Инстинкт самосохранения [закончен]

Я значительно подсела на эту херню. Каждый раз когда у меня заканчивается порошок, меня начинает трясти. А не выкурив косяк с утра, я весь день буду раздражительна. Я не думала, что за неделю употребления наркоты, так можно подсесть. Я могу пойти в какой угодно наркопритон, стоит лишь кому-то сказать, что продадут дозу дешевле на пару баксов. Последнюю неделю я буквально перестала существовать. Я без понятия, что происходит в мире, да и наплевать на это, когда ты под кайфом. В этот момент все уходит на задний план, если только ты и твое «счастье», ты находишься в состояние эйфории, и чувствуешь себя как никогда хорошо. Неделю я не появлялась в школе, и три дня меня не был дома. Первые четыре дня я якобы ходила в школу, а на деле большую часть дня проводила в недобункере, в доме блондинчика, имя которого я до сих пор не запомнила. Все люди кажутся там весьма интересными и весёлыми, особенна когда вы вмести снюхиваете пару дорог. Потом мне надоело ездить туда-сюда, и я решила не приходить домой. Не знаю, чем я думала в тот момент, но ночами эта идея кажется очень удобной. Проснулся днём – выкурил косяк; найдя себя за одной из дверей бункера – снюхал полосу; прейдя в клуб – снюхать полосу; прейдя куда попало утром – выкурил косяк, и лёг спать. И так на протяжение трёх дней. В редкие моменты, когда я была не под кайфом, я приходила в ужас, от осознания происходящего, но стоило мне собраться домой, как появлялась ещё одна белая дорожка смерти.

«Лекс, тебя нет уже третий день. Генри думает, что ты у Авани, но я знаю, что это не так. Сейчас его нет дома, приходи, и мы нормально поговорим.» — Пришло сообщение от Джоша в девять утра. Увидела я его только в час дня, как только проснулась. Пока я была в адекватном состоянии, я решила сходить домой, и хотя бы помыться. А то антиперспирант и мятная жвачка уже не помогают. Не успела я и покинуть комнату, как в неё вошёл парень, примерно лет двадцати.

— Уже уходишь? — Спросил он, садясь на диван рядом со мной.

— Да, — Неуверенно ответила я, я даже не помню кто это, почему он со мной разговаривает?

— Ты ведь не помнишь меня, — Усмехнувшись, утверждал парень. Я лишь кивнула головой. — Понятно. Покуришь со мной? — Предложил парень, доставая коробку с самокрутками.

— Мне нужно домой, я не была там три дня. — Отвечаю я.

— А я уже месяц, — Грустно усмехнулся он. Не знаю почему, но мне захотелось выслушать его. Парень с каштановыми волосами, протянул мне самокрутку, и чиркнув зажигалкой, поджег один конец. Сделав затяжку, я почувствовала как тело начало расслабляться, откинув голову на спинку дивана, и прикрыв глаза, я начала слушать рассказ «каштанчика»: — На самом деле у меня нет ничего интересного. Моя мать пытается переспать со всеми мужиками этого города, на зло отцу. Она заметила как отец подмигнул её лучшей подруге, и с тех пор она уже как полгода мстит ему за «измену». А он срывается на мне. Первые четыре месяца отец себя контролировал, а затем срывался на меня по каждому поводу.

— А почему он не разведётся с твоей матерью? — Промямлила я. Пожалуй затяжка была слишком сильной.

— Она его не даёт, — Сказал «каштанчик» так, будто я задала самый тупой вопрос. — Не скажу, что отец сильно меня бьёт, но синяки остаются. И много. Но уверен, он любит меня. — Тихо сказал «каштанчик», наверное надеясь, что я не услышу.

— Думаю это так. — Подбодрила его я, хотя вряд ли это прозвучало уверенно.Парень хмыкнул, и кажется посмотрел на меня, потому что я ощутила на себе взгляд. Мои глаза были прикрыто, моём сознание словно улетело в космос. Перед глазами появилась россыпь звёзд, всё вокруг пропадает, тело оказывается в невесомости.

— Эй, ты тут? — Приглушенно раздался голос «каштанчик».

— А, ага, да, — Промямлила я.

— Я спрашиваю: «А тебя что сюда привело?», — Зачем-то кричит парень.

