Вам слово, Наставник! или Грани воспоминаний

— А расскажи что-нибудь про Эрика, — попросил Салливан.

Ильфорте расплылся в широкой улыбке.

— Эрик... О-о-о, Эрик — это моя гордость. Нет, вы не подумайте, я вас тут всех нежно люблю и обожаю, и вообще, каждый мой воспитанник — это прекрасная отдельно взятая личность, заслуживающая внимания и уважения. Но к Эрику я испытываю особо тёплые чувства, и обучать его приходилось тоже специфично. Когда-нибудь он станет Наставником Армариллиса и займет мое место, а воспитание своего преемника на такой специфичной должности требует особого подхода... Ты живой? — заботливо спросил Ильфорте похлопывая по спине Эрика, который подавился куском торта и теперь громко откашливался. — Не стоит так давиться, от судьбы все равно не убежишь. Но не переживай, это случится ох как нескоро, и к тому времени ты будешь готов принять это.

— Эрик с Несси задавали жару нам, пока были мелкие, — произнес Заэль, снисходительно поглядывая на подавившегося Эрика. — У них рано проявились магические способности, сил было много, а вот умений сдерживать эту силу не было.

— О да, — кивнул Ильфорте. — И если хоть немного подросших деток можно было хоть чему-то обучить, то чему можно научить годовалого ребенка? Намучились с ними жутко.

— Когда Эрику и Несси исполнился годик, в них ярким факелом вспыхнула магическая Искра, у обоих проявились яркие способности к перемещению во времени, да и телепортироваться они научились раньше, чем говорить, — вздохнул Заэль. — То еще веселье было.

— Их первый День рождения мы с вами навсегда запомним, — хохотнул Ильфорте. — Когда у них впервые проявились эти неконтролируемые способности, и оба малыша взяли да исчезли на наших глазах, непонятно куда и в "когда" телепортировавшись. А среди нас в ту пору не было ни одного мага, кто мог бы перемещаться во времени, и кто умел бы ходить по таким следам телепортации...

— Как же вы тогда нашли детей? — ахнула Флора. — Или они сами вернулись?

— Да если бы, — усмехнулась Эльза. — Ильфорте в срочном порядке откопал где-то артефакты, позволяющие перемещаться во времени, и мы втроем смогли пройти по нужному следу, вернули детей обратно. Но потом этот их финт ушами повторялся еще много-много раз... Не знаю даже, как я не поседела от нервов.

— Да просто мы с Заэлем поседели вместо тебя, — хохотнул Ильфорте. — Но по нашим от природы белым волосам это незаметно.

Флора рассмеялась вместе со всеми, а, отсмеявшись, спросила:

— Эрик с Агнессой ведь являются боевой парой Боец-Страж, верно? Они аж Вторые. А когда в них эта сила проявилась?

— О-о-о-о-о, это была та еще картина маслом... — с чувством произнес Ильфорте.

***

Как сейчас помню наш разговор с Эриком, когда им с Несси было по десять лет. После очередной общей тренировки он подошел ко мне и спросил:

— Наставник, а как нужно давать Имя своей боевой паре?

Любознательный Эрик всегда интересовался разными аспектами магии и всегда задавал много вопросов, на которые я охотно отвечал. Вот и тогда я охотно пустился в объяснения, хотя эту тему затрагиваю в обучении обычно сильно позже, когда фортемины постарше становятся. Детям-то нет смысла этим голову забивать.

Но Эрик был нестандартным ребенком, всегда очень вдумчивым и серьезным, поэтому ему можно было рассказать раньше и быть уверенным, что он не забудет все через пять минут.

— ...так что если у тебя когда-нибудь в будущем появится боевая пара — а у тебя она наверняка появится — то скрипт действий будет такой, — закончил я свои объяснения. — Понял? Есть вопросы?

Эрик с минуту, наверное, молчал, обдумывая полученную информацию. Потом важно кивнул:

— Понял. Вопросов нет.

Он тут же повернулся к подошедшей Несси и твердым, уверенным таким голосом произнес:

— Имя нам — Видящие.

В ту же секунду на запястьях обоих вспыхнули золотистым свечением цифры "два", слово "Видящая" — на запястье Несси и "Видящий" — на запястье Эрика.

