите его.
— Ничего страшного, — отмахнулся как ни в чём не бывало принц.
— Ты уже поговорил с Линвэнь, гэгэ?
— Да, если ты не сильно занят, то нам стоит пойти дальше.
— Он занят, — спустя долгое время подал голос тихо стоящий небожитель.
— Не с тобой вроде говорили, так чего лезешь? — нахмурился Яма.
— Это он один из тех, кого ты хочешь видеть в новой жизни? — недовольно спросил Цзян.
— Именно так, а тебе какое дело?
— Мне? Да абсолютно никакого, плевал я с горы на это! — ответил разозлённым чем-то бог, уходя прочь от них.
— Прошу прощения, думаю, мне стоит пойти за ним, пока он чего не натворил, — неловко улыбнулся бог литературы и быстрым шагом последовал за спутником.
— Я что-то не то сделал?
— Нет, гэгэ, не обращай внимания, пошли лучше дальше, а то опоздаем.
— Ты прав, нам надо торопиться.
Чуть ли не бегом они всё же дошли до дворца Верховного Владыки. Заходя в зал Яньло-ван, подметил, что народу было чуть больше, чем на его суде, и все так же разбились на группы. Насмехающиеся взгляды не предвещали ничего хорошего, по крайней мере, для них.
В дальнем конце зала восседал Верховный бог войны. Глаза его были закрыты, а лицо не выражало никаких эмоций. Когда они вошли в главный зал, его до этого замкнутые глаза медленно открылись, пристально уставившись на Се Ляня.
— Сяньлэ, ты пришёл.
Принц ничего не ответил, лишь не сильно поклонился, а Усянь так и продолжал стоять, не зная, что ему стоит делать.