— Неудачная попытка сдохнуть, — Сказала я, и сделала затяжку. Боже, это такое приятное чувство. Нет ничего лучше в этом мире, чем это чувство безмятежности.

— А поподробней? — Спросил «каштанчик», забрал у меня косяк, сделал затяжку, и передал обратно.

— Братья почти два месяца издевались надо мной, оскорбляли и желали смерти. Даже как-то раз назвали убийцей собственной сестры,

— Оуу, — Перебил парень. — Не круто.

— Ага, — Бубню я, и снова затягиваюсь. — Потом оказалось, что это все была тупая игра, где они пытались заставить чувствовать меня вину, за то что без объяснений, мой собственный дед отправил меня в монастырскую школу, в каком-то лесу, — Горько усмехнулась я. —А мой бывший парень, которого я до сих пор люблю, провёл со мной один день в больнице, после попытки, а потом стал игнорить. Уверенна, он сделал это из жалости, так же как и братья, они тоже больше не приходили ко мне. Четыре дня проведенные в больнице я чувствовала себя ненужным куском дерьма, что непонятно зачем выжило, и испортило всем планы.

— Эй, ты не кусок дерьма, — Закинув руку на плечо руку, протянул «каштанчик». Я взглянула на парня. Ему вштырило сильнее, чем мне. — Хочешь я подарю тебя это? — Доставая из кармана пакетик, спросил он.

— Что это?

— Очень крутая штука, что хорошенько тебя вштырит. — Подмигнул «каштанчик»

— Не надо, — Отмахнулась я. Я может и обкурена, но не настолько чтобы принять дрянь от смазливого паренька с каштаном на голове.

— Боишься? — Ухмыльнулся парень.

— Если ты пытаешься взять меня на слабо, то у тебя ничего не получиться. — Хмыкнула я.

— Посмотрим, — С вызовом ответил парень и забрал у меня косяк.

***

Не знаю через сколько я ушла от туда, но чувствовала я себя хорошо. С «каштанчиком» мы выкурили около трёх совместных косяков. В более менее в адекватном состояние я добралась до дома. Всё таки парню удалось впарить мне эту дрянь. Я спрятала пакетик с порошком в задний карман джинс, и прикрыла все толстовкой. Пошарив по карманам толстовки и джинс, я не нашла ключей от дома и ворот. Выругавшись в слух, слегка пошатнувшись, я нажала на звонок. Через несколько секунду калитка автоматически открылась, и я вошла на территорию. От наркоты в моём организме, зрение стало менее чётким, а дорого размытой. Пошатываясь я вошла в дом, дверь которого была открыта. Дверь громко хлопнула, и в коридор вышли братья.

— Боже, Алекса, что с тобой? — Ошарашено спросил Джош. Не понимая о чём говорит парень, не и став его расспрашивать, я направилась на вверх. Не дав мне даже выйти из коридора, парень преградил мне путь, и развернул к зеркалу, со словами «Посмотри на себя в зеркало».

В отражение было что-то не понятное. На фоне бледной кожи, брови были цвета угля; губы все пересохшие; зрачки суженные, а глаза слегка мутные; из низкого хвоста по вылезали волосинки, и выглядел он так, словно меня пару часов таскали за волосы.

— Джош, пожалуйста, отпусти меня, — Прошептала я. Парень крепко держал меня за плечи, чтобы я смотрела в зеркало, и не давал развернуться. — Джош, пожалуйста, я хочу помыться и поспать, — Дрожащем голосом, просила я. Глаза начали наполняться слезами, от увиденного отражения в зеркале.

— Где ты была? — Строгим голосом спросил брат.

— А...я...была...ночевала у подруги, — Путаясь в словах и мыслях, сказала я.

— Какой?

Я что-то невнятно мямлю, и отвела взгляд в пол, лишь бы не смотреть в зеркало.

— Чего? — Не понял брат.

— Она обкурена, не видишь что ли? — Появился за спиной Лиам.

Джош резко развернул меня к себе и пристально смотрел в глаза.