Вот так вот просто. Я ему только объяснил с прицелом на то, что через несколько лет Эрик, возможно, сможет услышать Имя своей гипотетической боевой пары, а он тут же взял и "услышал".

Я так и сел, где стоял, натурально — на пол.

У меня был абсолютный шок. Никогда не встречал подобного. Это было самое скоростное образование боевой связки Боец-Страж, которое я когда-либо наблюдал в своей жизни. А наблюдал я много, так что вы можете представить себе степень моего офонарения.

— М-м-м, Эрик... Как ты это сделал? — осторожно уточнил я.

Эрик глянул на меня, удивленно вскинув брови.

— В смысле? Ну, вы же только что объяснили, что делать. Я и сделал. Всё, как вы сказали. Что-то не так?

— М-м-м, нет, всё так, мальчик мой... Всё так...

Удивительный человек, а. Всегда таким был и таким остается.

14.2

***

— А у вас ведь с Эриком была крупная стычка однажды, да? — с улыбкой спросила Белла, обращаясь к Ильфорте. — Фьюри рассказывал мне, что ввиду ваших сложных тактических маневров вы однажды нарочно провоцировали Эрика на буйные эмоции, манипулируя его чувствами к Элизабет*. И на почве этого серьезно подрались прямо в Генеральном Штабе. Это правда?

[*напомню, что об этом эпизоде подробнее рассказывается в отдельной истории про Эрика «Стоять, бояться! Ревизор в академии», начиная с Глава 36. Под колпаком]

— Да, — тяжело вздохнул Ильфорте. — Круто мне тогда от Эрика досталось. Процесс восстановления был очень долгий и болезненный.

— Эрик, между прочим, довольно долго скрывал от меня правду, — сказала Элизабет, укоризненно глянув на супруга. — На все мои вопросы отвечал красивыми витиеватыми и пустыми фразами, заговаривая мне зубы, так что я быстро забывала, о чем вообще спрашивала. А узнала правду уже только начав работать в Генеральном Штабе. О-о-о, сколько всего я узнала тогда о своем будущем муже!.. Но честно говоря, в какой-то момент поняла, что вокруг той эпичной сценки слишком много ходит слухов и домысливаний. А как на самом-то деле всё было? Расскажи, Иль!

— Ну-у-у, дело было так...

***

Я действительно тогда жестко спровоцировал Эрика на определенные эмоции, заставив его очень сильно понервничать, переживая за Элизабет. И когда все было позади, и мы передали спасенную Элизабет в руки лекарей Генерального Штаба, мы стояли с Эриком в коридоре лекарского крыла, молчаливые и напряженные. Я всей своей сущностью ощущал в тот момент желание Эрика пожать мне горло. Ну или хотя бы просто врезать по физиономии от души. Я прекрасно чувствовал нетерпение Эрика. Внешне он оставался спокойным, а внутри он кипел от бешенства и сохранял внешнее спокойствие просто до тех пор, пока Элизабет не скроется с инквизиторами за дверью.

— А может всё-таки?.. — протянул я в дохлой надежде, что мы как-нибудь уладим всё на словах.

— Не может, — отрезал Эрик.

Я тяжело вздохнул.

Понятно, мирным путем расходиться не хотим. Что ж, драка так драка.

От лекарского крыла мы шли чинно и спокойно, с такими благородными лицами, будто ничего особенно не происходило. И вообще, мы так, просто на прогулку вышли, и у нас отличные взаимоотношения, да. И никто никого не хочет прикончить.

Я со вздохом набрал на связном браслете сообщение Заэлю. Я обещал позвать его в зрительский ряд, когда меня будут бить. А сейчас меня, по ходу, будут не просто бить, а избивать на полную катушку. Иллюзий на этот счет я не питал, знал, что мне достанется от Эрика по полной программе. В конце концов, я же собственноручно раскачал его магическую Искру так, что в нем рванула наружу демоническая ледяная магия. Ну вот, что посеял, то и пожинаю, ага.

— Прошу всех инквизиторов немедленно покинуть атриум, — громко произнёс я, когда мы спустились на нужный этаж.

