Эпилог 4 (Гарем Старейшины И Лин)
:Прошу воспринимать не слишком серьёзно)):
Если б я был султан,
Я б имел трёх жён
И тройной красотой
Был бы окружён.
Но с другой стороны,
При таких делах
Столько бед и забот…
(Дербенев Л.)
Знаете, как сложно любить троих?
Особенно, когда эти трое дружно пытались поделить несчастного объекта их любви и даже распределили между собой.
Например, спал, в смысле спать, Вэй У Сянь с Лань Чжанем.
Завтракал со всеми тремя, Вэнь Нин просто наблюдал процесс.
Ну, а дальше по ситуации, которая и решалась за завтраком.
Но самое интересное — «Фактор неожиданности», который просто не мог не присутствовать в таких отношениях.
Вот, например, ночует Вэй Ин с Лань Чжанем, и всё бы хорошо, если бы Цзян Чэна не мучила бессонница, именно поэтому, наверное, он всегда врывается в три-четыре часа с криком: «А вот вы и попались!»
Ну и разочарованный уходит, увидев, что эти двое всего лишь сопят в обнимку.
С одной стороны — весело, с другой — слишком рано.
Как глава ордена, Цзян Чэн находился в ордене Юнь Мэн Цзян и проводил меньше времени с Вэй У Сянем. Следовательно данный субъект любви испытывал острую необходимость постоянно контролировать ситуацию, проще говоря — ревновать и проверять.
Все трое вели себя по-разному…
Вэнь Нин проявлял свои чувства, которые у него к Вэй Ину остались и после смерти, немного по-другому. Этот субъект взял за правило красть своего Старейшину И Лин из-под носа и носиться с ним по всем лесам округи. Вэй Ин против не был.
А Цзян Чэн любил водить Вэй У Сяня в город, они ходили по ярмаркам, кабакам ну и прочим достопримечательностям. Тут бывший «враг человечества» против тоже не был.
Лань Чжань ходил с Вэй У Сянем на охоту, ухаживал за кроликами. Иногда они вместе обучали адептов Гу Су Лань. И тут Вэй Ин против не был.
Но только не знал, как от них от всех сбежать.
Потому что это было невыносимо…
Он понимал и даже принимал чувства всех троих, но то, как они распоряжались его временем было просто неприемлемо.
И как тут быть?
Сегодня например они отправились в город прогуляться, Вэй У Сянь — выпить.
Так вот, жители города сегодня наблюдали довольно занимательную картину: два молодых заклинателя, недобро глядя друг на друга, шли за молодым мужчиной.
Вэй Ин замечал любопытные взгляды жителей и старался не обращать на это внимание.
Цзян Чэн возмущённо фыркал на эти взгляды, но молчал, стараясь оттеснить Лань Чжаня, мешающего ему идти с шисюном рядом. Лань Чжань как обычно молчал, шагая рядом с Вэй Ином как приклеенный.
А вот это Вэй У Сяня напрягало…
Поэтому, попытки сбежать из-под конвоя не прекращались.
Но, наученные горьким опытом, мужчины не спускали со своего сокровища глаз.
Позже, когда все вернулись в Гу Су Лань, произошло абсолютно непредвиденное событие.
У Вэй Ина кончилось терпение, и он вспомнил, что Магистром Дьявольского культа он звался не за красивые глаза, ну или не только за глаза.
Когда глаза несчастного объекта любви вспыхнули алым, Вань Иню стало страшно. Лань Ван Цзи испытал необъяснимую тревогу. Вэнь Нин понял, что будет жарко.
— Значит так, дорогие мои жёнушки! Я человек свободный и терять сие качество не собираюсь. Нет, я не спорю, вы любите меня, я люблю вас, но вы лишаете меня выбора! — на минутку Лань Чжань и Цзян Чэн, перенеслись в прошлое и вспомнили их первую встречу, нет, не с Вэй У Сянем, а со Старейшиной И Лин.
— С этой минуты я буду проводить время с тем, с кем хочу.
Не встретив возражений, Вэй Ин развернулся:
— Вэнь Нин, идём.
И надо же было именно после этого Вэнь Нину ляпнуть:
— Я любимая жена Молодого господина!
…Немая сцена...
Самый большой минус и самый большой плюс Вэнь Нина, как лютого мертвеца, был в том, что у того напрочь отсутствовало чувство страха, ну и самосохранения. А ещё он часто говорил то, что думал, в противном случае — вообще молчал.