— Ты же говорила, что тот раз был последним!? — Крикнул брат, от чего я зажала глаза. Сердце начало биться так, словно мне предстоит пройти в темном переулке совершенно одной. Глаза начали бегать из стороны в сторону. Я чего-то боялась. Мне просто хотелось сейчас оказаться в душе, смыть с себя все эти четыре дня, и расслабиться, плевать как. Прошлый раз про который говорит брат, случился неделю назад. Тогда мы с Риком и его друзьями были в клубе, мне позвонил Винни и позвал домой. Прежде чем вернуться дома, я выкурила два с половиной косяка, кончено же это не осталось без внимания парней. Тогда я буквально молила их, чтобы они ничего не рассказали Генри, потому что уверенна, узнай он об этом, поставит меня на учёт к наркологу, и лишь всего кайфа. Не знаю, чем я думала когда обкуренная пришла домой.

— Это был последний раз, правда, — Чуть ли не плача, говорила я, и метала взгляд от брата к брату.

— Где ты была? — Спросил Джош.

— Пожалуйста, дайте мне пройти в комнату, я потом все расскажу. — Умоляюще шептала я, смотря в глаза Джоша. Я видела злость в его глазах. Он злиться на то, что я принимаю наркоту? Да плевать. Мне просто нужно уйти в комнату, и ничего не отвечать.

— Джош, пусть идёт, ей нужно в душ и переодеться. — Сказал Лиам, и высвободил меня из хватки брата.

Не дожидаясь ответа, я со всех ног побежала в комнату, перепрыгивая через ступени, и поднимаясь, когда падала. Захлопнув дверь, я скатилась по ней. Не знаю, что со мной происходит, но я чувствую себя куском дерьма. Руки начало трясти, так же как и меня всю. Из глаз текли слёзы, а в глазах потемнело. Не помню как я оказалась в ванной, и судорожно начала умываться ледяной водой, и полоскать рот. Вроде мне стало немного лучше, и я смогла четко видеть. Я вернулась в комнату, и села на стул, сразу же почувствовав что-то в заднем кармане джинс. Спустя какое-то время, я поняла, что я держу в руках. Это та самая новинка, которую мне впарил «каштанчик». Я заёрзала на стуле, от предвкушения, ощутить счастье. Не долго думав, я высыпала бело-серый порошок на стол и наклоняюсь, зажимая одну ноздрю. Я с силой втягиваю порошок в нос, и тут же слизистую обжигает. Боль отдаёт в глаза и куда-то в голову. Я вдыхаю, и чувствую это. Радость, волнами заполняющую грудь, сводящую горло и челюсть. Успокоение, что нежно накрывает меня мягким тёплым одеялом. Счастье и осознание того, что не все в этом мире так плохо. Откинув голову назад, я закрываю глаза и улыбаюсь. Если бы в таком состояние можно было бы провести всю жизнь...Меня кроет где-то вечность, а после происходит что-то не понятное. Я оказываюсь на полу, и всё счастье будто пропало из этого мира, а на смену ему приходит внезапное чувство страха. Внезапный, безотчетный, бессмысленный, безрассудный и неодолимый страх. Меня начало злить и пугать, все что есть во круг. Цветок, который стоял на столе – летит в пол, и звонко разбивается; вещи из шкафа оказываются на полу, там же где и постельное бельё. Дверь в ванную громко ударяется о стену, и также захлопывается. Мне не нравится то, что я вижу в зеркале. Удар, и осколки стекла летят в раковину. По руке сочиться алая кровь, но я совсем не чувствую боли. Всё что попадается под руку, летит в мраморный пол. Мне показалось, что окно в мою комнату открылось, и я быстро бегу обратно. Нет, оно закрыто, но решаю на всякий случай проверить. Меня окатывает волна холодного октябрьского воздуха. Я судорожно начинаю искать того, кто открыл моё окно. На небе и верхушки кустов никого не оказывается, а вот в кустах я замечаю силуэт человека, лицо которого совсем не видно. Мне кажется, что мне это мерещиться, и я зажмуриваюсь и трясу головой. Что за фигня происходит? Когда я разлепляю веки, человек испаряется, но страх после него остаётся. Я чувствую через носки просачивается что-то теплое и липкое. Кровь из порезанной руку не останавливается, и бурно капает на ноги, ковер, и стекает по руке. Самое удивительное, что я даже не чувствую боли! Возвращаясь в ванну, я смело дохожу до душевой кабины, и стягиваю с себя джинсы. Только когда я начала снимать носки, я замечаю, что порезала ноги о стекло, пока была в ванной. Я поворачиваю кран с водой и подсовываю руки, но вместо холодной воды  ощущаю на шеи холодные прикосновения. Меня душат. Чувство, словно тебя ударяют под дых, ты жадно хватаешь ртом воздух, но он не поступает в легкие. Мне удаётся развернуться, и я вижу Бенджамина. Он душит меня с непоколебимым лицом.