Инквизиторы недоуменно глянули на нас, кто-то даже попробовал что-то вякнуть, мол, с чего бы нам уходить, мы тут делом заняты, чего вы тут командуете!..

Ох уж эти инквизиторы!! Да, Морис, в ту пору тебя в Штабе не было, и должного порядка в инквизиции не было. И слушать по первому же приказу тогда еще далеко не все умели. Это сейчас благодаря Морису в Штабе произошла большая чистка рядов, и дисциплина уже совсем на другом уровне. Есть еще над чем работать, конечно, но в таком многочисленном Штабе невозможно создать прям идеальный порядок. Но за прошедшие годы мы, определенно, добились больших успехов.

[примечание автора: о том, как Морис наводил порядок в Генеральном Штабе можно почитать в моей отдельной истории про Мориса "Я случайно, господин инквизитор!.."]

Эрик не стал дожидаться, пока все разойдутся. Он ударил сразу и без предупреждений — мощной морозной волной, которую я лишь благодаря автопилоту успел остановить стеной огня. За морозной волной последовал вторая, третья... Мощь, которая исходила от Эрика, поражала. Впрочем, поражало вообще всё, потому что на самом деле я сейчас был свидетелем удивительного феномена: проявления демонической ледяной магии в теле человека, не являющегося демоном.

Я не знал ранее, что такая демоническая магия может передаваться по наследству. Незнание мое вполне естественное: за всю историю магии таких известных случаев попросту не было. А если и были, то о них нет даже малейших упоминаний. Я точно знаю, так как перелопатил массу литературы на эту тему и общался с очень многими древними волшебниками, но никто о таком не слышал. Эрик у нас все-таки непростой маг, а ребенок падшего ангела и высшего демона. Вообще ангелы и уж тем более высшие демоны не рожают детей, высшие демоны не заводят семьи. Высшие демоны рождены тьмой, служат только тьме и не живут долго, потому что такие, как мы, как раз и появляются в мире для того, чтобы уничтожать высших демонов и прочую нечисть, которая норовит поглотить свет.

Но наша милая Эльза — особенная. Высший демон, стоящий на защите света. Высший демон, который не только обзавелся своей боевой парой и любовью всей жизни, но и родил уже аж целых шестерых детей. Уникальных детей. Фортеминов с совершенно разными необычными магическими способностями. Кто бы знал, что смешение ангельской и демонической крови может дать такой крутой эффект, верно? Кто бы знал, как многое теряет мир без таких смешений. Тысячелетиями ангелы и демоны враждуют, не допуская даже мыслей о каких-то любовных взаимоотношениях. Представляете, сколько удивительных волшебников появилось бы на свет, если бы вражда между ангелами и демонами поутихла, и появились бы новые смешанные пары?..

Я вот представляю. И благодарю всех богов Поднебесья за то, что Эльза у нас одна такая особенная!!

Оставайся такой уникальной и дальше, моя милая Эльза. Надеюсь, я на своем жизненном пути больше не увижу плодов любви ангела и демона, кроме ваших детей.

Ну да я отвлекся. Вернемся в тот день, когда я танцевал под градом ледяных проклятий Эрика, искренне восхищаясь той мощи, которая от него исходила.

Знаете, я видел Эрика в разных ситуациях, все-таки он рос на моих глазах и тренировался под моим чутким руководством. Он никогда ранее не выдавал заклинаний подобных тем, которые исходили от него в тот день в Генеральном Штабе. Ледяная магия так и искрилась, бомбила во все стороны, и оставшиеся зеваки-инквизиторы с визгами разбежались, опасаясь попасть под обстрел ледяными иглами.

А еще Эрика бомбило эмоциями. Такими яркими живыми эмоциями, которые он никогда ранее себе не позволял ощущать. Вот что гнев животворящий с магом делает!.. Вернее — гнев, выросший на зернах отчаяния. Отчаяние — вообще чрезвычайно сильная эмоция. Подпитываемая гневом, она способна пробудить в человеке те потенциалы, которые спали в нем крепким сном, а в стрессовой ситуации были вынуждены выплеснуться наружу. Это далеко не всегда хорошо для обычного человека, зато это может быть крутым двигателем для мага. Отчаявшийся маг способен пробить свой магический потолок и раскрыть в себе такие сферы магии, о которых он даже не подозревал. О которых даже я не подозревал и лишь догадывался, что в Эрике кроется что-то особенное.