Именно проанализировав эти два момента, Вэй Ин пришёл к выводу, что, как бы не любили его Цзян Чэн и Лань Ван Цзи, но стать причиной смерти Призрачного генерала были не против. Несмотря на свой возраст, почти сорок лет, эти двое ни в коем случае не хотели воспринимать Вэнь Нина как милого и застенчивого (до смерти во всяком случае) мальчика.
А Призрачный генерал, как и говорилось раньше, совсем лишился инстинкта самосохранения и поэтому абсолютно не следил ни за поведением, ни за языком.
Именно поэтому Вэй У Сянь никуда не отпускал от себя Вэнь Нина, чем ещё больше доводил Цзян Чэна и Лань Чжаня.
Это могло бы продолжаться очень долго, но однажды Вэй Ин пропал.
Сначала все думали, что он опять сбежал прогуляться, но, когда его не смогли найти и на следующий день, «жёны» забили тревогу.
Объявив перемирие, поклонники музыкального (и не только) таланта Старейшины И Лин отправились на поиски.
Они обследовали все таверны, все канавы, все сомнительные заведения, расспросили каждого встречного, но всё усилия были тщетны.
Лань Ван Цзи поджимал губы и хмурил брови, у Вань Иня снова начались приступы беспричинной агрессии, а Вэнь Нин молчал, изредка всхлипывая.
Последней надеждой оставался лес, и обследовали его с особой тщательностью.
Но, когда на одной из полян они увидели Вэй У Сяня, в обнимку с кувшинами «Улыбки императора», вся радость от неожиданной находки пропала — Старейшина восседал на поваленном дереве в обнимку с Сун Ланем.
Эта картина шокировала всех троих.
А Вэнь Нин испытал к лютому мертвецу поистине лютую ненависть.
Когда Цзян Чэн захотел выйти и надрать паршивцу уши (а может и не только) Лань Чжань остановил его, велев прислушиваться.
Все трое замерли вслушиваясь в то, что происходит на поляне.
— …ссоры. А я может люблю всех троих! Ну как можно их не любить?! Сам посуди. Цзян Чэн — моя первая любовь, он знает меня, как никто другой. Он как дождь, пусть и мокрый и вредный, но ты его всё равно любишь и всё равно ему рад. А Лань Чжань… Это же совершенство, он прекрасен, как рассвет. Вэнь Нина тоже нельзя не любить… он милый и добрый… — доносился с поляны голос Вэй Ина.
В ответ слышались согласное мычание и дружеские похлопывания по плечу.
— Может уйти от них?! И пусть сами потом разбираются, кто любимая жена, а кто нет…
Сочувственные вздохи послужили толчком к дальнейшим душеизлияниям.
— Любовь — это самая противная женщина из всех, с которыми я знакомился поближе… Вот ты любишь, но один. Я тоже люблю, и у меня их целых трое… Слушай, а давай вместе замутим?
Послышалось протестующее мычание.
— Ну или хочешь, пятым будешь. Со своими я договорюсь…
Больше слушать такие далеко идущие и малоприятные планы ни праведный Лань Ван Цзи, ни воинственный Цзян Чэн, ни Вэнь Нин не могли.
Сун Лань, когда они вышли из укрытия посмотрел на них, как на спасителей. У несчастного были связаны руки и ноги и заткнут чем-то рот.
— О, ребята, вы не против пополнения?
Лань Чжань, не обращая на него внимание, освобождал несчастного, а Вэнь Нин и Цзян Чэн, подхватив Вэй Ина, помогли ему подняться и стать на ноги.
— Возвращаемся в Гу Су, — бросил Лань Ван Цзи.
Сун Лань, почуяв неладное, поклонился и скрылся в чаще.
На следующее утро Вэй Ин проснулся в крепких объятиях Лань Чжаня и Вань Иня. Как только он попытался выбраться, двое сфинксов открыли глаза и направили одинаковые испепеляющие взгляды на несчастного «героя».
— Запомни, я согласен мириться с тем, что приходится делиться тобой ещё с двумя мужчинами, но если появится третий, я за себя не ручаюсь, — зло процедил Цзян Чэн.
— Ну что вы! Мне хватает и вас троих, четыре — это слишком много, — засмеялся Вэй У Сянь и потянулся к губам главы Юнь Мэн Цзян, тот незамедлительно ответил на поцелуй.
Следующий поцелуй достался Лань Чжаню, потом свою порцию получил и Вэнь Нин.
Старейшина И Лин был доволен. Все три его солнца помирились и уже не были яростно настроены против друг друга.
И им совершенно не обязательно знать, что Вэй Ин не пьянеет, даже в теле Мо Сюань Юйя, и что всё произошедшее было тщательно спланированно.
Теперь можно наслаждаться своим тройным счастьем.