никому-никогда.
Смотрю ему в глаза и не понимаю что чувствую.
– С чего ты так решил? - спрашиваю я, надеясь на адекватные объяснения.
– Сроки сходятся, она не против сделать днк, да и я когда пришел туда к ней прям почувствовал - мой ребенок.
Слегка усмехнулась, но тут же убрала с лица улыбку.
– Ты это сейчас серьезно?
Глеб закрывает лицо руками и глубоко вздыхает.
– Арин, это не шутки. Это ребенок. Если он мой - я сделаю всё, чтоб и Люда и ребенок находились в комфорте. Ты понимаешь о чем я говорю? - спрашивает он меня и убирает ладони с лица.
– Нет, Глеб, не понимаю! - срываюсь я и кричу ему прям в лицо, – Что ты хочешь этим сказать, а?
– Я хочу сказать, что я нужен сейчас ей и ребенку. И будет лучше, если во время беременности я буду находится в максимальной с ней близости.
Не верю в то, что он говорит и встаю с дивана, отходя дальше от него.
– Ты себя слышишь? - говорю я, чувствуя как начинает дрожать голос.
– Да, Арин. Я в полной осознанности. Я люблю тебя, сильно. Но, я не хочу стать причиной четырех покалеченных судеб.
– Четырех?- не понимаю я.
– Ты, Люда, я и ребенок.
Смеюсь, смахивая одинокую слезу с щеки.
– Я так понимаю ты меня бросаешь? Уходишь к «своему» ребенку? - показывая пальцами жест кавычек, спросила я.
– Я не бросаю. Я хочу чтоб ты меня поняла - какое-то время мне нужно пожить рядом с Людой. Без близости какой либо, просто находится рядом, помогать избегать тревог и нервов, - говорит он, и я не вижу в нем того Глеба, которого полюбила.
– Уходи, Глеб. Собирайся и уходи. Я больше знать тебя не желаю, - говорю ему я, и иду в сторону спальни. Глеб хватает меня за руку, пытаясь остановить, но я отдергиваю руку и толкаю его от себя подальше.
– Арин, ну что ты как маленькая? Не горечись, обдумай! - говорит Глеб и мне всё больше хочется ему врезать по лицу.
– Уходи, не доводи до греха. Чемодан в шкафу, вещи там же. Ключи оставишь на полке, - произношу я и закрываюсь в спальне, скатываясь по стене вниз. Чувства наполняют меня с ног до головы и я закрываю рот ладонью, чтоб никто не слышал моих всхлипов. Я больше никогда никому не поверю. Никогда.
Глеб:
Выхожу из подъезда и закуриваю сигарету. Я знаю, как это всё выглядит. Знаю, что сделал больно своему самому родному человеку на этой Земле. Но если есть хотя бы 1% того, что Люда носит моего ребенка - я сделаю всё, что от меня требуется. Всё, что требует Люда, для своего успокоения.
Я приехал в отель, и сняв номер на пару суток, решил поспать. Сон конечно же никак не шел. Рина заблокировала меня везде, где только можно, и я слегка улыбнулся: вспыльчивая, злая. Как будто если я захочу - не смогу достать её, где бы она не находилась.
Всё еще надеюсь на её благоразумие и мудрость - сейчас речь идет о жизни ребенка. Даже если он не мой - я не хочу быть причиной его смерти.
Не спал всю ночь.