А Эрик был в отчаянии, когда я запер его в карцере и сделал вид, что устраиваю из его возлюбленной Элизабет обычную приманку для выведения врага на поверхность. На самом деле всё было гораздо сложнее и тоньше, но Эрик на тот момент об этом не знал. Он не знал, что я самолично контролирую Элизабет и готов в любую секунду прийти ей на помощь. Но я давал шанс — и ей, и самому Эрику. Шанс на то, чтобы они были вместе. Шанс на их счастливое будущее. Ну и заодно это был великолепный и единственный шанс раскрыть в Эрике его спящий потенциал и вывести его на новый уровень.

Думаю, Эрик в тот момент искренне меня ненавидел. Он швырял в меня заклинания с таким остервенением, что можно было только позавидовать его эмоциональности.

Он желал отомстить. За тот риск, которому я подверг Элизабет. За мои методы эмоциональной раскачки.

Он уже прекрасно сам понял, что я подстроил всё так специально, но это не уменьшало его злости.

Он желал выплеснуть пар. Тот накопившийся комок нервов, который он не мог выплакать, как какая-нибудь девушка. Девушкам вообще в этом плане проще: поплакали и успокоились, выплеснув негатив. Тихо или надрывно, с истерикой. И правильно, чего улыбаться зазря, если внутри тебя разрывает на части?

Но мы, мужчины, часто идиотничаем в этом смысле. Мы же сильные, смелые, мы мужики, мы не плачем!..

Глупости всё это, конечно. Когда больно, надо плакать. Не надо сдерживать в себе слезы. Легче от сдерживания точно не станет, только наоборот внутренняя боль усиливается. Человек, улыбающийся всем вокруг и долго сдерживающий свои эмоции, похож на прекрасную розу, которая растит шипы внутрь самого себя.

Но все равно мужчинам вечно что-то мешает нормально выплеснуть эмоции, и это выливается в тяжелый комок нервов, который потом может бомбануть в любой момент. И не всегда знаешь, когда бомбанет.

Мне в этом смысле "повезло": я догадывался, чем закончится весь этот мой сложный план с Эриком и Элизабет, поэтому заранее морально готовился к тому, что мне попадет по полной программе. Поэтому я заранее попросил лекарей подготовить нам с Эриком койки в лекарском крыле Генерального Штаба. Не сомневался в том, что лично мне придется пролежать минимум недельку после этой схватки.

За всё в жизни приходится платить. И это — лично мой бумеранг.

Эрик жахнул каким-то неизвестным мне заклинанием, от которого я еле успел увернуться. Выставил вокруг себя щит, краем глаза заметил, что колонна за моей спиной, в которую попало заклинание Эрика, пошла морозными трещинами и прямо на глазах начала крошиться, распадаясь на ледяные крошки.

Потрясающе просто. Нет, правда потрясающе! Я был в диком восторге от мощи своего подопечного, пробившего собственный магический потолок. Это было не просто заклинание обычной заморозки. Это было чистейшее заклинание так называемого "Ледяного поцелуя", которым могли владеть только высшие демоны.

Но одновременно с этим я был в диком ужасе, представляя, что будет, если это чудесное заклинание доберется до меня самого.

— Это все, на что ты способен? — подначивал я, ударяя в ответ.

Да-да, я немного сумасшедший и сам нарывался на "продолжение банкета".

Всегда холодный и сдержанный Эрик пылал, и пламя в его душе разгоралось все сильнее. Но его еще не до конца прорвало. Я видел, я знал, что он может сильнее, больше. И если уж пробивать потолок, то громить его к чертям.

А я... ну ничего. Выживу как-нибудь. Надеюсь...

"Помощь нужна?" — услышал я ментальный посыл прибывшего Заэля.

Увидел его лишь краем глаза, когда уворачивался от очередной замораживающей волны. Стена за моей спиной покрылась толстым слоем льда с длинными ледяными шипами.

