22.
Каждый шаг отдавался эхом в ее голове, усиливая чувство потери. Она чувствовала, как рушится все, во что она верила, все, на что надеялась. Их любовь была как прекрасный, хрупкий цветок, который она бережно растила. Но Ричард, сам того не зная, раздавил этот цветок, оставив лишь увядшие лепестки на холодной земле.
Она не могла понять, почему. Почему именно они? Почему именно сейчас? Ведь казалось, что они созданы друг для друга, что их души связаны невидимыми нитями. Но, видимо, судьба решила сыграть с ними злую шутку, поставив перед ними непреодолимое препятствие.
Слезы душили ее, но она не позволяла им пролиться. Она знала, что если даст волю своим чувствам, то просто утонет в океане отчаяния. Ей нужно было быть сильной, ради себя, ради своего будущего. Ведь даже после самой темной ночи всегда наступает рассвет.
Кейтлин вошла в дом и оперевшись о входную дверь, съехала по ней, дав наконец волю слезам.
События сегодняшнего вечера навалились на неё, словно лавина.
Обида, боль, унижение – все смешалось в один горький ком, разрывающий ее изнутри.
Она чувствовала себя маленькой, беззащитной девочкой, потерявшейся в огромном, враждебном мире.
Рыдания сотрясали ее тело. Каждый всхлип был криком отчаяния, мольбой о помощи, которой неоткуда было ждать. Воспоминания вспыхивали в голове, словно кадры старого фильма, причиняя невыносимую боль.
Ей нужно уехать из этого города, вернуться снова к привычной и размеренной жизни.
Тишина дома давила на нее, казалась зловещей и всепоглощающей. Кейтлин поднялась, шатаясь и побрела в гостиную. Тяжелые шторы были плотно задернуты, скрывая остатки уходящей ночи.
Она не хотела видеть восходящее солнце, не хотела видеть мир, который так жестоко с ней обошелся.
Упав на диван, она свернулась калачиком, обхватив себя руками. Ей казалось, что даже собственное тело предает ее, не в силах защитить от боли. Мысли метались в голове, как раненые птицы, не находя покоя.
Кейтлин чувствовала себя словно в ловушке, запертой между прошлым и настоящим, не имея сил вырваться в будущее. В памяти всплывали обрывки счастливых моментов, словно насмехаясь над ее нынешним состоянием. Они были такими яркими, такими реальными, что казалось, до них можно дотянуться рукой. Но стоило ей попытаться, как они тут же рассыпались в прах, оставляя лишь горький привкус утраты.
Девушка закрыла глаза, пытаясь унять дрожь, охватившую все тело. В голове звучал его голос, такой родной и любимый. Она видела его улыбку, чувствовала его прикосновения. И чем сильнее она пыталась удержать эти воспоминания, тем сильнее они ускользали, словно вода сквозь пальцы.
Щелкнул выключатель, заставляя девушку зажмуриться от яркого света.
- Где ты была, дрянь?
Голос Марка прозвучал резко, как удар хлыста, разрывая кокон отчаяния, в который она себя заключила. Она не ответила, лишь сильнее вжалась в диван, надеясь стать невидимой, раствориться в ткани обивки.
Он нависал над ней, искаженный злостью. Его глаза, горели холодным огнем. В воздухе повисла напряженная тишина, прерываемая лишь ее сдавленным дыханием.
- Я спрашиваю, где ты была? - повторил он, его голос стал тише, но от этого еще более зловещим.
Девушка знала, что любое слово, любое объяснение только разозлит его еще больше. Молчание казалось ей единственной защитой, тонкой, хрупкой, но все же защитой.
- Ты думаешь, молчание тебе поможет? - прошипел он, наклоняясь ближе. Ты ошибаешься. Молчание только усугубляет ситуацию.
Она чувствовала его дыхание на своей шее, запах алкоголя ударил в нос:
- Ты что пил? Тебе же нельзя, у тебя режим, — автоматически произнесла она.