— Прекрати. — Хриплым голосом прошу я. Но он продолжает, душит ещё сильнее. Я пытаюсь ухватиться за его руку, но их нет.

— Отпусти! — Не понятно от куда взявшимися силами, громко кричу я. Но он не отпускает. Ещё сильнее сжимает шею. В глазах уже начинает темнеть, ноги становятся ватными, и я падаю в душевую кабину. Я моментально становлюсь на сквозь мокрой, холод кафеля передаётся мне, и я начинаю чувствовать боль. Порезы на руке и ноге начинают адски жечь, и кажется в них остались осколки стекла. Вода просто ледяная, и меня начинает трясти, но я не открываю глаза. Мне чертовски страшно. Такое ощущение, будто руки Бенджамина до сих пор сжимают шеи, и я не могу дышать, я пытаюсь это сделать, но не получается! Сердцебиение и пульс участились в два раза, мне становиться жарко, хоть я и сижу под ледяным душем. Я оттягиваю воротник, глупо надеясь, что дышать станет легче. Мне страшно, очень-очень страшно. Страх, будто ты стоишь на краю обрыва, и знаешь, что тебя толкнут в него, но ты ничего не делаешь. Ты можешь убежать, но не делаешь этого. В груди появляется боль, а в ушах звон, и я понимаю что это, но не в состояние помочь себе. Ну же, Алекса, давай, начни сжимать и разжимать кулаки, поднимись на ноги! Я медленно и мучительно умираю. Чёрт, я не хочу, не хочу этого. Мне мерещиться, что меня зовут, но потом снова звучит мужской голос, словно я нахожусь под водой.

— Алекса! Ты меня слышишь?! Посмотри на меня, — У меня получается разобрать слова, но всё равно звучат они приглушённо. Звон в ушах и жар проходят, но дышать по прежнему тяжело. А глаза открывать по прежнему страшно.

— Ри, посмотри на меня, — Просит парень, и я понимаю кто это. — Всё хорошо, успокойся. Дыши, пожалуйста, дыши. — Говорил Винни, и взял моё лицо в руки, гладя щеку большим пальцем. Я раскрыла глаза, и смотрела в глаза парня, в них я видела: переживание, волнение, страх.

— Винни, я не могу дышать, — Прерывисто шепчу я, потом на пару секунд снова прикрываю глаза.

— Давай вместе, — Говорит парень, я не понимаю о чём он, и открываю глаза. Вижу как Винни тянется и выключает воду, а затем снова присаживается на корточки. Берёт меня за руки и нежно начинает их гладить. — Повторяй за мной, — Винни начинает медленней и спокойней дышать. Я не сразу поняла что он делает, но потом поверяю за ним. Когда дышать становиться чуточку легче, я начинаю сжимать и разжимать кулаки и тереть мочки ушей. Тогда мне уже становиться совсем легче, но страх до сих пор остаётся. Я действительно думала что умру. Никогда мне не было так страшно. Я полностью потеряла контроль над своим телом.

— Что здесь произошло? — Оглядывая помещение, спросил Винни.

Стекло было разбито, а кровавые осколки валялись в раковине и на полу. Тюбики с косметическими средствами валялись на полу, там же где и полотенца. Часть моих вещей валялась рядом с душем. На двери от душевой кабины тоже была в крови, и с не большой трещиной. Я отрывками помню что делала это, но что мной движило мной в тот момент - нет. Но я отлично помню, как Бенджемин душил меня. От осознания что он где-то рядом, меня снова охватил страх.

— Бенджемин, он...он был здесь. Он пытался меня задушить, — Испуганно говорила я и осматривалась по сторонам, пытаясь найти его.

— Здесь нет никого, кроме нас. — Уверенно сказал парень.

— Нет! — Крикнула я, и встала на ноги, сразу же вспомнила о порезе. — Ай!