"Это только наша с ним битва, это глубоко личное. Не лезь. Лучше подумай пока, как ты потом будешь уговаривать Эльзу воскрешать меня или собирать по кусочкам, когда Эрик меня все-таки грохнет".

Смех очень сложно передать ментальной связью, но Заэлю это удалось. Потому что он всей своей сущностью хохотал от души. Впрочем, смех этот был немного нервный. Как и моя кривая улыбка.

Не знаю, сколько мы так кружили по атриуму, но разбомбили мы его полностью. А учитывая, что заклинания Эрик щедро швырял направо и налево, и они улетали в другие коридоры, то Генеральному Штабу после этого нашего чудесного ледяного танца предстоял капитальный ремонт.

Эрик бил с колоссальной силой, но мои защитные блоки пробить так и не мог. Они у меня сильные, да, мои блоки — это моя гордость. Но я был намерен выбесить Эрика так, чтобы он пробил и этот "потолок".

— Тебе никогда меня не победить! — громко крикнул я, перекрикивая гул от вибрирующих заклинаний и похрустывая ногами по снегу, который Эрик своими заклинаниями раскидал уже повсюду. — Ты можешь сколько угодно так кружить вьюгой по атриуму, но тебе все равно меня не победить. Так же, как тебе никогда не защитить от меня твою Элизабет!..

Нарывался, знаю. Засранец, знаю. Прости, Элли, что нагло воспользовался этим в тот момент, но эффект того стоил.

А эффект был такой, что Эрик зарычал от злости, глаза его сверкнули голубым светом и он обрушился на меня со всей своей возможной силой.

У меня не получилось быстро отбить заклинание, потому что оно было не разовым, это был целый непрекращающийся льющийся на меня поток ледяной энергии. И я мог только продолжать удерживать защитный купол, вливая в это все свои силы.

Попробовал одной рукой направить ответное заклинание, но не смог: чтобы удерживать защитный купол, мне нужны были обе руки, иначе я не справлялся с потоком магии.

Я! Не справлялся! Я был одновременно в восторге и в ужасе от этого факта, да.

Мои волосы трепали вихри магии, моя магическая Искра работала на максимуме. Я продолжал удерживать защитный купол, думая, ну должен же Эрик когда-нибудь устать и сделать хотя бы паузу в бесконечном ледяном потоке?

Но мой защитный купол дал трещину быстрее, чем устал Эрик.

Всего одна трещина — но купол мгновенно разбился вдребезги, хотя должен был еще долго стоять, покрытый трещинами.

Но не смог. Не выдержал напора Эрика. Напора его злости, яростного могущества. Купол разбился, и меня накрыло ледяным омутом, который мгновенно пробрался, кажется, в самое сердце.

Я протяжно выдохнул, и из моего рта вырвалось морозное облачко пара. Голова закружилась, и я пошатнулся, едва устояв на ногах.

Песец как холодно. Нет, ну просто песец как холодно!!

Впрочем, на ногах я устоял лишь благодаря тому, что они уже приморозились к полу, и я просто не мог сойти с места. Потому что весь я стремительно леденел внутри и снаружи, и сердце замедляло свой ход.

— Ну наконец-то! — довольно выдохнул я слабым голосом. — Я всё ждал, когда же ты перепрыгнешь себя через голову, сможешь ли. Перепрыгнул. Смог. Знаешь, я тобой горжусь. Как, пожалуй, самым лучшим своим учеником.

Эрик, который, тоже покачиваясь и тяжело дыша, стоял напротив меня, нахмурился.

— Ты что... Нарочно всё это делал? Просто чтобы я... смог?

Я криво улыбнулся.

— Дошло, наконец? Отличная работа, Эрик. Ты большой молодец. Надеюсь, еще увидимся, — успел я сказать перед тем, как ледяная корка добралась и до моей головы.

Угасающим от заморозки сознанием успел заметить, что Эрик покачнулся и завалился на бок. Всё-таки он себя за этот день выжал на триста процентов, и был не в состоянии даже аккуратно опуститься на землю, а не падать плашмя.

Перед тем как мой разум оказался полностью заморожен, я услышал только жидкие аплодисменты Заэля, эхом раздавшиеся в полностью разгромленном атриуме, и его протяжное:

— Мда-а-а... Ну вы даете...

14.3

***

Я несколько дней провалялся так без сознания в лечебнице Генерального Штаба. Знаю, что инквизиторы все это время пытались меня восстановить, но у них ничего не получалось, потому что ледяные чары Эрика ни у кого не получалось разрушить. Сам Эрик вообще пока не умел это контролировать, ему тогда только предстояло начать обучение этому.

Помочь мне могла только Эльза, которая обладала нужными навыками и могла меня разморозить. Но проблема состояла в том, что делать она этого не хотела, потому что была в бешенстве от моей выходки. Она категорично не одобряла моего плана по использованию Элизабет в качестве своеобразной "наживки", она была в бешенстве от того, что я провоцировал на яркие эмоции ее сына. Я это предвидел, поэтому накануне всей этой ситуации я нарочно отослал Эльзу с заданием по делам академии Армариллис как можно дальше от Форланда: чтобы Эльза не могла вмешаться в мои планы.

Она и не вмешалась. Но, вернувшись и узнав о прошедших событиях, впала в ярость и долго отказывалась оттуда "выпадать".

Эльза такая, да. Вспыльчивая, легко воспламеняющаяся. Буйная дамочка.

Насколько знаю, Заэль убил массу времени на то, чтобы уговорить Эльзу. Кстати, в сотый раз тебе спасибо за это, дружище!

Да, я знаю, что решающим аргументом в итоге оказалась фраза "зато у тебя появится шанс потом собственноручно еще раз грохнуть Ильфорте!!". Ну... Хоть что-то. Впрочем, пока что Эльза меня так и не грохнула. Наверное, выжидает удобный момент.

Первое, что я увидел после пробуждения: это злющую Эльзу. Не знаю, как она мне глаза не выцарапала... Она явно очень хотела это сделать.

Боль во всем теле была такая, что не передать никакими словами... Вы когда-нибудь замерзали зимой на улице так сильно, что потом, по возвращении в теплое помещение, чувствовали, как у вас болят пальцы на руках и ногах? Ну вот, я испытывал нечто подобное, только во всем теле и гораздо в более усиленном варианте. Боль была адская и упрощать мне процесс разморозки обезболивающими чарами Эльза явно не торопилась. Она могла, я точно знаю... Но не захотела. Мстительная она у нас, да. И за своих детей порвет любого.

Процесс разморозки осложнялся еще и тем, что Эльза, хм, в общем, не стала размораживать меня сразу всего целиком... А оставила замороженной одну чисто мужскую часть тела, что придавало моим мучениям просто невыносимо ярких красок боли и страданий.

— Да чего вам не нравится?! Не буду я эту скотину размораживать, ему этот орган ни к чему!.. — орала Эльза на весь лечебный корпус, когда лекари вежливо пытались ее уговорить закончить разморозку.

Понимаете весь масштаб ее мстительности, да? Шикарная женщина, не устаю это повторять. Спасибо Заэлю, который все-таки уломал потом Эльзу привести меня в порядок. Заэль вообще — единственный человек, который может от Эльзы добиться того, что она делать не хочет. Тут даже я бессилен.

***

Как же мне было хреново... Я восстанавливался очень долго. Да, я предвидел это, но от этого не легче было, честное слово.

Эрик тоже несколько дней провалялся в лечебнице, так как был выжат в ноль, и процесс восстановления был непростым.

Некоторое время спустя мы с ним столкнулись в столовой. Я туда прорвался с боем, лекари отпускать меня не хотели. Но я жутко засиделся в четырёх стенах, не люблю целительское крыло в Главном Штабе, оно навевает на меня тоску. Я, знаете ли, слишком много времени провел в лечебницах за свою жизнь, балансируя на грани жизни и смерти, а также вытаскивая своих друзей с того света, и мне это состояние порядком надоело. И атмосфера лечебниц — тоже. Так что у меня выработалась стойкая аллергия на все лекарское, потому я при первой же возможности слинял в столовую. Ну, хоть немного размяться и съесть какую-нибудь гадость, которую мне не принесут на подносике в палату. Ведь всем известно, что любая любимая "гадость", съеденная с превеликим удовольствием, неизменно улучшает самочувствие. Известно же, да?..