— Что такое? — Испуганно спросил Винни.

— Я порезала ногу, когда шла в душ. — Шипя ответила я.

— Чёрт. ­— Выругался парень, и быстро поднял меня на руки, я рефлекторно обняла его за шею, и уткнулась в неё носом. Я вдохнула аромат парня, и почувствовала, будто получила новую дозу наркотиков. От его запаха по коже пробежали мурашки.

Винни отпустил меня в кресло, а сам куда-то вышел. В комнате я тоже устроила бардак. Всё было разбросанно, поломано и разбито. Но самое главное - мой любимый цветок, тоже валялся на полу в разбитом горшке, а его земля разбросана по комнате. Через пару минут Винни вернулся с аптечкой в руках. Парень без слов подошёл к креслу, подставил к нему табурет, мою ногу положил на него, а сам сел на кровать и начал обрабатывать рану. Я старалась не подавать виду, но было очень больно. Всё пекло, жгло, и горело адским огнём. Винни изредка посматривал на меня сочувствующим взглядом.

— Мне кажется, там осталось стекло. — Прерывисто сказала я.

Парень кивнул, и достал из аптечки пинцет, бинт и ещё что-то.

— Можешь сжимать мою ногу, чтобы не было так больно. — Сказал парень, и я поняла, что он молчит, потому что сдерживает себя. Винни злиться на меня. Либо за то что я устроила такой погром, либо увидел что я принимала наркоту, либо Джош с Лиамом рассказали, что я пришла домой обкуренная. Я кивнула, но не собиралась этого делать, пока он не дотронулся холодным металлом до пореза.

— Ай, ай, ай, ай, — Громко зашипела я, и вцепилась в ногу парня мёртвой хваткой. Было адски больно, но Винни быстро закончил с ногой и рукой. Парень убрал всё обратно в аптечку, и даже не взглянув на меня, покинул комнату. Печально посмотрев ему в след, и откинула голову на спинку кресла. Глупо с его стороны обижаться, да и на что? Да и злиться тоже глупо. Это моё дело, употреблять ли мне наркотики, или нет, курить мне травку, или нет. И вообще, он сам виноват. Тогда в больнице всё было нормально, и мы даже поцеловались. Но на следующий день он не пришёл, и на другой тоже, и на все последующие. Я не хочу быть с человеком, который со мной из жалости. Поняв, что Винни не вернётся, я отодвинула табурет, и попыталась встать. Не сразу, но у меня получилось, и я начала хромать до кровати. Не заметив на полу карандаш, я наступила на него прямо больной ногой. Крикнув от боли на всю комнату, я начала падать, но успела облокотиться на кровать.

— Чёрт, зачем встала? — Раздался голос Винни за спиной. Он моментально ко мне подбежал, и помог сесть на кровать.

— Я думала ты не придёшь. Не могу же я вечно сидеть в кресле, — Недовольно ответила я.

— Таким тоном разговариваешь, будто не довольна чем-то, — Пробубнил парень.

— А чем мне быть довольной?

— Я вообще-то тебе помог рану обработать, так ещё и от окоченения спас.

— Спасибо тебе, Апис*, — Закатив глаза, сказала я.

— Двадцать минут назад ты буквально задыхалась, а теперь шутишь? — Приблизившись ко мне, спросил Винни.

— Прости, — Прошептала я, и сглотнула от того, на сколько он был близко. Он буквально нависал надо мной, руками упираясь в колени.

Винни ничего не ответил. Метнул взгляд на мои губы, от чего сердце начало чаще биться, и отошёл.

— Тебе нужно в душ и переодеться, а потом я помогу забинтовать руку и ногу. — Сказал парень, доставая из комода полотенце. Откуда от знает где и что у меня лежит? Хромая, я подхожу к парню, и заглядываю в глаза.

Не знаю, что на меня нашло, но мне хочется чувствовать парня. В прямом смысле этого слова. Чувствовать его кожу под подушечками своих пальцев. Чувствовать дыхания на своей шеи. Его губы на моих.

— Ты можешь составить мне компанию, — Сексуальным шёпотом предлагаю я, и провожу ладонью по груди, и спускаюсь ниже.

Апис* – Священный бык в древнеегипетской мифологии.