В общем, я бодро спустился в столовую...

Хм. Это я себе польстил. Будет правильнее сказать — бодро доковылял. Ну а что вы ржете? Ни разу даже не грохнулся по дороге. И даже не кряхтел, как старый дед. И не держался за стеночку, передвигаясь на полусогнутых. Шел неспешно, делая вид, что это я так наслаждаюсь прогулкой до столовой. Что это я так неторопливо плыву с пафосным видом, а не еле переставляю ноги, да. Тут главное что? Лицо кирпичом и взгляд поувереннее. А если взгляд уверенным не сделать, то можно за солнечными очками спрятать. Но морду — кирпичом.

В общем, я с гордо поднятой головой доковылял до столовой и обнаружил, что единственное свободное место в этот обеденный час было только рядом с Эриком.

К нему я и подсел, молча. Он заметно напрягся, но ничего не сказал, даже не глянул в мою сторону.

Никто из нас не поздоровался, атмосфера за столом была напряженная. Я бы и не прочь был разрядить атмосферу и как-то поговорить по-человечески с Эриком, да только не знал, с чего начать.

— Погода сегодня солнечная, — сдержанно произнёс я какое-то время спустя.

Дожил, о погоде говорю. Впрочем, надо начать хоть с чего-то, верно?

— Но холодная, — сухо заметил Эрик, сидящий напротив.

— Н-да? Не знаю, пока не был на улице. Но полагаю, что холод мне больше не будет страшен. Я ж тут закалился по полной программе.

Эрик молчал. Он усиленно резал ножом бифштекс. Так усиленно, что разрезал вместе с тарелкой, и она с грустным хрустом треснула пополам. Как? Не спрашивайте. Верховный маг в порыве эмоций много чухни натворить может.

Но Эрик не подал виду, что что-то пошло не так. Он отправил в рот отрезанный кусочек мяса и отложил в сторону столовые приборы по бокам от расколотой надвое тарелки.

— Как твое самочувствие?

— Лучше всех!

Руки меня еще плохо слушались, размороженные пальцы сгибались неохотно, поэтому вилка в руках чуть подрагивала, и у меня никак не получалось наколоть на нее последний маринованный грибочек. Он был очень маленький, и я никак не мог попасть в него вилкой. Так и гонял по тарелке какое-то время с отсутствующим выражением лица, пока не психанул и не грохнул вилкой по тарелке так, что моя тарелка тоже раскололась надвое. Ну зато грибочек наконец накололся на вилку.

Я не подал виду, что что-то пошло не так, и с серьезным выражением лица отправил несчастный грибочек в рот.

Эрик... Мне показалось, что его губы подрагивали в улыбке, но он еще сдерживался.

— А как твое... твой... хм...

Эрик тактично умолк, не зная, как аккуратно спросить, разморозила ли мне Эльза ту самую спорную часть тела, из-за которой она орала на всё лекарское крыло.

— В порядке, — с непроницаемым выражением лица произнес я. — По состоянию боевой готовности пока что вялый солдат, конечно, но при нежном обращении и должной тренировке я ещё смогу порадовать жену боевой стойкой.

Тут Эрик не выдержал и заржал. Он ржал в голосину, не скрывая своих эмоций. На моей памяти это был первый раз, когда он вообще так открыто смеялся в сознательном возрасте на людях. Он всегда был очень сдержанным.

Но сейчас он ржал. Не хихикал, не смеялся, а именно ржал. И так заразительно, что я не мог не присоединиться к нему, поэтому вскоре на всю столовую ржали мы оба. В полнейшей тишине, потому что остальные инквизиторы умолкли разом, уставившись на нас дикими глазами.

Мне кажется, многие сотрудники инквизиции в тот день поседели от ужаса, думая, что Эрик сошел с ума, или наступил конец света.

Ну а для нас с Эриком это была точка отсчета наших взаимоотношений уже не в статусе Наставник-подопечный, а в статусе хороших друзей.

-4204 слов